Россрэйд толкает дверь плечом, вносит меня через порог, прямо как муж жену свою, только до спальни не доходит, сразу опускает меня и уходит, бросив напоследок:

– До завтра отсюда никуда не выходите.

Потом подумав, добавляет:

– Я сам за вами приду.

– Ладно. Пока.

Машу ему кулачком, в котором у меня зажат чехольчик в виде силиконового носочка.

Мужчина смотрит на меня как на безнадёжно тупую и уходит.

* * *

Артефакт, сильно похожий на презерватив реально помогает и вода из крана бежит горячая.

Как раз той самой температуры, чтобы принять ванну и на время забыться, выбросить из головы насущные проблемы.

Отмокаю в воде несколько дольше, чем планировала, не спеша смываю с себя пену, потом лениво вытираюсь. Зеваю так, что можно челюсть вывихнуть.

Но прежде чем ложиться спать, просушиваю полотенцем волосы и только тогда отправляюсь в кровать.

Нет, сначала зарываюсь в сундук с одеждой и откапываю сорочку монашки.

Кривлюсь и отправляю её обратно в этот нафталиновый рай.

Срываю с кровати тяжёлое покрывало и возношу благодарность ректору, что хоть бельё чистое, пахнет приятно, а не затхлостью.

Хотя неплохо бы проверить ультрафиолетом на наличие всяких пятен. Но у меня здесь нет ультрафиолета – раз. И ужасно сильно хочется спать – два. Так что пофиг, даже если тут кого-то зарубили живьём.

Голышом ныряю в прохладу простыней, но быстро согреваюсь.

Одеяло потрясающее. В меру тяжёлое, тепло сохраняет. Подушки тоже просто прелесть. И само постельное бельё прекрасное – не колит, не раздражает.

Хоть посплю хорошо.

Но к моему дикому разочарованию ночь проходит в кошмарах.

Мне снится, будто я горю в огненном пламени, стоя в витрине бутика без одежды и убежать не могу!

А не могу, потому что у меня во сне попа размером с Титаник и она застряла в проёме витрины! И огонь лижет мои голы пятки, жрёт мою кожу, но не плавит. Но больно так, что я пытаюсь орать, но голос почему-то пропал.

Зато слёзы ручьём текут. А ещё пот… О! С меня столько пота выходит, сколько даже за самую жёсткую тренировку не выходило!

Я кручу голову, руками упираюсь то в стену, то в стекло витрины, пытаясь сдвинуть гигантский зад, но не выходит.

Зато я вижу, чем торгует бутик и я в ужасе замираю.

В бутике продаётся не одежда и даже не ювелирка.

В бутике продаётся… продаются… Короче продаются разные версии меня!

Снежана официантка с подносом в руках, только у этой версии от меня голова, а всё остальное – скелет!

Другая версия в клоунском наряде прыгает вокруг себя и улыбается безумно. На голове шапочка с колокольчиками.

Есть ещё версия Снежана в костюме кошечки.

Снежана с плёткой. Снежана брюнетка, рыжая, лысая, с клыками, с хвостом, копытами…

И все версии Снежаны не издают ни звука, лишь рот раскрывают то ли в смехе, то ли в крике… И каждая стоит в роскошном зале на круглом витринном подиуме.

И музыка звучит дебильная, звонкая такая, придурочно радостная.

А вдоль версий Снежаны ходит деловой Россрэйд в костюме от Армани, бородой своей трясёт и говорит что Снежанам трусы с пуш апом не нужны, ведь у меня все пуши и апы на месте.

Я ворочаюсь с боку на бок. То сбрасываю с себя одеяло, потому как мне жарко, то снова натягиваю, потому что замерзаю.

Не знаю, сколько длится этот кошмар. Выбралась ли я из той витрины и спасла всех тех Снежан или нет, тоже не знаю. Не помню.

Наступает утро и я просыпаюсь невыспавшаяся, злая и с дикой головной болью.

А ещё воняет, простите за мой французский, дерьмом.

Осматриваю себя и с облегчением вздыхаю. К счастью, дерьмецом тянет не от меня.

Но вонь жуткая.

И спать хочется.

А ещё мне нужна таблетка от головной боли и чашка кофе. И пошли все на фиг.

Глава 7. «Крепкие ли нервы у попаданки?»

