– Но мы не получали новых душ уже очень давно, – вздохнул Ридж. – Никаких. Плохих, хороших, средних – просто ноль. Куда они исчезают, мы не имеем понятия. И Самаэль запретил расследовать. Просто без объяснений. Полагаю, это как-то связано с Лилит, но… Из-за прорывов в Мортруме осталось едва ли половина населения. А новых душ у нас нет.

– Перерождения прекратились, – подтвердил Тордек. – К тому же мы кое-что нашли…

– Когда Самаэль запретил всем лезть в новый порядок, я тут же залез в архив. И знаешь, что обнаружил?

– М-м-м?

– Последний раз душу отправляли в Элизиум несколько сотен лет назад.

– Серьезно? Не было ни одного достойного смертного? – поразилась я.

– Получается, что так. Сначала перестали поставлять души в Элизиум. Потом в Мортрум и Аид. Куда они деваются – вопрос хороший. И вряд ли ответ на него «просто растворяются в воздухе». С учетом того, что Лилит на Земле…

Звучало все и вправду скверно.

– Самаэль не делал ничего преступного. Никого не убил и ничего не испортил. Только почему-то после его восхождения миры перестали работать.

– Проблема балеопалов не решилась, – добавил Тордек. – Они продолжают погибать.

– Странно, что все еще нас не затопили, – вздохнула я.

– У них вряд ли есть силы на это. Чтобы открыть проход и обрушить на Мортрум мощь воды, нужно много энергии. Нам всем хотелось верить, что мы сможем пожертвовать собой ради мести. Но, как и все смертные, они очень хотят жить. У них есть шанс только если вы, мисс Даркблум… – Тордек осекся. – Повелительница. Им поможете.

– Так, давайте без пафоса. От того, что вы будете мне кланяться, проблемы не решатся. Первая проблема: Предел. Мне нужно понять, как с ним обращаться, чтобы он случайно не рухнул. Я пока умею только работать с прорехами. Вторая проблема: прорехи. Их много, и нам нужен Дэваль. Третья проблема: души. Куда они деваются и что задумала Лилит? Четвертая проблема: балеопалы. Кто-то вырезает им сердца, опять же, для Лилит. Пятая проблема: непосредственно, Лилит. Как я понимаю, ее цель – отомстить Вельзевулу, уничтожить Мортрум и навести на Земле свои порядки. Какие именно, пока не знаю, но заранее против. Все?

– Даже если нет, мне и этого хватит, – буркнул Ридж. – Надо что-то делать. Но что? Есть мысли?

– Так, по балеопалам. Кто-то ходит в их мир и вырезает сердца. Будем надеяться, это был Самаэль. Ему же нужно было выпустить Лилит и вернуть ее в тело. Значит, нужна была энергия. Самаэль ушел, убийства должны прекратиться.

– А если не он?

– Тогда извинюсь. И надо будет закрыть архив. Раз души не поступают, то и нечего им пользоваться. Если балеопалов убивал не Самаэль, то настоящий убийца не сможет туда ходить. Сможем?

Тордек кивнул.

– А вот для решения остальных проблем надо вытащить Дэваля.

Ридж посмотрел на меня очень странно: с сомнением и одновременно сочувственно.

– Он провел взаперти во тьме пять лет. Думаешь, он еще жив?

– Я провела несколько месяцев – и довольно быстро восстановилась. Дэваль сильнее. В любом случае нельзя его там оставлять.

– Будут проблемы, – сказал Ридж. Потом расплылся в улыбке: – Обожаю проблемы! Всколыхнуть судебное болотце Мортрума – то, что надо!

– А в чем, собственно, проблема? Разве Повелитель мира мертвых не царь и бог? Сказал: помиловать – и делов. Я думала, Виртрум подчиняется Вельзевулу.

– Теоретически да. Практически Виртруму дарована независимость, с которой они не захотят расставаться. Вельзевул никогда им не указывал. И твой приказ отпустить нашего отверженного принца ввергнет их в шок и возмущение. Тебя-то Вельзевул запер в подвале собственного дома, чтобы потом тихонько выпустить, если отпустит обидка. А вот Самаэль, во-первых, не хотел, чтобы Дэв выбрался. А во-вторых, жаждал показать Мортруму, что ради нашего благополучия не пожалеет и брата. Так что сделал все через суд.

