– Вкусная, сахарная, хрустящая, – продолжала я, не замечая, что к нам присоединилось еще одно действующее лицо, а в моем кармане звонит мобильный.

Плевать мне в тот момент было на все, я хотела выжить, но боковым зрением заметила до зубной боли знакомый силуэт.

Я на ветке удержалась, а вот моя челюсть на положенном ей месте – нет.

Потому что чувство страха в Соколове просыпалось, только когда поблизости маячил визит к стоматологу. Во всех остальных случаях страх боялся его!

Иначе объяснить ситуацию мой мозг отказывался, когда Римир заметил пса, посмотрел на него и очень спокойно и сурово приказал:

– Сидеть!

Грозный доберман размером с хорошо откормленного пони покорно сел на попу и уставился на Римира. Собака прижала уши к голове и ждала дальнейших команд, а я чихнула и икнула от страха одновременно.

Это карма! Определенно, это мне урок от высших сил: не воровать братьев лучших подруг и не возить их к любимому дяде, который по совместительству стоматолог.

– Кто здесь? – не понял Римир.

– Совесть, – пробурчала я, крепче обнимая ветку и судорожно соображая, как мне слезть.

Или не слезать? Как ни крути, здесь безопаснее, чем с Римиром.

О собаке я в тот момент уже не думала, под деревом появился хищник пострашнее.

– Чья? – развеселился Соколов, поднимая голову.

Мы встретились взглядами, а я в тот момент пожалела, что забралась так низко. К самой вершине нужно было лезть, и сесть на верхушке, изображая звезду.

Соколов выглядел бодро. Немного бледен, но щека уменьшилась в размерах вдвое.

– Ты что там делаешь? – Клянусь, он молча ржал.

Лицо его казалось серьезным, но глаза смеялись.

– Готовлюсь к чемпионату по скоростному лазанию по веткам! – тяжело вздохнула я.

– И как? Получается? – Соколов не упустил случая позубоскалить.

В тот момент я забыла, что боюсь высоты и доберманов и почти собралась слезть с ветки и надавать нахалу по голове, хотя, конечно, вчера сама нарвалась.

– Пока не очень, нужно еще немного потренироваться.

Римир сверкнул глазами, на мгновение опустил голову, снова поднял и пристально посмотрел мне в глаза.

– Ну, привет, клубничка, – вдруг совершенно другим тоном пропел Соколов, убирая руки в карманы джинсов. – Слазь, собака не кусается…

Глава 4

Юля

Первой мыслью, которая проскользнула в моей голове, было «слезать категорически нельзя». Второй – а чей, собственно, пес до сих пор плотоядно посматривал на мои ноги, свисающие с ветки?

Третью мысль – как мне отсюда слезть – я решила временно не думать.

Четвертая – как Мир здесь так удачно оказался – пронеслась фоном, надолго не задержавшись.

– Юлька, слазь давай, он правда не кусается, – продолжал уговаривать меня Римир тоном отъявленного змия-искусителя.

Мне кажется, примерно с той же интонацией уболтали Еву съесть яблоко в далеком прошлом.

– Откуда ты знаешь? Он что – твой? – озарило меня.

– Нет, просто по глазам вижу, что он нормальный парень. Да, блохастый?

Пес завилял попой, продолжая спокойно сидеть на месте.

– Соколов, если я узнаю, что он твой…

– То что ты мне сделаешь? – заинтересовался Римир.

Логичный вопрос, конечно. На который ответа у меня не было.

Видя, что я замялась, Римир победно сверкнул глазами и продолжал издеваться:

– Как там погодка наверху? Не дует?

– А как там зуб? Не ноет? – психанула я.

Римира знатно перекосило, а я поняла, что совершила тактическую ошибку. Нельзя было ему об этом напоминать!

– Юлька, а скажи мне, пожалуйста, чем вам с Серафимой не угодила преисподняя, что вы в этот мир пришли наносить добро и причинять справедливость? – уточнил Римир.

– Соколов, это каким полушарием понимать? – ахнула я. – Ты себя видел вчера в зеркало? Щеку свою видел? Да ты даже говорить нормально не мог!

– Вот поэтому я и спрашиваю, что вам в преисподней не сиделось, девочки? Сам Люцифер аплодировал бы вам стоя за ваш злодейский план.

