Поднимаюсь на ноги, когда уже сам, как трава инеем покрываюсь.

Продолжаю сидеть в бэхе с понтом забыл вдруг, как рулить.

Головой понимаю, что должен хотя бы Бодрому сказать о том, что узнал про Милу. Но точно знаю, что не смогу.

У меня язык не повернётся признаться, что девчонку, которую я любил больше жизни, теперь трахает вонючий заммэра Михеев.

Не очень помню, как добираюсь до дома. Падаю на диван в одежде и проваливаюсь в забытьё.

Просыпаюсь от сильной боли в голове. Открываю с трудом глаза и начинаю вспоминать, что узнал ночью от Яхонта-мудака.

Заставляю себя встать с дивана, хотя жалею, что проснулся.

В кои-то веки варю себе кофе, чтобы хоть, как-то взбодриться.

Пью обжигающую коричневую жидкость, не чувствуя ни вкуса, ни запаха.

Сижу, как истукан, больше часа за столом, без движения и опять звонок Бодрого возвращает меня в реальность.

Смотрю на стрелки и догадываюсь, что опаздываю на работу. Обещаю лысому, что скоро подъеду в “Зажигай”.

Каждое движение стоит мне неимоверных усилий, с понтом меня вчера избили.

До клуба добираюсь только через пару часов, всё в том же заторможенном состоянии.

Сталкиваюсь с Милой в коридоре и впервые ничего не чувствую.

Поэтому безразличие изображать не приходится, оно настоящее.

Как только она уходит стаёт ещё хреновее, но это уже не важно.

Ночью прошу Бодрого, чтобы он проследил за такси Миланы и узнал, где она живёт.

Даже если я подписываю себе приговор, поговорить нам по любому придётся.

Шесть лет назад, когда мы с малышкой были вместе, она с матерью жила.

Отношения у них тогда были прохладными.

Татьяна Владимировна при должности в городской думе работала. И не смущаясь строила мне глазки.

В итоге я Милу по телефону вызывал, когда приезжал за ней. Заходить в квартиру лишний раз желания не было.

Скорее всего Милана сейчас отдельно живёт.

Её мамашка всем видом показывала, что ничего дочери не должна. Она же и так пожертвовала своей личной жизнью и растила её одна.

Теперь всяко навёрстывает упущенное.

Ромыч, как ни странно не достаёт меня расспросами, наблюдая за мной молча.

Скидывает адрес Миланы смской уже под утро, когда я дома водяру глушу.

Мои догадки, что малышка живёт в другом районе города, подтверждаются.

Раньше не верил, типа бухло от такого пиздеца может помочь. Но мне реально стаёт легче. Мысли в башке меняют направление.

Весь день сплю сном младенца и вечером просыпаюсь уже не такой убитый.

Милане нахожу оправдание. Даже если ей пришлось быть с этим пердуном, значит они выбора не оставили.

Выясню, чё как было и обоим уродам головы поотрываю. Ещё не знаю, как, но это вопрос времени.

Решаю малышку дальше игнорить, в целях её же безопасности. Да и заветный адрес у меня теперь есть.

Продолжаю поддерживать “теплые” отношения с управленцем. Потому что мне нужна ещё информация.

Сталкиваемся с малышкой у Яхонта в кабинете и вдруг по взгляду читаю, что ей не насрать на меня.

Сваливаю по быстрому, пока этот практически трезвый пигмей не врубился, чё между нами происходит.

Позже узнаю, что Милана ушла из борделя насовсем и славливаю ни на что ни похожее облегчение.

В ближайшие два дня ничего умного планировать не получается.

По какому-то адскому совпадению, у Клима, именно в это время начинает происходить дикий треш.

Засылает меня в гостиницу, чтобы передать важную флэшку, его московскому другу.

Предупреждает меня, чтобы я, как-нибудь замаскировался и желательно не попадался на камеры. Больше ничего не объясняет.

Покупаю у курьера за приличные деньги, кепку вместе с исписанным логотипами коробом и делаю то, что просит Клим.

Через, какое-то время Бодрый рассказывает, что брата Ники избили и он в реанимации, без сознания.

Приходится менять свои планы, потому что нужен серьёзный предлог, чтобы заявиться к Миле. Иначе она не будет со мной разговаривать.

