– Ты не услышал, что ли? – Шульгин глянул нагло, с некоторым вызовом. – Ничего я тебе не дам.

– Какая тебя цокотуха укусила, Коля? – я прищурился. – Не хочешь убийство в ИВСе раскрыть?

– Там отказной уже в архив списали, – буркнул он, не глядя в глаза. – Всё это ты сам себе придумал.

– Сам додумался или кто-то под руку нашептал?

– Сам, конечно, – голос у него дрогнул, уверенности не прибавилось. – У меня тут глухарей по дежурным суткам – выше крыши, ещё с тобой в авантюры лезть?

– Коля… – я вздохнул. – Это не авантюра. Это убийство. Когда ты уже из штанишек на лямках вырастешь?

– Да пошёл ты! – вскинулся он.

– Сам пошёл, – отрезал я и подошёл к столу.

Он рефлекторно встал, но я не полез в драку, как он было подумал. Просто взял с края стола суточную сводку.

Пробежался глазами.

– Так, что у тебя тут не раскрыто?.. Ага… Кража аккумулятора.

– Там отказной, – буркнул он. – По оценке – не тянет на уголовку. Ущерб меньше минималки.

– Вот, – не отрываясь от бумаги, продолжил я. – Из салона сотовой связи смартфон исчез. Ого… почти как «жигуль» стоит. Не раскрыто. Ха! Такое – и не раскрыть. Ты чем вообще занимаешься, Коля?

Он молчал, сцепив зубы. Взгляд в сторону. Ну один в один школьник, которого застукали за списыванием.

– Камеры же есть, – продолжал я. – Сейчас везде они установлены.

– Думаешь, мы все здесь тупые? Да?

– Как бы ответить, чтобы не обидеть… – улыбнулся я, а про себя подумал, что зацепил его, сейчас он мне будет за это преступление рассказывать, ага…

– Вот, смотри, на камерах зафиксирован подозрительный тип, – сказал Шульгин, щёлкая мышкой. – Но сам момент – в слепой зоне. Есть там угол, камера не добивает.

Он включил видео с камеры салона сотовой связи. Я подался вперёд, глядя на экран.

На записи – худощавый парень в тёмной толстовке с капюшоном и в бейсболке. Трётся у витрины с зарядками, потом медленно двигается в сторону, где нет обзора. Через полминуты возвращается в кадр, всё так же с опущенной головой, руки в карманах – и направляется к выходу.

– Лица не видно, – пробормотал я. – Хитро.

– Вот и попробуй его найди теперь, – сказал Шульгин.

– Он не один был, Коля… – я покачал головой. – Был сообщник. Кто-то слил ему инфу о слепой зоне, о том месте, где камера не берет.

– Почему ты так решил? – насторожился он.

– Смотри сам. На улице жара, а он – в кофте и с капюшоном. Значит, готовился, а не залетный. И вот – сразу идёт именно в тот угол, где камеры не видят.

– Ну мало ли… – пожал плечами Шульгин. – Может, случайность.

Не сказать чтобы мои слова его сильно заинтересовали, но что-то в тоне всё же изменилось. Как будто он успел забыть, кто я и какой, а вот теперь снова вспомнил.

– Случайностей в нашем деле не бывает, – отрезал я уверенно. – Он знал, куда идти. Значит, кто-то ему рассказал. Продавец? Кто-то из охраны? Или ещё кто. Нужно поднимать их, смотреть, кто у них недавно работал или уволился.

Шульгин молча кивнул. Взгляд у него стал посерьёзнее, а я взял у него из рук мышку и сам стал крутить запись туда-сюда.

А потом удовлетворенно хмыкнул:

– Ясно. Я знаю, кто у него подельник.

– Кто? – Шульгин уставился на меня с недоверием, даже моргнул пару раз.

Как будто я только что из воздуха ему полное досье достал на этого незнакомца.

– Вот этот крендель, – я ткнул пальцем в экран.

Кадр застыл на продавце-консультанте: лет под сорок, лицо уставшее, как после затяжной пьянки.

– С чего ты взял? – усмехнулся Шульгин. – Он же нас и вызвал.

– Увеличь изображение, – сказал я спокойно.

Он масштабировал стоп-кадр до упора.

– Хорошо, – кивнул я и терпеливо продолжил: – Смотри на правую руку. Видишь?

– Ну… татуировка. Кубики. Игральные кости. И?

