Вот почему, говорил себе Скотт, важно, чтобы Джейн тоже воспринимала его серьезно. Может, она вовсе не к тому стремится и ее вполне устроят редкие свидания. У них не было возможности сесть и поговорить с того поцелуя, после которого он сразу уехал в Атланту. Ожидание было мучительным – ладно, он целыми днями занимался допросами, и отчетами, и проектом МОН, но вечера… Боже Всемогущий, эти вечера в номере отеля казались такими длинными, и он засыпал, вспоминая вкус губ Джейн на своих губах и видя перед собой ту родинку у основания ее шеи, по которой проводил языком… Скотт прикрыл глаза и уперся руками в мраморную столешницу ванной, холодившую его ладони. Он был на взводе от мыслей о предстоящем свидании, но еще и нервничал: такой бури эмоций он не испытывал с тех пор… одним словом, с самой юности.

Нервозное возбуждение и было причиной того, что он постарался ограничиться с ней коротким приветствием, когда Джейн пришла к нему в офис. Видеть ее рядом с Тёрнером, похожим на чертов живой детектор лжи, было настолько противоестественно, что он практически лишился дара речи. Ему хотелось вернуться к тому поцелую на обочине дороги и сразу же перекочевать оттуда в объятия Джейн – словно между этими моментами ничего не происходило.

Скотт в последний раз взглянул в зеркало. Его тело было крепким, как того требовала работа, но лицо казалось усталым, словно он начал свой день в другом часовом поясе – как оно, собственно, и было. Похлопал по щекам ладонями, смоченными лосьоном после бритья, потом провел рукой по подбородку. Гладкий. По крайней мере, насколько это возможно. Скотт вышел из ванной и распахнул дверцы встроенного шкафа. Львиную долю его одежды составляли футболки с символикой ФБР и шорты, вряд ли подходящие для ужина в ресторане. С другой стороны, единожды попав в квартиру Джейн, он не собирался выходить оттуда. «Для этого и существует доставка, не правда ли? Этим парням тоже надо зарабатывать…» Он потянулся за одной из облегающих футболок-поло, которые были у него представлены в нескольких оттенках серого, синего и бежевого. Крой выгодно подчеркивал плечи и грудные мышцы, а рукава заканчивались ровно на середине бицепсов, делая их еще более мощными. Оставалось лишь надеяться, что Джейн найдет его таким же неотразимым, как он находит ее.

* * *

Джейн как раз вышла из душа и включила стереосистему, когда снаружи по лестнице простучали шаги. Она знала, что это должен быть Скотт, но, открыв дверь и увидев его стоящим на пороге – картина, которую она представляла себе столько раз и сомневалась, увидит ли на самом деле, – ощутила головокружение.

Губы Скотта сложились в ту самую застенчивую полуулыбку, которую Джейн находила столь привлекательной.

– Наконец-то, – сказал он.

Она рассмеялась и смогла ответить лишь:

– Наконец-то…

Они шагнули друг другу в объятия, и Джейн уткнулась лицом в его шею, от которой исходило летнее тепло и легкий аромат лосьона после бритья. Потом они поцеловались – словно продолжая тот поцелуй, на котором остановились, – и слепо, не разжимая объятий, двинулись в спальню.

Когда Джейн подвела Скотта к своей постели, ей показалось, что айсберг, в котором она застыла со смертью Бенни, наконец-то доплыл до теплых морей и отпустил ее, растаяв искорками света.

Позднее, гораздо позднее, когда она лежала на груди у спящего Скотта, одно выражение пришло ей на ум совершенно неожиданно. «Погибли, но не забыты». Оно относилось ко всем солдатам, морякам и летчикам, отдавшим свои жизни во всех войнах и вооруженных конфликтах, и ей на глаза навернулись молчаливые слезы облегчения и скорби. Айсберг растаял. Но не был забыт.

День второй. Четверг

6

Младший проснулся рывком – откуда-то сзади доносился шум. Он выпрямился и посмотрел в боковое зеркало. По улице двигалась подметальная машина, приближаясь к нему. С бешено колотящимся сердцем он начал поднимать спинку сиденья, чтобы скорей завести двигатель, одновременно наблюдая за приближением подметальщиков. Его машина осталась последней на этой стороне улицы.