– Значит, едем в Виртрум, вытаскивать Дэва. Сможешь меня отвезти?

– Конечно! – ответил Ридж. – Если пустишь посмотреть на их кислые рожи.

– И еще я хочу увидеть Элизиум.

– Вельзевулу это точно не понравится.

– Вельзевул об этом даже не узнает, потому что единственная ситуация, в которой я открою рот в его присутствии, – это его похороны. И то вряд ли скажу что-то трогательное. Я хочу увидеть, что мы защищаем. И ради чего все это: весь этот мир, отбор душ, стражи, Аид. Хочу знать, что есть что-то хорошее.

– Понятия не имею, где вход в Элизиум. Но, думаю, Дэв знает. Ему многое рассказывала мать. Они были близки. Кстати, а ты не боишься, что вышедший на свободу Дэваль займет не нашу сторону? Он любил Лилит, и она его не меньше.

Что могу сказать? Об этом я не думала. Главное – вытащить его. А если этим самым я подпишу нам всем приговор… что ж, я уже говорила: Мортруму не повезло с Повелительницей. Бывает.

Дальнейшие споры прервал Тордек, причем так глянул на Риджа, что тот сразу умолк. Мне показалось, взгляд магистра означал что-то вроде «не лезь к ней, ты же видишь, что ей нужно его вытащить». И тут Тордек был совершенно прав. Даже если Дэваль в первое же мгновение свободы присоединится к Лилит, я не буду жалеть о его освобождении. Никто не заслуживает провести вечность во тьме.

– Так что с Даром? Почему не стоит посвящать его в планы?

– После того, как тебя заперли, Дар пошел к отцу и потребовал тебя простить. Вельзевул отказал. Не знаю, что там у них произошло, но Дар ушел из дома и во всеуслышание поклялся не возвращаться. Я помог ему с жильем и мастерской. И до этого момента все выглядело как успешное взросление. Но потом…

Ридж вздохнул, а я не выдержала и треснула его по лбу попавшейся под руку папкой.

– Хватит разыгрывать театральные паузы! Что с Даром?!

– Он встретил Олив Меннинг. Теперь она его жена.

– А? – как идиотка переспросила я, хотя прекрасно все слышала.

– Мы тоже не в восторге. Но с виду все добровольно. Они встретились, сходили на пару свиданий, съехались, устроили небольшой праздник в честь свадьбы. Нет причин им мешать.

– Я вообще думала, что Олив свалила следом за Лилит. И что ее специально сюда отправили.

– И я так думал, – кивнул Ридж. – Но нет. Возможно, Самаэль и привел ее в Мортрум, чтобы побесить тебя, но умерла она по-настоящему, и Лилит ее не забрала. Проблема в том, что Дар немного… изменился. Не в лучшую сторону.

– Что значит – изменился?

– Сложно описать. Стал грубее. Циничнее. Иногда напивается в барах. И больше не рисует портреты. Как-то раз я заглянул в его альбом. Теперь сюжеты Дара… жуткие. Красивые, но жуткие. Раньше ты смотрел на его работы и чувствовал магию искусства, тебе недоступную. А сейчас словно заглядываешь в темную комнату. Ты не видишь ничего особенного, но чувствуешь, как нечто смотрит из темноты.

– Может, Дар просто вырос? – предположила я. – И Олив здесь ни при чем? Если подумать, у него есть причины рисовать черным карандашиком в блокнотике. Нам как-то в школе психолог дала задание нарисовать свою семью, и всех, кто рисовал недостаточно позитивно, заставляли рассказывать, не бьет ли их отец. Думаю, если бы Дару и Дэвалю дали задание нарисовать свою семью, у них бы вышла классная обложка к треш-метал альбому.

– Именно поэтому мы не лезем в его жизнь. Но на случай, если Дар все же попал под влияние Олив, я бы хорошо подумал прежде, чем посвящать его в тайные планы. Все равно он не сможет помочь. Спокойнее будет спать.

– И то верно. А можешь достать дело Олив? Хочу взглянуть.

Ридж покачал головой.

– Аида, нельзя…

Потом осекся, задумчиво на меня посмотрел и поправился:

– Хотя… можно, получается.

– Вот и чудненько. Дайте мне немного времени, чтобы восстановиться. А потом попытаемся все наладить.

Тордек поднялся.

