София Устинова: Стерва в д(т)еле

ГЛАВА 1. Привет из другого мира, или где мой теплоход?!

«На теплоходе музыка играет…

А я одна стою на берегу…»

Слова до боли знакомой песни обволакивали. Звучали громко, задорно, унося куда-то вдаль. Мысленно я уже подпевала, не сразу осознав, что вокруг не сцена театра, не душная гримёрка после спектакля, а беспросветная, вязкая темнота. Музыка звучала в голове, окружала со всех сторон, но при этом я ощущала себя в абсолютном нигде. В ледяной пустоте.

«Машу рукой, а сердце замирает…»

Слова стали приглушённее, забулькали, точно звучали из-под толщи воды. От них потянуло сыростью, холодом и… жуткой, липкой паникой. Подпевать больше не хотелось. Подташнивало. Накатила волна опустошения, выметая последние крохи покоя.

«И ничего поделать не… Айлинэ!»

В голове словно сработал переключатель. Жёстко, с надрывом, выталкивая меня из странного забытья в нечто чужеродное.

Айли… что? В полном недоумении попыталась смаргивать. Не помню таких слов в песне. И вообще, что за дичь? Меня что, по голове стукнули на корпоративе? Или я перебрала с коктейлями, хотя пила только сок? Чёрт, я же не пью!

– Айлинэ! Просыпайся! – настойчиво таранил сознание скрипучий старушечий голос, пробиваясь сквозь гул в ушах и треск в висках. Меня кто-то тряс. Или что-то. Нехотя продрала непонятно отчего отяжелевшие веки. Почему мне так плохо? Голова трещит, как будто по ней проехался танк. В горле сушь, жжение, будто я неделю в пустыне бродила. Что вообще происходит? Где я?

– Вот так, девочка, давай, дыши! – Незнакомый голос старушки теперь звучал с искренним облегчением. – Ну же, просыпайся, – опять меня ощутимо встряхнули за плечи.

Это начало раздражать. Сильно.

– Эй, – выдохнула я, уставая от усердия настырной бабки. – Так и мертвеца можно поднять из могилы! – проворчала я, неверным, слабым махом избавляясь от её цепких рук на своих плечах.

И морщилась от совершенно неприятных ощущений в горле. Голос звучал чуждо. Не мой. От слова совсем. Я себя такой не помню. Уж что-что, а голос – мой рабочий инструмент. Моё – всё! Актриса, как-никак. Все свои тембры и октавы знаю, как свои пять пальцев. И вот это сиплое, тоненькое что-то – точно не моё.

– Что вам нужно? – В сильном потрясении глядела я на незнакомую старушку в тёмно-сером, простеньком, холщовом одеянии. Наряд напомнил мне костюмы из дешёвых исторических фильмов, где действие происходит где-то в глухой деревне.

В том же недоумении перевела взгляд на не менее странного мужчину лет тридцати-тридцати пяти. Он был одет в чёрный камзол. По виду, хоть и в новом, но явно не из моего столетия. И мужчина тоже выглядел так, будто сбежал со съёмочной площадки какого-то костюмированного сериала.

– И где это, чёрт возьми, я? – просипела, с не меньшим удивлением скользя взглядом по мрачной, но богато обставленной комнатке. Вот это уже не деревня. Мебель массивная, тёмное дерево, резьба. На стенах – тяжёлые гобелены с вытканными сценами охоты. Стиль напомнил викторианскую эпоху, но… вместо ламп и светильников тут мерцали свечи… Карл! Свечи!!! В XXI веке?!

Я точно в театре? Репетиция? Спектакль? Если да, то почему я о нём ничего не помню? Ни слова роли, ни мизансцены, ни реквизита. Да и на сцену комната не похожа. Как, впрочем, и этих… актёров я не знала. Никогда не видела их в нашей труппе.

– Это что… не Айлинэ? – поражённый догадкой, шикнул мужик в сторону бабки. Голос его был низким, рокочущим, и звучал… как-то непривычно. Не по-русски, но я его почему-то понимала. А вот его слова породили у меня ещё больше вопросов.

– А кто такая Айлинэ? – уточнила я резонно и вновь сипло хмыкнула, когда молчание затянулось. – Э-эй, – чуть повысила голос, потому что не привыкла молчать, когда у меня были вопросы и хотелось ответов. – Вы мне ответите или нет? И что, вообще, происходит?

