Дэйв Уоллис: Выжили только влюбленные

Dave Wallis

Only Lovers Left Alive

© 1964 by Dave Wallis + This edition published by arrangement with Valancourt Books and Piergiorgio Nicolazzini Literary Agency (PNLA)

© Тулаев В. Н., перевод на русский язык, 2025

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

* * *

Вступление. Детишки правят бал

Идут годы, и «Выжили только влюбленные» – скандальный пионер жанра подростковых антиутопий – продолжает неотвратимо стареть. Хотя роман во многом обязан своей известностью интригующим злоключениям «Роллинг Стоунз», за прошедшие десятилетия с его названием неоднократно связывали и таких разноплановых деятелей культуры, как музыкант Джим Моррисон, создатель графических романов Грант Моррисон и режиссер Джим Джармуш. Тем не менее автор, Дэйв Уоллис, вероятно, сильно удивился бы, узнав, насколько притягательным и даже культовым стало его произведение, особенно если учесть, что оно не переиздавалось более трех десятилетий.

Роман посвящен приключениям подростковой банды с Сили-стрит, борющейся за выживание в постапокалиптическом Лондоне шестидесятых годов XX века. Все взрослое население сводит счеты с жизнью, привычная цивилизация рушится, молодежь брошена на произвол судьбы. Автор прямо не объясняет причины таинственного шквала самоубийств, однако дает намеки: так называемые «хрычи» столкнулись со своеобразной формой экзистенциальной опустошенности, бациллам которой еще предстоит поразить молодое поколение. Страна погружается в катаклизм войн подростковых банд, болезней и голода, и ребята с Сили-стрит вынуждены бежать на север Британии, где их испытывает на прочность дикая природа.

Впервые роман был опубликован в 1964-м, после битвы субкультур модистов и рокеров. Мрачный сюжет можно истолковать как попытку эксплуатации медийной истерии вокруг бесчинствующих подростковых банд, однако многое говорит за то, что Уоллис вынашивал более серьезный литературный замысел. Первый его роман, в какой-то степени автобиографический «Tramstop by the Nile»^[1], вышел в 1958-м, а вслед за ним, в 1959-м, увидел свет второй – «A Girl with Class»^[2]. Продажи оказались весьма скромными, и Уоллису пришлось дополнительно зарабатывать на жизнь, преподавая английский и французский.

Родился он в Лондоне, в 1917-м, в семье, принадлежащей к благополучной верхней прослойке среднего класса. После Первой мировой Уоллисы переехали в Монреаль, однако затем, попав в стесненные обстоятельства, вновь вернулись на родину – биржевой крах 1929 года причинил отцу Дэйва, маклеру фондового рынка, серьезный финансовый ущерб.

Дэйв Уоллис и сам не избежал подросткового бунта, выразившегося в присоединении к Коммунистическому союзу молодежи, чем привел в ужас отца. Завербовавшись в 1940-м в войска связи, до конца Второй мировой Дэйв отбывал воинский долг в Египте. Позднее он рассказывал о происшествии, изменившем его жизнь во время службы: «Нам скомандовали “вольно”, а потом на плац вышел старый, по-отечески заботливый старший сержант. Он заявил: “Дорожное движение в Каире очень хаотичное, поэтому, если вам случится сбить пешехода, остановитесь и дайте задний ход, чтобы уж окончательно его прикончить. Так вы избавитесь от бюрократической тягомотины по заполнению кучи бланков”». Возмущенный Уоллис навсегда запомнил расистское выступление «добряка» сержанта как боевое столкновение с настоящим врагом.

К началу шестидесятых Уоллис уехал из Лондона, решив начать работу над третьей книгой. Находясь в Эссексе, он подружился с австралийским писателем Джеком Линдсеем, принадлежащим к кружку деятелей культуры, исповедующих левые взгляды. Именно строка из дионисийской поэмы Линдсея «Возрожденная земля», написанной в 1926-м, и дала название новому роману Уоллиса – «Выжили только влюбленные». Помогло и знакомство Линдсея с Энтони Блондом, когда издатель отказал в публикации «Влюбленных». Независимое издательство Блонда предложило свои услуги, и роман Уоллиса оказался чрезвычайно успешен в финансовом плане, выдержав издания в Америке и во Франции, а также несколько последующих публикаций в формате мягкой обложки.

