Ульяна мысленно представила два дворца, стоящих на разных концах города, и согласилась, что это довольно разумно. Потом раздвинула дальше, поместив в соседние области, а потом уж вовсе разошлась от души, перенеся несуществующие дворцы к реальным границам Империи.

А матушкин – на берег Белого моря.

Она всегда мечтала жить на берегу океана.

Прям даже захотелось пожелать.

– Но когда сыновей нет, то женщина в праве выбрать ту из дочерей, муж которой занимает более высокое положение в обществе. И наносит ему визит.

– Который, как понимаю, затягивается.

– Да. Пока другой зять не сделает более успешную карьеру.

– Вот знаешь… Уль, не сочти, конечно, за критику, и к тебе это не относится, но на месте зятьёв я бы не спешил с карьерой, если так-то.

– Да, – вполне серьёзно отозвался Василий. – Такая проблема тоже имеется. Старший палач отца долго отказывался менять должность, не без оснований опасаясь, что, сделавшись главой креативного отдела корпорации, он обретет немалую привлекательность в глазах матери его жены. А он её весьма опасался.

– Бедненький, – пожалела демонического палача Ляля.

– Это ж палач, – Ульяна поглядела с укоризной, но зря.

– И что? Мало ли, какая у человека работа. Может, в душе он хрупкая и ранимая личность, которая не способна жить в состоянии постоянного стресса и удушающей атмосфере негативизма.

Василий даже споткнулся.

– Именно так он и сказал.

Какая, однако, тонкая душевная организация у демонических палачей.

– И вообще, Ульяна, нехорошо оценивать личность по профессии или видовой принадлежности.

– Ты издеваешься?

Ляля показала язык.

– Не обращай внимания. Это ж русалка. Чего в мозгах мелькнуло, то на язык и скакнуло, – дядя Женя шёл рядом и тоже вату ел, но не щипая, а прямо кусая огромное облако.

А Ульяна вот без ваты.

Она вроде бы и не хотела, когда спрашивали. Конечно, не хотела, потому что только вот её в заложники взять хотели, потом драка и этот, который на Лялю напал. И оттого Ульяна вся на нервах. А они вату… ваты не хотелось.

А теперь захотелось.

– Уль, ты чего, – Мелецкий дёрнул за прядку волос.

Может, его превратить?

Не в козла, потому что козлов в хозяйстве и вправду перебор, тем более те два спокойные, почтенные, а от Мелецкого, что-то подсказывало, ни спокойствия, ни почтенности не дождёшься.

Обязательно влезет во что-то всеми, пока теоретическими, копытами.

– Ваты хочу.

– А… фигня вопрос! Сейчас… Вась, и чего? Как уговорил?

– Встретился с этой дамой. Действительно, весьма впечатляющая оказалась… бухгалтерию теперь возглавляет. Надеюсь, они с отцом найдут общий язык.

– Бухгалтерия – это серьёзно. Я их там сам боялся всегда. Они вроде вежливые, улыбаются, а глянут и всё, кишки сами узлом завязываются. Так, подержи…

Он отцепил Ульяну, попытавшись сунуть её руку демону, который резко поднял портфель и поинтересовался:

– В этом есть необходимость?

– Прямой нет. Но мне спокойней. Я ваты куплю… ты будешь?

– Это как-то… недостойно, – Василий покосился на Лялю. – И не слишком гигиенично в процессе поедания.

Потом посмотрел на дядю Женю.

– А вы будете?

– Буду, конечно. Чтоб не выделяться.

– Тогда и я, – кажется, предлог всецело Василия удовлетворил. – Единичная особь, не следующая за действиями основной группы, привлекает больше внимания.

А потом помолчал мгновенье и признался:

– Я сладкое люблю. Особенно после переживаний.

– За меня переживал? – восхитилась Ляля.

– Нет. За честь рода. Мне раньше никогда не случалось драться. И готов признать, что реальный опыт сражения разительно отличается от всех описаний, которые мне доводилось читать.

– Понимаю. А это, заметь, тебе ещё по морде никто не дал!

– Не уверен, что хочу настолько расширять данный опыт…

Телефонный звонок прервал разговор. И Мелецкий – вот хоть для разнообразия звонили не Ульяне – поднял трубку.

