* * *

Направляя коня прочь от герцогского дворца, Рем с высоты седла рассматривал Аскерон. Родной город сейчас представлял собой одну большую строительную площадку. Фасады домов сплошь были облеплены многоярусными лесами, на которых трудились рабочие – гномы и люди, в разных пропорциях. Они штукатурили, красили, ремонтировали стены, вставляли рамы в окна и крепили водостоки, что-то пилили, строгали, шлифовали и забивали – тут и там, повсюду! По улицам ехали подводы с камнем, кирпичом, известью, глиной, древесиной, скакали всадники в накидках гонцов и герольдов, жались к домам пешеходы. Под руководством инженеров и зодчих бригады строителей перекладывали брусчатку, увеличивали этажность городских зданий, возводили новые жилые дома, конторы, производственные помещения. Всё вокруг гремело, грохотало, визжало пилами и звенело молотами! Бывший провинциальный имперский город – теперь Аскерон спешно обзаводился столичным лоском. Столица Деспотии, одного из мощнейших человеческих государств Раваарды – вот что предстало взору Аркана.

Это было и хорошо, и плохо одновременно. Видеть буйный расцвет малой родины, рост её экономического могущества и авторитета Буревестнику было отрадно. Но вместе с тем тоскливым оказалось осознавать, что большая Родина – Империя – теперь находится под властью поддавшихся скверне еретиков и в Кесарии, на престоле Святых Императоров, восседает узурпатор Карл Первый Краузе. И Аскерону больше не на кого опираться, кроме как на самого себя.

– По крайней мере, Краузе восседает среди пепелища, – пробормотал себе под нос Рем и потянул за повод, заставляя Негодяя повернуть в проулок меж домами, на улицу Белошвеек.

Жеребец косился налитым кровью глазом, фыркал и явно не одобрял такое с собой обращение.

– Тихо, тихо, обалдуй, – похлопал по шее скакуна Аркан. – Будешь хорошо себя вести – Габи найдёт тебе что-нибудь вкусненькое, если не выставит меня за порог…

Негодяй мотнул головой, кажется, соглашаясь. Но, стуча подкованными копытами мимо окон с верёвками для белья, жеребец задрал свою дурную башку, стащил чей-то чепец и принялся его активно жевать. Высунувшаяся из окна горожанка – судя по одежде, достопочтенная молодая ортодоксальная жена и мать, – от удивления и негодования открыла рот, но вымолвить ничего не успела.

– Каков мерзавец! – Рем двинул коня кулаком меж ушей, нашарил в кошеле мелкую серебряную монетку и швырнул её в окно: – Мои извинения, мистрисс, этот конь – сущий дьявол!

– Храни вас Творец, ваше высочество! – откликнулась молодая хозяйка, только-только собиравшаяся возмутиться таким конским произволом. – И денег не надо, кормилец! Бог с ним, с чепчиком!

Рем покачал головой: злоупотреблять любовью и доверием соотечественников и единоверцев он не хотел. Тем более хозяйка и не думала возвращать монету, спрятав её в кармашек фартука.

– Ещё раз – мои извинения! Не подскажете, где тут остановились ортодоксы из Смарагды, их фамилия – Атерна? – поинтересовался Аркан.

– Так в конце Алхимической улицы, где ж ещё! Там такая молоденькая красивая девочка живёт, а дела странные делает – плесень развела и чистить её никому не даёт! И крысятник у себя развела, представляете, ваше высочество? Что у них там, в Смарагдах этих, творится, что они крыс как кроликов или, скажем, овечек выращивают? – Похоже, аскеронка была впечатлена возможностью пообщаться с живым и настоящим герцогом!

– Благодарю! – отсалютовал ей Рем, уже начавший уставать, и ударил пятками Негодяя в бока.

Гривастый проходимец в это время дожевал чепчик и принялся за кружевной передничек, так что возмущённо фыркнул, но подчинился и шагом двинулся по улице Белошвеек вперёд, туда, откуда доносились терпкие запахи снадобий и декоктов, а из-за плотных занавесей и штор сквозь щели нет-нет да и сияли потусторонним светом горелки и атаноры лабораторий.

– Виват, Аркан! – грянуло многоголосье, и Рем отсалютовал кулаком: навстречу по тротуару шла компания отцовских дружинников на отдыхе – без шапелей, в расстёгнутых кожанках.

