С моих губ сорвалась раздраженная усмешка. Нет ничего более раздражающего, чем младшая сестра, которая не только высмеивала меня, но и была в этом права. Ричард был лучшим другом и менеджером моего отца во времена его гоночных дней. Для меня он стал своего рода наставником. Тем, с кем я мог поделиться наболевшим и выпить пивка.

А теперь он встречался с моей мамой.

Я бросил джойстик рядом с собой и вздохнул:

– Чего ты хочешь, Шер? Чтобы я потанцевал от радости и выпустил из задницы заряд конфетти?

– Порадуйся за них, Тео, – наставительно произнесла Шарлотта, словно это было так же просто, как щелкнуть пальцами. – Не понимаю, зачем ты все усложняешь больше необходимого.

– И как же это я все усложняю, Шарлотта? – огрызнулся я, сжав ладони в кулаки. – Это они изменили всю динамику, когда начали встречаться.

– Ты же знаешь, как говорят, – нараспев произнесла Шарлотта. – Изменения – соль жизни. Нет, стой, не так говорят. Может, разнообразие – соль жизни? Неважно, смысл тот же.

– Кто это говорит?

– Что?

Я усмехнулся:

– Кто говорит, что разнообразие – это соль жизни?

– Ну. Я не знаю. Люди.

– То есть ты на самом деле не слышала, чтобы кто-то так говорил? – Я продолжал давить, зная, что чем больше буду ее дразнить, тем сильнее она выбесится.

– Ты кем себя возомнил? Испанской инквизицией? Перестань задавать мне так много вопросов. Ты же знаешь, тесты никогда не были моей сильной стороной.

Проигнорировав ее мудрый совет, я ухватился за знакомую тему:

– Кстати, как прошел тот тест на прошлой неделе? Из-за которого ты так сильно нервничала?

Следующие двадцать минут Шарлотта болтала о каком-то профессоре, который вызывал у нее ужас и стремился сделать ее жизнь невыносимой. Она замолкла только тогда, когда поняла, что опаздывает – ее неистребимая привычка – и ей уже нужно собираться к ужину, на что потребуется около часа.

– Береги себя, – пожелал я. – Скоро созвонимся, ага?

– Конечно, – произнесла она, а затем добавила: – И, Тео… Позвони маме. Она скучает по тебе.

– Гм.

Ни да ни нет. Отношения между мамой и мной стали напряженными с тех пор, как мне пришлось раньше улететь из Австралии в январе. Мама знала, что это было связано с работой, но я с готовностью ухватился за первый же предлог уехать. Ричард тогда только что переехал к ней, и мне не очень нравилось чувствовать себя иначе в доме, где прошло мое детство. Мне не нравилось, что теперь там живет кто-то, кто не являлся моим отцом, но всегда был для меня своего рода отцовской фигурой.

Снова взяв джойстик, я решил заменить АК-47 на что-нибудь покрупнее. Пришла пора что-нибудь взорвать.

* * *

Я был готов поклясться, что Блейк – дед, застрявший в теле тридцатилетнего. Он целый год думал, что CRM – это инициалы человека, помогавшего нам с маркетингом. Он был просто в шоке, когда узнал, что это означает «менеджер по работе с клиентами». И я до сих пор удивлен, как это он не подписывает каждое свое текстовое сообщение.

Но прямо сейчас я был как никогда благодарен за его неспособность уловить важность хэштегов. Задаваемые им вопросы ведром холодной воды остудили любое возбуждение, которое я мог бы испытывать из-за того, что пялился на Джози. Она всю встречу что-то печатала на своем компьютере, совершенно не обращая внимания, что мой член реагирует на нее словно компас на Полярную звезду. Это была уже не первая наша совместная встреча с Джози. Проклятье, мы вместе с ней провели сотни таких встреч, и у меня никогда прежде не было таких проблем. Как раз то, что мне было нужно – каменный стояк, пока кто-то бубнит о важности попадания в нужную демографическую группу.

Я немного поторчал в социальных сетях, пытаясь отвлечься, листая сообщения от множества красивых женщин, которые проскользнули в мои лички, но это не очень-то помогло. Когда мне написал мой менеджер, я просто сгорал от нетерпения завязать разговор. Все что угодно, лишь бы не пожирать взглядом сидящую напротив меня блондинку.