– Да? – сказал он. И тут же выпрямился. – Стас? Ты? Стас… что? Как… да, сейчас я… Стас! Стас, чтоб тебя…

И трубку убрал.

– Отключился.

– Что-то случилось? – Ульяне перехотелось ваты.

– Да. Кажется… Стас. Просил его вытащить. А потом вот… отключился.

Глава 10
В которой появляется проблема ориентирования и новые планы причинения добра

Выбежав из церкви, он обмер. Прямо перед церковью стояло кладбище.

О жутких сюрпризах деревенских церквей

Земеля остановил машину.

Ткнул пальцем в экран, хотя уже понимал, что это совершенно бессмысленно. Телефон мигнул и погас, точно также, как получасом до того отказался работать навигатор.

Что за ерунда?

Вопрос, конечно, философский. Нет, можно было бы предположить, что в здешней глухомани сеть просто не тянет. Но в том-то и проблема, что не такая уж и глухомань. Наоборот, тем и хорошо место, что и к трассе близко, и к городу, а всё одно будто в стороночке.

– Чтоб вас, – Земеля телефон убрал. Смысл аппарат мучить, если видно, что смысла нет.

А вот карта, которую он по старой привычке возил в бардачке, дело другое. Пригодилась. Бумага, небось, не соврёт. Тут, конечно, и без карты обойтись можно.

Можно было бы.

Раньше.

Так он думал. Но, видать, всё же свернул не туда. Хотя, конечно, как это возможно при наличии единственного поворота, Земеля не понимал. Однако с реальностью предпочитал не спорить. А в реальности вокруг была не грунтовая дорога, ведущая прямо к посёлку, а какие-то не поддающиеся идентификации заросли. Верно, дорогу тут проложили местные, может, жители одной из деревушек, которые город уже поглотил и выдавил. И вот за годы она почти заросла. А что съезд нормальный, так оно тоже случается.

В этой стране чего только не случается.

Карта понимания не добавила. И Земеля-таки выругался.

Попытался сдать назад, но машина, ещё недавно вполне себе прочно стоявшая на всех четырёх колёсах, вздрогнула и просела.

Провалилась даже.

– Чтоб… – Земеля заставил себя успокоиться.

Этак он и вправду в существования демонического козла поверит.

Яма. Просто яма. Там, внизу, грунт подмыло, ручьями или корнями, или ещё какой хренотенью. А сверху ветки и песок, вот ямы и не видно.

Бывает.

В конце концов, любому явлению можно подыскать объяснение рациональное. Тут даже не столько объяснение важно, сколько понять, насколько глубоко машина села. И как её вытащить.

Он открыл дверцу и вдохнул хвоистый лесной запах.

А хорошо…

И хорошо, что люди попались понимающие, не стали пенять за срыв операции. Напротив, посоветовали не спешить, потому как ситуация в городе вдруг обострилась. И пусть пока это внезапное обострение – додуматься же надо, ставить эксперименты с магией в центре города – напрямую интересов Земели и заказчиков не касалось, но всё же структуры задействовала такие, с которыми лучше не связываться.

Земеля и не собирался.

Под ногой чавкнула сырая лесная земля, и Земеля поморщился. Ботинки, похоже, под выброс. С другой стороны, сам виноват, кто ж в лес в ботинках ходит.

Сапоги нужно было брать.

Оно, конечно, в лес Земеля совсем даже не собирался, вышло всё так…

Странно вышло. На этой мысли разум заступорился, а Земеля моргнул.

Ещё раз.

Закрыл глаза. Сосчитал про себя до десяти. И глаза открыл. Ничего не изменилось.

Дороги не было.

Точнее по ковру трав и папоротников, изрядно переломанных, протянулась широкая колея, как бы отметившая путь машины, но дороги, по которой Земеля ехал, такой вот обыкновенной, просёлочной, пусть слегка заросшей, но вполне различимой, не было.

Зато имелось болото и вполне себе натуральное, с яркой зеленью травы и моховыми кочками, что из этого болота торчали тут и там. Между парой завалилось трухлявое дерево, за которым проблескивало чернотой то ли маленькое озерцо, то ли большая лужа. Гудели комары, приветствуя гостей.