На последней реплике умолкла, с недоумением рассматривая ворох белоснежного платья, в котором лежала. Оно было пышным, тяжёлым, расшитым чем-то блестящим, возможно, жемчугом. Потом посмотрела на свои руки… Они… молодые. Невероятно худенькие. Не то чтобы я была толстая, но эти конечности… не мои! Они, однозначно, принадлежали очень юной особе. Идеально гладкая, светлая кожа… совершенно не привыкшая к работе.

– Как тебя зовут, девочка? – задумчиво прищурилась бабка, склонившись ко мне ближе, будто не слыша моих вопросов.

Можно было бы огрызнуться. В конце концов, мне тридцать пять, а не пятнадцать. Но решила, что лучше мирно поговорить и разрешить это абсурдное недопонимание.

– Я – Алина Вадимовна Бережная, – придала голосу максимум строгости, на которую способно было это сиплое пищание. – Для вас, возможно, и девочка, хотя возраст девочки я уже давненько пережила. Годочков так на двадцать-двадцать пять, если быть точной. А вы кто? И вы? – выдала я очередной вопрос, переводя взгляд на мужика в камзоле.

В свою очередь, бабка с мужиком обменялись ошарашенными взглядами. И вот это мне совершенно не понравилось. Категорично не понравилось.

– Вы мне ответите? – нарушила я повисшую тишину, и без того ощущая себя не в своей тарелке. Ситуация накалялась с каждой секундой.

За дверью раздались торопливые шаги, а затем молчание в комнатке нарушил нетерпеливый, требовательный стук.

– Шакир Доев! Шакир Доев! Как Айлинэ?

– Скажи ему, что всё ладно, – едва слышно, командным тоном шепнула старушка мужчине.

– Но… – было возмутился мужик в камзоле.

– Шакир, – перебила его бабка категоричным жестом.

Мужик, окатив меня свирепым взглядом, скрипнул зубами, но шагнул к двери. Чуть приоткрыл её и бросил уже за порог:

– Всё ладно, – заверил он не дрогнувшим голосом профессионального лжеца. – Но Айлинэ пока нездоровится.

– Нездоровится на сколько? – с волнением допытывался незнакомец за дверью. – Я могу её увидеть?

– Не стоит… она только что пришла в себя и её ещё немного… мутит.

– Но церемония… гости… – частил незнакомец, явно теряясь в словах. Звучал он нервно, напряжённо.

– Уважаемый боярин Грегор Савенский, княжна Айлинэ немного переволновалась, сами понимаете, такой день, а она так юна. Но, смею вас уверить, с ней всё ладно. Дайте ещё немного времени, и Айлинэ продолжит церемонию, – убедительно, чеканя каждое слово, произнёс Шакир. И, видимо, получив молчаливое согласие мужчины за дверью, вновь затворил её.

– Кто это и что нам теперь делать? – рокотал он теперь в сторону старушки, явно намекая на меня, но так, будто меня нет. – И где Айлинэ?

Такая манера общения, будто я пустое место, совсем доводила до бешенства. Я не пустое место! Даже собралась об этом сообщить, как бабка, не обращая внимания на моё возмущение, тихо пробормотала:

– Я со всем разберусь, – и, наконец, перевела на меня свой странный, пронзительный взгляд, а глаза у неё были, к слову, очень колючие, въедливые и внимательные. – Что ж, Алина, – нагло сократила моё имя старушка, – это Шакир Доев, казначей княжества Ольханского, где вы… княжна Айлинэ, а меня зовут Радима, я ведунья…

– Казначей, ведунья? Княжество? Княжна? – не сдержала язвительного хмыка. – Что за бред?! – поморщилась я от нелепости услышанного. Мой мозг отказывался переваривать эту информацию.

– Это не бред! – спокойно, но с нажимом настаивала бабка. – Я сзывала свободную душу, дабы спасти тело Айлинэ, но видимо… что-то пошло не так. Я ждала кого-то… другого.

– Что сделали? – Теперь я смаргивала непонимающе, чувствуя, как ситуация выходит из-под контроля моих представлений о реальности. – Да что, чёрт возьми, происходит? Стоп! Это розыгрыш? Шутка? – ещё раз обвела головой, более цепким взглядом пробежавшись по комнате. Искала спрятанные камеры, тех, кто мог устроить этот дикий по абсурдности розыгрыш. – Где мой муж? Андрей! – повысила я голос, чтобы благоверный вышел из укрытия. – Это не смешно! Хватит глупых шуток! У вас получается убедительно, но я не верю!