Мартин менеджер: Только что приземлился.

Тео Уокер: Я думал, ты прилетаешь только завтра. Добро пожаловать в Португалию, сладкий.

Мартин менеджер: Сюрприз! Заглянешь ко мне в номер после тренировочного заезда?

Тео Уокер: К тебе в номер?! Мартин, ты что, клеишься ко мне? Мне никогда не нравились мужики, но если ты наденешь парик, я подумаю…

Мартин менеджер: Тео, я бы не прикоснулся к тебе даже пятиметровым шестом.

Тео Уокер: Ты приглашаешь меня в свой номер!? Не отрицай, что ты меня любишь. Все меня любят:)

Мартин менеджер: Я пригласил тебя в свой номер, чтобы никто не услышал, как я на тебя ору. Ты не сообщил мне, что у Джеймса Эйвери на тебя зуб!

По моему телу пробежал холодок. Тех, кто знал все подробности, я мог пересчитать по пальцам одной руки: Рассел, Кристина, Джеймс, Блейк и я. Видимо, теперь их стало больше, хотя я и понятия не имел, что именно знает Мартин. «Черт, черт, черт».

Тео Уокер: Буду к половине третьего.

Стоило только моему менеджеру открыть дверь своего номера, как я начал засыпать его вопросами, как репортер на пресс-конференции.

– Что сказал Эйвери? Что я – жуткий водитель? Это полная чушь. Он просто пытается разрушить мою карьеру. Он что-то сказал тебе? Или Уильяму? Я вообще не понимаю, почему он обо мне говорит. Невежливо говорить о людях у них за спиной.

Глаза Мартина за стеклами очков в черепаховой оправе округлились.

– Эм, и тебе привет, Уокер.

– Привет. – Я протиснулся мимо него и рухнул на диван. В животе скрутился целый узел нервов, и я молился, чтобы мой менеджер хоть что-то сказал, чтобы их распутать. – Откуда ты узнал?

– Узнал что? – Мартин направился в маленькую кухоньку и включил кофемашину. – Сейчас я знаю только то, что Джеймс Эйвери, похоже, очень сильно тебя не любит. Не хочешь рассказать почему?

– Он все невероятно преувеличивает. – Я оперся ладонью о подушку подо мной, и материал издал странный звук, похожий на писк подушки-пердушки. – Я встречался с его дочерью. Мы расстались. Конец истории.

Мартин драматично вздохнул, ожидая, пока машина нальет ему кофе.

– Пожалуйста, расскажи подробнее. Тео, мне нужно знать, с чем я работаю. Сейчас не время неожиданно смущаться и скупиться на детали.

– С чего ты взял, что это я что-то такое сделал?

– Потому что я тебя знаю, – ответил Мартин, словно это все объясняло. – Потому что у тебя репутация человека, который мимоходом влюбляет в себя женщин, а затем разбивает им сердца. Ты никогда не задумывался, почему таблоиды называют тебя то Крутым Уокером, то Мокрым и Диким рейнджером?

Я открыл было рот для возражений, но передумал. Я совершенно точно не собирался заполнять тишину, копая себе могилу.

– Слушай, я все понимаю, – произнес Мартин, пытаясь меня успокоить. – Ты молод и хочешь веселиться. Но ты должен знать, что иногда это веселье может аукнуться тебе сторицей.

Я откинулся на спинку дивана и застонал:

– Мартин, это было несколько лет назад. Я с самого начала сказал ей, что не хочу ничего серьезного. Она просто…

– Решила, что сможет тебя изменить.

Я кивнул. Сейчас, как никогда, моя карьера была для меня на первом месте. Нельзя было работать всю жизнь ради чего-то, чтобы потом не отдаваться этому полностью. Я сказал Кристине, что не ищу отношений и что «Формула-1» всегда будет моим главным приоритетом, но она – как и почти все женщины, с которыми я встречался, – никогда не верила моим словам. Для нее они стали вызовом. Она услышала «Я не ищу отношений сейчас» и «Моя карьера – главный мой приоритет после тебя». Сколько бы я ни пытался ей это объяснить, Кристина так и не смогла понять, что я очень серьезно отношусь к поговорке «честность – лучшая политика».

