Стёкла этой «будки» видали лучшие времена, сейчас они украшены паутиной трещин. А главное окно сейчас распахнуто.

В будке сидит эпичного вида тётка.

Она больше напоминает гигантское, свирепое чудовище, внушавшее священный ужас.

Над тонкими губами как проволоки торчат чёрные волоски.

На носу картошкой да ещё с горбинкой красуется огромная бородавка.

Бровей нет.

Точнее, они есть. Одна. Одна большая, лохматая, кустистая монобровь.

Глаза с нависшими верхними веками не обещают ничего доброго и приличного.

У тётки толстая шея и гигантский бюст. Таким бюстом она и задавить может. Придавит к стенке и размажет тонким слоем. Останется мокрое место и никаких следов.

Что там ниже и насколько тётенька высокая не вижу.

Она сидит в кресле и смотрит точно на приближающуюся меня.

Мой шаг становится медленней, и я уже задумываюсь, ну, её, эту воду, холодной домоюсь, а то как-то стрёмно с этой эпичной комендантшей общаться. Ещё прикопает под зассанным плинтусом.

Даже на расстоянии от неё исходит угроза.

И вот я уже собираюсь развернуться и утопать к себе, как замечаю в будке ещё одно действующее лицо.

Ага! Ректор! Собственной персоной!

Он держит в руках какую-то папку и что-то негромко говорит этой гром-бабе.

Моя злость возвращается. Страх улетучивается и наконец, приближаюсь к будке.

Заглядываю через окно и произношу наигранно елейным голоском:

– Всем присутствующим добрый вечер! Но только у меня он недобрый, потому как вода горячая внезапно кончилась! Сделайте так, чтобы она снова появилась, и я домылась!

– Это и есть наш массовик-затейник? – спрашивает бабища ректора, рассматривая мокрую меня.

Её голос под стать внешности. Грубый, мощный, даже мясистый. Если гаркнет, думаю, полздания сразу снесёт.

Наверное, она умеет строить детишек.

– Она, эрха Филли, – вздыхает ректор и с хлопком закрывает папку.

Филли?

У тётки имя или фамилия Филли? Да ладно!

Ей совсем не идёт. Полный диссонанс с внешностью.

И вообще, какой я им массовик-затейник? Что это за глумление над великой профессией организатора праздников?!

Ректор глядит на меня и у него дёргается глаз.

– Я не массовик-затейник, – решаю сразу прояснить ситуацию. – Я ивент-менеджер.

Тётка явно не понимает этих слов.

– Это значит, что я не просто организатор мероприятий, а многозадачный специалист, мне доверяют управление праздничным событием. Я разрабатываю концепцию мероприятия и организую его проведение. Я могу сделать даже из говна конфетку, начиная от свадьбы или юбилея до научной конференции.

– Так и пропишу в договоре, – мрачно произносит Россрэйд.

Тётка растягивает тонкий рот в зловещей улыбке, подставляет под подбородок кулак, который явно больше кулака ректора и, хрюкнув, весело говорит:

– Из нашего говна конфетка точно не получится.

Глядя на себя мокрую и злую, я бы себе тоже не поверила, что я реальный специалист.

– Посмотрим, – шиплю надменно. Указываю пальцем на мокрые волосы, сверлю злым взглядом мужчину и ядовитым тоном интересуюсь: – Так что насчёт горячей воды?

– Матильда, сходи, проверь инвентарь для уборки, – вдруг говорит ректора, обращаясь к комендантше.

Она удивлённо поднимает монобровь, хлопает редкими ресничками и гулко произносит:

– Эрхалл Эрдалл, так я недавно проверяла, всё на месте…

М-да, комендантша тугодум.

– Я тебя прошу. Сходи. Ещё. Раз. Всё. Проверь.

Голос мужчины наливается властью и какой-то нереальной силой, что даже мне хочется вытянуться по струнке и отмаршировать к инвентарю, где бы он ни находился.

– Как скажете, – соглашается эрха Матильда Филли.

Тяжело поднимается, и я понимаю, что она одного роста с ректором. Только массы в ней больше.

Выходит из будки и топает куда-то по коридору. Топает она как слон. Всех перебудит.

– Заходите, – зовёт меня ректор.

