Сьюзан Деннард: Ведовской дар. 1. Ведьма правды

© Susan Dennard, 2025. All Rights Reserved

© ООО «РОСМЭН», 2025

Перевод с английского Натальи Алексеевой

Иллюстрация на обложке Dugguh

* * *

Данное издание является художественным произведением и не пропагандирует совершение противоправных и антиобщественных действий, употребление алкогольных напитков. Употребление алкоголя вредит вашему здоровью. Описания и/или изображения противоправных и антиобщественных действий обусловлены жанром и/или сюжетом, художественным, образным и творческим замыслом и не являются призывом к действию.

Моей повязанной сестре, Саре

Глава 1

Все шло наперекосяк.

Ни один пункт плана, наспех составленного Сафией фон Гасстрель, не сработал так, как надо.

Во-первых, черная карета со сверкающим над ней золотым штандартом не была целью ограбления, которую наметили Сафи и Изольда. Что еще хуже, эту карету окружали городские стражники. Они шли, жмурясь под полуденным солнцем, по четыре человека в ряд, и так целых восемь рядов.

Во-вторых, у Сафи и Изольды не осталось путей отхода. Внизу, под известняковым выступом, виднелась пыльная дорога – единственный путь в город Веньясу. Обзор с выступа скалы ограничивался этой дорогой, а с нее открывался чудесный вид на бесконечное бирюзовое море. Скала представляла собой семидесятифутовый утес, открытый всем ветрам, и о него разбивались высокие волны.

И в-третьих – вот уж точно удар по почкам, – стоило кому-то из стражников наступить на ловушку, подготовленную девушками, заряды сразу бы рванули… И стражники тут же принялись бы прочесывать каждый дюйм утеса.

–Адские врата, Из!– Сафи опустила подзорную трубу.– В каждом ряду по четыре стражника. Восемь рядов по четыре, это…– девушка нахмурилась,– пятнадцать, шестнадцать, семнадцать…

– Тридцать два, – мягко подсказала Изольда.

– Тридцать два, трижды ад их побери, стражника с тридцатью двумя, трижды ад их побери, арбалетами.

Изольда лишь кивнула и откинула капюшон коричневого плаща. Солнце осветило ее лицо. Девушка выглядела полной противоположностью Сафи: черные, как вороново крыло, волосы вместо пшеничных прядей Сафи, бледная, словно луна, кожа вместо загорелой, как у Сафи, и карие глаза вместо голубых.

И этими самыми карими глазами Изольда смотрела на Сафи в упор, пока доставала собственную подзорную трубу.

– Не хочу говорить «я же говорила…».

– Вот и не надо.

–Но,– продолжила Изольда,– все, что он наплел тебе прошлым вечером, оказалось враньем. Он точно не собирался всего лишь переброситься в картишки. Он точно не собирался выехать из города по северной дороге на рассвете.– Изольда разогнула два пальца, затянутые в перчатку.– И готова поспорить,– сказала она и разогнула третий палец,– его даже не звали Кейден.

Кейден. Если… нет, когда Сафи найдет господина Хитрого Хлыща, она переломает каждую косточку на его точеном личике.

Сафи застонала и стукнулась лбом о камень. Она потеряла из-за него все деньги. То есть абсолютно все.

Прошлым вечером – чуть ли не впервые в жизни – Сафи поставила на кон в карточной игре накопленные тяжелым трудом сбережения – свои и Изольды. И чуть ли не впервые она все потеряла. Не зря же в народе говорят: «Нельзя обыграть ведьму правды».

Всего один выигрыш в игре картами таро с неслыханно высокими ставками, и у Сафи с Изольдой наконец-то появилось бы собственное жилье в Веньясе. Изольде больше не пришлось бы ютиться на чердаке, а Сафи – в гостевой комнате гильдмейстера Аликса.

Но Госпожа Судьба распорядилась иначе. Изольда не смогла присоединиться к Сафи – сложности с ее происхождением не позволяли переступить порог трактира, где шла игра. А без своей повязанной сестры Сафи была склонна… ошибаться.

Особенно когда дело касалось обладателей крепких челюстей и хорошо подвешенных языков, что без устали осыпали Сафи комплиментами. Именно таким удавалось обойти ее чутье на правду.