На вторую ночь, после ухода малышки из “Зажигай”, я случайно подслушиваю разговор Яхонта с кем-то.

Снова откладываю свой визит к Милане.

Решаю сначала сам проверить сходняк управленца, чтобы не дёргать Клима из-за возможной фигни.

Но, когда я подъезжаю к борделю Игорь сам мне звонит.

– А ты с чего туда попёрся? – недоверчиво спрашивает, когда узнаёт, что я возле “Зажигай”.

– Ночью слышал, как Яхонт назначал, кому-то встречу по трубе, вот решил понаблюдать не в кипиш, – объясняю вяло, потому что очень сомневаюсь в успехе своей слежки.

– Слушай, там Ника может быть, – услышав такое я нисколько не удивляюсь, а выскакиваю из бэхи, как ошпаренный. Бегу в сторону борделя. – Ты присмотри за ней, мы скоро подтянемся, – слышу, как Клим сдерживается и меня начинает потряхивать.

– Окей, всё давай, я уже захожу, – отключаю трубу перед самой дверью.

В этот момент мозг начинает подкидывать мне трешовые картинки. Представляю, что там в опасности сейчас не Ника, а моя малышка.

Мнимое безразличие сразу пропадает без следа и я несусь уже по лестнице, теряя бдительность.

На пролёте между первым и вторым этажами, вдруг чувствую нереальную боль в затылке от чьего-то удара и проваливаюсь в темноту.

Глава 13. Милана

Вроде бы сбылась моя мечта и я ушла из “Зажигай”. Это значит больше не будет никаких ночных танцев и похотливых мужиков с липкими взглядами.

Вот только порадоваться мешает тревога, которая увеличивается с каждым часом.

– С тобой всё нормально? – настороженно спрашивает Алинка, заглядывая мне в глаза. – Такое чувство, что ты жалеешь, что ушла из этого гадюшника, – говорит с подозрением и мне становится неприятно. Ощущение, что она меня упрекает.

– Переживаю немного, нужно искать работу, – прикрываюсь нашими проблемами.

– Отдохни сначала, – неуверенно советует и я не спорю.

Целый день места себе не нахожу и в сад за Костиком ухожу раньше, чем обычно.

Как бы я не отнекивалась, но себя не обманешь. На самом деле я за Илью очень боюсь.

Только сейчас я наконец догадалась, что всё это инсценировка, какого-то придуманного им спектакля. И это внезапное безразличие ко мне и дружба с Яшей. Это всё не с проста.

Забираю сына и с ним удаётся немного отвлечься от своих тяжёлых предчувствий, подпитанных знанием чёртовой психологии.

На следующий день лучше не стаёт, а наоборот я мечусь, как зверь в запертой клетке.

Прошу Алинку, чтобы она съездила за Костиком, потому что не могу ни на чём сосредоточиться.

– Это ты из-за него так с ума сходишь? – спрашивает подруга, когда сын уходит смотреть мультики.

Молча киваю в ответ, не в силах больше ничего изображать.

– Может вам стоит поговорить? – с пониманием подсказывает.

– Может, – жму плечами и пытаюсь представить, как это всё будет выглядеть.

– Езжай тогда, – садится напротив и смотрит в упор.

Дважды мне повторять не надо, я лишь сдерживаю свою прыть, с которой готова полететь в “Зажигай”.

Пока еду в такси, понимаю, что не нужны мне никакие разговоры с Ильёй. Главное убедиться своими глазами, что он живой.

Таксист довозит до самого клуба. Мне пофиг, не до конспирации сейчас.

Захожу, как обычно с чёрного входа.

– Эй, красивая, притормози, – останавливает меня незнакомый охранник. – Ты к кому? – спрашивает с непроницаемым лицом.

– А Илья Шмелёв здесь? – стараюсь говорить спокойно, но сама слышу, как мой голос дрожит.

– Его нет, – отвечает безразличным тоном.

– А Яша? – хотя не представляю, что буду ему говорить.

– Его тоже нет, – продолжает говорить монотонно, своим механическим голосом.

– А кто есть тогда? – задаю вопрос уже с возмущением.

Шкафообразный парень лениво вытаскивает из кармана телефон.

