Брат-протектор смущенно улыбнулся. Никогда не мог пройти мимо затейливых вещиц. Но прикоснулся к иссолю с опаской.

– Да не бойся, не заколдованный, – хохотнул кормчий. – Наш народ добывает эти камни в Горах Руфала уже много столетий. Пока мореходы не додумались использовать иссоль для навигации, самоцвет шел бабам на бусы. Никто не помер.

– Красивый, – восхитился Фастред, пробежавшись кончиками пальцев по гладкому срезу. – Как стекло.

– Возьми обеими руками, подними и смотри на небо через него, – проинструктировал Стор. – Увидишь сияющую точку – знай, что нашел солнце. Только близко к борту не подходи: если качнет, а ты его выронишь – убью и не посмотрю, что божий человек. Понял?

– Конечно.

– Ну, развлекайся, а мне нужно немного подрулить. Сейчас мы несемся прямо на Варшун.

– А куда нужно? – спросил Фастред?

– На Ленгай, а потом идти вдоль берега мимо Анси в Нершейский залив и затем в Бениз. Чем меньше времени мы проводим в открытом море, тем лучше, – Стор обратил взор к горизонту. Вдалеке можно было разглядеть очертания вагранийской земли. – Наш флот приспособлен для дальних морских походов только короткими перебежками от порта к порту. Раньше мы ходили в Эннию, сначала обогнув Хайлигланд и Гацону с запада, затем шли от Родуи в латанийский Сагрэ, и оттуда двигались вдоль Латандаля, покуда не заходили в Эннийское море. А там уже можно выбрать, куда дальше: хоть в Сифарес, хоть на Ишудан или вовсе на Тирлазанские острова… Долгое путешествие, баба дважды родить успеет, покуда вернешься. Но и торговля бойкая. Эннийцы ценят товары с севера, – Стор умолк, накручивая кончик бороды на палец. – А сейчас путь другой. Ваш король экономит время, монах. И это может дорого нам стоить.

– Что вас беспокоит?

– Вагранийский залив, вот что! – кормчий сплюнул на палубу и что-то сказал по-рундски. Фастред понял только то, что ругательство касалось вагранийцев. – Скверное место. Погода – дерьмо, ветер дует со всех сторон, дожди… И шторма частые. Нехорошее место для моряков.

– Если там настолько плохо, зачем же мы туда идем?

Кольцо помрачнел.

– Чтобы добраться до империи вдвое быстрее. Твой король торопится. Все кормчие Магнуса пытались их отговорить, – кормчий понизил голос, чтобы его мог услышать лишь Фастред. – Но Огнебородый – не мореход, что бы он там о себе ни говорил. Да, был в походе, вернулся из Эннии с большим богатством, но… Он не знает моря так, как знаем мы. Волдхард и слушать нас не захотел, а Огнебородого мы не убедили. Планы твоего короля захватили и его ум.

Стор отошел, жестом велев помощнику приглядывать за монахом. На всякий случай Фастред отступил на пару шагов. Вскинул руки и принялся изучать небо сквозь иссоль. Пришлось немного покрутиться: обзор оказался не очень широким. И все же в какой-то момент монах поймал солнце. Пробивавшееся через плотные серые облака, оно казалось бледным пятном.

– Удивительно, – тихо восхитился он. – Просто невероятно.

Правую щеку обожгло резким порывом холодного воздуха. Вот о чем говорил Кольцо – направление ветра здесь, и правда, менялось слишком часто.

* * *

С самого первого дня морского путешествия Альдор проклинал себя за то, что согласился сопровождать Грегора в походе.

И без того слабый желудок на этот раз и вовсе отчаялся: эрцканцлера накрыла морская болезнь, да так, что рвотные спазмы изводили его каждый день. Продукты, которые обычно помогали успокоить живот, на борту отсутствовали: ни молока, ни варёной птицы, ни каши. Из всего скудного рациона Альдор перебивался лишь сухарями – от них хотя бы не было изжоги. Но более всего ему не хватало пресной воды. Запасы либо истощилось, либо протухли. Альдор попробовал было выпить рундского пива, но изможденный желудок тут же отправил напиток обратно.