Она на самом деле не почуяла ни капли лжи в крови Хитрого Хлыща, когда он сгребал со стола свой выигрыш… Или когда Хитрый Хлыщ подхватил ее под руку и увлек в теплый мрак ночи… Или когда он наклонился, чтобы запечатлеть на ее щеке невинный, но такой горячий поцелуй.

«В жизни больше не сяду за карточный стол, – мысленно поклялась Сафи, постукивая каблуком по камням. – И флиртовать больше не буду».

– Если мы собираемся сбежать, – сказала Изольда, по-своему истолковав ее задумчивость, – надо это сделать до того, как сработает ловушка.

– Даже не начинай, – отрезала Сафи и посмотрела на свою повязанную сестру.

Та наблюдала через подзорную трубу за стражниками. Ветер играл с черными прядками, выбившимися из косы. Где-то вдалеке раздался пронзительный крик чайки.

Сафи ненавидела чаек, вечно их помет оказывался в волосах.

– Еще стражники, – негромко произнесла Изольда, и шум волн почти заглушил ее слова. Она повторила их, отчетливо и громко: – Еще двадцать стражников двигаются с севера.

На мгновение у Сафи перехватило дыхание. Значит, даже если они с Изольдой каким-то чудом смогут разобраться с тридцатью двумя стражниками, еще двадцать набросятся на них при первой же попытке сбежать.

Легкие Сафи снова заработали, но вместо воздуха их наполняла ярость, а на языке у девушки вертелись самые страшные проклятия.

– Выбор у нас небольшой, – сказала Изольда, отступая от края скалы поближе к Сафи. – Либо мы сдаемся…

– Только через гниющий труп моей бабушки! – отрезала Сафи.

– Либо нам надо спуститься к стражникам до того, как они наступят на ловушку, и нагло пройти мимо них.

Сафи посмотрела на Изольду. Ее лицо казалось бесстрастным, как всегда. Пустым. Единственное, что выдавало в ней напряжение, это подергивающийся кончик носа.

– Когда все закончится, – добавила Изольда, пряча лицо под капюшоном плаща, – вернемся к первоначальному плану. А сейчас надо спешить.

Сафи не нужно было поторапливать, она уже была готова нестись вперед, но держалась и не перечила своей повязанной сестре. Все-таки Изольда уже в который раз спасала их шкуры.

Кроме того, если бы Сафи пришлось выслушать ее очередную отповедь «я же говорила», она бы точно придушила подругу и сбросила ее тело вниз, на корм крабам.

Изольда ступила на каменистую дорогу, Сафи последовала за ней, поднимая клубы пыли, но тут девушку осенило.

– Погоди, Из. – Сафи в одно мгновение скинула плащ и под короткое «вжик» быстрым движением ножа срезала с него капюшон. – Нам нужны юбки и платки. Так мы будем походить на крестьянок, и на нас даже не посмотрят.

Глаза Изольды сузились, она присела.

– Но тогда лица окажутся на виду. Надо намазаться грязью, и побольше.

Пока Изольда натирала кожу придорожной грязью так, что та стала казаться смуглой, Сафи пристроила капюшон на волосах и обернула плащ вокруг ног. Она затянула ремень вокруг талии, постаралась спрятать в складках юбки ножны и вслед за подругой принялась усердно натирать щеки.

Меньше чем через минуту обе девушки были готовы. Сафи внимательно осмотрела Изольду – маскировка вполне удалась. Определенно удалась. Ее повязанная сестра выглядела как крестьянка, которая отчаянно нуждается в ванне.

Сафи с Изольдой осторожно выглянули из-за выступа скалы. У Сафи снова перехватило дыхание, но она заставила себя дышать ровно, словно ничего не происходило. До ловушки стражникам оставалось сделать тридцать шагов.

Девушка небрежно махнула рукой усатому охраннику, который шел впереди. Тот поднял руку, и остальные стражники резко остановились. Один за другим все тридцать два арбалета оказались направлены на девушек.

Сафи сделала вид, что ничего не заметила, а когда дошла до кучи серых камешков, которыми сама отметила ловушку, аккуратно перешагнула ее. Позади нее такой же почти незаметный маневр проделала Изольда.