Он не мог поверить, что заснул, – да еще и не на той стороне! Ему даже не требовался голос, чтобы сказать, какой он глупый. Он и сам это знал. Ему могли выписать штраф, и тогда осталась бы зацепка. След. Двигатель «Хайлендера» взревел, и он сорвался с места в противоположность своей привычке трогаться медленно. Однако спешка не помешала ему в последний раз оглянуться на подъездную дорожку. Пикап женщины по-прежнему стоял там, но его блокировал припаркованный рядом «Субурбан» – наполовину на дорожке, наполовину на траве. Он стукнул ладонью по рулю и только тут понял, что до сих пор в перчатках. Начал быстро их стягивать, придерживая руль коленями. Резко затормозил на красный свет.

В панике схватился за шею – маска все еще была на нем. Выдохнул, заставляя себя успокоиться, и пощупал под сиденьем. Пакет со шприцем был надежно закреплен скотчем, поддельная этикетка «инсулин» скользнула под его пальцами. Все было на месте – и все было неправильно. Он нарушил план Операции Концентрация и почти все испортил. Посмотрел на машины, выезжавшие на перекресток: они спускались по зеленым улочкам, прилегающим к Силвер-Лейк. Откуда только взялся этот «Субурбан» – и мужчина, который взбежал по ступенькам и остался на всю ночь… Она же говорила, что не замужем, он был в этом уверен. Значит, она или лгунья, или… он не мог заставить себя выговорить это слово.

Потаскуха!

Голос раскатисто прогремел у него в голове. Он зажмурился, пытаясь заставить его умолкнуть, хотя это никогда не помогало.

Ты даже не можешь сказать этого вслух, да? Потаскуха! Сукин ты сын! Повзрослей уже! Отрасти яйца! Тьфу!

Младший автоматически утерся и посмотрел на свою руку. Ни следа теплой, густой, вонючей слюны.

В машине он был один.

* * *

Телефон зазвонил, когда Джейн варила кофе, поражаясь тому факту, насколько по-другому воспринимается это обыденное занятие, когда готовишь не только для себя, но и для Скотта. Для звонков было еще рано, номер она не опознала – и потому предположила, что это клиент, позвонивший на круглосуточную линию поддержки, которая в эту неделю была переключена на ее номер.

– Мисс Холл, это Мэтт Уэст, убойный отдел.

Удивленная, Джейн отошла в гостиную – подальше от шумящей кофемашины.

– Да?

– Простите, я слишком рано?

Прежде чем Джейн успела объяснить, что вообще не ожидала услышать его снова, Уэст продолжил:

– Вечно забываю, когда у меня утренняя смена. Обычно напарница предупреждает…

Джейн нашла любопытным, что он оправдывается, и теперь ей было интересно, по какой причине звонит Уэст.

– Нет проблем, детектив. А что случилось?

– Мы получили стоматологическую карту тела из университета. И пропустили через Национальную базу данных.

Джейн плюхнулась на диван. При тщательно снятой посмертной стоматологической карте Национальная база данных о преступлениях должна была распознать Джареда Стилсона, пропавшего студента.

Мысленно она уже перебирала в уме, что надо будет сделать: прежде всего позвонить Стили и сказать, что она была права, когда вчера заподозрила, что убийца Джареда Стилсона может за ними наблюдать; потом… Тут Джейн сообразила, что Уэст пока что молчит.

– Так вы его идентифицировали? – спросила она.

– Нет.

– О! Так это не… – Джейн едва успела остановиться и не сказать «Джаред Стилсон».

– Не кто?

– Простите. Не имеет значения, – ответила она торопливо. – Могу я спросить, под «стоматологической картой» вы имеете в виду полный перечень удаленных зубов или просто упоминание золотой коронки, которую видно при улыбке?

– Я толком не знаю, что такое стоматологическая карта. Просто повторяю слова Свитцер.

– О… хм… тогда вы должны были установить личность. Но если нет, это значит, что ваш труп – или кто-то, о чьей пропаже не заявляли, или кто-то, у кого нет в базе стоматологической карты.

– Именно это и сказала Свитцер.

– Ну, великие умы мыслят одинаково, – жизнерадостно заметила Джейн, обрадованная тем, что ее опасения не подтверждаются. Она забросила ноги на диванную подушку и уселась поудобнее, еще более обрадованная появлением Скотта с двумя кружками кофе.