* * *

– СНЕЖАНА —

Думаете, мне дают поспать?

Думаете, меня оставили в покое?

Стук становится громче, боль в голове сильнее.

Моя ненависть ко всему живому и неживому растёт как снежный ком во время лавины.

Словно взбешённая фурия… нет, будто разъярённый трёхглавый дракон вскакиваю с постели.

Ноги предательски путаются в одеяле, как итог я неуклюже и с грохотом сваливаюсь на пол.

Больно ударяю локоть, аж, слёзы из глаз, мат из глотки.

Окончательно просыпаюсь, оглядываюсь, вытирая одеялом слёзы, и у меня случается дезориентация.

– Где я, чёрт возьми?! – вскрикиваю с ужасом.

Встряхиваю головой и жалею об этом. Боль иглой пронзает мои виски. Зато воспоминания встают на место.

Понятно. Другой мир. Ректор-козёл. Точнее, дракон. Но всё равно козёл.

Сказал, что я должна устроить утренник для подростков с уголовной репутацией.

Стук в двери становится ещё сильнее. Какие-то местные ругательства уже пошли.

Эх, жаль, у меня под подушкой нет стволов, прикладов и патронной ленты.

Всё-таки принимаю вертикальное положение.

Шипя от холода, гнева и от этой едкой вони, иду, чеканя шаг, открывать двери, а то от этого стука у меня сейчас башка взорвётся!

Распахиваю двери и впиваюсь яростным взглядом… Естественно, ни свет, ни заря, припёрся ректор.

Он стоит с занесённой рукой для очередного стука в дверь, лицо строгое, глаза гром и молнии метают, как вдруг глаза его вдруг приобретают иное выражение, очень странное.

Будто он резко взял, да захмелел.

И смотрит он не на лицо, а почему-то ниже и взгляд скользит ещё ниже и ещё…

Когда из коридора в мои апартаменты пробирается резкий морозный ветерок и мне становится холодно, только тогда вспоминаю, что вообще-то легла спать в костюме Евы.

– Твою ж… – краснею я от самых пят до самых корней волос и с размаху закрываю двери.

Россрэйд не успел отшатнуться.

Он в этот момент хотел войти, но не успел, я оказалась проворней.

Судя по стону и хрусту, он получил дверью по носу.

Так ему и надо, нечего было глазеть на меня голую, сонную, злую.

– Сейчас оденусь и открою! – кричу я хриплым со сна голосом и встаю на носочки.

Начинаю дрожать.

Как-то сразу не поняла, что в апартаментах холодно. Надо срочно утепляться. А ещё лучше горячий душ принять.

Снова морщусь от вони.

Надеюсь, у меня не прорвало трубу или унитаз? И дерьмо не вырывается фонтаном? Может, поэтому ректор так долбился ко мне?

На всякий случай осторожно заглядываю в ванную и с облегчением вздыхаю.

У меня всё тихо, да спокойно. Но вот вонь в ванной стоит вообще безбожная. Мыться сразу расхотелось.

Значит, проблема с канализацией.

Надеюсь, у них тут артефакты для чистки-очистки имеются? И воздух освежить не помешало бы.

Ох, блин, а если нету?

Ну, хоть сантехники-то водятся в академии?

Какая академия без штатного сантехника? Кхм, наверное, академия, куда меня утащил этот драконий баран. Класс.

Умываться буду потом, когда с ректором переговорю. Да и то, у меня нет ни щётки, ни пасты… Как же я зла!

Вдобавок к моему огорчению мои стринги и бюстгальтер за ночь не просохли.

Придётся надевать местный кошмар.

Роюсь в сундуке. Откапываю жуткие панталоны. Корсеты откидываю в сторону.

Надеваю панталоны и…

Хочу убить ректора.

Потом натягиваю на себя какое-то платье, в которое можно облачиться самостоятельно и без посторонней помощи.

И пофиг, где тут зад, а где перед.

Между прочим, ректор обещал помощницу прислать, вместо помощницы прислал себя.

Уу-у-у! Как же болит голова…

Если бы можно было бы её открутить на время, чтобы она переболела, а потом обратно её привинтить, – уже здоровую и ясно мыслящуюся, я стала бы самой счастливой женщиной.

Фокусируюсь на своём отражении в зеркале.

