– Чувствуете? – вновь раздался голос Фей. – Дуновение ветерка, холодок по коже, движение пламени и теней, тихий шепот, едва различимый за шорохом занавесей. Слышите? Это духи с изнанки светлого мира откликнулись на наш зов. Те, кого вы потеряли, о ком сожалеете, кого не можете забыть. Смотрите. Смотрите. Они здесь!

По комнате пронесся вскрик удивления, но… духов не появилось. Воздух был пуст.

«Все-таки шарлатанка», – с некоторым разочарованием подумала я.

И тут на стол передо мной вспрыгнул кот Фей.

Точнее, кажется, не совсем кот.

Во сне он выглядел совсем иначе. Кошачьи черты словно размылись, стали текуче-неуловимыми, будто сотканными из густой черной тени. Прежними остались лишь пронзительно-зеленые глаза.

– Ши станет нашей связующей нитью между миром тени и миром света. Известно, что котам дана способность видеть и чувствовать то, что недоступно большинству смертных. Потустороннее. Но вам нечего бояться. Ши и пламя свечей удержат тени внутри магического круга и не позволят им овладеть вами. Главное, не теряйте сосредоточенности. И думайте о тех, кто сейчас незримо находится рядом…

Голос Фей наполнял полумрак, околдовывая гостей. Но мое внимание было всецело приковано к Ши.

То, что происходило с котом, даже во сне выходило далеко за рамки объяснимого.

Ши обошел стол кругом, словно невзначай прикоснувшись к каждому гостю – потерся обруку, скользнул хвостом под подбородком, боднул широким лбом напряженное плечо. Но движения, по-кошачьи плавно-тягучие, были лишь ширмой. С каждым контактом из человеческих тел выходил свет, золотым песком оседая на темной шкуре. Этот свет манил, завораживал. Все мое существо – все существо Фей – дрожало от предвкушения…

…чего?

Что должно было случиться?

Сделав полный круг, Ши свернулся клубком на зеленом сукне стола. Тонкие пальцы Фей потянулись к гладкому кошачьему лбу. И стоило им соприкоснуться с первой запутавшейся в шерсти песчинкой…

«… Которое отец так и оставил в секрете. Но если она и правда способна связаться с духами…»

«Генри?.. Ты здесь?..»

«Удивительно…»

«…В точности как в детстве, когда няня разрешила нам с сестрой пригласить в дом чернокожую гадалку с болот. Только у той был не кот, а змея…»

«А что, если…»

Калейдоскоп невнятных, размытых картинок – мужчина, приподнявшийся на смятой постели, морщинистая смуглокожая старуха, руку которой кольцами обвивала змея, пустой кабинет с большим столом посередине, мальчик, бегущий по полю, – ворвался в разум Фей. Голова духовидицы буквально взорвалась от калейдоскопа образов, видений и обрывков фраз, звучавших на разные голоса.

Я словно попала в водоворот, из которого было не выбраться. Слишком громко, слишком ярко, слишком остро и так реально, будто это происходило не во сне, а наяву, совсем как тогда, когда кот Фей перетек с ее руки на мою и наши пальцы встретились.

Что это было? Воспоминания? Чужие мысли?

Пыталась ли Фей воспользоваться ими, чтобы создать для завороженной публики видимость общения с миром темной изнанки, выдавая их собственные мысли за ответы призраков?

Я не знала.

А пальцы Фей меж тем зарывались все глубже в темную шерсть, будто выискивая среди собранных котом воспоминаний что-то…

«Гдеже он? Ничего не вижу. Все как в тумане, и голова от этих благовоний так кружится…»

«Если только мне удастся заставить ее…»

«Фей – ее настоящее имя? Этот акцент… волосы… звенящие браслеты… Так бы и послушал, как они будут звенеть, когда она станет стонать и извиваться подо мной…»

Последний бесплотный голос представил картинку в красках, и откровенная непристойность, окрасившая мужские фантазии, подняла внутри бурю негодования. Я с отвращением оттолкнула от себя чужую мысль. Как вдруг…

Сознание духовидицы затопил ужас. Безумный, всепоглощающий – такой, что ни пошевелиться, ни вдохнуть. И взгляд – чей-то взгляд, брошенный сквозь прорези маски на девушку с котом, замершую, точно бабочка перед ящерицей, – такой, от которого хотелось бежать без оглядки.

