В довесок к этому, на той равнине, откуда мы спустились, расположены поля и загоны для животных, которые мы не заметили. Зелено и зелено, а что именно растет, мы не рассматривали. Загоны для животных, я вообще не увидела. Ну и ладно. Хотя, было бы интересно взглянуть на живых существ, которые так полезны в хозяйстве. Может, перед отъездом успею заглянуть? Не забыть бы.

Мрак, сидя на моем плече, очень внимательно все осматривал. Я читала, что вороны очень умные. Может, он, что и понимает. Кто знает.

– Как-то так, ребята. А теперь давайте отдыхать. Скоро ужин. Адена, твоя комната, – он ткнул на дверь каюты. – Парни, ваша вон та, – показал направление. – А эта ваша, девочки, – указал на дверь, напротив моей. – Отдохните с дороги, примите душ. Я зайду за вами чуть позже.

– Спасибо за все, – Джейн кивнула Дориану, и улыбнувшись мне на пути в комнату, скрылась за дверью.

Мы все стали разбредаться.

– Спасибо, за отдельную комнату. Не хотелось бы сжечь кого-то, – обратилась к Дориану.

– Пустяки. Народу тут мало, мест полно. Всего двести бойцов, сто три ребенка и больше тысячи мирных одаренных. А эта малышка, – он похлопал по светлой стене корабля. – Может вместить до 5 тысяч. Здесь будет целый город, когда-нибудь.

Улыбка, с которой он произнес это, вызвала и мою. Хорошая мечта.

– До встречи, огонечек. И это, – по его лицу пробежала тень смущения? – Я заметил, что ты опустила щит и благодарен тебе за доверие. У тебя внутри и правда много темных пятен, но и светлые есть. Ты настолько сильно душишь их, что они почти погасли. Жизнь коротка, проводи её с людьми, которые заставляют тебя улыбаться и чувствовать себя счастливой.

– Тогда мне не с кем её проводить, Дориан. Мне хочется, чтобы ты узнал меня получше, но не пытайся меня переделать, – хорошее настроение стремительно стало покидать меня, возвращая обжигающее дыхание гнева.

– Мы оба знаем, что это не так, – он положил руку мне на плечо и слегка встряхнул. – Стань той силой, которая сможет побороть страх и тьму, впустив в себя свет. У тебя прекрасные друзья, и каждый по – своему любит тебя. И знаешь, что? – он улыбнулся мне, и я прищурилась, ожидая удара. – Не понимаю, как они смогли это сделать с такой колючкой, как ты.

Он стал пятиться от меня, заметив вспышку моих красных глаз. Я метнула в него мелкий огненный шарик, и он ловко увернулся рассмеявшись.

– Оставь её, ей нужен отдых, – не сразу поняла, к кому он обратился. – Пойдем, – Дориан сверлил взглядом ворона, который так тихо сидел на моем плече, что я и забыла о нём.

– Лети, дружок. Тебе тоже нужно отдохнуть. Увидимся на ужине, – сняла Мрака с плеча и подкинула в сторону его хозяина.

Недовольное карканье вызвало улыбку. Я отворила нужную дверь и провалилась в тишину и уединение, которое было мне необходимо. Открытый мир создает бреши в моей защите. Слишком много эмоции и чувств. Следует подумать об этом. А пока…душ.

Глава 11

Ощущать чистоту оболочки моей души, весьма приятно. Душу не отмыть, а вот тело, очень даже можно. Жаль, наверное. Как было бы хорошо смыть с себя тоску по родителям, чьи образы медленно угасают. Страх и боль за все те годы, что я провела с Гаретом. Пытки, нанесенные раны, как физические, так и душевные за время, что я провела под землей. Стерла бы все это со своей души и памяти, да только способа не существует.

Сев на кровать, осмотрелась. Когда-то эта каюта наверняка была прекрасна. Сейчас же, от белых стен почти ничего не осталось. Краска облупилась, и тёмный металл выглядывал из-под мест, где она отвалилась. Кровать односпальная, удобная. Будет жаль её утром. Когда я проснусь в огне, после очередного кошмара. Кстати, нужно будет попросить воды или огнетушитель у Дориана.

