– Это точно, – рассмеялся Терко. – У нашего брата спецназовца ненормальных жен быть не может. Ненормальные не выдержали бы нашего образа жизни. А наши терпят. Потому что понимают. Нормальная жена – это такая жена, которая понимает.

– Остается только нашим женам выхлопотать отпуска, – заметил Рябов. – Всем разом. Тут могут быть проблемы…

– То же самое по телефону только что говорила моя супруга, – сказал Богданов. – Дескать, ее могут не отпустить. А я ей сказал, что в этом случае задействую генерала Скоробогатова. Против него не устоит никто! Так что будут нашим благоверным отпуска!

– Ну если так, тогда конечно, – со смехом согласился Рябов. – Генерал Скоробогатов – страшное оружие. Врагу не пожелаешь.

Рассмеялись и остальные спецназовцы. Отсмеявшись, на том и порешили. «Москвич» Дубко и видавший виды жигуленок Терко были в полной исправности, так что можно было ехать хоть завтра. Другой вопрос – куда именно? Вариантов напрашивалось два: Кавказ или Крым.

– Нет, на Кавказ, пожалуй, не поедем, – сказал Дубко. – Мы только недавно оттуда. Сколько же можно?

Действительно, не так давно команда Богданова побывала на Кавказе – спецназовцы выполняли там ответственное задание. Виды на Кавказе, конечно, умопомрачительные, однако скучновато два раза подряд отправляться в одни и те же края. Тем более что есть и другие такие же великолепные места. Например, Крым.

– Вот туда и поедем, – предложил Богданов. – В Крым.

– В Крым так в Крым, – за всех согласился Терко. – Почему бы и нет?

– Эх, а хорошо будет! – мечтательно произнес Дубко. – Вы только представьте! Едем, никуда не торопимся, где хотим – делаем привал, ночуем… Да хоть и в палатках – какая разница? Ведь лето же! Так что не замерзнем! Тем более с любимыми женами под боком! Эх! А главное, никто и знать не будет, где мы. Значит, никто не пошлет нам вдогонку депешу: возвращайтесь, мол, обратно, видите ли, вдруг образовалось срочное дело! Потому что попробуй нас найти! Красота! Просто благолепие!

– Это точно! – согласился Терко. – Благолепие, иначе и не скажешь. Никакой стрельбы, никаких погонь и никаких нехороших людей рядом. Покой и благодать! И мы – как обычные мирные граждане. Захотел – окунулся в море, захотел – вскарабкался на какую-нибудь гору. Налегке, без оружия и прочего снаряжения…

– А захотел – так и вина выпил, – добавил Дубко. – В Крыму, говорят, замечательное вино!

– Ничто человеческое нам не чуждо! – подвел итог Рябов.

…Через два дня выехали. Жены, конечно же, не возражали против такого отпуска. Пускай будет тесная кабина вместо удобного купе. Пускай ночевка в палатке вместо гостиничного номера. Какая разница? Главное – отпуск. В кои-то веки! Да еще вместе с мужьями, которых, бывало, они не видели месяцами. Вот это и есть самое главное. А все прочее – мелочи.

Из Москвы в Крым путь и без того неблизкий, а если к тому же ехать не торопясь, то дорога и вовсе может показаться в два раза длиннее. Ехали целую неделю. Останавливались, где и когда хотели, любовались попутными достопримечательностями, ночевали в палатках, благо погода выдалась просто замечательная по всему маршруту.

Впрочем, один раз путешественников застал дождь, и пришлось проситься на ночлег к сердобольным людям в какой-то подвернувшейся деревушке. Ничего, пустили. Да еще и накормили ужином. Хороший это был ужин, настоящий: вареная картошка, молоко, овощи, грибы, свежий, только недавно вынутый из печи хлеб.

– Вот спасибочки вам, добрые люди! – выразил всеобщее восхищение Терко. – Тысячу лет не ел такого хлеба и не пил такого молока! Уже и вкус его подзабыл…

Хозяевами были старик со старушкой – добрые, милые и улыбчивые.

– А вы откуда будете? – спросила старушка.

– Из Москвы мы будем, мать, – ответил Терко.

– Из самой Москвы? – не поверила та. – Да неужто?

– А то! – подтвердил Терко.

– И куда путь держите? – спросил старик.