– А то, что это не просто украшение. Он – игрок. Причём, похоже, со стажем. А у игроков, Коля, тяга к лёгким деньгам и долгам – как у щук к омуту.

Он снова нахмурился и посмотрел на кадр, потом ещё раз на меня.

– Ты думаешь, он в доле?

– Думаю, он «случайно» недосмотрел. И слил инфу, где камера не достает. Ты вообще его по базе пробивал?

– Да нет, а зачем? Он же…

– …Представитель потерпевшей стороны, да? – перебил я. – Ты начальник УГРО, хоть и с приставкой врио. В первую очередь должен сомневаться в… каждом.

Шульгин нахмурился, но молча забарабанил по клавишам. Забил в строку поиска ФИО продавца. Через минуту коротко присвистнул:

– О-па… погоняло – Чекан. Мошенничество, присвоение, растрата… Несколько условных. Да на нём пробы негде ставить!

– То-то. Готовь диктофон, – сказал я и уже достал телефон. – Сейчас попробуем вывести его на чистую воду.

Я тут же набрал номер салона связи и включил громкую связь. Как говорил Шерлок Холмс, это дело на одну трубку, прямо в кабинете мы его и раскроем.

– Алло… Чекан? – сказал я сиплым голосом, слегка покашляв в трубку, как будто простыл. – Слушай, ты там как? Не икается тебе? Бабки когда вернёшь? Срок-то вышел уже. Ты же знаешь, что я с тобой сделаю.

– Сава, это ты, что ли? – на том конце спотыкались на каждом слове. – Ты чего на рабочий-то звонишь? Верну! Вот буквально вечером всё отдам, без базара. Деньги есть, зуб даю! Решил вопрос сегодня!

– Ну смотри мне, – буркнул я и сбросил вызов.

– Это что сейчас было?.. – Шульгин перевёл на меня ошарашенный взгляд. – Он реально кому-то должен?

– Видишь, Коля, как всё складывается, – кивнул я. – Долги, паника, «зуб даю» – вполне вероятно, что он и провернул это дельце. Проигрался, решил выкрутиться. Кто-то ему и подсказал, как незаметно с витрины снять. А может, и сам всё спланировал.

Я этот тип скользких личностей знал хорошо, где их только не вылавливал.

– Думаешь, этот в капюшоне – его подельник-получатель?

– Почти уверен. Иначе бы не лазил так уверенно по залу. Слепую зону знал точно. Значит, был в теме. Продавец и дал наводку.

Я встал, потянулся.

– Так… Озадачь кого-то из своих, пусть встанут в засаду у салона. За Чеканом наблюдать. Пусть потопотят за ним. Как с кем-то встретится – взять обоих. А параллельно – отправь ломбарды шерстить. Труба новая и с коробочкой, с руками на реализацию возьмут. Чтобы мобила не ушла.

Шульгин уже поднимал трубку.

– Угу, Макс. Сделаем.

Я кивнул и, не мешкая, вновь уткнулся в сводку. Работа пошла. Читал дальше.

– Ага… Закладка, – пробормотал я, листая суточную. – Задержан гражданин Неумывакин, при нём вещество… – ткнул пальцем в строку. – А чего дело не возбудили?

Коля кивнул в сторону телефона – только что отдал кому-то распоряжения – потом поморщился:

– Да отказной будет. Химики уже отстрелялись. Там амфетамин, но по весу на уголовку не тянет. Закладка маленькая, только на административку.

Понятно, этот народ как раз ушлый – законы до грамма знает.

– А сам Неумывакин где?

– В клетке пока.

– Он знает, что по экспертизе?

– Нет. Воробьев сейчас из ЭКЦ справку везёт. Как привезёт – дознаватель будет отпускать.

Шульгин развёл руками.

– Ишь ты… – покачал я головой. – Коля, вот ты разбазариваешь такие кадры, даже не задумываясь. У тебя на руках – собиратель закладок. С опытом. С руками. И ты его сейчас просто отпустишь? Даже не попытаешься дожать?

Шульгин недовольно фыркнул:

– Да у него и в телефоне пусто, чисто. Всё почищено.

– Привыкли работать так – пробить да в телефоне поискать… А кто с людьми вживую работать будет, Коля? Ты опер или почему?

– И что? – надулся Шульгин. – Что с ним сделаешь? Административка же…

– Тащи сюда этого Неумывакина, – сказал я. – И пробей его по базе.

Я не удержался, выделил последние слова голосом – мол, это ты лучше всего и умеешь.