Блонду даже удалось продать права на экранизацию кинокомпании «Эссошиэйтед Бритиш Пикчерс» еще до первой публикации книги. К августу 1965-го Николас Рэй (известный по фильму «Бунтарь без причины») был назначен режиссером, а сценарий написала Джиллиан Фриман («Парни в кожанках»). В то время менеджеры «Роллинг Стоунз» Аллен Кляйн и Эндрю Луг-Олдхэм находились в поиске проекта, который позволил бы группе составить конкуренцию «Битлз», добившимся значительного успеха в кинематографе. Луг-Олдхэм предлагал «Заводной апельсин», однако выяснилось, что права на его экранизацию недоступны, и тогда Кляйн остановил выбор на «Влюбленных», посчитав их приемлемой альтернативой для образа «плохих парней».

В мае 1966 года в музыкальной прессе прошло сообщение: Кит Уотерхаус и Уиллис Холл (сценаристы фильма «Билли-лжец») собираются приступить к новому сценарию, для саундтрека к которому «Роллинги» запишут семь композиций. Однако Николас Рэй вышел из проекта, и работа над сценарием застопорилась. Команда, задумавшая снять фильм, столкнулась с юридическими проблемами. Уоллис, находившийся в то время во Франции, получил от второй жены новости о запуске проекта «Рок-н-рольный цирк “Роллинг Стоунз”». Известно, что она высказала Дэйву такое мнение: «Не могу считать начинание серьезным, если в нем участвуют такие люди». По всей видимости, Дэйв прислушался к жене. К лету 1967 года Мик Джаггер и Кит Ричардс оказались втянуты в печально известный судебный процесс по делу о наркотиках в «Редлендс»^[3], после чего Уотерхаус и Холл начали судебное преследование Кляйна в связи с невыплатой им гонорара. «Стоунз» без лишнего шума отказались от заманчивой идеи, и роман до сего дня остается неэкранизированным.

До конца шестидесятых Уоллис вел кочевой образ жизни. Попутешествовав по Европе, Южной Америке и Канаде, он вернулся в Англию, где устроился учителем в Колчестере. В дальнейшем он напишет лишь еще один роман – «Bad Luck Girl»^[4] в 1971 году. На этом, если не считать нерегулярных публикаций в газете «Morning Star», литературная его деятельность, по сути, завершилась. Впоследствии у Уоллиса диагностировали болезнь Паркинсона, и он скончался в 1990 году.

После первого издания «Влюбленных» на Уоллиса обрушилась волна критики в прессе за то, что подростков он якобы представил хулиганами и нигилистами. На самом деле, если абстрагироваться от встревожившего публику насилия, мы увидим в книге вполне сочувственное и, в конечном счете, оптимистическое изображение жизни подрастающего поколения. Буколические последние главы романа, намекающие на самодостаточность подобного существования и неприятие промышленной революции, говорят нам, что автор придерживался социалистической повестки. Работающий в русле ситуационизма журнал «Heatwave» распознал этот подтекст, написав в пророческой рецензии 1966 года, что роман «…вполне может оказаться культовым для нового революционного социализма, его идеологии, мифологии и фольклора». Пойдем дальше и скажем: политический идеализм «Влюбленных» сыграл значительную роль в создании его культовой привлекательности.

«Влюбленные», безусловно, заслужили репутацию книги, серьезно взволновавшей бунтарей-подростков и радикальных интеллектуалов, однако сможет ли творение Уоллиса привлечь новое поколение последователей теперь, по прошествии пятидесяти лет? Ответь себе сам на этот вопрос, читатель, воспользовавшись возможностью прочесть последнее издание «Влюбленных». Роман твой, революция тоже!

Представь, все ставят точку в сорок пять…

Все – кроме бардов и поэтов утонченных.

