– А потому Таддель Толкователь пишет следующее. Могущественные вампиры высших порядков часто общаются с людьми, любят поиграть с ними, как кошка с мышкой. Они осторожны и осмотрительны, терпеливы, выходят на охоту реже, действуют хитро и наверняка хорошо прячутся. Их трудно выследить и убить, а потому и век их долог. Иногда они возглавляют стадо примитивных кровососов. Вампиры низших порядков, наоборот, одержимы жаждой крови, свирепы, безрассудны и глупы. А потому быстро выдают себя и обречены на скорую кончину. Более разумные собратья порой прикрываются ими, дабы спрятать собственные преступления. Поймают бедолагу, голову отрубят, думают: «Вот, дело в шляпе» – а истинный злодей всего лишь затаился.

– А как же тогда они людей-то обращают? – вмешался ульпийский купец.

– О, этого никто не знает, – ответил Зиберт. – Таддель полагает, что такое действо происходит случайно при стечении неких обстоятельств, как заражение тифом или оспой. Но подозревает, будто при необходимости упыри могут провести некий ритуал, и тогда жертва точно поднимется. Так-то. – За сим рассказчик, очевидно, закончил и налег на уже порядком остывшее мясо.

А кабатчик улучил момент и подлил ему еще вина.

Тут уже не выдержал сэр Даргул:

– Простите, сударь, а кто такой Таддель Толкователь и какой труд он изволил написать?

– А, старина Таддель, – ухмыльнулся незнакомец. – Он – местный собиратель сведений о вампирах. Когда-то был секретарем у его высокопреосвященства архиепископа Миклоша Ваца. Тот пару лет назад по поручению самого доброго короля Мациуса начал расследование относительно происхождения кровососов. А Таддель писал все материалы по делу и сопровождал его высокопреосвященство и господ инквизиторов во многих поездках. Текст отчета разглашать не стали – положили под спуд. Теперь он хранится в библиотеке замка Винкорн. Но Таддель по памяти восстановил многие места и издал книгу «Философия вампиризма». Только сдается мне, он от себя не менее половины добавил. Потому-то его и прозвали Толкователем. Но в целом труд получился вполне достойный. Однако вскоре сочинение признали опасным, автора уволили, а книги начали изымать. Ныне вы вряд ли их встретите. Но вам повезло. Таддель сейчас живет здесь, в Хэрмебурге. И продолжает работать над расследованием уже самостоятельно. Рассудок у него совсем расшатался, человеком слывет он странным, но все же любит потолковать о вампирах. Ведь он своего рода подвижник: раз книгу его запретили, то он сам хотя бы в беседах стремится донести людям правду. Думаю, ему особо интересно будет встретиться с вами, раз вы из Гарнации.

– А как его найти? – не веря в свою удачу, спросил Мортимер.

Зиберт потянул некроманта за рукав, подвинулся сам, прошептал адрес на ухо собеседнику и чуть громче добавил:

– Вы ему деньжат подбросьте, а то изыскания его средств требуют.

Ночью в Хэрмебурге выпал снег – почти под утро, будто дожидался, чтобы его никто не увидел. Погасли фонари, последние кутилы вернулись домой к сварливым женам, и в кольце стен и башен наконец-то воцарилось безмолвие. Городская стража завершила последний обход. И в это беспробудное время перед самым рассветом небеса разверзлись, и белые хлопья один за другим начали падать вниз. Они укутали своды нефа и трансепта главного собора, налипли на флюгере ратуши, нежно легли на крыши домов, скрыли под мягким ковром извечный мусор на брусчатке, припорошили перила моста Лжецов. Тихо-тихо, незаметно, словно природа боялась чего-то или желала устроить гражданам сюрприз. Точно так же, без шума и без свидетелей, все прекратилось до первого луча холодного осеннего солнца.

