А я что? Я ничего. Просто очень хочу жить. Желательно, как прежде, девственницей.

Хватка на ноге тормозит все мои порывы. Сперва останавливает, затем, вместе с тихим рыком, подтягивает выше, ближе к своему обладателю.

– Нет! Не смей! Не трогай меня! – хаотично толкаю ногой поймавшего меня оборотня, цепляясь руками за перекладины на ограждении. – Отпусти! Помогите!!!

Но куда уж мне против его силы. Пара мгновений, и я не только оторвана, но и вздёрнута вверх, а затем поставлена к нему лицом.

– Я разве не обещал тебе, фейка моя, что если ты подашься в бега, я тебя, где найду, там и отымею? – выдыхает альфа. – Обещания надо выполнять.

А я даже моргнуть и осмыслить не успеваю, как его наглые лапы оказываются на моей попе. И пусть она сейчас прикрыта куда лучше, чем прежде, но от ощущения жжения его горячих ладоней это не спасает.

– Нет, нет, стой, погоди, – пытаюсь тормознуть его, чувствуя, как пальцы аккуратно, но уверенно давят мне между ног.

Я пытаюсь отстраниться, приподнимаюсь, но… бесполезно. Потому что теперь моя грудь оказывается ровно напротив его рта. Чем мужчина, конечно же, активно пользуется. Его губы тут же находят вершинку и втягивают в себя.

Мать-ночь!

Я буквально взвиваюсь над ним, уходя от прикосновения, от которого искры разбегаются по всем нервным окончаниям, повышая градус моей паники. Потому что… приятно, Луна его побери! Это открытие настолько неожиданное, что пугает до глубины души. И вынуждает сильнее сопротивляться чужим поползновениям.

– Ну ты же не эксгибиционист в самом деле, таким при всех заниматься? – ляпаю в отчаянии.

Не особо верю в успех, учитывая, как он игнорирует все мои просьбы, но неожиданно срабатывает. Мужчина замирает на секунду. А затем аккуратно отделяет меня от себя. И…

– Съебались все! – наполняет каждый уголок этажа его голос.

Не только я невольно сжимаюсь, весь воздух в доме становится тяжелее, потому что отданный приказ приправлен силой альфы. И все реально спешат свалить. И минуты не проходит, как мы остаёмся в доме одни. Охрана и та исчезает из поля зрения.

Честное слово, лучше бы молчала!

Так хоть какой-то шанс оставался на спасение, а теперь…

Что мне делать теперь?

– Так тебе больше нравится, феечка?

– Угу, – мычу уныло.

Кажется, на этот раз я точно не отверчусь от него уже никак.

В тёмном взоре вновь принимаются ярко полыхать золотистые искры. На самом деле завораживающе красиво. И не будь ситуация настолько патовой, я бы с удовольствием полюбовалась ими полнее. Но сейчас ничего кроме ужаса не испытываю.

– Слушай, а может правда договоримся? Не будешь же ты меня и правда… вот так… против воли? – в очередной раз попыталась воззвать к его разуму.

– Почему против воли? К тому моменту, как мой член окажется в тебе, сама будешь умолять ебать тебя жёстче.

Как подтверждение слов его пальцы глубже давят мне между ног.

– Да я даже имени твоего не знаю! – взвизгиваю, приподнимаясь бёдрами, уходя от прикосновения.

Золотистые блики в его глазах вспыхивают ярче.

– А это тут причём? – искренне озадачивается оборотень.

– А как же я тебя умолять буду, если даже не знаю, кого умолять? Кто ты, чем занимаешься, сколько тебе лет, какой твой любимый цвет, блюдо, музыка? И вообще… не знаю тебя. Никак.

– Я – Каин, ты – охуенно красивая фейка, которую я собираюсь натянуть этой ночью, всё остальное нахер не интересно, – ухмыляется он.

– А я так не могу! С первым встречным! Мне надо узнать человека, прежде чем сближаться с ним, да ещё настолько. И… романтику хочу! Ты даже цветы мне не подарил!

Кажется, нервы понемногу совсем сдавать начинают, раз я такую чушь несу. Какая к чертям романтика? Какие цветы? Но это неожиданно срабатывает.

– Пиздец ты сложная, – устаёт от моих претензий и сам оборотень.

