Остаток пути мы преодолели быстро. Административный корпус был внутри такой же нелепый, как и снаружи – некогда узкие коридоры, бойницы и толстые стены пытались превратить во что-то дружелюбное и нейтральное. Штукатурка поверх мрачных камней, краски девственных оттенков и ощущение затаившейся опасности за углом.

Ведьмаки вообще были весьма закрытым социумом. В крупных городах они жили отдельными диаспорами, в армии служили самостоятельными отрядами, в сенате представляли собой особую фракцию. Так было всегда, и я не понимала причин, почему именно сейчас стало возможным это изменить.

Императору надоела грызня Ковена и Магистериума? Личная инициатива старцев? Или что-то более глубокое и оттого более тревожное?

Ответов у меня не было, и я сделала мысленную зарубку хорошенько обдумать этот момент попозже. А сейчас мне предстояло знакомство с ректором этой школы, самым знаменитым ведьмаком из ныне живущих. Он обладал массой наград за какие-то боевые действия, имел вес при дворе, был личностью легендарной и, если честно, немного опасной.

Чем ближе была дверь ректорского кабинета, тем сильнее у меня колотилось сердце от волнения.

– Ну, дальше не потеряешься, – подал голос блондин, кивнув на латунную табличку с высеченными буквами «Ректор Барил Холл».

– Спасибо, что проводил, – кивнула я, вежливо улыбнувшись.

– Ты одна магесса среди ведьмаков. Спорное решение для обмена, – пожал плечами парень.

– Но вы отправили к нам ведьму, – напомнила я.

Леннарт хохотнул:

– О, поверь, в случае нашей ведьмы я бы больше переживал о Магистериуме.

– Думаешь, меня захотят здесь обидеть? – нахмурилась я, в одно мгновение почувствовав на себе вес окружающих меня толстенных каменных стен.

– Нет, – коротко ответил ведьмак, не замешкавшись ни на секунду.

И мне почему-то показалось в этот момент, что зеленые глаза парня нехорошо полыхнули магией.

– Как тебя зовут? Я до сих пор не знаю твоего имени, – спросил Леннарт.

– Анна… – растерянно ответила я, удивившись тому, как так вышло. – Аннабель Ахшар.

– Будем знакомы, Аннабель Ахшар. Мое имя – Леннарт Ровен.

А затем парень совершенно неожиданно озорно мне улыбнулся и добавил:

– Не бойся, я присмотрю за тобой.

– Спасибо? – неуверенно ответила я, заставив парня хмыкнуть.

И лишь когда ведьмак скрылся за поворотом узкого коридора, я поняла, что он оставил мой вопрос без ответа. Почему же все студенты так на нас пялились?

5

Я глубоко вздохнула, извлекла из поясной сумки рекомендательный конверт от ректора моей академии и толкнула дверь. Внутри была узкая, точно келья, приемная с бойницей вместо окна. В приемной за чисто символическим столом сидела симпатичная ведьмочка возраста слегка за тридцать и пилила когти. Да, именно когти.

– Добрый день! – поздоровалась я.

Ведьма сначала полюбовалась на собственные когти, а потом вопросительно посмотрела на меня. Хотелось толкнуть длинную пламенную речь о том, кто я такая и зачем пришла, но на лице женщины медленно проступало удивление.

– Все-таки прислали?

Я гордо вскинула голову:

– Естественно! Ведь договор об обмене учащимися утвержден самим императором!

– То-о-о-очно, – протянула ведьма, как будто забыла об этом факте.

Словно и не имперский указ это был, а записка студента.

– Ну, проходи, – женщина кивнула на вторую дверь в сам кабинет ректора.

Ректор моей академии был уважаемым старцем, больше политиком, чем магом, членом Магистериума. Он ничего не преподавал, не знаю, управлял ли академией, но выполнял представительские функции. Легко входил в кабинет императора и, в целом, мог выбить любые преференции для моей альма-матер.

Ректор школы ведьмаков же был мужчиной ближе к пятидесяти, но при этом сохранившим военную выправку и силу. Он сидел боком за массивным столом, откинувшись в кресле, и хмуро читал какие-то бумаги на вытянутой руке так, словно у него были проблемы со зрением. Я нервно кашлянула, молча вынула конверт, положила на стол ректора и придвинула к нему. Мне показалось неуместным отвлекать ректора от чтения.