Сэр Даргул встал рано, когда еще мрак покрывал пустынные улицы и даже хозяин «Хромой устрицы» не отпер скрипучую дверь трактира. Длительный отдых требуется молодым. Чем старше становишься, тем меньше испытываешь тягу ко сну и тем больше жалеешь о бессонных ночах во времена бурной молодости. Ступая беззвучно, будто ласка, он зажег лампаду, подошел к столу, взял чистый лист пергамента, сел, обмакнул перо в чернильницу и продолжил путевой отчет. Накануне мастер грозился поднять помощника ни свет ни заря и заставить его писать под диктовку. Но теперь отеческое сердце остановило Угрехвата. Ведь он помнит вчерашний разговор и может воспроизвести содержание историй и рассуждений во всех деталях. Столько раз он делал это в других поездках и всегда один. За окном медленно кружились снежинки, на фоне сумрачного неба показались темные очертания домов, безмолвная картина дышала безмятежностью и умиротворением. Магистр перевел взгляд на Тэдгара. Тот лежал на боку, положив руку под подушку. На мальчишеском лице – спокойная полуулыбка. Быть может, сейчас ему грезилось что-то приятное? Парень вздрогнул во сне, как младенец, а пожилой некромант ухмыльнулся и продолжил работу.

Когда изложение материала подошло к концу, сэр Даргул разбудил юношу. Они вместе позавтракали и отправились к Тадделю Толкователю.

– Надень теплую накидку, а то сильно похолодало, – сказал старик перед выходом, – и капюшон набросить не забудь.

Наши герои прошли пару шагов направо, поднялись по пролету к Лестничной башне, обогнули кафедральный собор. Снег уже успели примять и вытоптать, на брусчатке он почти не попадался. А яркое солнце вполне могло вскоре растопить и те остатки, что лежали на крышах. Сонные улицы постепенно оживали, наполнялись разным народом и привычными звуками. Навстречу попался городской патруль из пяти стражников в табардах поверх доспехов и с алебардами. Говорливая ватага работников направлялась в мастерскую. Носильщики, кряхтя, тащили объемистые тюки с товарами в лавки купцов. А те, зевая, отпирали тяжелые кованые двери. Торопливый священник в длинной черной сутане спешил в ризницу.

На мосту Лжецов молодой чародей спросил:

– А хорошо ли, что мы идем к почтенному господину так рано?

– Кто ходит в гости по утрам, тот имеет больше шансов застать хозяина дома, – улыбнулся сэр Даргул. – А вдруг он куда-нибудь собирается? Не будем же мы караулить его целый день?

– А если он все же захочет уйти?

– Тогда перенесем встречу, – резонно заметил бывалый исследователь.

– А если он вовсе не пожелает с нами встречаться? – ухмыльнулся Тэдгар.

– Тогда придется импровизировать, – развел руками наставник.

Спустя некоторое время путники пересекли Малую площадь и прошли через арку в башне Ратуши.

– А вы не думаете, мастер, что здесь что-то не так? – не унимался помощник.

– В каком смысле? – хмыкнул Мортимер.

– Да как-то все странно быстро и удачно вышло, будто нарочно все кто-то разыграл. Этот незнакомец вчера в таверне. Зачем он к нам подошел? Почему начал излагать сведенья, как мы того хотели? Для чего рассказал об авторе и даже дал адрес? Разве так бывает на самом деле? Обычно кругами ходишь вокруг да около, а никто тебе ничего вразумительного объяснить не может.

– А-а-а, – одобрительно протянул сэр Даргул. – Налицо зайчатки мыслительного процесса.

Нет, дорогой читатель, я не ошибся. Не «зачатки», а именно «зайчатки». Почему-то старику показалось, что так будет забавнее. Причем магистр подумал: «А парень не дурак. Из него отличный маг выйдет. Характер ровный, покладистый, сам рослый, выносливый, любознательный, сметливый. Правда, смешной немного, но это пройдет. Никогда не нужно торопиться взрослеть. Только бы не запил да с девками не связался».

Действительно, мысль о неестественности, наигранности событий прошлой ночи не давала покоя мастеру. Сегодня утром, когда он только разбудил Тэдгара, решил оставить долговязого друга одного одеваться и умываться, а сам спустился вниз заказать завтрак.

– Эй, трактирщик, – подозвал Угрехват хозяина заведения.

– К вашим услугам, сударь, – откликнулся тот.

– А скажи-ка мне, любезный, что за человек вчера вечером сидел вот за тем столиком, а потом подсел к нам.