Тот вопросительно задрал одну бровь, ставя кружку перед ней на столик и усаживаясь рядом. Свободной он поднял ее ноги, а потом опустил их себе на колени.

Уэст тем временем говорил:

– Однако мы с напарницей подумали, что, может, и не одинаково. Есть ли что-нибудь еще, что вы или мисс Ландер заметили относительно того трупа, что может помочь нам с опознанием? У меня такое чувство, что вы говорите не всё.

– Мы как раз все сказали. – Джейн пришлось подавить вздох, готовый вырваться из груди, – это Скотт начал массировать ей ноги.

– Я имею в виду, возможно, какие-то нюансы? – настаивал Уэст. – У трупов бывают нюансы? Мне не очень понятно, чем вы вообще занимаетесь… – Он вздохнул. – В общем, вы можете чем-нибудь нам помочь?

– Дело в том, детектив…

– Зовите меня Мэтт.

Джейн положила руку поверх ладони Скотта, чтобы тот перестал подниматься выше по ее бедрам.

– Мэтт, единственный антрополог, обследовавший тело, – Дженни Свитцер, а она чертовски хороший специалист.

– Слушайте, да я последний человек на земле, кто скажет плохо про Свитцер – тем более зная, что она со мной за это сделает. Просто… мы цепляемся за соломинку.

Джейн никак не могла взять в голову, почему детектива убойного отдела так удивляет неспособность НБДП определить личность жертвы преступления. Будучи тем, кто есть, он должен был неоднократно с этим сталкиваться.

– Не поймите меня превратно, но обычно полуразложившийся Джон Доу не привлекает такое количество внимания. Что с ним не так?

Детектив испустил тяжкий вздох.

– Видите ли, мисс Холл, причина смерти оказалась необычная. Отравление. Собственно, нас уведомили, что смерть была мучительной. Мышечный паралич, но при этом жертва оставалась в сознании. Этот парень чувствовал, как отказывают его легкие. По сути, это была пытка. Как если бы смертельная инъекция подействовала не до конца. И вот теперь мы с Санчес сидим тут на задницах, раздумывая, что за гад мог сделать это с восемнадцатилетним парнем. И я готов отдать левое яичко, чтобы установить личность жертвы и сдвинуть дело с мертвой точки. Уж простите за мой французский…

– Не извиняйтесь. – Теперь Джейн стало ясно, что Уэст обратился к ней не просто как к антропологу. Он собирал воинство для битвы за идентификацию Джона Доу – после того, как НБДП не дала ему ответа. И если речь шла о необычном случае отравления, она могла себе представить, в каком цейтноте находились детективы, готовые дергать за любые ниточки, чтобы отыскать убийцу.

Заметив, что Скотт внимательно на нее смотрит, Джейн сказала;

– Слушайте, Мэтт, может, отправите запись НБДП ко мне в агентство и мы рассмотрим ее в свете своих наблюдений?

– Не могу.

– Просто распечатку.

– Никак. Но вы двое могли бы приехать сюда и посмотреть ее с нами.

Джейн знала, что Стили порадуется возможности переступить порог Департамента полиции Лос-Анджелеса с учетом прошлой карьеры судебного адвоката. Она согласилась приехать – за себя и за Стили – и повесила трубку.

Скотт немедленно спросил, протягивая ей кружку кофе:

– Что это было?

Отпив первый глоток, Джейн рассказала ему о находке в университете вчера утром. Она рассчитывала, что теперь Скотт возобновит массаж ее ног, но он выпрямился и сел повыше.

– Ты ездила на место преступления? Я думал, вам со Стили хватило прошлого раза…

– Это твой босс сказал, не мы.

– Но Тёрнер был недалек от правды, не так ли?

– Может, все зависит от того, кто ведет расследование? – поддразнила его она.

– Да что ты? Правда? – Он хмыкнул и поставил свою кружку на стол. – Значит, вы подпишете с нами меморандум?

– Это другое.

– Почему? – Скотт покосился на ее телефон и, нахмурившись, снял ноги Джейн со свих колен. – С кем ты говорила? Этот Мэтт – он кто?

Джейн улыбнулась его ревнивому тону. Скотт, однако, вовсе не считал ситуацию забавной.

– Как давно ты его знаешь?