Мужчина медленно перевел взгляд на меня, потом – на конверт, потом снова – на меня. Как у ведьмы в предыдущей комнате, на его лице медленно отразилось понимание. А затем и вовсе лицо ректора посветлело, и он выдал:

– Какая хорошенькая!

И произнес он это не с каким-то пошлым контекстом, нет. Это было восклицание, полное умиления. Так говорят о младенцах или котятах. Но не о студентках выпускного курса!

– Меня зовут Аннабель Ахшар, и я приехала по обмену в соответствии с решением…

– Да-да, – отмахнулся ректор и кивнул на гостевое кресло. – Располагайся. Как добралась? Уже заселилась?

– Э-э-э… – растерянно протянула я. – Добралась хорошо. Еще не заселилась.

– Ну это ты зря, коменданты у нас с норовом, перерабатывать после шести не любят, – добродушно сообщил ректор, пальцем подманив конверт с моими бумагами к себе.

Я скосила глаза на настенные часы, которые показывали полседьмого. Очень хотелось задать очевидный вопрос, но почему-то мне показалось, что именно этого от меня и ждет ректор. А я не была уверена, что хочу оправдывать ожидания человека, решившего со мной посюсюкаться.

– Так-так-так, что тут о тебе пишет мой мно-го-у-ва-жа-е-мый визави? – проговорил ректор Холл, вспарывая бумагу конверта.

О содержимом послания я знала: внутри был мой табель с идеальной успеваемостью и письмо, полное такой приторной вежливости, что хотелось глотнуть лимонного сока после прочтения. Вообще-то совать нос в запечатанные конверты – дурное дело. Но я-то совала, пока конверт еще был не запечатан… и не сама, а с помощью ректорской секретарши и коробки пирожных, приложенных к ней.

– Ты посмотри, неужто старый сыч прислал нам такое сокровище! – ректор поцокал языком, рассматривая, буквально любуясь моим табелем. – Знаешь, Анни, я в жизни не видел таких идеальных табелей у своих бестолковых студентов. И мне даже немного жаль, что тебя отправили к нам, потому как влиться в учебу, конечно же, нормально не получится. Все ж таки, как ни крути, а ты – магесса, у вас одна магия – магия цифр…

Я почувствовала легкое раздражение. Ведьмаки считали нас бездушными счетами, а мы их – малограмотными дикарями. Ни то ни другое не отражало сути, но противостояние передавалось от поколения к поколению, и кроме указа императора я не знала ни одной причины, почему это все должно было измениться.

– Вот что! – ректор вдруг весь подобрался, словно ему в голову пришла гениальная идея. – Ты не переживай за табель. Я предупрежу преподавателей, и они без проблем поставят тебе красивые оценочки.

– Э-э-э… – растерянно протянула я.

– Чтобы не портить твой прекрасный табель! – пояснил ректор.

Выглядел он просто сама душка. Эдакий добрый дядюшка, заявившейся с мешком конфет для любимой племянницы. И это мне не понравилось.

– Я сама вполне способна получить отличные оценки, – проговорила сухо.

– М-да? – мужчина удивился. – Ну так это хорошо. На каком факультете ты, говоришь, училась?

– Факультет общей магии, кафедра Теоретической магии, – все так же гордо ответила я, хотя рядом с настоящим боевым ведьмаком почему-то уже такой гордости за свое образование не испытывала.

– Ну так это же еще лучше! – радостно воскликнул ректор Холл, повергнув меня в полную растерянность. – Я и не думал, что мой визави окажется таким дальновидным стари… э-э-э старцем!

Я сделала вид, что не услышала оговорки, а ректор сделал вид, что не оговаривался.

– Иди, получи у Марси все необходимые бумажки и…

Мужчина встал, и мне пришлось встать следом. Он протянул мне огромную, шершавую, мозолистую ладонь, которая каждый день долгие годы держала и до сих пор держит меч, и, широко улыбнувшись, сказал:

– И добро пожаловать в нашу лучшую Школу ведьмовства!