Он знал, что команда за глаза прозвала его Альдом Зелёным. Альдом – потому что так было проще произносить на рундский манер. Зелёным же его нарекли за цвет лица. Команда попалась крепкая и умелая, в этом сомневаться не приходилось. И все же путешествие среди чужаков мало воодушевляло эрцканцлера. Грегор шёл на другом когге: король распорядился, чтобы они с Альдором путешествовали порознь. В этом был здравый смысл: если что-то случится с одним из них, второй сможет разобраться и принять правление хайлигландцами на себя.

Тем не менее, в компании рундских мореходов Альдору было бесконечно одиноко. С ним на когге плыли ещё несколько хайлигландцев: Остер – смесь оруженосца и секретаря, которым не то одарил, не то проклял Альдора король. Юноша происходил из обедневшего дворянского рода Энвар в Эккехарде. Сам парень ничего собой не представлял и проявить себя не успел, однако его отец, Фирис ден Энвар, отличился тем, что не примкнул к рядам Ламонта Эккехарда, когда тот поднял мятеж против короля. Грегор этого не забыл и наградил как самого отца, так и его наследника. И если Фирису досталась часть владений падшего Ламонта, то Остеру даровали должность помощника эрцканцлера и возможность заработать славу в походе. Должность почётная и с настолько размытыми обязанностями и перспективами, что младший Энвар, ввиду природной недалёкости, согласился с энтузиазмом. Теперь с этим бездарем и тупицей приходилось разбираться Альдору. И, что самое неудачное, спрятаться от него на корабле было некуда.

– Ваша милость, принести вина?

– Ты мой секретарь, а не девка кабацкая, – раздраженно бросил Альдор. При одном упоминании о кислом вине желудок эрцканцлера скрутило так, что он перегнулся через перила, прослушиваясь к организму: отправить содержимое обратно в мир можно было двумя способами, и тело Альдор в этом вопросе проявляло неизменные коварство и изобретательность. Хранитель милостивый, как же не хватало Ганса!

– Тогда… Воды?

– Прекрати меня потчевать. Ей богу, с такими наклонностями тебе место не в канцелярии, а на кухне.

Впрочем, Остер ден Энвар оставался удивительно стройным для человека, одержимого едой. Едва достигнув шестнадцати лет, юноша уже был на голову выше своего господина, вдвое шире в плечах и вчетверо сильнее, вид имел лихой и слегка придурковатый. Смекалки, впрочем, ему было не занимать. Оставалось лишь жалеть, что обычно острота ума использовалась Остером не по делу.

Когг Альдора следовал за кораблём короля: судно, на котором следовал Грегор, украшали щиты с бело-синими узорами Хайлигланда. Рядом двигался корабль Магнуса – нос украшен резной статуей девы-воительницы из древних легенд, парус расшит защитными рунами. По правую руку от когга Грегора шёл корабль брата Аристида.

Альдор обернулся назад и не сдержал вздоха: десятки кораблей – каждый со своими знаками отличия – растянулись вереницей едва ли не до горизонта.

– Великий флот, – восхитился Остер, поймав взгляд господина. – Такого мир ещё не видал.

– С флотом Древней империи ничто не могло сравниться, – ответил эрцканцлер, не сводя глаз с грандиозного зрелища. – Древние завоевали все южные острова, едва не покорили Латандаль и дошли до самой Гацоны. До таких масштабов нам ещё далеко.

Остер хмыкнул.

– Все равно у Миссолена нет шансов, – самоуверенно заключил он.

Альдор не был согласен, но тратить время на споры с этим оболтусом не хотел. Он увидел Грегора: король взмахом руки приветствовал Огнебородого, а затем завёл разговор со своим кормчим. Зрение подводило, снова отчаянно не хватало верного Ганса.

– Остер, ты хорошо видишь? – обратился он к помощнику. Какой бы бестолочью он ни казался, должны же у него быть достоинства. Следовало прощупать почву.

– Бью белку в глаз из рогатки с пятидесяти шагов, ваша милость!

– Значит, еще и считать умеешь. Ну, ладно. Глянь и скажи, что там делает король.

Остер вскочил на сундук, ухватился покрепче за канат – поднялся ветер, и когг начало здорово качать.

– Его величество изволит ругаться с кормчим. Король чем-то очень недоволен. Но рунд с ним жарко спорит.