– Эй, – Земеля оглянулся.

Слева поднимались ввысь сосны. Справа… тоже сосны. Кусты какие-то. Папоротники опять же. И главное, не понятно совершенно, что дальше-то делать.

Земеля карту извлёк и кое-как разостлал на крыше машины, которую почему-то перекосило. Морда её опустилась, точно она собиралась нырнуть в это зеленое болото.

Вот же.

На всякий случай Земеля и документы забрал. А потом честно и долго пытался найти болото на карте. Болото не находилось. На карте имелись дороги, в том числе и просёлочные. Пара деревень. Вот дачный кооператив и садовое товарищество. Ещё речушка, которая огибала это товарищество с юга, и всё. Никаких тебе болот.

Земеля поглядел на зелень и хлопнул себя по шее, что смысла не имело, поскольку комары здешние были какими-то совсем уж оголодалыми, и хлопков не боялись.

Так, надо выбираться.

Машина придётся бросить. Передние колёса её ушли в вязкую грязь почти наполовину, а задние наоборот приподнялись над землёй. По-хорошему трактор нужен, чтобы вытащить, но в сложившихся обстоятельствах Земеля подозревал, что отыскать трактор будет непросто.

Самому бы выйти.

В ином случае он поставил бы геометку, а потом уже вернулся с трактором. Но сейчас телефон молчал. И Земеля, ещё раз обернувшись, решительно двинулся по продавленному в папоротниках пути.

Ботинки промокли.

Комары не отставали, кажется, их даже больше стало. И тёмное гудящее облако повисло над головой. Телефон всё так же молчал. Ничего. Не так долго Земеля ехал. Сейчас выберется к людям, тогда и подумает, что это было.

Магия.

Определённо.

И стало быть, не такой племянник и придурок. Нет, придурок, конечно, но что-то да было в его рассказе, над чем Земеля подумает.

Позже.

Ляля ела мороженое, искоса поглядывая на демона, который тоже ел мороженое и, кажется, несколько этого стеснялся. Во всяком случае, устроился он с самого края столика, и видом своим показывал готовность в любой момент отступить перед лицом превосходящего противника.

– А у вас мороженое есть? – спросила Ляля.

– Есть.

– Вкусное?

– Смотря для кого. Демоны предпочитают очень острою пищу. И мороженое по сути представляет стабилизированное стихийниками пламя, сдобренное перцем и иными… ингредиентами. У меня от него изжога.

– Бедненький… – Ляля подвинулась чуть ближе, всего на пару миллиметров, но и этого хватило, чтобы демон замер.

– Дань, а Дань, – Ульяна коснулась руки. – Что делать собираешься?

– Вытаскивать.

– Ты уверен?

– Конечно.

– Почему?

– Почему уверен?

Дурацкий разговор. И кафешка эта не лучше. Детская какая-то. Вон, островок с мороженым и столики, отделенные от прохода высокими щитами. На щитах разные картинки мультяшные, над столиками – букеты из шаров. И бесит это всё неимоверно.

Сейчас бежать бы.

Спасать.

А Данила сидит и ковыряет мороженое, сиропом политое.

– Это ж Стас, – сказал он, глянув на Ульяну с укоризной. Даже обидно стало, что приходится такие простые вещи объяснять.

– Ты сам говорил, что он подсел на… вещества.

– Говорил.

– И реабилитацию проходит. А наркоманам обычно реабилитация не нравится. Ломка, она…

– Тараканова, – захотелось хрястнуть её ложкой по лбу. Но ложка была пластиковой, да и Тараканова обидится. Ещё превратит в кого. Не то, чтобы Данила сильно боялся, но козлом друга спасать сложновато. – Я это осознаю, но он бы не позвонил просто так. И вообще… тут не так всё… Стас, он же не такой. Чем больше я думаю, тем меньше оно мне всё нравится. Почему он изменился? Когда? Ну не складывается всё, понимаешь?!

Мороженое показалось приторно сладким. А молочные коктейли – это вообще для детей или вот демонов. Судя по тому, что Василий уже третий втягивал, на сей раз ванильный, демонам молочные коктейли заходили даже лучше, чем детям. Интересно, это только одному или всем? Если поставки наладить? Скажем, в обмен на огнеягоду…