– Мир, флюс – это не шутки! Мы для тебя старались, сам бы ты когда к стоматологу пошел?

– Сегодня! Я записан был еще вчера! Шкода, блин! Слазь давай.

– Ну Шкода, и что? Фамилию не выбирают, какой родители наградили, ту и ношу с гордостью, – возмутилась я. – Не буду я слазить.

– Почему?

– Я боюсь, – честно призналась я.

– Да он не кусается!

– Я высоты боюсь! – взвыла я.

Соколов сверкнул глазами, опустил голову, и я увидела, как задрожали его плечи.

Ладно, счет один-один, а карма в моем случае работает почти молниеносно.

И пока я негодовала от его коварства, к нам присоединилось еще одно действующее лицо.

Лицо было голубоглазое, имело очень короткую стрижку ежиком, высокий рост и такие же нахальные, как у Римира, карие глаза, и по этой причине доверия у меня не вызвал.

– Кас, ко мне! – гаркнуло лицо, подзывая пса.

Тот вскочил на лапы и в два прыжка приблизился к новоприбывшему, которого я к тому моменту уже тихо ненавидела и почти записала во врага номер один.

Тем временем злодей приблизился к Римиру и пожал ему руку так, словно они были старыми знакомыми.

– Как жизнь? – уточнило лицо у Соколова.

– Потихоньку. Леха, ты бы пса на поводке выгуливал, – грозно проговорил Римир и мотнул головой в мою сторону, – а то принцесса испугалась.

Леха поднял взгляд на меня и попытался не заржать.

– Милая барышня, приношу вам свои извинения за моего пса, – галантно пропел он. – Каскадер в принципе добрый.

– Правда? – обрадовалась я. – Я вот как его на дороге увидела, сразу так и подумала: ну, добрейшей же души собака с сантиметровыми клыками. Дай, думаю, в догонялки с ним поиграю. А он так радостно включился в игру…

– Добрый, но упрямый, – пошел на попятную Леха, – сестра моя его выгуливать пошла, а он, затейник, ее не слушается. И сбежал.

– Чтоб тебе каждый день такие добряки на пути попадались, – от души пожелала я.

– Ну правда, прости, красавица. Хочешь, помогу слезть? – предложил Леха.

– Хочу, – подумав, решила я, косясь на Римира.

– Леха, ты куда-то шел? – душевно уточнил у него Соколов. – Вот и иди. А это моя шкодина.

– Хороша шкодина, – хмыкнул Леха и осекся. – Ладно, пошел я. Девушка, еще раз извините. Если Мир надоест – я живу в двадцать пятом доме, квартира тридцать. Кас, рядом!

Пес преданно встал по правую сторону от Лехи и всем видом показал, что он очень послушный пес, а меня на ветку загнал кто-то другой.

– Алексей, тебе давно челюсть не ломали? – уточнил у него Римир.

– Понял, считай, меня тут нет, – поднял тот ладони вверх.

Я с тоской смотрела ему вслед и судорожно соображала, что мне теперь делать.

Вариант «остаться ночевать на ветке» уже не казался таким уж абсурдным. Проблема была лишь в том, что Каскадер по деревьям лазить не умеет, а вот Римир достанет.

– Теперь с тобой, – снова сосредоточился на мне Римир.

– Я сама, спасибо, – вежливо заметила я.

– Ну нет, клубничка, ты мне вчера практически жизнь спасла, я должен ответить тем же, – иронично протянул Римир.

– Забудь, ты мне ничего не должен. Лучшая награда – твое хорошее самочувствие!

– Юленька, не провоцируй меня, лучше сама слезь.

– А ты не провоцируйся! Зачем ты провоцируешься? – нервно тараторила я, снова игнорируя мобильный, который звонил не переставая.

Римир закатил глаза, вздохнул и выдал:

– Так, недоразумение кудрявое, считай, что сегодня я добрый старший брат твоей подруги и от чистого сердца спасаю твою прекрасную попу с ветки. О том, что вы отчебурашили вчера, мы с тобой позже поговорим.

– Насколько позже? – деловито осведомилась я.

– На днях, Юленька. Не волнуйся, без наказания ты не останешься.