Кто ж будет их таланты прославлять

В мире, где выжили только влюбленные?^[6]

Джек Линдсей

Часть 1. Хрычи ставят точку

1

– Итак, в среднем за год счеты с жизнью сводят около пяти тысяч жителей Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии, – поведал классу мистер Оливер за полчаса до того, как покончить с собой, и положил на стол копию ежегодного статистического отчета со штампом «Общеобразовательная школа района Сили. Из библиотеки не выносить».

Жуткая цифра была воспринята подростками столь же бесстрастно, как и начавшийся на улице дождь. Мальчики и девочки старшего шестого класса продолжали внимать преподавателю с вежливым равнодушием.

– Довольно интересная статистика, – бодро сказал мистер Оливер.

У него порвался шнурок на левом ботинке, и, стараясь не уронить его с ноги, передвигался педагог, приподняв пальцы вверх.

– Интересная статистика… – повторил он.

Едва не сделал шаг к первым партам, однако вовремя вспомнил о порванном шнурке и просто слегка наклонился вперед.

Кэти Уильямс подняла голову, качнув башенкой белокурых волос на макушке, и переменила позу, скинув левую ногу с правой. Мальчики затрепетали, представив себе едва слышный шипящий звук трущихся друг о друга нейлоновых чулок, обтягивающих длинные стройные ножки Кэти.

– Почему не больше и не меньше? – спросила она. – Почему не пять сотен, или, например, пять миллионов?

– Или всего пять, – добавил парнишка, осторожно пробующий лишь недавно прорезавшийся басок.

– В том-то и дело, – кивнул мистер Оливер. – Вот где кроется загадка. Никто точно не знает ответа на ваш вопрос. Говорят лишь, что… как сказать?.. такое количество самоубийств соответствует степени социального давления.

Еще пара учеников заинтересованно блеснула глазами; кто-то откашлялся, готовясь взять слово.

– О, разумеется, нет сомнений, что любой психолог найдет убедительное обоснование для каждого отдельного случая – ведь материала для изучения набралось немало. Однако объяснить, почему самоубийц так много, он сможет не лучше, чем мы. Ну-с, теперь слово за вами…

Говорил бы и говорил себе до звонка… Кого интересует перспектива обсуждения множества психов, решивших поставить точку в собственной жизни, тем более когда дискуссию затеял полный придурок?

Кэти Уильямс, проявив интерес к теме, ненадолго перешла в лагерь противника и теперь жалела старика Олли. Она повелительно глянула на Роберта Сенделла – пожалуй, едва ли не самого послушного и сообразительного, хоть и самого прыщавого своего поклонника. Облизнув губы, тот покорно забормотал:

– В к-к-каком… в каком возрасте они чаще всего ставят точку, сэр? Я имею в виду – это в основном молодежь? Ну, то есть… э-э-э…

В классе захихикали, и вспыхнувший Роберт замолчал. Парочка парней обернулась к нему, приставив к виску палец наподобие пистолета.

– Нет, боюсь, по возрасту статистика не подводилась, – ответил Оливер. – В любом случае вряд ли среди самоубийц много молодых. Конечно, периодически появляются новости о поставивших точку в жизни студентах, но тут виной может быть безответная любовь… Видите ли, на самом деле я поднял эту тему из-за репортажа в сегодняшнем номере «Таймс». Наверное, вы его тоже видели?

Не дождавшись ответа, Оливер продолжил:

– На этой неделе министру здравоохранения представят на рассмотрение годовой отчет, в котором, как ожидают, ситуация будет изложена четко и наглядно. Говорят, у двух парламентариев имеются вопросы относительно наметившегося небольшого роста темпов самоубийств в некоторых районах. Вероятно, они привяжут печальную тенденцию к критике жилищной стратегии правительства, хотя никаких официальных шагов, по всей видимости, не последует. Лидер оппозиции, как известно, не одобряет набора политических очков на смертях несчастных людей. Полагаю, еще многие выберут путь римлян, пока его отношение не изменится…