Питер Чейни: Этот человек опасен

© И. Б. Иванов, перевод, 2025

© Издание на русском языке, оформление.

ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2025

Издательство Азбука®

⁂

Главное полицейское управление штата Оклахома обращается ко всем патрульным машинам и всем постам дорожной полиции.

Разыскивается Лемми Коушен, сбежавший из тюрьмы в Оклахома-Сити. При побеге он убил охранника и помощника шерифа.

В последний раз его видели около Талеквы едущим в сторону границы штата. Вероятно, он направлялся в Джоплин, штат Миссури. Будьте осторожны. Этот человек опасен!

Он передвигается в темно-зеленом седане «Форд V.8». Окно с шоферской стороны разбито. Автомобиль имеет номера штата Миссури, но не исключено, что Коушен их сменил. Он вооружен. Этот человек – убийца.

Коушен отбывал двадцатилетний срок за убийство полицейского штата Оклахома, совершенное им в прошлом году.

Главное полицейское управление штата Оклахома обращается ко всем патрульным машинам и всем постам дорожной полиции…

Остерегайтесь этого человека. Предупредите владельцев гаражей на всем расстоянии между Талсой и Талеквой, поскольку ему может понадобиться бензин.

Парни, задержите его! Обязательно задержите его!

Глава 1
Случайная встреча

Даже Миранда ван Зельден не могла испортить мои лучезарные мечты. Я предавался им, стоя на углу Пикадилли и Хеймаркет.

Вечер – как по заказу. Вы понимаете, о чем я. Все было о’кей. Ощущение, что ты – победитель и обставишь всех подряд. Я пребывал на седьмом небе, а такое со мной бывает не часто.

Полюбуйтесь на меня. Мое настоящее имя Лемми Коушен^[1], но у меня такая пропасть имен, что порой я не знаю, то ли я Джон Доу^[2], то ли сегодня четверг. В Чикаго – кстати, парни с головой называют его Чи, – так вот, там в ходу детективные книжонки одного писаки. Он вечно бахвалится, что его чуть не застрелил кто-то из ребятишек Капоне. Но его истории и в подметки не годятся тому, что было со мной взаправду. Есть у меня кликуха – Врежь Дважды. Почему такая? А вот почему: чтобы меня остановить, мне нужно два раза подряд со всей силой врезать по физиономии. В другом месте, где у копов – стоит им обо мне подумать – перед глазами звезды пляшут, меня называют Толидо.

Говорю вам: я – важная шишка. Если не верите, суньтесь в любую дыру, где ведут учет задержаний и имеется прибор для дактилоскопирования, и вы – мои поклонники навеки.

Все это, конечно, очень мило, только никуда вас не приведет и ничего не расскажет про цыпочку по имени Миранда ван Зельден. А малышка доставила мне кучу хлопот, хотя, может, я и не сержусь на нее.

Но с Хеймаркет мне явно подфартило. Вообще-то, до этого в Лондоне я не бывал и ехал сюда, как говорят, в приятном волнении. В Нью-Йорке чего мне только не наплели про Лондон. И английские копы такие ушлые, что даже арестовывают друг дружку – типа упражняются. И что шансов попасть в облаву у меня столько же, сколько у какого-нибудь смазливого блондина, которого угораздило забрести в «Греческую аллею». Кто не знает – это заведение Мамаши Ликоват на Двенадцатой улице… А все оказалось брехней.

Я таки приехал сюда. Добирался через Марсель, где один старый хмырь – обожает он накалывать умников из таможни – за четыреста долларов продал мне первоклассный американский паспорт с именем владельца и фотографией. Если заехать мне в рыло, фотография сойдет за мою. Но все вышло тип-топ.

И вот иду я себе по Хеймаркет. Время – одиннадцать вечера. Я шикарно пообедал. На мне смокинг, на голове – черная фетровая шляпа. Если вам приспичило знать обо мне больше, чем я рассказываю, могу удовлетворить любопытство. Веса во мне двести фунтов, а внешность такая, что дамочки в обморок падают, поскольку лицо у меня точь-в-точь как у парней из Русского балета. Мозгами, кстати, я тоже не обижен. Помню, одна девица в Толидо чуть не упилась в дым какой-то дрянью, поскольку я дал ей от ворот поворот. Такой вот я сексапильный. Ну, теперь у вас есть представление обо мне.