– Как-то заволновалась, – призналась я. – Римир, а давай мириться? Забудем все, что было, а я дам честное слово, что больше тебя похищать не буду.

– Слазь, внебрачная дочь Сатаны, давай осторожно ноги спускай, на ветке повисни, я поймаю.

– Точно?

– Юля… Щас сам залезу, – пригрозил Римир.

– Обещай, что поймаешь.

– Зуб даю, – нервно хмыкнул Соколов.

– Тот, который болел?

– Все, двигайся, – Римир решительно пошел к дереву, а я – от страха, не иначе – пискнула, перекинула ногу и постаралась повиснуть на ветке.

Почувствовала, как сильные руки обхватили мои колени, и зажмурилась.

– Ветку отпусти, – приказал Римир.

Выдохнула, расслабила вспотевшие ладони и упала прямо в неласковые объятия жертвы моего вчерашнего приступа клептомании.

Римир перехватил меня, удобнее устраивая у себя на руках. На мгновение прижал к груди и осторожно поставил на землю.

Я распахнула глаза, радуясь, что обошлась малой кровью, и покосилась на свои ладони, на которых проявились свежие ссадины от шершавой ветки.

Римир перехватил мои ладони, посмотрел на ссадины и неодобрительно покачал головой:

– Надо обработать.

– Ага. Я пойду? У меня дома йод есть. И зеленка. И перекись.

Боже, что я несу?

Римир, явно забавляясь, смотрел мне прямо в глаза, осторожно поглаживая ладони.

У меня дыхание отчего-то сбилось, а щеки предательски запылали. Я растерянно хлопала ресницами, уговаривая себя, что снова влюбляться в Соколова – крайне неудачная идея.

Пожалуй, самая неудачная в этом году – сразу после идеи Симы похитить его же драгоценную персону.

– Мы снова друзья? – все же решилась уточнить я.

– Время покажет…

Глава 5

Юля

— Привет, а вот и я! – радостно объявила я, стоя на пороге жилища Серафимы.

Подумала и опасливо уточнила:

– Ты одна?

– Да. Входи, – деловито пригласила Сима, шире распахивая входную дверь.

Я вошла, сняла обувь, повесила на вешалку свой рюкзак и потопала вслед за подругой на кухню.

– Ого! Ты куда столько наготовила, – охнула я, глядя на огромную кастрюлю – литров на пять – с кипящим в ней борщом.

– Наказание, – процедила Сима, – он неблагодарный гад! Я для него старалась, папин драгоценный самогон израсходовала, а этот… Еды ему на месяц вперед. Вот! Пусть ест весь месяц борщ!

– Это Римиру? – обалдела я. – Сима, после такого количества у него по венам вместо крови борщ будет течь.

– Так ему и надо, – мстительно решила подруга, – Мы для него старались! Для его здоровья. Но спасибо, что маме с папой не сдал. И про то, что я папину машину брала, тоже ничего не сказал. Вчера принес продукты и велел готовить взамен на молчание. Шантажист!

– Правильно, в переговоры с террористами вступать нельзя! Может, дешевле было ему сухой корм взять? – засмеялась я. – Хватит надолго. К тому же, судя по заверениям производителей, корм вкусный, питательный и хрустящий. От него шерсть блестит и кости крепнут.

– Мама тоже каждый раз спрашивает, почему не продают корм для мужчин мешками, – поддакнула Сима.

Мы переглянулись и рассмеялись.

– Как дела в универе? – сменила тему подруга.

Мы с ней учились в одной альма-матер, но на разных факультетах. Подруга выбрала изучение иностранных языков, решив, что английский и китайский ей пригодятся в жизни, а я осваивала науку вбивать в головы малышне мудрое, доброе и вечное.

– Как всегда. Ничего нового, – отмахнулась я.

– Ладно, рассказывай теперь нормально, – потерла ладони подруга, любопытно сверкая глазами.

– О чем? – захлопала я ресницами.

– Юля, о встрече с моим братом в парке. Вчера ничего толком не объяснила. А мне же интересно.

Вчера мне действительно было не до разговоров. Оказалось, что все время, что я сидела на ветке, имитируя слишком уж откормленную птицу Говорун, мне звонила подруга, дабы предупредить, что Римир ушел и, возможно, крутится где-то поблизости.