– Уже… – Шульгин кивнул, положил передо мной распечатку и стал снова звонить.

Он набрал кого-то и отдал команду.

– Ага… – хмыкнул я, глянув на распечатку. – Всё как я и думал. Нарик со стажем. На условке сейчас. Если сейчас возбудим – сядет не только по новому, но и по старому сроку приплюсуется. Есть, значит, чем его за кой-чего прихватить.

– И что, – почесал макушку Шульгин, – как мы возбудим? Веса не хватает.

– Никак… Да сейчас сам все увидишь.

Через пару минут в кабинет завели парня – лет двадцать пять, одет чисто, на вид – обычный студент. Прическа модная, ни синяков, ни шрамов. Не скажешь, что торчок, вот как современные нарики мимикрировали под обычный люд.

Я глянул на задержанного.

– Садись.

Тот сел. Озирается. Потеет. Руки сцепил, глаза бегают.

– Так, Неумывакин. Поймали тебя с веществом. Амфетамин. Эксперты работают, отзвонились. Светит тебе 228-я опять. А у тебя, между прочим, условка. Следовательно, при любом раскладе – здравствуй, зона.

Я сказал это ровно – вроде как, просто как бы между прочим, мне-то всё равно. Парень втянул голову в плечи, глаза опустил. Губы шевельнулись:

– Нашёл я… На земле лежало…

– Конечно, – кивнул я. – Они у нас все валяются, как конфеты. Но в детстве тебе, наверняка, говорили: с земли подбирать – нельзя.

Он сник. На лице нарисовалась какая-то полная и привычная безнадёга.

Я выждал пару секунд, а потом чуть смягчил голос:

– Впрочем… Есть вариант. Один. Поможешь – и я помогу. Мы же не звери.

Парень вскинул на меня глаза – и вот вам смесь надежды и настороженности. Не верит.

Я демонстративно достал телефон. Нажал циферки, наобум, чтобы он не видел. Поднёс к уху:

– Алло… Привет, экспертиза. Как сам? Ага… Слушай, у тебя сегодня образец на исследовании – по Неумывакину. Да, тот самый. Надо сделать аккуратно и всё как надо. Ну, как раньше. Понял? С меня причитается. Договорились? Отлично. Только пока не торопись – отмашку дам чуть позже. Жди звонка.

Я сделал вид, что сбросил вызов, перевёл взгляд на задержанного и подтолкнул к нему лист бумаги и ручку.

– Пиши.

– Что писать-то?

Я поторопил его – тут главное было держать темп:

– Что готов сотрудничать. Добровольно. Согласен участвовать в мероприятиях, направленных на выявление… ну, скажем так, каналов сбыта. Оказывать содействие в рамках оперативно-разыскных мероприятий.

– Я?.. Сдавать своих?

– Или зона. Выбирай сам. Я, между прочим, только что сказал эксперту указать вес поменьше в изъятом веществе. На административку чтоб. Сечешь? Но это пока. Если не договоримся – экспертиза покажет всё, как есть. А значит – здравствуй, уголовка, и твоя условка слетает. Сразу заедешь, еще до суда, в СИЗО.

Я медленно потянулся за листком, словно хотел вернуть его обратно в лоток принтера.

– Не-не… Я… Я напишу, – торопливо выдохнул он, перехватил лист обеими руками, как будто это была последняя надежда.

– Вот и правильно, – кивнул я. – Пиши, Неумывакин, пиши.

* * *

– Ну вот, Коля, – сказал я, откидываясь в кресле и дуя на остывающий чай. – Не выходя из кабинета – темнуху раскрыл, осведомителя тебе завербовал. А ты мне – «мутки», «авантюры»…

– Ну это… – Шульгин поёжился и тихо добавил. – Ты, наверное, прав…

– Что? Не слышу!

– Да прав ты! – крикнул он.

Тяжело далась фраза, даже губы поджал. Я на это ответил главным:

– Так что по Егорову?

Шульгин молча открыл ящик стола, достал распечатку и передал мне. Я начал читать.

– Угу… Адресок есть… Хорошо.

– А кто он вообще? Этот Егоров? – осторожно спросил Шульгин.

– Потом, Коля. Всё потом.

– Не доверяешь?

– Не обижайся, товарищ старший лейтенант… Я сам себе иногда не доверяю. Спасибо за помощь. Жди дальнейших указаний. Я пошёл.

– … И как ты, вообще, вот так? А? – выдохнул врио.

– В смысле?

– Ну, размотал всё… сходу.