– Когда пойдём бить сквернопоклонников, ваше высочество? – спросил какой-то молодой воин. – Мы мечи и алебарды наточили, дайте только приказ – пройдём всю Империю насквозь, до самого Туринн-Таура!

– Пора, пора длинные уши пообрезать! – согласно загомонили дружинники.

– На наш век войны хватит, маэстру! – откликнулся Аркан, заставив Негодяя плясать на месте. – Сейчас отдыхайте, набирайтесь сил – а то и приезжайте ко мне на свадьбу в Тарваль!

– О-о-о-о! – поддержали такую идею вояки. – Арканскому роду нет переводу! Многая лета, молодой герцог!

Хлопнули ставни ближайшего дома, окно второго этажа открылось, выпуская наружу клубы разноцветного дыма, среди которого виднелся стройный девичий силуэт.

– Апчхи! – сказала девушка. – Ой-ёй, это ты, Ре-е-ем? Лови меня!

И, мигом взобравшись на подоконник, подобрала подол – и прыгнула вниз!

Глава 2. Патент

Сказать, что Рем был шокирован, – это ничего не сказать! Он едва успел сориентироваться: подставил руки и поймал раскрасневшуюся, растрёпанную и очень-очень привлекательную Габриель. Негодяй возмущённо всхрапнул, присев от неожиданности на все четыре ноги, а потом рванул вперёд!

– Не туда, не туда! – спохватилась девушка. – Нам – в Палату мер и весов!

– Как скажешь, Зайчишка!

Аркан перехватил поводья так, чтобы одновременно управлять конём и удерживать нежданную попутчицу, жеребец на ближайшем перекрёстке свернул в нужную сторону и, выбивая ритм скорого марша копытами, крупной рысью помчал по улицам Аскерона.

Габриель поёрзала, устраиваясь поудобнее, и Рем только хмыкнул, принимая новую – приятную, но неожиданную – реальность. От девушки пахло полынью и химическими реагентами, её волосы и одежда были в какой-то мелкой крошке и пыли всех цветов радуги. Чем она там занималась, в лаборатории?

– Вот! – сказала Габи и продемонстрировала пробирку с белым порошком. – Панацелин! Рабочий! Я вылечила крысе гнойную рану, а потом – прогрессирующую инфекцию одному типу из карцера. Это и есть лекарство древних… Бак-те-ри-цид! От инфекции, вызванной мельчайшими существами… А! Ты же знаешь! Это же ты! Рем, Рем, как хорошо, что это ты! Но Яков Бриссак успеет раньше нас – и пиши пропало! Мы должны взять патент!

– Серьёзное дело! – Аркан рассмеялся. – Ты добилась своего с плесенью? У тебя что, правда есть работающий препарат?

– О! Да! Апчхи! – Она чихнула, и из хорошенького её носика вылетели клубы разноцветной пыли. – Ой-ёй, Рем, я ведь не сказала, что ужасненько рада тебя видеть! Я тебе это ещё скажу, но, пожалуйста-пожалуйста, мы срочно должны подать заявку на патент, потому что Бриссак украл две пробирки и документы и может успеть первым!

– Какой нехороший Бриссак! – Буревестник ударил Негодяя пятками, и конь перешел в галоп, вызывая испуганные и возмущённые крики прохожих.

Бриссак! Эта фамилия была ему знакома. Более того – Аркан внезапно осознал, что относится она напрямую к дядюшке Агису! У Агиса ведь, как у всякого приличного человека, была фамилия! Появление некоего Якова интриговало, а его поползновения – возмущали. Так или иначе, спрашивать и уточнять что-то сейчас было не к месту и не ко времени. Габи попросила о помощи – значит, Рем её окажет, а разбираться будет потом!

* * *

Зайчишка с пробиркой в руках вбежала в вестибюль Палаты мер и весов и прокричала:

– Средство прежних от инфекции внутренней и внешней, вызванной мельчайшими существами! Название – панацелин! Технология производства воссоздана алхимиком по имени Габриель Атерна из плесени особого типа! Патентую и требую созыва учёной комиссии для проведения клинических испытаний!