Поднимаю руки и поправляю всклоченные, распушившиеся волосы.

Меня будто током шарахнуло и волосы дыбом встали. Вот так выглядит моя утренняя причёска.

Мыть голову не шампунем, а мылом, да без бальзама или маски – это тот ещё треш.

И мои волосы подобного кощунственного к ним отношения не оценили.

Я теперь ни в жизнь не расчешу эти колтуны, это жуткое воронье гнездо из сухой соломы.

Собираю волосы, больше напоминающие стог сена в низкий пучок, фиксирую своей резинкой.

На минуту зависаю, рассматривая себя жалкую, с тёмными кругами под глазами, с внезапно появившимися морщинками вокруг рта и в уголках глаз и будто в транс впадаю, даже почти забываю, что за дверью в ожидании топчется ректор.

Перевожу взгляд на своё одеяние, и хочется материться.

На мне какой-то балахон грязно-розового оттенка. Мятый, грубый стайл а-ля бомжиха.

Будто из старой половой тряпки сшили странное платье.

Кажется, всё-таки я надела его задом наперёд.

Достаю из сундука веревочный пояс и подпоясываюсь. Хоть талию теперь видно.

Ноги уже превратились в ледышки. Надо было сначала какие-нибудь штаны и носки надеть. Потом всё остальное.

Роюсь в сундуке. Ага, нашла.

Натягиваю на ноги облегающие штаны как наши леггинсы, только они со штрипками. Панталоны под леггинсами собрались в толстые комки. Кошмарно, неудобно, эта одежда психует меня до дикого раздражения.

И как мужики семейные трусы-парашюты под брюками носят? Это же просто атас!

Носки тоже нахожу. Из натуральной грубой шерсти. Колется…

Обуваюсь в местные жуткие сапожки «прощай молодость».

Мне хочется плакать.

Настолько отвратительно я никогда в жизни не выглядела. А ещё всё очень неудобно.

И как назло мне прямо сейчас захотелось в туалет.

А я так долго расправляла панталоны под штанами.

Нет уж, потерплю немного.

Распахиваю двери и встречаюсь взглядом с мужчиной. Ректор прислонился к стене напротив моей двери и терпеливо ждёт меня.

Руки сложены на могучей груди. Ноги скрещены. Взгляд убийственный.

Но выглядит он так, будто принял ванну, помылся уходовыми средствами, получил сеанс массажа.

Успел сходить к стилисту, который причесал, уложил и заплёл его волосы в идеальную косу. Усы и борода тоже «прилизаны».

Одет Россрэйд с иголочки. И эта вся старина ему очень идёт.

А ещё складывается ощущение, что он успел вкусно позавтракать и выпить чашку кофе.

У меня дёргается глаз.

* * *

– Наконец-то, – открывает он свой рот и кривится, рассматривая меня сверху вниз и обратно.

Судя по насмешке в его взгляде, выгляжу я очень плохо.

– Вы мне обещали помощницу, которая поможет одеться, – напоминаю ректору. – Или у драконов кратковременная память?

Россрэйд хмыкает и вместо ответа толкает ногой какой-то предмет. Опускаю взгляд и недоумеваю.

– Только не говорите, что выделенная мне помощница заколдована и помещена в этот горшок, – говорю с нарастающим бешенством. Только джиннов из ночного горшка мне не хватало.

Демонстративно упираю руки в бока. Я готова кинуться на ректора и откусить ему голову.

– Снежана Михайловна, помощница у вас будет, – усмехается мужчина и отлепляется от стены, делает шаг ко мне. – В академии случилась небольшая коммунальная авария. Сейчас все заняты устранением последствий аварии.

Я свожу брови вместе и произношу с подозрением:

– В моей ванной воняет так, что без противогаза не обойтись из-за вашей аварии?

– Именно. Рад, что вы с утра не пользовались ни ванной, ни туалетом. Поэтому, пока артефакт для устранения сильных засоров не перезарядится, прошу вас пользоваться этим сосудом. К обеду всё будет отлажено, обещаю.

И снова он в мою сторону горшок двигает ногой.

Я вскидываю брови, делаю глаза круглыми, словно идеальные яичницы и с отвращением спрашиваю:

– Вы с ума сошли? Для чего мне этот горшок?