– Еще один вопрос, сударь, – упорствовала Глинет. – Как вы можете видеть, Друн ослеп; его ослепили лесные феи. Нам советовали найти волшебника, который мог бы снять это заклятие. Не могли бы вы порекомендовать кого-нибудь, кто сумел бы это сделать?

Нуминанте проглотил добрую пинту эля. Задумчиво помолчав, он сказал:

– Я слышал о существовании волшебников, но никогда не имел с ними дела. Сам я в данном случае ничем не могу помочь, так как чародейством не занимаюсь. Только те, кто практикует колдовство, знают других таких же, как они.

– Джентон советовал нам посетить ярмарку в Фундуке и спросить местных жителей.

– Вполне возможно, что это разумный совет. Не думаю, чтобы Джентон рассчитывал снова вас ограбить. А пока что я прослежу за тем, чтобы Энрик вас хорошо накормил. Подкрепитесь и отдохните.

Уныло опустив плечи, Друн и Глинет последовали за трактирщиком к приготовленному столу. Хотя Энрик выставил лучшие блюда, дети потеряли аппетит. Несколько раз Глинет открывала рот, чтобы рассказать Друну, что его талисман разбился и что разбойник отобрал всего лишь камешек, вставленный в оправу, но так и не решилась в этом признаться.

Энрик показал им дорогу в Фундук:

– Ступайте вверх через холмы и вниз по долине примерно пятнадцать миль. Потом, за Скучным лесом, пройдите по Редколесью до Дальних холмов, а за ними спускайтесь вдоль Притворной реки – и придете в Фундук. Идти придется не меньше четырех дней. Насколько я понимаю, у вас нет денег?

– У нас остались две золотые кроны.

– Я разменяю вам одну крону на флорины и гроши – монета помельче не привлекает такого внимания.

Получив увесистый мешочек с восемью серебряными флоринами и двадцатью медными грошами, дети надежно спрятали последнюю золотую крону в поясе Друна и отправились по дороге в Фундук.

Через четыре дня, изголодавшись и едва волоча ноги, Друн и Глинет прибыли в Фундук. За все это время с ними не случилось ничего примечательного – за исключением одного вечернего происшествия неподалеку от деревни Мод. Приближаясь к этому селению, они услышали стоны, раздававшиеся из придорожной канавы. Подбежав, чтобы узнать, в чем дело, они обнаружили старого калеку – по-видимому, тот каким-то образом оступился на обочине и свалился в канаву.

Прилагая всевозможные усилия, Друн и Глинет вытащили старика на дорогу и помогли ему добраться до деревни.

– Спасибо, голубчики! – со вздохом сказал калека, опустившись на скамью. – Если уж умирать, то лучше здесь, чем в канаве.

– А почему обязательно умирать? – поинтересовалась Глинет. – Я встречала вполне живых людей в гораздо худшем состоянии, чем ваше.

– Так-то оно так, но эти люди, наверное, были окружены заботливыми родственниками или все еще могли работать. А у меня нет ни гроша за душой, и никто не возьмет меня на работу. Так что придется сдохнуть.

Глинет отвела Друна в сторону:

– Мы не можем его здесь бросить!

– Мы, конечно, не можем взять его с собой, – упавшим голосом отозвался Друн.

– Конечно. Но еще хуже уйти и оставить его здесь сидеть в полном отчаянии.

– И что ты хочешь сделать?

– Я понимаю, что мы не можем помогать каждому встречному, но этому человеку мы могли бы помочь.

– Ты имеешь в виду золотую крону?

– Да.

Без лишних слов Друн вытащил монету из пояса и протянул ее Глинет. Та принесла ее калеке:

– Вот все, что у нас есть, – может быть, вам это поможет на какое-то время.

– Да благословят вас боги!

Друн и Глинет заглянули на местный постоялый двор, но все комнаты были заняты.

– Можете выспаться в конюшне на сеновале, сено свежее, – предложил хозяин. – За такой ночлег я возьму только медный грош, а если вы поможете по хозяйству на кухне, то и перекусить для вас что-нибудь найдется.

В кухне Друн лущил горох, а Глинет принялась чистить горшки с таким рвением, что хозяин постоялого двора подбежал и остановил ее:

– Довольно, довольно! В них уже моя физиономия отражается, а я ее терпеть не могу! Вы заработали на ужин – пойдемте.