– Я действительно рад, что вы вернулись, Аида. Понимаю, что к Повелительнице с такими просьбами не обращаются, но прошу: вернитесь в колледж. Ваш дар созидать – то, чего не хватает Мортруму. Я бы хотел, чтобы вы его развили.

– Вернусь. Не обещаю прямо завтра, но вернусь. Кстати, магистр… сможете взять руководство колледжем на себя?

– Почту за честь.

– И не запечатывайте больше магию душ. Обучите всех, кто обладает хоть каким-то даром.

– Это опасно, Повелительница. Наш мир…

– Гибнет от магии, я знаю. Но он и так гибнет, а без магии мы совсем беззащитны. Может, удастся скомпенсировать влияние магии моей силой. Поверьте, магистр, у Лилит и Самаэля магия будет. Нам надо что-то поставить против.

– Сделаем все, как прикажете.

Когда Тордек ушел, следом поднялась и я, чувствуя, что вот-вот отключусь от боли. Хватит на сегодня свершений. Мне нужно было лечь, и даже затхлая каморка не пугала. От того, чтобы ехать на руках Риджа я героически отказалась, но он все равно взялся меня проводить.

– Ты не домой? – спросил он, когда понял, что я направляюсь не к особняку Вельзевула.

– Не сейчас. Не туда, где он.

Я старалась не думать о том, что существо, называющее себя моим отцом, сейчас, вероятно, страдает. Я тоже не в СПА, между прочим.

– Ты что, собираешься в ту комнату? Да там с ума можно сойти!

– У меня нет сил искать новое жилье. Я просто хочу немного поспать.

– Идем, останешься у меня. Так будет безопаснее. Мало ли кто захочет навестить новую Повелительницу.

И у меня даже не осталось сил спорить.

Квартира Риджа не изменилась с тех пор, как я в ней была. Я невольно улыбнулась, вспомнив сорванное Дэвалем свидание.

– Что смешного? – Ридж заметил, как я хихикаю.

– Просто подумала, что все еще должна тебе половину свидания. Тогда Дэв все придумал. Не было никакого прорыва, он просто хотел испортить мне свидание.

– Ничуть не сомневался. Ты действительно его любишь?

Вопрос, несмотря на то, что был довольно логичным, застал врасплох. Люблю?

– Я не знаю, Ридж. Всю сознательную жизнь я любила отца. А теперь ненавижу его сильнее всех на свете. Не уверена, что готова любить кого-то еще. Но он меня спас, и я должна отплатить той же монетой.

– Ясно, – как-то странно хмыкнул он. – Знаешь, а ведь обычно, если девушка остается у меня на ночь, мы проводим ее бурно.

Я меж тем заперлась в ванной, чтобы обработать рану.

– Хочешь, открою прореху прямо тебе в постель? Проведешь ночь бурно и с непредсказуемым результатом?

Когда я вышла, Ридж как раз укладывал на большую постель две подушки. Увидев мой многозначительный взгляд, он соизволил пояснить:

– Я добрый, но не самоотверженный. И не буду спать на полу только потому что ты теперь Повелительница.

К этому времени я уже так устала, что просто пожала плечами и забралась на свою половину кровати. По телу прошла приятная дрожь, когда организм понял, что ему дали возможность уснуть и успокоить ноющую боль в ране.

– Как думаешь, Самаэль когда-нибудь вернется? – борясь с накатившей сонливостью, спросила я.

– Зависит от того, есть ли здесь что-то, ради чего ему захочется вернуться.

Ридж был чертовски прав. И от этого было чертовски грустно.

Глава четвертая

Я почувствовала себя здоровой только через четыре дня, и они показались бесконечно длинными, просто невыносимыми.

– Успокойся! – твердил Ридж, не давая мне вставать. – Ничего с ним за пару дней не случится. Он провел там почти пять лет, потерпит еще пять суток.

– Легко тебе говорить, – бурчала я. – Ты там не был.

Но приходилось лежать и ждать, когда рана затянется окончательно. И радоваться, что я вообще бессмертна. Иначе бы уже давно лежала в могилке.

Ридж терпеливо выносил мое присутствие в собственном доме и даже почти не страдал о невозможности любовных похождений. Он вообще казался мне угрюмым и задумчивым, как будто что-то грызло его изнутри. Но я была слишком занята собственными страданиями, чтобы выпытывать.