Голос его ничего хорошего не предвещает. Как бы вообще меня всей воды не лишил.

Вот же гадство!

У этого йети вообще бывает хорошее настроение?

Хотя, если постоянно жить в таком отвратном месте, у меня, наверное, тоже, наступила бы бесконечная депрессия.

Короче, мне уже как-то не хочется с ним общаться и что-то просить, но я не привыкла давать задний ход.

Потому, гордо вздёрнув подбородок, вплываю в эту будку.

– Вы босиком? – удивляется мужчина. – Почему вы не обулись?

Я снова зверею.

– Может потому что кто-то лишил меня моих вещей и не позаботился предоставить полный комплект обуви, нормальной одежды и всех средств гигиены?! – взрываюсь я атомной бомбой.

Даже чувствую, как краснею от своей злости. Она жаром разливается по телу. Сжимаю руки в кулаки и поджимаю пальцы на ногах. Реально, пол ледяной и ноги уже синие.

– Сядьте, Снежана Михайловна, – кивает он на гигантское кресло комендантши. – Можете с ногами. И поговорим.

На кресле лежит толстый плед. Забираюсь в него с ногами.

Говорить не хочу.

Хочу горячую воду, потом бокал чего-нибудь крепкого, солёный огурец на закуску, бутер с икрой и в люлю.

И когда я сижу, этот болван берёт и разворачивает кресло к себе.

Потом закрывает на щеколду двери будки. Закрывает окно. И мы полностью изолированы от общества и всего мира. Ну, это по моим ощущениям.

Что-то я начинаю нервничать.

– Вам следовало остаться у себя, – с раздражением в голосе замечает Россрэйд.

Передёргиваю от нервозности плечами, и с одного моего плечика соскальзывает халат.

Ректор хмурится, глядя на моё обнажившееся плечико. Его бородатая челюсть сжимается.

Я чувствую лёгкое головокружение от внезапно охватившего меня азарта.

Мысленно усмехаюсь.

Веду другим плечом, и с него тоже соскальзывает халатик.

– Проклятье, – шипит мужчина и смотрит именно туда.

Мои «девочки» не обнажены полностью, места для фантазии остаётся навалом. А ещё по шее и ключицам скользят капли воды.

Я поднимаю голову и дерзко смотрю на ректора. Его грозовые глаза горят огнём, наши взгляды встречаются, и я удивляюсь, почему ещё не гремит гром, и не сверкают молнии, ведь тут сейчас столько напряжения…

И вообще, как-то в тесной будке становится ещё теснее.

– Так что с моей горячей водой, эрхалл Эрдалл? – произношу негромко и специально медленно, растягивая слова.

Глава 6. «Чехол для воды?»

* * *

– СНЕЖАНА —

– Вода… – вздыхает ректор и отводит глаза от моих «девочек». – Я не предупредил вас. Не думал, что сразу будете делать водные процедуры.

Я натягиваю халат обратно на плечи, и мои руки замирают на полпути.

– Что вы имеете в виду? Вода грязная? И как это? Вы не думали, что я буду мыться? Вы что, были слепы и не видели, что я вся грязная?

Мужчина снова вздыхает и явно сдерживаясь, чтобы не наорать на меня, говорит:

– Нет, вода чистая. Но здесь в академии и общежитиях водонагревательная система. Ровно в полночь она переходит на режим нагрева, чтобы с утра и до самого вечера была горячая вода. Ночью горячей воды нет. Вы использовали остатки.

– Спасибо, что так вовремя предупредили, – ворчу я.

– Нет проблем, – пожимает он могучими плечами.

– И что дальше? – складываю руки на груди. – Мне ждать утра? Или вы предлагаете залезть в ледяную воду? Только не обещаю, что не заболею.

– Снежана Ми… – начинает он, но я перебиваю.

– Вы меня за секунду вылечили от начинающейся простуды, а это сто процентов тяжелее, чем нагреть воду. Ещё я видела, что вы монстр, в смысле дракон. У вас из ушей дым валил, из пасти огонь лился, будто вы магмы наглотались и…

Теперь он меня перебивает.

– Зачем вы бросили обувь в пасть зверю? – вспоминает ректор и впивается в меня недовольным взглядом. – Это могло плохо кончиться! Люди, вы всегда такие неразумные и беспомощные! Как паразиты!