Небольшой шкаф для вещей, с чуть покосившимися дверцами, грустно стоял в углу. Столик и стул, прямо под круглым окном, из которого открывался чудесный вид. Океан бушевал и был неспокоен. Солнце садилось, а значит, скоро снова наступит ночь. Кошмары, рисующие мою неудавшуюся жизнь за столь малые годы. Жаль, в нашем мире нет психологов. Может, они бы и помогли мне…

Я не идиотка. Понимаю, что так не может продолжаться вечно. Мои метания от холодной стервы до радостного ребенка, который увидел океан или съел вкусную ягоду. Но и меня понять можно. Достаточно пропустить через себя все, через, что я прошла и тогда, многое можно понять и принять. А не тыкать мне тем, что у всех имеется болезненные воспоминания за плечами. Да, так и есть. Только мои сделали из меня ту, кем я являюсь. Такая, какая есть.

Может, когда-нибудь, кто-то и сможет меня понять и принять. Со всеми моими страхами и сомнениями.

Скинув с себя полотенце, поднялась и замерла. На поехавшей дверце шкафа, было небольшое зеркало, и я увидела свои шрамы, которые отпечатались и на душе. Шесть огнестрельных. Одиннадцать ножевых. Множество порезов и самый гадкий – оставленный Гаретом. Следы его зубов. Он прокусили кожу на моем плече почти до кости. Круг из мелких отпечатков, которые сливаются в одну линию. Самая отвратительная отметина из всех. Все думаю, как скрыть его с глаз долой, но пока не нашла вариант. Тату – салоны навряд ли работают.

Распахнув рюкзак, со своими ничтожными пожитками, вытащила чистые вещи и начала сборы. Спустя пару минут в дверь раздался стук, и я удивилась. Пэки не отличались манерами, и они знать не знали, что при входе в наши камеры, которые они считали комнатами с удобствами, необходимо стучать. Черный спортивный костюм скрыл все мои метки, и я распахнула дверь, но никого не увидела. Хм…Тронулась головой? Показалось?

– Привет, – раздался детский голос, и я дернулась, опустив голову вниз.

Сбоку от двери стоял мальчик лет шести. Маленький брюнет с беспорядочно торчащими волосами и милой, смущенной улыбкой. Его золотистые глаза, ярко сияли, вызвав мой ступор. Любовь значит. В таком милом и безопасном месте можно родиться с таким чувством.

– Привет, – я улыбнулась в ответ. С ним строить из себя кого-то не хотелось. – Тебе чем-то помочь?

– Нет. Я увидел тебя, когда ты была с другими ребятами на нашем этаже и запомнил. У тебя очень необычные волосы, – мальчик с восторгом рассматривал мою шевелюру, и я улыбнулась шире.

– Спасибо. Мне очень приятно. А у тебя потрясающе красивые глаза.

– Мама мне тоже так говорила, пока была жива. Это потому, что я полон любви и мои глаза видят её везде и всюду, – моя улыбка дрогнула, но я постаралась скрыть это.

– Я считаю это прекрасным объяснением. Любовь прекрасна, а ты везунчик, раз видишь её.

– Да, я многое люблю. И многих, – его улыбка ослепляла детской чистотой. – А ты тоже любишь? Разве гнев и любовь могут жить вместе? – он нахмурил бровки и поставил меня в тупик.

– Конечно, могут, Найджел, – голос Дориана вызвал у меня шумный выдох облегчения. – Наш огонечек еще в поиске, но обязательно познает столь потрясающее чувство.

Я благодарно кивнула подошедшему спасителю.

– Здорово. Значит, я правильно тебя нарисовал. Вот держи, – малыш протянул мне альбомный лист, и я задержала дыхание от восторга.

У меня в руках был мой портрет, только глаза были как у художника. Золотистые. Это была шикарная работа. Помню свои каракули в его возрасте. Сейчас не особо что изменилось.

– Ты потрясающе талантлив. Спасибо огромное, – смогла выдавить из себя, находясь под сильным впечатлением.

– Пожалуйста. Я хорошо рисую, потому что делаю это с любовью, – засиял улыбкой. – Мне пора, но я часто рисую на берегу. Приходи, если захочешь увидеть другие рисунки, – Найджел побежал по коридору, махая мне на прощание.

– Обязательно, – крикнула ему вслед, помахав в ответ.

– А парень – то, зрит в корень. Немного золотого оттенка пошло бы твоим глазам.

– Не начинай, – сложив рисунок и убрав в карман штанов, развернулась к собеседнику. – Ужин?