– Ромыч, тут какая-то деваха ломится в клуб, – говорит в трубку.

– Меня Милана зовут, – подсказываю ему, догадываясь, что “Ромыч” это никто иной, как Бодрый.

– Милана, – повторяет моё имя. – Проходи, – показывает рукой на лестницу.

Поднимаясь в кабинет управляющего, догадываюсь, что в борделе, что-то случилось и страх, как железным обручем начинает сжимать горло.

– Какими судьбами, Мила? – спрашивает лысый качок и даже старается быть приветливым. От этого мне, вообще становится дурно.

Осматриваю знакомый кабинет и замечаю, что здесь всё не так. Столы стоят не ровно, на полу странный мусор, а на стене дырка, будто в неё, кто-то стрелял.

– А Илья, где? – спрашиваю осипшим от ужаса голосом.

– Да ты проходи, – улыбается Рома заискивающе и мне в этот момент начинает казаться, что я больше не увижу отца своего ребёнка.

– Пожалуйста, – чувствую, как слёзы капают мне на руки.

– Милана, не реви, – вижу панику в глазах надменного вышибалы. – Шмелю тут по башке чутка прилетело, – суёт мне стакан с водой. – И он в больнице, – добавляет озадаченно и заставляет меня попить.

– Он точно живой? – переспрашиваю немного успокоившись.

– Погоди, я доку нашему позвоню, раз мне не веришь, – усаживается рядом со мной на диван. – Никита Михалыч, ну чё Шмель там очухался? – задаёт вопрос и включает громкую связь.

– Пришёл в сознание, но я его усыпил снотворным, – отвечает видимо тот самый врач. – Завтра будет почти, как новый, – добавляет.

– Я к нему поеду, – встаю на ноги.

– Не-не, давай лучше завтра, – протестует, но руками меня не трогает.

– Чего у вас тут, вообще было? – интересуюсь, чтобы прийти в себя от пережитого шока.

– Завтра у Илюхи спроси, – советует с ухмылкой. – Домой добросить? – предлагает между делом.

– Не надо, я сама, – от одной мысли, что я с ним окажусь в закрытой машине, становится жутко.

Алинка не спит, когда я возвращаюсь домой.

Вру ей, что поговорить с Ильёй не получилось и сразу ухожу к себе в комнату, чтобы подруга не распознала меня.

Знаю, что Алинка переживает за меня. Но всё равно не готова рассказывать, как я сегодня чуть от страха не умерла за того, которого ненавидеть должна.

Он меня предал, а моё глупое сердце всё равно тянется к нему.

За ночь сто раз принимала решение съездить к Илье в больницу и столько же отменяла его.

В итоге всё же поехала, перед тем, как забрать Костика из сада.

Но в клинике меня снова ждёт “сюрприз”.

Ильи в палате не оказалось. Охранники сказали, что он ушёл к какому-то Лёхе.

Ждать я его естественно не стала, развернулась и сразу же ушла.

Вдыхая холодный октябрьский воздух, торопливо вытираю слёзы с лица.

Я вдруг снова чувствую себя обманутой. Наверное, с Ильёй по-другому уже не будет.

Мне нужно постараться забыть про него и больше не подпускать к себе.

Глядя на сына, бегущего ко мне, я опять чуть не плачу. Как же, забудешь тут, когда Костик точная копия Шмелёва.

Вечером забираю сына к себе в комнату и мы вместе засыпаем под мультики.

Назавтра, после долгих раздумий, решаю не доставать номер Ильи из чёрного списка. Так будет лучше для всех.

Костика в сад не веду и мы весь день развлекаемся, как только умеем.

Играем в игры, рисуем и даже танцуем под громкую музыку.

Хочу, чтобы у моего сына было счастливое детство, которого я и близко не видела.

****

Мать я в детстве редко помню. Она всегда меня оставляла со знакомыми или своей сестрой, которым не было до меня никакого дела, а сама работала.

В редкие дни, когда мы были вместе, мать либо злилась, либо просто была недовольной.

Сколько себя помню, у меня постоянно было чувство вины.

Дальше началась школа и она орала на меня за любой промах по учёбе.

Я верила, что все дети вокруг нормальные и только со мной всё не так.

В старших классах я стала больше общаться со сверстниками и подтянула успеваемость.