Как я уже говорил, вечер выдался просто блеск. Брел я себе по Хеймаркет, мысли разные тихонечко в голове вертел. Не подумайте, что я из тех, кто готов рисковать без надобности. Вся эта заварушка с Мирандой ван Зельден не детские забавы. Я знал: кое-кто быстро раскусил бы меня, только пронюхай они про мой настоящий план.

Может, вы слышали про похищения с целью выкупа. Хватаете вы какого-нибудь юнца или девицу; ребенок тоже сгодится. Но семейка у них должна быть соответствующая. Похищенного прячете в надежном месте, пока родственнички не раскошелятся. Похищениями занимаются самые башковитые и находчивые ребята. Мне такие встречались. Это увлекательная игра и приносит неплохие деньжата, если, конечно, тебя не зацепят федералы.

Чтобы вам было понятно, вернусь в своем рассказе туда, где находился, пока мне там не осточертело. Федералы… Специальные агенты Министерства юстиции; есть у них и другие названия. Незаметные человечки, которые творят только добро и никогда не ошибаются. Было у меня предчувствие, что кто-то из этих паршивцев болтался на корабле, на котором я плыл из Марселя… Потом мы еще вернемся к федералам.

А теперь представлю вам эту красотку, эту цыпочку Миранду ван Зельден. Ах, леди и джентльмены, помогите очаровательной малютке. Теперь, когда вы со мной познакомились, расскажу про Миранду. Эта девица – наследница семнадцати миллионов долларов. Вас не охватывает желание немножко облегчить ее наследство? Характер у нее взбалмошный, чему тоже способствуют такие денежки. Добавьте к этому шикарную внешность. О подобных девицах любят помечтать унылые деловые хмыри, имеющие привычку допоздна засиживаться в кабинете.

Впервые я заговорил с Мирандой в придорожной гостинице «Жимолость и жасмин», что неподалеку от шоссе Толидо-роуд. И как раз в ту ночь Френчи Сквиллс решает малость побазарить с парнями из шайки Лакассара, которому эта занюханная гостиница принадлежит. Могу сказать: жимолости и жасмина тогда по воздуху летало столько, что вам вполне могли бы засветить ими в глаз. Только были они свинцовыми. Подъезд к гостинице впору называть Свинцовой аллеей. Вам не рассказать, сколько этих очаровашек летало тогда во все стороны.

Время двигалось к часу ночи. Я стоял, подпирая собой декоративную колонну в танцзале, и ждал, пока начнется что-нибудь веселенькое и горяченькое. Само собой, я вовсю поглядывал на Миранду. Она танцевала с одним из горилл Лакассара. Тогда ее привлекали гангстеры. И думалось мне: какая хорошенькая девчонка. Гибкая, как пантера, с фигурой, способной расстроить бриллиантовую свадьбу, а танцует – ну прямо фея. И еще я думал: чертовски глупо для такой видной дамочки ради собственного удовольствия ошиваться в этом вонючем танцзале и якшаться с разной шелупонью, которая недостойна мыть днище ее автомобильчика.

Прежде чем продолжить, сделаю отступление и поясню, какие отношения были у меня в Толидо со всей этой публикой. Не поверите, я там такое выделывал. Болтался по разным местам и выискивал приключений на собственную задницу. А туда меня занесло из Оклахомы, поскольку на прежнем месте запахло жареным. И еще потому, что я услышал про Миранду.

Никто толком не знал, кто за кем гоняется. Мистер Рузвельт – президент Соединенных Штатов – и еще один парень из Министерства юстиции по имени Джон Эдгар Гувер^[3] заявили, что изведут в Америке всех гангстеров. Управление полиции, понятное дело, взяло под козырек: дескать, будет исполнено. Но что происходило на самом деле, никто не знал. То ли полиция изводила гангстеров, то ли наоборот. Отмена сухого закона ничего не дала. Доходы от разных жульнических штучек-дрючек стали куда выше, чем были до отмены.