Так, для меня ректор снова стал придурком.

Очень жаль, а то мне вдруг стало чудиться, что мы можем нормально общаться и нормально договориться.

Поджимаю губы, потом хмыкаю, пожимаю плечиком и спрашиваю:

– Кстати, вы уже избавились от туфельки? Она у вас переварилась и спокойно вышла? Или вам пришлось потужиться? Или магию применили? Мне очень интересно, знаете ли, как вы избавили свой желудок и кишечник от моей обуви.

Брови Россрэйда сильно насуплены, пока он слушает мои вопросы-рассуждения и смотрит на меня с явным выражением «Снежана, ты идиотка».

– Все драконы – дети магии, – ухмыляется он. – Пламя моего зверя может уничтожить не только дешёвую обувь, но и камни плавит.

Чёрт. Могла бы и догадаться. И, разумеется, он сообщает мне об этом после того, как я глупо сострила. Этому гаду удалось заставить меня почувствовать себя тупицей.

А я не люблю чувствовать себя тупицей. Впрочем, любая женщина этого не выносит. А любой достаточно умный мужчина знает об этом и никогда не выставит даму дурой.

Если, конечно, он не козлина.

– Спасибо, что просветили. В следующий раз брошу в пасть вашего милого зверя гранитный булыжник.

– Смотрите не надорвитесь, когда будете поднимать булыжник, – веселится он. – Я обязательно посмотрю, как вы будете это делать.

Вот и поговорили. Но ничего, киса, я придумаю, как тебе отомстить за все мои унижения.

Я стискиваю зубы, чтобы не огрызнуться, и отворачиваюсь от него, сосредоточившись на местном календаре, который прибит к стенке гвоздями по всем четырём углам. Календарь, кстати, скучный. И очень непонятный.

– Вот, держите. Натяните этот артефакт на кран, он сделает холодную воду достаточно горячей. Хватает на три-четыре раза, чтобы наполнить ванну целиком. Рекомендую пользоваться, когда действительно нет горячей воды, как сегодня.

Россрэйд протягивает раскрытую ладонь, на которой лежит… э-э-э…

– Это прикол такой? – спрашиваю с подозрением, глядя на латексный, пардон, презерватив. Между прочим, незапечатанный. Просто сплюснутый, как это бывает, когда достаёшь его из упаковки. – Натянуть на кран кондом? Знаете, не смешно.

– Я заметил ещё в том вашем магазине, что вы, Снежана Михайловна, весьма озабочены темой… мужских органов. У вас все предметы вызывают подобные ассоциации?

Мои щёки заливает румянец, но я всё равно закатываю глаза.

Кстати, он всё ещё держит ладонь передо мной.

Делаю брезгливым лицо и двумя пальчиками беру эту пакость.

– Если из крана пойдёт кипяток, я сварюсь и умру, то я вас убью, эрхалл Эрдалл.

– Для этого придётся сильно постараться, – отвечает ректор, его сильная рука вдруг опускается мне на плечо, мягко его сжимает. – Мне придётся взять вас на руки и донести до апартаментов. Пол холодный, вы можете простыть, а я не намерен вас постоянно лечить.

И сказано это было таким тоном, будто мне делают одолжение как минимум на императорском уровне.

– Да я уж сама… – начинаю вредничать.

– Не обсуждается, – заявляет этот гигант и впрямь берёт меня руки, да так легко, будто я пушинка. Хоть я и подтянутая и все дела, но зад у меня такой нормальный и вес не сорок килограмм, а все шестьдесят два с половиной. А этому йети похоже на самом деле легко.

Сжимаю в кулачке магический чехол и обхватываю руками могучую шею ректора.

Ладно, пусть несёт. Когда ещё меня сам дракон на руках будет носить?

В старости внукам буду рассказывать о своих похождениях.

– Кстати, мы так и не поговорили.

– Завтра, – говорит он недовольно.

– Мне нужна помощница. Та одежда в сундуках… я сама это не надену и…

– С утра придёт горничная. Это всё?

Его раздражение набирает обороты.

Похоже, я вконец достала мужика.

То-то, дядя, земных девочек похищать. Раньше надо было головой думать.