– Это не шутка. Вы…

– Я что, перепила? Я же была на вечеринке! Корпоратив на яхте… – начала я горячиться, перечисляя последнее, что помнила. – Алкоголя было много, хотя я не пью… Мы танцевали… потом… что-то случилось…

– Айлинэ… – опять, придерживая за плечи, старушка меня слегка встряхнула, требуя умолкнуть.

– Алина! – словно нахохлившийся воробушек, взбрыкнула я. Моё имя, моя личность – это всё, что у меня осталось.

– Уже нет. Боюсь, теперь вы Айлинэ! – категорично, безжалостно настаивала бабка. Её взгляд был серьёзен, даже суров. – Послушайте меня, – её голос стал строгим и внушительным, вынуждая меня, несмотря на внутренний хаос, умолкнуть и прислушаться. – Я понимаю, Вам сложно вот так сразу принять, что случилось. Поверить в… переселение души. Но я обещаю, мы всё объясним… И исправим… Вернём вас обратно, как только сыщем способ.

– Уж будьте любезны, – не без сарказма кивнула я. Эта перспектива была единственным, что хоть как-то цепляло меня за происходящее.

– Но не сейчас! – отрезала бабка, глядя на меня с внушением. – Сейчас Вам придётся помочь нам и сделать то, что не успела Айлинэ. От этого зависит судьба княжества!

– И что это? – вскинула бровь я, всё ещё находясь под властью эмоций, шока и непонимания.

– Выйти замуж! – встрял в разговор Шакир Доев, чеканя слова, словно приговор.

– Ого! – хмыкнула я, пытаясь скрыть дрожь в голосе. – Ничего себе миссия!

– Это очень важно! – с не менее важным, чем у бабки, видом кивнул мужчина. И судя по его лицу, он… не лгал. Его янтарные глаза горели каким-то фанатизмом. Хотя… скорее всего, он просто отличный актёр. Даже странно, что я его раньше в нашем городе и театре не видела. Довольно харизматичный. Невысокий, но статный. Прямая спина, гордый профиль. Тёмные чуть вьющиеся волосы аккуратно зачёсаны назад. Хмурый взгляд заставлял слегка нервничать. Ноздри греческого носа яростно трепетали. Узкие губы были плотно поджаты.

– От этого зависит будущее Вашего княжества. И ваше… – припечатал значимо казначей, склонив голову. – Поверьте, это не шутка.

– Княжества? Никак не меньше? – уронила я, совершенно не впечатлившись его пафосными аргументами. Мои проблемы в моём мире казались куда реальнее и важнее.

– Но это так! – продолжал убеждать Шакир Доев, гневно сверкая янтарными глазами и явно теряя терпение.

– Помогите настоящей Айлинэ и её княжеству, а мы сделаем всё, дабы исправить ошибку, – горячо добавила старушка Радима, её морщинистое лицо было полно волнения.

Несколько секунд в комнате висело тягостное молчание. Парочка с ожиданием, вполне достоверно, смотрела на меня, а я… не знала, мне начать смеяться истерическим смехом или устроить скандал, чтобы они прекратили этот тупейший розыгрыш.

Но взяла себя в руки. В конце концов, я не юное, истеричное создание с хрупкой психикой. Я – взрослая, рассудительная женщина с огромным жизненным опытом. Где моя не пропадала?! Какие я только роли не играла…

– Хорошо, – выдохнула я, решая подыграть. Это был единственный путь, который мне предложили. – Допустим, я поверю, что случилось… – на миг сбилась с речи, подбирая точные слова, – переселение душ, – кивнула своим мыслям, – и готова продолжить этот театр абсурда. Но что от меня требуется точнее, и как быстро вы сможете устранить… это… недоразумение? – не нашла более верного определения случившемуся.

ГЛАВА 2. Посмотри на себя, стерва! Прими реальность.

– Запомните, – голос Радимы стал тихим, но пронзительным. – Вы княжна Айлинэ Ольхинская. Невеста князя Седерика Подольского. Вам восемнадцать лет, и ныне у Вас свадьба! Вы станете женой князя, и тем спасёте княжество своё, подданных своих от разорения да поглощения.