Он подвел их к столу в кухонном углу и подал им сначала хлеб и чечевичную похлебку с луком-пореем, затем нарезанную ломтиками свинину, печеную, с яблоками в подливе, а на десерт – по спелому персику.

Дети выходили из кухни через таверну, где, судя по всему, в самом разгаре было какое-то многолюдное торжество. Вооруженные барабанами, флажолетом и лютней с двойным грифом, три музыканта играли быстрые веселые танцы. Выглядывая из-за спин столпившихся зрителей, Глинет заметила калеку, которому они отдали золотую монету: изрядно навеселе, тот усердно отплясывал джигу, высоко дрыгая ногами. Удерживая в высоко поднятой руке большую кружку эля, другой рукой бывший калека обнял за талию и увлек за собой молодую служанку; они стали носиться прыжками по всей таверне, вызывая хохот окружающих сумасбродными ужимками. Глинет спросила у ближайшего зеваки:

– Кто этот седой танцор? Последний раз, когда я его видела, он стонал и едва двигался.

– Это старый подлец Лудольф – резвостью он не уступит нам с тобой. По вечерам он выходит за окраину и устраивается поудобнее на обочине. Как только показывается путник, мошенник ложится в канаву и начинает издавать жалобные стоны – после чего путник, как правило, помогает ему добраться до поселка. Лудольф рассыпается в благодарностях и хныкает, проклиная судьбу, что обычно позволяет ему выудить из путника пару монет. Сегодня, однако, – судя по тому, как он развеселился, – ему, наверное, попался индийский шах, рассыпающий вокруг бриллианты.

Огорчившись до глубины души, Глинет отвела Друна в конюшню, где они взобрались по вертикальной лестнице на сеновал. Перед сном Глинет рассказала Друну о том, что видела в таверне. Друн пришел в ярость. Оскалившись как волк, он процедил сквозь зубы:

– Презираю лжецов и мошенников!

Глинет горько рассмеялась:

– Лучше об этом не думать. Не могу даже сказать, что нам сегодня преподали полезный урок, потому что завтра нас снова обведут вокруг пальца.

– Несмотря на все предосторожности.

– Именно так! По крайней мере, однако, нам нечего стыдиться.

Дорога из Мода в Фундук пролегала по разнообразной местности: через леса и поля, по горам и долинам, – но им больше не угрожали ни опасности, ни подвохи, и они прибыли в Фундук в полдень на пятый день после выхода из Лумарта. Празднество еще не началось, но на площади уже устанавливали палатки и шатры, сколачивали помосты для представлений и прочие сооружения, используемые на ярмарке.

Крепко держа Друна за руку, Глинет внимательно изучала происходящее.

– Судя по всему, здесь будет больше торговцев, чем покупателей. Может быть, они собираются торговать друг с другом? Но тут весело: стучат молотки, натягивают яркие полотнища…

– Откуда так вкусно пахнет? – спросил Друн. – Я сразу вспомнил, что страшно проголодался.

– Ярдах в двадцати с наветренной стороны стоит и жарит колбаски человек в белой шляпе. Пахнет действительно чудесно, но у нас осталось всего семь флоринов и горстка грошей. Пожалуй, лучше сохранить эти деньги на черный день и попытаться как-нибудь заработать на еду.

– А что, за колбасками длинная очередь?

– Не сказала бы.

– Значит, торговцу было бы выгодно, если бы мы привлекли больше покупателей.

– Так-то оно так, но каким образом?

– А вот таким. – Друн вынул из-за пазухи свирель.

– Удачная мысль! – Глинет подвела Друна поближе к палатке продавца колбасок. – Теперь играй! – прошептала она. – Что-нибудь позадорнее, повеселее, возбуждающее аппетит!

Друн начал играть – поначалу медленно и осторожно. Вскоре, однако, пальцы его приобрели уверенность сами по себе, порхая по свирели слева направо и справа налево, и волшебный инструмент стал производить приятные ритмичные мелодии. Прохожие останавливались, чтобы послушать, и постепенно скапливались вокруг жаровни продавца колбасок; многие не преминули потратиться на закуску, и колбаски пошли нарасхват.

Через некоторое время Глинет приблизилась к продавцу:

– Уважаемый господин, не могли бы вы дать нам немного колбасок? Мы очень проголодались. А после того, как поедим, мы снова что-нибудь сыграем.