Френчи Сквиллс считал, что Толидо лежит под ним. Король бутлегеров, налетчик, вымогатель – что дорисует ваша фантазия, то и правда. И на́ тебе – в город пожаловал Тони Лакассар. Тони пришлось делать ноги из Чикаго, где он в каком-то гараже устроил заварушку и уложил там четырех копов, трех федералов и случайно попавшегося коммивояжера. Тот был настолько пьян, что думал, будто он в Ошкоше^[4]. Словом, никто из них даже ахнуть не успел, как их вдоволь накормили свинцом.

Тони сообразил: надо сваливать – и перебрался в Толидо. Но перебрался он не один, а забрав с собой целую шайку своих, промышлявших тем же, что и он. Повидал я плохих парней, однако шайка Лакассара – это моровая язва.

Тони начинает разворачиваться, сует нос не в свои дела и прибирает к рукам то, к чему никаким боком не причастен. Френчи пытается его попугать, а потом одного из подручных Френчи находят возле залива Моми прибитым к дереву четырехдюймовыми гвоздями. Во рту торчит записка: дескать, Тони шлет Френчи свои наилучшие пожелания. Тут до Френчи допирает, что этот раунд он проиграл.

Потом у них происходит стрелка и устанавливается что-то вроде перемирия. На какое-то время становится тихо. В руках у Френчи остается всего одна гостиница – та самая «Жимолость и жасмин». Придорожный клоповник, где может произойти (и происходило) что угодно. Но и такое положение дел не устраивает Тони. Он должен захапать эту гостиницу. И вышло так, что временем для захвата он выбрал ту самую ночь, о которой я вам рассказываю.

У меня был свой интерес. Я думал: когда эти парни вдоволь нагрызутся, может, и мне что-то высветится. Я – малый терпеливый. Меня можно наградить медалью за терпение во всем, что касается денег, женщин, окружных прокуроров – дальше придумывайте сами. Говорю, меня интересовало другое. Я отлично знал, что Лакассар – звезда не той величины, какой хочет казаться. Меня не оставляло предчувствие: Лакассар просто прикрытие, за спиной которого стоит настоящий воротила. Я даже догадывался кто. Парень по фамилии Сигелла. Вот он – рыба крупная и зараза еще та. Сигелла такие делишки проворачивал… мне слов не хватит.

Повторяю: было около часу ночи. Я торчал у колонны и смотрел, как Миранда танцует с Йонни Маласом – лучшим пулеметчиком в шайке Лакассара. Этот Малас, смазливый на манер итальяшек, и взаправду умеет танцевать. Миранда тоже шикарно танцует. На вид – приятная парочка. Но меня коробило, что такая богатенькая цыпочка, как Миранда, которая еще и американка, танцует с дешевым гангстеришкой вроде Йонни.

Ночь была душной – одна из тех ночей, когда мучительно соображаешь, откуда тебе добыть воздух для дыхания. Воротник моей рубашки начал морщиться. По мне, так дождь не помешал бы. Воздух бы прочистил. Танцзал был большим, но это не делало его менее душным. Все танцзалы такие. Публика состояла из ворья, жулья, плейбоев, девок-«давалок» и прочей шушеры, какую всегда встретишь в подобных местах. Думаю, процентов у тридцати мужской части посетителей под одеждой были припрятаны стволы и пользоваться этими игрушками они умели.

Постояв, я пошел в конец зала, где был бар, и заказал себе порцию виски с содовой и со льдом.

– Милое тут у вас местечко, – говорю я бармену.

– Не то слово! – отвечает он. – А ты не из здешних? Чего тебя сюда занесло?

– Послушай, любезный, – продолжаю я. – Не надо усложнять жизнь себе и мне. Я просто коротаю время.

– Это сколько угодно. Такое никому не вредит. Но порция виски с содовой и со льдом стоит доллар.

Я замечаю, что, по-моему, доллар за порцию виски с содовой и со льдом – многовато. Бармен с ухмылкой отвечает, что для кого-то доллар – куча денег. Этого разговора мне хватает, чтобы сделать вывод: пользы от бармена по части выуживания сведений не больше, чем от двух приступов мигрени подряд. А потому я прохожу через танцзал на веранду и выбираюсь наружу.