Хотя и тогда не сдаётся. Зато у меня появляется минутная передышка, пока он берётся за телефон, а затем кому-то что-то быстро печатает с самым сосредоточенным видом.

– Про цветы я тебя услышал, чего ещё надо?

– Эм… Покушать? Я ещё не ужинала. Только обедала в университете.

В поддержку слов желудок и впрямь издаёт голодные рулады, отчего я дико краснею под внимательным взглядом.

– Лады. Понял, – продолжает что-то печатать на телефоне. – Ещё какие-нибудь пожелания будут, моя феечка? – отрывает взгляд от экрана и снова смотрит на меня.

– Свободу?

– Отымею, и свободна.

– В смысле на ноги меня поставь. Пожалуйста, – переиначиваю я свою просьбу.

Удивительно, но моя просьба и на этот раз услышана. Он даже, отправив кому-то сообщение, демонстративно поднимает ладони вверх вместе с телефоном. Неверяще смотрю на его руки, в лицо, снова на руки. Раздумываю, в чём тут может быть подвох. Он ведь должен быть. Иначе с чего бы ему вдруг быть таким добреньким?

– Что-нибудь ещё, сладкая?

– Да, – киваю согласно. – Отпусти, а? Мне на учёбу завтра рано вставать, надо выспаться, не могу я с тобой ничем таким сегодня заниматься, – медленно по стеночке спускаюсь вниз по лестнице. – И общежитие скоро закроется, успеть надо до комендантского часа. Не приду, папа узнает, а он у меня, и правда, очень и очень суровый. Замуж обещал выдать, если буду прогуливать и плохо учиться. Так что нельзя мне тут с тобой оставаться. Никак нельзя.

Луна, кажется, я за сегодня бью все рекорды по отмазам. Я перед родителями так много не оправдывалась никогда за все свои девятнадцать лет, как перед этим Каином за какие-то два часа, или сколько там времени прошло.

– Э, нет, так не пойдёт фейка. Я твои пожелания выполняю? Выполняю. Ты тоже выполнишь все мои до единого, – обламывает меня оборотень.

Замираю, когда он шагает ко мне. Сильнее вжимаюсь в стену.

– Хотя желание у меня всего одно. Тебя хочу…

Снова нависает надо мной непозволительно близко. Пугает меня. И вместе с тем от такой прямолинейности внутри что-то откликается волнующим прибоем. А может всё дело в этом его взгляде, что при виде меня постоянно ярко загорается. И ещё я только сейчас понимаю, что не чувствую его запаха. Совсем. Но… как такое возможно? То есть как, я могу представить, но… зачем?

– Почему ты ничем не пахнешь?

Запоздало прикусываю себе язык.

Молодец, Доминика, лучшего ты и совершить не могла!

– А должен? – задумчиво смотрит на меня оборотень.

Кажется, и вовсе подвисает от моего вопроса.

Я же ругаю саму себя за свой длинный язык. Вот как сейчас он догадается о моей истинной сущности, и всё, точно не сбежать будет. Именно поэтому, пока он зависает на моём вопросе, я ныряю ему под руку и мчусь со всех ног, куда глаза глядят.

– Моя спальня, фейка, если что, в другой стороне, – доносится мне в спину.

Да хоть где!

Бежать! Бежать из этого места! Как можно скорее. Пока он и впрямь не задумался о моём происхождении. Не то, чтоб я его стыжусь… скорее из-за него моё положение может серьёзно так усугубиться. А если он узнает, чья именно я дочь, то этот дом и вовсе станет моей тюрьмой. Собственно, потому я до сих пор и не призналась ему, кто мой отец, хотя упоминала о нём уже не раз в нашей беседе.

– Выход из дома, кстати, тоже, – слышится следом.

А то я не знаю!

Но я же не дура, чтобы рвать когти в очевидном направлении? Туда, где меня по-любому ждут!

Зато, прогуливаясь сегодня по этому огромному особняку, я запомнила, где есть открытые окна. К одному из них я и спешу теперь. В углах отмечаю статуи. Уронить бы одну из них ему на голову, но остановиться – значит потерять время и попасться в его лапы. Пусть он и не спешит меня догонять, я чувствую, что он не отстаёт. Не отступает. Поэтому даже не оборачиваюсь назад.