– Извините, не помню, – бодро ответил мужчина, но не смог скрыть лукавой улыбки.

– Да полно вам, помните же, как его не запомнить-то? Приметный он. Кто такой был, а?

– А мне почем знать? – всполошился собеседник. – Мы у посетителей ничего не выпытываем, никого не расспрашиваем. Платит – и хорошо. А этого вообще первый раз увидел. Не было никогда его тут.

– Врешь? – почти утвердительно спросил некромант и по-волчьи посмотрел прямо в глаза кабатчику.

– Вру, – тряхнул головой тот и потупил взгляд.

– Ладно, тысяча йейлов, ступай, и так все понятно, – проворчал старик.

Голос Тэдгара прервал тревожные раздумья мастера:

– Послушайте, сэр, по-моему, мы идем прямиком в ловушку.

– Да?

– Нас ведь могут и убить. Или арестуют и будут пытать.

– Почему же они тогда не сделали этого вчера в таверне?

– Там народу много, им свидетели ни к чему.

– Глупый-глупый мальчик. Убийство в пивной как раз таки и выглядит естественно. Наш покойный король, если кого-то хотел укокошить, всегда обставлял дело как пьяную драку.

– Тогда чего им от нас надо? – недоумевал парень.

– Им – это кому?

Юноша задумался и, не найдя ответа, улыбнулся.

– То-то же. Не знаешь? – Помощник покачал головой. – И я не знаю, сынок. Но у нас нет выхода. Вчера нам показали самый короткий путь к цели, и провалиться мне к кобольдам, если я им не воспользуюсь. А ты не робей, – приободрил подопечного исследователь. – Держи стрелу тьмы наготове.

В тот же миг часы начали бить. Все по очереди. Будто бы их специально так настроили. Сначала куранты кафедрального собора, затем ближе – церкви, а потом уже и ратуши, а далее удары колокола донеслись откуда-то сзади. Тем временем наши герои успели миновать Большую площадь, прошли через очередную арку и углубились в улицы Верхнего города.

Наконец-то. Маги стояли у небольшого двухэтажного дома с двумя мансардными окнами-глазами напротив башни Плотников. Судя по описанию, именно здесь должен жить господин автор «Философии вампиризма». Сэр Даргул пригладил усы и громко постучал навершьем посоха в зеленую дверку. Раз, два, три. На пятом ударе внутри раздался шорох.

А на шестом, когда на новехонькой краске образовалась изрядная вмятина, послышался слабый хриплый голос:

– Ради святого Найдхарта, прекратите! У меня не заперто. Открывайте дверь и заходите.

Угрехват торжествующе посмотрел на Тэдгара. Огонь искателя приключений горел в его глазах, как будто чароплеты собирались спуститься в гробницу семи демонов, а не войти в жилище странноватого залесского писателя.

Темно. Длинный мрачный коридор. Внезапно пронзительно скрипнула половица. Только в самом конце из широкого проема лился тусклый свет.

И оттуда донеслось:

– Помогите!

Старик пихнул парня в спину – дескать, давай, действуй, помощничек, – и тот, отважно прикрывая учителя, в три прыжка добежал до комнаты и ворвался внутрь, а следом за ним подоспел и мастер. В просторном чертоге – с белыми стенами, камином, несколькими книжными шкафами и приземистым письменным столом – в кресле напротив очага сидел грузный человек с черной окладистой бородой и взъерошенными длинными волосами. Поза и гримаса на лице его выражали воплощенное страдание. Несколько котт были надеты одна на другую очень неаккуратно, они торчали друг из-под друга в области подола, ворота и рукавов. Поверх всего красовался расстегнутый широкий упелянд без пояса до пят с меховой подбивкой, боковыми разрезами и огромными треугольными рукавами. Немудрено, что незнакомцу было трудно дышать под этим нагромождением. А лишний вес и без того усугублял непростое положение.

– Умоляю, подбросьте еще дров, я замерзаю, – прошептал он и картинно закатил глаза.

– А почему вы не можете сделать это? – недовольно спросил сэр Даргул. Он терпеть не мог тех, кто притворяется умирающими из-за малейшей хворобы. Ведь старик даже в лихорадке никогда не откладывал дел и не изменял своим привычкам.