Улыбка не дошла до глаз мужчины. Но я с достоинством ответила на рукопожатие, чувствуя, что Магистериум, кажется, отправил меня на закланье в это богами забытое место.

Но тут был еще такой вопрос: Ковен не хотел налаживать связи? Или Магистериум? В любом случае император никого не пощадит, когда… не когда, а не если узнает о халтуре. А я не хочу потом оправдываться за формальное выполнение указаний.

Марси – так звали секретаршу ректора – дала мне несколько бумаг. Бланк на заселение, бланк на то, бланк на се. И лишь выйдя из ректората я долистала до самой важной бумажки – копии приказа о зачислении.

Зачислении на боевой факультет?!

6

Некоторое время я тупо пялилась в бумажку, не решаясь выбрать: вернуться поскандалить или принять вызов и пойти заселяться. С одной стороны, я же теоретик, о чем мне теоретизировать на боевом факультете? Банальная, безвкусная провокация! Отвратительно формальный подход к выполнению имперского указа.

С другой стороны, ну вот поскандалю я, а дальше? Вряд ли ректор извинится и провернет фарш обратно. Только отношения испорчу с сомнительным результатом: ведь не факт, что после этого меня не выкинут на преддипломную практику куда-нибудь подальше от безопасной цивилизации. Слышала, ведьмы и ведьмаки проходят все практики на границах аномалий магических зон. Жутко опасные места!

Поразмыслив, я решила, что поругаться всегда успею, а из учебы на боевом факультете наверняка тоже смогу извлечь пользу. В конце концов, это будут юные ведьмаки в естественной среде обитания!

К тому моменту, как я закончила гипнотизировать бумажку и приняла решение, в зоне видимости мелькнула какая-то меховая грязная тряпка. Присмотревшись получше, я поняла, что это Лисец, сбежавший буквально перед входом в ректорат.

– Тебе здесь не нравится, – констатировала я.

Лисец хмыкнул, как если бы ответил «Тебе тоже».

– Ты знаешь, где комендант общежития? – вдруг спросила я животинку, поняв, что хоть и представляю общий план территории школы, но расположение комнат на нем не указано.

Фамильяр медленно кивнул, не совсем понимая, что я от него хочу.

– Веди меня! – скомандовала я.

На что немытый пушной зверь лишь высокомерно фыркнул.

– Пожа-а-а-а-а-а-алуйста, – добавила я, сложив руки в умоляющем жесте.

Лисец вздохнул и засеменил по дорожке, смешно виляя замызганным хвостом.

Вопреки моему ожиданию, на этот раз никто на меня не пялился. Честно говоря, всем вообще было настолько демонстративно безразличны и я в компании Лисца, и мой багаж, который эти горе-атлеты поставили четко напротив входа и который снующие туда-сюда студентки обтекали, как вода камень. Это немного настораживало, но спросить было не у кого.

Лисец довел меня до красивых дверей в центре здания, возвышающихся над уровнем земли на целых четыре ступеньки, кивнул в духе «Ну, а дальше ты сама», и снова куда-то испарился, стоило мне на что-то отвлечься.

Я покосилась на багаж, но решила сделать пробный заход налегке, а потому четыре ступени спустя оказалась в просторном холле, отделанном каким-то местным камнем. Внутри было оживленненько, ко мне то и дело обращались взгляды, но без фанатизма. Девушки сновали туда-сюда, обсуждая одновременно учебу, платья, украшения, модные сплетни и чем поужинать. Я держала спину и взгляд прямой, на случай, если у кого-то возникнет желание меня задеть. Но желания никто не изъявил.

Выцепив взглядом пост блюстительницы местных порядков, я решительно направилась к ней. Старый, сильно потертый стол, жесткий стул и женщина неопределенного возраста. И если Марси выглядела моложе своих лет, то эта ведьма – старше. На столе у комендантши не было ничего, кроме таблички «прием окончен». Женщина внимательным, цепким взглядом оглядывала всех входивших и выходивших. Точно коршун на охоте.

– Добрый день, – поздоровалась я.

– Прием окончен! – рявкнула комендантша, смотря буквально сквозь меня.