Впереди виднеется спасительное окно, и я делаю последний рывок, прибавляя в скорости. Мне остаётся совсем немного, когда меня накрывает его огромная тень. Прижимает к полу своей тяжеленной тушей, и я тихо выдыхаю, боясь лишний раз пошевелиться.

В голове, как на повторе бьётся: «Не беги. Замри. Подчинись».

Три обязательных завета, которые нужно помнить при встрече с альфой.

Я нарушила их все не один раз за вечер.

Но сейчас и впрямь замираю, кожей ощущая близость его зверя. Волны подчинения одна за одной пронзают меня, заставляя дрожать и дышать через раз. И я вынужденно подчиняюсь тому, кто в разы сильнее.

– Всё, фейка. Добегалась.

Каин тяжело дышит надо мной, не спеша с меня слезать. Да и не собирается вовсе. Слишком отчётливо упирается в мою попу его возбуждённый прибор.

– А может ещё немного побегаем? – предлагаю.

Заодно я на этот раз получше продумаю этот свой побег.

– Нет, сладкая. Всё. Харэ испытывать моё терпение. Поиграли и хватит, – отзывается оборотень, потянув за край простыни на мне, служащей прикрытием. – Теперь играть по моим правилам будем. Они простые. Ты подчиняешься и не выносишь мне мозг, и тогда я тебя осчастливлю.

Чёрный шёлк под силой чужой хватки стремительно и подло покидает моё тело. А мне в голову приходит идея. Безумная. Опасная. Но едва ли это хуже, чем уже есть. Поэтому я даже не раздумываю особо.

– Ладно, – сдаюсь, расслабляясь. – Твоя взяла.

Я развёрнута к нему лицом в тот же миг. В чёрных глазах снова горят золотистые искры, пока Каин пытается обнаружить во мне какой-либо подвох. Но вот чего не ожидаю, так услышать:

– Поцелуй меня, феечка, – решает он в итоге.

Просьба настолько неожиданная, что я не сразу соображаю, как на неё лучше реагировать. Да и новая идея о собственном спасении не включает ничего подобного. Да и вообще! Зачем мне его целовать? Я не хочу!

– Можешь считать это бонусом за покорность, – усмехается он, легко считывая мои эмоции.

– А я не умею, – выпаливаю вперёд мысли.

И в этот раз даже не вру.

– Правда не умею, – повторяю. – Никогда раньше не целовалась, – признаюсь открыто.

Может его это хотя бы остановит?

Ну зачем такому, как он, такая девочка-неумёха, как я? Ему же явно хочется чего-то более полноценного, а с девственницами мороки больше, чем удовольствия. По крайней мере, так парни в универе говорят.

А Каин… молчит. Только разглядывает меня теперь пристальней прежнего. С каким-то даже недоверием. Которое очень скоро сменяется предвкушением.

Ой-ёй, кажись, я ошиблась в выводах. Сильно ошиблась. Потому что вместо ожидаемого мной эффекта всё только хуже становится. Мужская ладонь зарывается в мои волосы, фиксирует за затылок, не позволяя отвернуться, а затем его губы врезаются в мои.

Я не спец в поцелуях, но то, что происходит дальше, поцелуем всё равно не назвать. Каин вторгается языком в мой рот, словно завоеватель, присваивая территорию. Ему не требуется моё разрешение. Он поглощает весь мой воздух. Отбирает жалкие крохи того сопротивления, что я ещё могу оказать. Я и не сопротивляюсь больше. Разве что пару раз бессильно стучу ладошкой по твёрдому мужскому плечу, прежде чем окончательно сдаюсь этому безжалостному напору.

Всё, нет меня…

Поглотило. Стёрло. Превратило в нечто совершенно иное.

Никак иначе не объяснить, почему в какой-то момент я и сама увлекаюсь, уже не отталкивая, цепляясь за мужскую рубашку.

– Вот видишь, ничего сложного, – хрипло выдыхает Каин, как только отрывается от моих губ.

И тут же снова целует. На этот раз мягче, неспешно, тягуче. Словно собирается распробовать меня на иной лад. Медленно скользит языком по моим губам, пока я, кажется, так же медленно умираю.

– Охуенно вкусная ты, маленькая феечка.

Не особо вникаю в слова. Пульс долбит в висках слишком громко, чтобы я могла их расслышать как следует. Ладошки потеют, пока его собственные окончательно лишают меня прикрытия. А вместе с тем и губы скользят ниже по подбородку на шею.