– Ага. Пойдем подкрепимся. Больше чем секс, я люблю только вкусно поесть. Запомни это, огонечек, – усмехнулся и повел меня в сторону столовой. – Если когда-нибудь тебе что-то понадобиться от меня, приведи ко мне прекрасную деву или дай кусок мясного пирога. Точно не откажу.

Я разразилась смехом. Нет, ну с ним невозможно держать броню. А его подергивания бровями и лукавый блеск глаз, довёл меня до слез.

– Когда ты откроешься миру, станешь ярчайшим светом, огонечек.

– У тебя талант. Выбить из меня улыбку, а затем тут же стереть её. Не будет света, Дориан. Учитесь видеть в темноте.

– Черт, ты как Самуэль, – тяжело вздохнув, он сделал грустную мину.

– Главарь города, который снабжает остальные поселения? К нему ты нас отвезешь?

– Ага.

Мы быстро двигались вперед, проходя мимо облезлых светлых стен и окон, которые открывали вид на каменную стену утеса, и я решила спросить.

– Что с родителями Найджела?

– Мертвы. Тут, да и везде, полно сирот. Мать забрали охотники, а отца осушили холодные, – он пожал плечами, так спокойно. Как будто это норма. Во мне взметнулся гнев, и я толкнула его к стене, прямо на входе в столовую.

– Ты так безэмоционально об этом говоришь?! Разве это нормально?! Дети, которые растут без родителей?

– Это ты мне говоришь о бесчувственности? – он оттолкнулся от стены и поднял руку, призывая, дернувшихся в нашу сторону людей, к спокойствию.

Они испугались, что я причиню Дориану вред. Черт. Я постаралась остудить свой пыл, но это не так просто.

– Адена. Разуй глаза. Я в этом мире сорок три года. С самого начала дерьма, в котором мы плещемся. Видел столько смертей, что и не счесть. Знаю сотни, если не тысячи детей, которые остались сиротами. Терял близких и наблюдал, как жизнь покидает их, а глаза, которые светились силой, тускнеют! У меня тоже есть щиты, огонечек, – уже тише обратился ко мне. – Но они стоят на дерьмо, которое я пережил, а не на что-то прекрасное, которого не так много осталось. Вот в чем между нами разница. Ты только родилась, выбравшись из стен, которые тебя сдерживали. Мира не видела, людей не знаешь, настоящей тьмы не видела. Поэтому я и хочу, чтобы ты жила. Открылась тому хорошему, что есть вокруг. Потому что, если ты и дальше будешь барахтаться в своей боли и одиночестве, в момент когда наступит полный мрак, тебе не за что будет ухватиться, не за что будет бороться и жить. Подумай на досуге, – Дориан задрал мой подбородок, чтобы заставить взглянуть на него. – Ты сама дала мне право увидеть твою душу, и я знаю, как велика твоя внутренняя борьба с самой собой. Но её пора прекратить. Дисбаланс внутри приведет тебя к смерти.

Его слова повисли в звенящей тишине. Я смотрела в глаза напротив и понимала, что он прав. Но не была готова сделать то, что он просит. Пока…Но взяв себя в руки, кивнула.

– Прости. Я когда-нибудь приду к решению. Услышала тебя и поняла.

– Я верю в тебя. Больше чем в кого-либо. Пойдем, – он обнял меня за плечи и повёл к столу, где уже сидели ребята, пялясь на меня, как и все остальные. Шикарное появление. Ничего не сказать.

Сев за стол, уловила потрясающий запах мяса и каких-то приправ, видимо. Сглотнула собравшуюся вмиг слюну и уставилась в тарелку, не веря, что могу это съесть. Народ ожил и продолжил болтовню, а я набросилась на ужин. Ужасно голодная и уставшая.

Слова Дориана задели меня, правдой. Он сказал умные вещи. Может и стоит попытаться опустить свои щиты? Дружба, любовь, желание защитить детей от охотников и той жизни, которую я испробовала, хорошее начало. Перестану бороться с собой и стану сильнее. Смогу вложить всю силу в сражение с врагами, которыми кишит мир, а не с самой собой. Нужно решаться. Но не сейчас. Не так быстро. Постепенно. Нужно перестроиться на новый лад. В омут с головой не про меня. Мне необходимо поплескаться на мелководье и привыкнуть к новым ощущениям. Вернее, дать им окрепнуть, позволив раскрыться.