«Нашел, – послышался тихий шепот в голове, враз прогнавший прочие мысли. – Нашел…»

Этого оказалось достаточно, чтобы Фей резко вскочила с места, едва не опрокинув стол и расставленные кругом свечи.

Восемь пар глаз, считая мужчину за пределами круга, уставились на нее – и не понять, чьи именно воспоминания принес Ши, чьими глазами показал испуганную духовидицу и торжество затаившегося хищника.

«Беги! – услышала я то ли приказ, то ли обращение Фей к самой себе. – Беги, беги!»

Я вскрикнула, готовая броситься прочь. И…

Проснулась.

* * *

Кот Фей, неизвестно как пробравшийся в мою комнату, замер на моей груди. Его желто-зеленые глаза светились, лоснящаяся черная шкура в пробивавшемся сквозь шторы рассеянном дневном свете блестела, будто и правда была покрыта крохотными золотыми песчинками.

Еще не до конца сбросив пелену сна, я сощурилась, потерла глаза – и все исчезло. Передо мной вновь оказался обычный – пусть и экзотической породы – кот, с укоризной смотрящий на человека, посмевшего нарушить своими криками его безмятежный сон.

Сон…

А сон ли?

Не то чтобы такое случалось со мной впервые. Я часто видела яркие, живые сны, в которых знакомые и незнакомые люди раскрывали тайны и делились тем, о чем никогда не признались бы в реальной жизни. В детстве я считала это чем-то вроде суперспособности, не раз спасавшей меня, приютскую девчонку-полукровку, от неприятностей. Но с возрастом дар ослабел, пробиваясь сквозь будничную рутину и постоянную усталость случайными редкими вспышками. Так, например, однажды мне приснилось, как в сверкающем Брейден-холле нанимают персонал на кухню – и действительно, уже с утра удалось получить заветное место. И Руфуса, у которого удачно освободилась дешевая квартира, я тоже встретила благодаря пророческому сну.

Но нынешний случай был чем-то иным – чем-то более глубоким, четким, детальным. Сеанс Фей Фицджеральд казался пугающе реальным, как будто то, что мне приснилось, произошло на самом деле. Даже проснувшись, я помнила все до последней детали. Людей, сидящих кругом за покерным столом, кота Ши, похожего на черный туман изнанки, светящиеся крупицы чужих мыслей. И взгляд из-под маски – торжествующий, темный.

От одной лишь тени воспоминаний по телу пробежала дрожь, которую разогнал донесшийся с улицы звон трамвайного гудка.

Я бросила взгляд на часы и обреченно вздохнула. До вечерней смены было еще далеко, а заснуть теперь точно не получится. Стыдно признаться, но я боялась продолжения кошмара. Не хотелось вновь ощутить тот липкий парализующий ужас, который я испытала на парковке. Лучше уж клевать носом над немытой посудой.

– А все ты виноват, – сказала я коту, который с безмятежностью хозяина положения вылизывался в изножье кровати. – И откуда ты только свалился на мою голову?

Зверь одарил меня пренебрежительным взглядом. Треугольная голова чуть повернулась в сторону окна, видимо намекая, что я забыла закрыть форточку.

Да, может, и забыла. Но кто мог предположить, что наглое животное, вместо того чтобы убраться восвояси, начнет заглядывать в каждую квартиру, проберется через окно, а потом устроится со мной спать, словно он у себя дома.

Или не просто спать…

Так ли все очевидно с котом, который в воспоминаниях духовидицы был похож на черный туман и обладал способностью собирать чужие мысли? И зачем мне, обычному человеку, такое соседство?

«Зато Фей Фицджеральд, наверное, обыскалась своего ненаглядного и очень полезного помощника», – мелькнула в голове первая с момента пробуждения здравая мысль.

Я выпрямилась в кровати, другими глазами посмотрев на умывавшегося кота.

Хм-м-м.

Если подумать…

Оставить зверя у себя я в любом случае не могла – из-за Руфуса, отсутствия денег на лишний зубастый рот и изматывающего рабочего графика, не предусматривавшего ухода за питомцем. Да и вообще я не отличалась особой любовью к животным. Это в богатых домах они выглядят изнеженными и милыми украшениями интерьера. А в перенаселенных рабочих кварталах, где ценен каждый теплый угол и корка хлеба, действуют иные правила: или ты, или тебя.