– По рукам! – тут же согласился вдохновленный прибылью торговец. Он отрезал им хлеба, вложив между ломтями горячие колбаски. Закусив, Друн снова заиграл заразительно жизнерадостные хороводные, джиги, гопаки и радостные быстрые марши. Услышав его свирель, окружающие начинали невольно приплясывать, подходили ближе и втягивали носом аромат колбасок, шипящих на жаровне… Не прошло и часа, как торговец распродал все, что у него было, незадолго перед этим Глинет и Друн стали потихоньку уходить.

Неподалеку, в тени фургона, стоял высокий молодой человек атлетического телосложения, широкоплечий и длинноногий, с длинным носом и прозрачными серыми глазами. У него не было ни бороды, ни усов; прямые темно-русые волосы он стриг под горшок, на уровне ушей. Когда Глинет и Друн проходили мимо, он выступил из тени и преградил им путь.

– Мне понравилась твоя игра! – сказал он Друну. – Где ты научился так ловко дудеть?

– Я не учился, сударь, – это волшебный подарок фей из Щекотной обители. Они наделили меня свирелью, кошельком с неразменными монетами, талисманом, придающим храбрость, и семью годами сплошных неудач. У нас уже отобрали кошелек и талисман, а свирель у меня еще осталась. Остались и неудачи – они неотступно преследуют меня, как тень.

– Щекотная обитель далеко, в Лионессе. Как вы сюда попали?

– Мы шли через огромный лес, – пояснила Глинет. – По дороге Друн увидел дриад – лесных фей; они купались в озере, совсем голые. Дриады навели на него порчу – золотые пчелы залетели ему в глаза, и теперь он ослеп и ничего не сможет видеть, пока мы не прогоним пчел.

– Каким же образом вы собираетесь это сделать?

– Нам посоветовали найти Родиона, короля всех эльфов и фей, и сорвать шляпу у него с головы. Тогда он согласится выполнить любую нашу просьбу.

– Находчивое решение проблемы, на мой взгляд. Но для этого прежде всего необходимо отыскать Родиона, а это не так просто.

– Говорят, он любит посещать ярмарки в виде веселого старичка в зеленой шляпе, – возразила Глинет. – С чего-то же нужно начинать поиски?

– Несомненно… Ага, смотрите! Вот идет старичок в зеленой шляпе! А там еще один!

– Ни тот, ни другой, по-моему, не походит на короля эльфов, – с сомнением сказала Глинет. – Этот пьянчуга, хоть и навеселе, никак не годится в короли кого бы то ни было, а другой мрачнее тучи. В любом случае нам дали еще один совет – попросить помощи у могущественного чародея.

– Опять же, это гораздо легче сказать, чем сделать. Чародеи принимают все возможные меры, чтобы оградить себя от бесконечной череды просителей и ходатаев. – Переводя взгляд с одного приунывшего лица на другое, незнакомец прибавил: – Тем не менее, возможно, нам удастся как-то преодолеть эти трудности. Позвольте представиться: меня зовут доктор Фиделиус. Я путешествую по Даоту в этом фургоне, запряженном парой волшебных коней. Плакат на фургоне рекламирует мои услуги.

Глинет прочла объявление:

ДОКТОР ФИДЕЛИУС

Великий знахарь, ясновидец и маг

– —

ИСЦЕЛИТЕЛЬ БОЛЬНЫХ КОЛЕНЕЙ

 Тайны анализируются и раскрываются; заклинания произносятся на известных и неизвестных наречиях.

 Предлагаются в продажу: обезболивающие и тонизирующие средства, целебные мази, очищающие и укрепляющие снадобья.

 Настойки, помогающие от тошноты, чесотки, ломоты в суставах, колик, перхоти, бубонов и гнойных язв.

СПЕЦИАЛИСТ В ОБЛАСТИ ЛЕЧЕНИЯ БОЛЬНЫХ КОЛЕНЕЙ

Обернувшись к доктору Фиделиусу, Глинет с надеждой спросила:

– Вы и вправду волшебник?

– Самый настоящий, – кивнул доктор Фиделиус. – Смотри, вот монета! Я держу ее в руке, и вдруг… фокус-покус! Где монета?

– У вас в другой руке.