Привыкшая к прожектёрам и сумасшедшим изобретателям конторская братия Палаты подняла носы от столов и с недоверием и вместе с тем – некоторым интересом – уставилась на Габи. Её точёная фигурка, измазанные в разноцветной пыли волосы и личико привлекли внимания гораздо больше, чем заявление об изобретении и стеклянная пробирка в руках.

– Мистрисс, а почему этот Атерна не пришёл сюда сам? – уточнил убелённый сединами клерк – глава Палаты. – Почему он доверил такое уникальное изобретение вам? Вы вообще кто? Дочка? Помощница? Лю…

Он оборвал себя на полуслове, потому что заметил у Габи на пояске нож в простых кожаных ножнах. Явный признак ортодоксальной девушки, а судя по причёске – ещё и незамужней! Назови такую чьей-то любовницей – хлопот не оберёшься! Все эти люди за столами не были учёными или медиками – они работали чиновниками в аппарате герцогства, где большая часть жителей – ортодоксы, и к таким вещам привыкли относиться серьёзно.

– Маэстру, я… – Девушка явно растерялась и наконец осмотрела себя.

Смутившись и осознав, как выглядит, Габриель на секунду замешкалась, и этим воспользовался ещё один персонаж, который широкими шагами вошёл в Палату мер и весов, уверенным жестом руки отодвинув в сторону Аркана, стоящего у дверей. Герцог не носил броской одежды, на голову натянул капюшон плаща, да и в вестибюле стоял полумрак: освещёнными благодаря окнам у потолка были только столы клерков.

– Моя фамилия Бриссак, – заявил пришелец с ходу, доставая из кожаного планшета две пробирки с препаратом и стопку бумаг. – Я – дипломированный алхимик из Тимьяна! И я хочу запатентовать бактерицид – снадобье прежних на основе культуры несовершенных грибов панацеллума золотистого, которое способно предотвращать загноение ран, антонов огонь и другие заболевания! О-о-о-о, я вижу, эта шарлатанка тоже здесь! Гоните её прочь, досточтимые маэстру!

– Подлец! – возмутилась Габриель. – Ты украл мою работу!

– Лгунья, – откликнулся Яков Бриссак с невозмутимым выражением лица. – Просто маленькая лгунья! Кто поверит, что взбалмошная девица без университетского образования способна синтезировать такое сложное снадобье! Взгляните на неё – замарашка с окраин Смарагды пытается добыть лёгкие деньги в Аскероне!

Отличный чёрный стёганый дублет с серебряным шитьём, бархатные штаны, берет с павлиньим пером, окладистая седая борода, даже пенсне на носу – всё это отвечало представлениям клерков о почтенном алхимике куда больше, чем корсаж, юбка, растрёпанные волосы и туфельки на низком каблуке!

– Я поверю, – шагнул вперёд Рем.

Маэстру в берете резко повернулся в его сторону, павлинье перо на головном уборе качнулось.

– Вы смеете сомневаться в моих словах? Я – Яков Бриссак, доктор алхимии Тимьянского университета, почётный профессор! – возмутился алхимик. – Из почтенной семьи Бриссаков, славной многими и многими выдающимися учёными и естествоиспытателями! А ты, мать твою, кто такой?

– Тиберий Аркан, – пояснил Буревестник, снимая капюшон и приглаживая пятернёй непослушную шевелюру. – Герцог Аскеронский. Командор Ордена зверобоев. Из скандальной семьи Арканов, славной многими и многими бунтовщиками, охотниками на чудовищ, полководцами, политиками, пиратами и авантюристами. Мать моя – Лорайна дю Барилоче, племянница прошлого герцога. А это – Габриель Атерна, поставщик териака и других алхимических субстанций для Ордена зверобоев в течение последнего года. И я утверждаю, что знал об исследованиях, которые алхимик Атерна проводила над культурами плесени, и имею об этом письменные свидетельства!

– Ваше высочество?! – Клерки повскакивали с мест и замерли в подобострастных позах.

– А ещё Габриель Атерна, дочь баннерета Гордиана Атерны, старосты Помола, что в Смарагде, – моя невеста и ваша будущая герцогиня. Мы женимся через десять дней, – как бы между прочим заметил Аркан.

В несколько шагов он преодолел отделяющее его от девушки расстояние и встал с ней рядом.

– Ой-ёй… – только и сказала Габи и спрятала лицо в ладонях.