– Так, путешествуем по Руси-матушке, – сказал Терко. – Долгонько мы не были в отпуске – года три, если не больше. Все, знаете ли, работали… Теперь вот дали нам отпуск. Так чего же сидеть в городе? Вот и поехали…

– Оно и правильно, – степенно рассудил старик. – Работа работой, да только не все нужно мерить работой, вот ведь какое дело. Какая бы работа ни была, а есть и помимо нее всякие дела. Если, скажем, все время работать, не видя белого света, то это, знаете ли, грех. Точно грех. И не возражайте, лучше прислушайтесь к тому, что вам говорят старые люди. Грех это – работать и работать…

– Да мы и не возражаем, – усмехнулся Терко и разом оглядел своих товарищей, которые хотя и не вмешивались в разговор, но слушали с большим интересом. – Мы согласны. Грех это… Но куда от него деваться?

– Грех, – повторил старик. – Иной раз посмотреть, как встает солнышко или, скажем, как плещется в реке вода, куда как лучше, чем работать. Полезнее для души. Потому что работа – она дело суетное. Временное. А солнышко и вода в реке – это вечное…

– Ой, как же мы с тобой, отец, согласны! – поддержал разговор Дубко.

– А коль согласны, так делайте правильные выводы! – назидательно изрек старик.

Ночевали на самом настоящем сеновале. И это тоже было замечательно – как из полузабытой сказки из детства. В щели дул освежающий ночной ветерок, откуда-то доносились таинственные непонятные звуки, а в прорехи, которые угадывались на крыше, заглядывали звезды. И поневоле казалось, что во всем мире царят тишь и благодать, нет никаких тревог и волнений, никого не надо выслеживать и догонять, ни в кого не надо стрелять, и в тебя стрелять тоже некому…

Наутро, накормив путешественников умопомрачительной деревенской яичницей и напоив чаем, настоянным на местных травах, старики проводили гостей в дорогу. Конечно же, одарив на прощание всевозможными гостинцами: свежим деревенским хлебом, молоком, огурцами, салом, свежепосоленными груздями. И сердечными напутствиями, которые, наверное, были самым дорогим подарком, может, даже дороже, чем испеченный старушечьими руками хлеб.

– А ведь эти милые старики во всем правы, – задумчиво произнес Терко. – И насчет солнышка, и насчет воды в реке. И вообще… Они, значит, правы, а мы? Получается, что мы не правы? Так, что ли?

– Мы тоже правы, – сказал Дубко. – Просто у каждого своя правда. Кому-то надо печь хлеб в печке, кому-то – служить в спецназе. Уж так устроен этот мир. Каждый в нем ищет что-то свое. Что ищет, то и находит. Отсюда вывод: и эти добрые старики, и мы с тобой живем не зря. У каждого своя правда…

– Да ну тебя с твоей философией! – отмахнулся Терко. Потом помолчал и добавил: – Ладно уж… Будем считать, что ты меня убедил. Поехали, что ли?

Глава 2

В Ялте, куда они прибыли, свободных номеров в гостиницах, конечно же, не оказалось. Какие могут быть свободные номера в Ялте в разгар туристического сезона! После недолгих поисков и расспросов нашли некоего веселого крымского аборигена, который предложил путешественникам поселиться у него.

– Ну а что! – сказал абориген. – Поселяйтесь у меня! Вместе с женами! Места хватит всем! Да и недорого. Мы – частный сектор, дорого не берем. Не то что в гостиницах и разных прочих пансионатах! Оно, конечно, комфорта у нас поменьше, чем в пансионатах. Но разве дело в комфорте? Разве за комфортом вы сюда прибыли? Вы прибыли за солнцем и за морем, разве не так?

– Так, так! – смеясь, ответил Богданов.

– Ну а коли так, к чему лишние разговоры? – радостно вопросил абориген. – Добро пожаловать в мои апартаменты! Поселю всех! Каждой паре выделю по отдельной комнате! Скажите, а вы случайно не из милиции?

– А что, похоже? – улыбнулся Дубко.

– Да не сказать чтобы похоже, – неопределенно ответил абориген. – Хотя бывает всякое… Бывает, что и непохож, а на поверку как есть милиционер! Со всеми вытекающими печальными последствиями.

– Что, нелады с милицией? – спросил Терко.