Тогда усатый мужчина – явно главный – поднял свой арбалет.

– Стоять!

Сафи подчинилась, позволив ногам остановиться, но при этом начала суетливо топтаться на месте.

– Онья? – спросила она.

На аритуанском это значило «Да?». Раз уж они решили изображать крестьянок, то будут крестьянками-чужестранками.

– Говорите на дальмоттийском? – спросил стражник, переводя взгляд с Сафи на Изольду.

Изольда неуклюже остановилась рядом с Сафи.

– Гаварить. Немнього.

Худшей имитации аритуанского акцента Сафи еще не слышала.

– Мы… Проблема? – Сафи подняла руки в универсальном жесте, показывающем готовность подчиниться. – Мы идем в город. Веньяса.

Изольда натужно раскашлялась, и Сафи снова захотелось ее придушить. Понятно же, почему в их дуэте обычно Из срезала кошельки, а Сафи служила приманкой. Ее повязанная сестра всегда была никудышной актрисой.

– Мы хотим найти лекаря, – поспешила сообщить Сафи, пока Изольда не зашлась в новом приступе ненатурального кашля. – Мы боимся, это чума. Наша матушка умерла… Она так кашляла, брр… В конце сильно кашляла. Много крови…

– Чума? – переспросил стражник.

– Ага, – закивала Сафи. – Моя сестра. Она тоже болеет, сильно.

Изольда снова начала кашлять, но на этот раз вполне достоверно, Сафи даже вздрогнула от неожиданности. Она наклонилась к подруге.

– Тебе нужен лекарь, очень. Пойдем, твоя сестра тебе поможет.

Стражник повернулся к остальным, но те уже расступались, пропуская девушек. Он заорал:

– Встать в строй! Продолжить движение!

Под ногами захрустел гравий, ноги солдат снова принялись отбивать ритм. Девушки двинулись вперед мимо стражников, которые брезгливо морщили носы. Похоже, никому не хотелось связываться с «чумной» Изольдой.

Сафи как раз тащила подругу мимо черной кареты, когда ее дверца распахнулась. Наружу высунулся дряхлый старик в багровом одеянии. Казалось, что складки его морщин колыхаются на ветру.

Это был глава Золотой гильдии, человек по имени Йотилуцци, которого Сафи видела издалека – не далее как вчера вечером – в трактире, где шла игра.

Однако старый гильдмейстер явно не узнал Сафи. Бегло оглядев девушек, он с усилием скомандовал шелестящим, как камыш на ветру, голосом:

– Аэдуан! Убери подальше от меня этот мусор!

У заднего колеса кареты материализовалась фигура в белом. Порыв ветра распахнул плащ, под которым показалось оружие – нож, висевший на поясе, и меч на перевязи. Лицо парня осталось скрытым под капюшоном.

Это был монах ордена Кар-Авена. Их учили убивать с самого детства.

Сафи замерла и, почти не думая, отпустила руку Изольды, приготовившись к нападению. Изольда заняла позицию у нее за спиной. Кто-то из стражников вот-вот наступит на ловушку, так что им следовало быть готовыми ко всему. Начала – заканчивай.

– Аритуанки, значит, – произнес монах. Его голос звучал хрипло, но не из-за возраста, а из-за того, что парню явно редко доводилось участвовать в переговорах. – Из какой деревни?

Он шагнул в сторону Сафи.

Ей пришлось сделать усилие над собой, чтобы не струсить и не отступить. Ведовской дар, чутье на правду, вырвался наружу. Крайне неприятное ощущение, как будто кто-то драл когтями спину.

Дар проявился не из-за его слов, а, скорее, из-за самого его присутствия. Монах был совсем молодым, но в нем ощущалось нечто. Нечто безжалостное, слишком опасное, чему не следовало доверять.

Он откинул капюшон, открыв бледное лицо и коротко остриженные каштановые волосы. Монах принюхался, и в его зрачках вспыхнули алые огоньки.

Желудок Сафи сжался и превратился в камень.

Колдун крови.

Этот монах был колдуном крови. Существом из древних легенд. Говорили, что такие, как он, могли унюхать в крови человека любой ведовской дар и преследовать его обладателя хоть через весь континент.