Альдор вздохнул. Он с самого первого дня усвоил главное правило: на рундском корабле кормчий – царь и бог. Какую бы важную шишку тот ни перевозил, требовал беспрекословного послушания. А Грегор, судя по всему, это правило игнорировал.

– Как бы нам это не обернулось боком, Остер…

– Что именно?

– Весь этот поход.

* * *

Мунд Одно Ухо потихоньку свирепел. Говорил же Огнебородому, что нечего брать этих южан на борт: ни толку, ни умения – лишь проблемы да сильная осадка. Шли бы себе по суше, как и привыкли. Но Магнус просил, уговаривал всех моряков, сулил богатства и заслуженный покой после похода – и Одно Ухо сдался.

Да только если бы знал заранее, что они пойдут в империю северным путем близ Ваг Рана, то ни за что не согласился бы. Сейчас уводить корабли было поздно.

Мунд приложил руку к груди – туда, где под рубахой прятался амулет, что дала ему жена в дорогу. Навыпуск он носил серебряный диск, символ новой Веры этих проклятых южан, потому что так велел уверовавший в южанского Хранителя Магнус. Но то, что Мунд прятал у тела, не касалось даже великого вождя.

В конце концов, на море ему помогали знакомые северные боги, а этого Хранителя поди пойми.

– Ты правишь землей, король Хайлигландцев, а я правлю на море, – талдычил он этому бритоголовому южанину в серебряном обруче, заменявшем в походе корону. – Я знаю море куда лучше тебя. И потому если я говорю, что нужно идти в обход, значит, нужно идти в обход.

– Это затормозит нас, резко ответил Волдхард. – А мы и так отстаём от плана.

Мунд тяжело вздохнул, мысленно прося богов даровать этой сухопутной крысе побольше здравого смысла. Этому правление досталось по наследству, в то время как рунды вождей выбирали – и сейчас Мунд в который раз убедился, что в порядках его народа было куда больше толка.

– Лучше прийти позже, но целыми, чем отправится кормить рыб на рифах, – он снова попытался убедить короля. – Ветер поменялся, нас несет на Варшун, и лучше бы нам свернуть, пока есть возможность. Мы еще можем пойти по южному пути.

– Нет, идем к Ленгаю.

– Если не веришь мне, король хайлигландцев, поговори вон с Сольвой – эта женщина предсказывает погоду точнее любого зверя. И она предсказала шторм. Мы в плохом месте для шторма – берега Ваг Рана уже видны. И если мы…

– Если, – отрезал Волдхард.

– На море существует только «если», вождь хайлигландцев, – ответил Мунд, не заботясь о том, что говорил с королем непочтительно. – И чем этих «если» меньше, тем выше шанс выжить. Нужно обходить рифы с юга. Да, дольше. Но воды там спокойнее.

– Там слишком много кораблей и ненужных глаз. Мы выбрали северный путь как раз для того, чтобы нас не заметили раньше времени.

Одно Ухо лишь пожал плечами.

– Такой флот все равно заметят. Чудес не бывает.

– О, в последнее время чудеса становятся обыденностью. Повторяю: нас должны заметить как можно позже, – прорычал Волдхард. – Идем по северу, ближе к рифам. Это не обсуждается.

Оставался последний шанс. Мунд скрестил руки на груди:

– Пока Огнебородый сам не прикажет, никуда не пойду. Ты союзник, король Хайлигланда, но ведёшь себя как наш хозяин.

Он увидел, как Волдхард побелел от гнева и высказанной кормчим дерзости. Ничего, этому южанину будет полезно поучиться уважать тех, с кем ещё придётся биться бок о бок.

Но, к удивлению Мунда, король быстро взял себя в руки.

– Хорошо, – кивнул хайлигландец. – Возможно, я действительно передавил. В конце концов, твой вождь – Огнебородый, а я – всего лишь его союзник, – Одно Ухо не понял, издевался над ним король или просто не умел выражать раскаяние. – Пусть Магнус решит. Сблизьте корабли, чтобы мы могли докричаться друг до друга.

Мунд кивнул и отдал приказ. Может, из этого Волдхарда и его южан ещё выйдет толк. Может, и Магнус встанет на его сторону, если станет поменьше слушать южных жрецов, что только и могут говорить о могущественном мужике на небе.