– Не то чтобы нелады, но бывает всякое, – глубокомысленно изрек абориген. – Я ведь кто? Я частный сектор, понятно вам? И сдаю внаем жилье всяким приезжим курортникам. А это вроде как против закона. Хотя почему против закона? Этого я не понимаю! Я ликвидирую государственные недостатки, понятно вам? Положим, у государства не хватает гостиниц для всех приезжих. А если принять во внимание меня и таких, как я, глядишь, всем места и хватит. Меня, если хотите знать, за исполнение государственных интересов медалью надо наградить, а не преследовать. Ну разве я неправ?

– Прав на все сто! – сказал Дубко.

– Так вы, значит, не из милиции? – еще раз уточнил абориген.

– Мы геологи-изыскатели, – сказал Дубко. – Прибыли к вам с Крайнего Севера.

– Вот оно как! Геологи! И что ищете? Небось золото?

– И золото тоже, – кивнул Дубко. – Всего понемножку. Ну веди нас в свои апартаменты, государственный человече.

Апартаменты, конечно, оказались так себе, что называется, с удобствами во дворе. Но спецназовцам ли роптать по таким пустякам? Не роптали и жены, потому что они были боевыми подругами бойцов спецназа. В общем, расселились.

А прямо с утра отправились изучать местные достопримечательности и наслаждаться щедрыми южными благами. Пляж, прогулка по городу, морская прогулка на катерах, вечерняя прогулка по набережной… Да мало ли еще всевозможных невинных удовольствий таит в себе августовская Ялта!

На следующий день решили совершить путешествие в горы. Совершили, вернулись уставшие и счастливые.

– А хороша же мирная жизнь! – радостно воскликнул Терко. – Вот ведь, кажется, нет в ней ничего этакого, все просто и понятно. А все равно хороша! Море, горы, музыка… Одна жареная рыбка барабулька, которую продают на пляже, чего стоит! В жизни не едал ничего вкуснее! Хорошо все же быть мирным человеком!

Со Степаном были согласны все: и Богданов, и Дубко, и Рябов, и их жены. Невольно казалось, что в мире и вовсе нет ни опасностей, ни врагов с их коварными замыслами, а есть лишь сплошное теплое море, черное южное небо и неправдоподобно крупные звезды на нем, окрестные горы, тишина, обилие фруктов, жареная рыбка барабулька и вареная кукуруза, которую тоже продают на пляже.

В блаженном покое прошла целая неделя. Неделя покоя для спецназовца – это непостижимо много, к этому он не привык. Ведь часто бывало так, что даже полчаса передышки казались недостижимой роскошью, а тут целая неделя. И вдобавок еще целый спокойный месяц впереди! Поневоле сама собой подступила скука. Вначале захандрил Дубко.

– Нет, ну это просто какое-то безобразие! – однажды заявил он. – Не жизнь, а сплошная Ялта! Как-то скучновато получается…

– А что тебе еще нужно? – спросил Терко и недоуменно пожал плечами. – Не ты ли еще недавно предвкушал эту самую Ялту? Ну так и черпай ее полными пригоршнями! В кои-то веки…

– Оно, конечно, так, – согласился Дубко. – А все равно скучновато.

– А тебе подавай стрельбу с погонями и мордобоем! – осуждающе произнес Терко. – Просто жить не можешь без этого! Примитивный ты человек, вот что я тебе скажу! Тьфу на тебя и на все твои неактуальные страдания!

– А я что? Я ничего. Лишь толкую о том, что, может, нам следует как-то разнообразить меню? Скажем, выехать куда-нибудь за пределы Ялты. Поколесить по Крыму. Ну а что? Машины в нашем распоряжении: сел, завел и поехал. Где надо – остановился, когда надо – поехал дальше. Только и всего.

Такая идея понравилась всем: и Богданову, и Рябову, и Терко. Оставались жены, за ними было решающее слово. Жену Богданова звали Марьяна, жену Терко – Ксения, жену Дубко – Елизавета, жену Рябова – Айше. Она, как и сам Рябов, была коренной сибирячкой, уроженкой одного из малочисленных сибирских народов.

– Марьяна, Ксения, Елизавета, Айше – за вами решающее слово, – сказал Богданов. – Едем или продолжаем блаженствовать в Ялте безвылазно?

– Едем, – за всех ответила Марьяна. – Дело это хорошее. Быть в Крыму и не повидать всего Крыма – это неправильно.

– Вот и славно! – обрадовался Дубко. – Стало быть, завтра с утра и выезжаем!