Другое дело – такая богачка, как Фей. С учетом того, какая публика посещала сеансы духовидицы, у нее должна быть целая уйма денег. Так почему бы не поделиться с той, кто так любезно сберегла драгоценного котика? Попытка избавиться от животного не в счет. Во-первых, она не удалась, а во-вторых, кто про это расскажет? Не кот же.

Как ни крути, я заслужила награду. Скажем, в тысячу далеров. Да, тысячи было бы вполне достаточно. Хватит и на квартиру, и на новое платье, и на целую тарелку крылатых десертов.

Нарисованная воображением картинка – благодарная духовидица одаривает помощницу хрустящими купюрами из кошелька – выглядела столь соблазнительно, что у меня мгновенно прибавилось сил. Я резво выскочила из кровати и, опасаясь, что кот снова надумает куда-нибудь сбежать с насиженного места, торопливо приняла душ, причесалась и оделась. Для кота нашелся старый саквояж, достаточно потрепанный и местами дырявый, чтобы можно было не волноваться о доступе воздуха. Оставалось лишь заманить туда мою будущую тысячу да-леров.

А вот с этим внезапно вышла проблема.

В кота, еще недавно спокойного и покладистого, точно темная сущность вселилась. Он упирался всеми четырьмя лапами, шипел и пытался укусить мои руки, стоило только подтащить его к распахнутому зеву сумки. Ладно хоть не орал как потерпевший – и на том спасибо.

Но все равно! Все равно!

– Хор-роший котик, – сквозь зубы прошипела я, надавливая коту на холку, чтобы затолкнуть его голову в саквояж. – Хороший!

Куда там! Обиженное «мяу», кувырок назад – и зверь оказался в полуметре от меня, а я осталась с пустой сумкой. Хороший котик стоически сопротивлялся давлению, уворачиваясь от любых попыток примирить его с саквояжем. Гибкий хвост яростно хлестал из стороны в сторону, черная шерсть топорщилась на загривке. Во взгляде явственно читалось недовольство и желание бороться до последнего.

Самое противное, что кот выигрывал. Четверть часа спустя я совершенно выбилась из сил, но так и не приблизилась к цели.

– Да провались ты! – Окончательно потеряв терпение, я в сердцах швырнула перед котом пустой саквояж. – О тебе же забочусь, паршивая ты скотина! Нужно вернуть тебя хозяйке. Или хочешь опять оказаться на улице?

Молчание было мне ответом. Хотел зверь к Фей или нет, но помогать с транспортировкой он явно не собирался.

Вздохнув, я присела на корточки перед котом и сумкой.

– Ну что тебе от меня надо? Неужели не понимаешь, тебе нельзя здесь оставаться. Так будет лучше для нас обоих.

Кот недоверчиво сверкнул глазами.

Я продолжила.

– Ши…

Кот замер, навострив уши.

«О, неужели? Значит, все-таки вот как тебя зовут…»

– Ши… – Я поманила его пальцем. – Иди сюда.

Удивительно, но имя возымело на зверя почти магический эффект. Медленно, шаг за шагом, он приблизился.

– Лезь в сумку. Пожалуйста.

Треугольная морда нырнула внутрь, изучая дно саквояжа. Я же даже дышать перестала – настолько боялась спугнуть внезапную удачу.

– Вот так, Ши. Еще немного…

Всего капельку…

Хлоп!

Замок защелкнулся, запирая кота в саквояже. Я аккуратно подняла сумку, надеясь, что коту как-нибудь удастся устроиться.

– Это ненадолго, – оптимистично пообещала я. – Скоро ты будешь у хозяйки. Даю слово.

Саквояж не ответил.

* * *

Фей Фицджеральд в Брейден-холле никто не видел. Единственное, что удалось узнать, не привлекая подозрений, – что вчерашний сеанс прервался из-за плохого самочувствия духовидицы. Однако следующее представление до сих пор не было отменено, а вещи Фей лежали в гримерной, что оставляло мне тень надежды.

Терять время не стала.