– Это был просто плохой разрыв? – не сдавался Мартин. – Просто обычная история о том, что отец ненавидит парня, разбившего сердце дочери?

– Да, – солгал я, стиснув зубы. Я ни за какие коврижки не собирался вдаваться в подробности того, чем все обернулось на самом деле. Не было ничего обычного в том, что она притворилась беременной, а мне пришлось подавать на запретительный судебный приказ. – Обычный разрыв.

– Ладно. – Он взял свою дымящуюся кружку и поднес к губам. – С этим я могу работать.

Я постучал пальцами по бедру:

– Так что сказал Эйвери?

– Ничего, – признался Мартин, прежде чем сделать глоток кофе. – Я встретился с Андреасом, чтобы узнать, что руководство «МакАлистера» думает по поводу продления контракта.

Я глубоко вздохнул. Обычно переговоры насчет продления контракта проходили в более поздний момент сезона, но я был благодарен Мартину за проявленную инициативу. Всегда приятно было знать, как обстоят дела. Особенно когда они могли накрыться медным тазом.

– Не притворяйся таким удивленным. – Мартин пожал плечами. – Ты хорошо мне платишь, потому что я хорошо справляюсь со своей работой, Уокер.

«Хорошо ему плачу» – это преуменьшение года. Я был единственной причиной, по которой он мог отправить своих детей в частную школу, и при этом у него оставалось достаточно денег, чтобы купить по «Феррари» для себя и жены.

– Так или иначе, Андреас дал мне понять, что Эйвери собирается тянуть с решением дольше необходимого из-за тебя, – продолжил Мартин. – Я спросил Рассела, знает ли он что-нибудь, и он ответил, что мне следует поговорить об этом с тобой.

– Ох.

– Ага. Поэтому я хотел предвосхитить любую драму, – произнес Мартин и провел рукой по своей лысой голове, блестевшей в резком свете гостиничного номера.

– Хотел бы я потереть твою голову.

Он поперхнулся, капля кофе стекла по подбородку.

– Какого хрена?

– Ну, как хрустальный шар. Тогда я бы смог предсказать будущее переговоров по поводу моего контракта, – с ухмылкой объяснил я. – Мартин Предсказатель Судьбы – неплохо звучит, а?

Он рассмеялся и покачал головой:

– Странный ты, Уокер.

Если бы папарацци звали меня «Странным Уокером» вместо всех других моих прозвищ, наверное, я бы не оказался в столь дерьмовой ситуации.

Глава 8: Джози

Мои гоночные уик-энды бывали либо такими суматошными, что я даже водички попить забывала в течение продолжительного периода времени, либо настолько спокойными, что я могла бы вернуться в отель и немного вздремнуть, и никто бы не хватился моего отсутствия.

Сегодня поднялась такая буря дерьма, что в местных новостях вполне могли сообщить о торнадо.

Утро началось как обычно, но ситуация резко ухудшилась, когда Блейк разбил свой болид во время утреннего заезда. Дождь начался неожиданно, когда машины уже были на трассе. Блейк слишком быстро вошел в поворот, его занесло, и он влетел в отбойники. Теперь инженерам требовалось восстановить болид к завтрашней квалификации – в противном случае Блейку придется стартовать с последнего места стартовой решетки.

Затем Тео убил полчаса во время прямого эфира со SkySports, объясняя, почему его тотемным животным должна быть рыжая лисица. Была ли точна его оценка? О да, он привел несколько отличных доводов. Требовалось ли это вообще? Совершенно точно нет, и теперь его команда сильно отставала от графика.

Я направилась в конференц-зал, чтобы хоть немного насладиться тишиной и покоем. Создав несколько рекламных объявлений для нашей новой линейки товаров, я ввела в Гугл «обязательные для посещения достопримечательности в Ле-Мане». До Гран-при Франции оставалось еще несколько недель, но многие члены команд «Формулы-1» продлевали свое пребывание в стране, чтобы отправиться в Ле-Ман и посетить «24 часа Ле-Мана» – старейшую и самую известную гонку на выносливость в мире, которая должна была состояться в следующие выходные после Гран-при.