– М-м-м! – кочегар что-то пытался сказать и жестикулировал. – М-мы-м!

– Мы не помешаем, – сказал я, но парень даже не обернулся. Только когда Валера показал в мою сторону, парень обратил на меня внимание. – Просто подождём немного здесь, мешать не будем.

Кажется, глухонемой. Я старался говорить чётко, смотря на него, потому что знаю, что многие из них умеют читать по губам. Но не все, и этот, похоже, не умел. Он снова начал возмущаться, правда, кроме звука «м-м-м» он ничего не выдавал.

Но тут Костя сделал несколько быстрых и неуловимых жестов, показал на часы, а потом полез в карман и достал сигарету. Кочегар заулыбался, беззвучно засмеялся, снял верхонку и чёрными от грязи пальцами взял сигарету. После начал махать рукой, будто приглашал к себе. Костя сделал несколько жестов, парень кивнул, поулыбался, издал ещё один мычащий звук на прощание и повёз тачку с углём внутрь.

– Знаешь язык жестов, Костян? – сказал я.

– Н-н-немного, – Левитан потёр подбородок. – После Ч-Ч-чеччч, – он сглотнул, – п-после в-войны совсем говорить не мог, учила с-сестра д-двоюродная. Она н-не слышит с-совсем. Вот так-то.

– Всё вышло, Лёха? – спросил Валера.

– Да, – я кивнул, – Филипёнок сел на измену, потом задействуем его. Главное – Ярика давить он не будет. А у тебя что?

– Вот же он гад, этот Гантимур, – он нахмурился. – С ним поговорил – будто дерьма поел с лопаты. Но он клюнул. Сюда скоро приедет сам.

– И лично попробует найти тайник, – я огляделся. – Так и палку срубит, и себе чего-нибудь отожмёт на перепродажу. Или чтобы было, что на карман подкидывать. Это вроде он идёт. Ждём.

Всё повторилось, как и с Филипповым.

И правда, это явился Гантимуров, седой опер в джинсовой жилетке, в одиночку, вооружён, наверняка собирался найти всю наркоту сам и захапать себе. И вот же гад, сразу полез бычить на кочегара.

– Ты чё, мурло глухое? Увезу сейчас в дежурку, посидишь в камере, сразу всё вспомнишь! – говорил он дерзко и грубо, осторожно ступая по рассыпанному углю. – Где тайник, я тя спрашиваю?

Кочегар не очень понимал, что от него хотят, но лицо стало испуганным, угрозу для себя понял. И тут Гантимур решил, что физическое воздействие поможет, и замахнулся кулаком.

Против него самого и помогло. Мы с Валерой его опрокинули, приложив головой о большой кусок угля, а я достал фальшивую корочку и гаркнул волшебные буквы:

– ОСБ! Попал ты, Гантимуров!

Этот тоже обмяк. А Костя тем временем жестами показал испуганному кочегару, что беспокоиться не о чём, и тот вернулся к работе, только иногда тревожно оборачивался. А мы оттащили опера и бросили на уголь. Его одежда быстро перепачкалась.

Всё повторилось – несколько обвинений, намёки, что обо всём рассказал его коллега Филиппов, и Гантимур сразу начал сдавать рыжего опера с потрохами.

– И ствол Коршунову тоже он подбросил? – грубо спросил я, всё так же держась вне поля его зрения. Только корочку он видел, мельком.

– Он-он! – звучал он уже не так дерзко. Лицо перепачкалось в угольной пыли.

– А кто надоумил?

И тут он замер. Костя показал на кочегарку, мол, разговорить можно там, но тогда разрушится хрупкая легенда про ОСБ. Ведь ОСБ, как правило, пытками не угрожает… насколько мне известно. А я ещё хотел воспользоваться этой маскировкой.

– Ладно, – сказал я нарочито громко. – Повезли его в отдел, а потом второго привезём, и сразу на очную ставку с Коршуновым и его адвокатом. Ну и коммерсанта он завалил, это точно. Чую это, парни.

– Да вы чё, на! Да вы не знаете, на кого наехали! – вдруг задерзил Гантимуров.

– Ты тут не выделывайся, товарищ капитан. На красной зоне будешь выделываться, в петушином кутке. Там таких, как ты, любят.

Гантимуров выпучил глаза. В них виден ничем не прикрытый страх. Только что чуть не побил глухонемого, а теперь боится за самого себя.

– Кто? – доверительно спросил я. – Говори, и решим.

– Чекисты, – он попытался сплюнуть, но не вышло, попал на себя же.

– Какие? – я задумался.

– Да двое из управы местной, – прохрипел Гантимуров. – Ствол мне дали, сказали отработать. А чё бы я сделал? Вот и пришлось…

И тут я задумался. Возможно, это те два подозрительных типа с корочками ФСБ, которых я тогда приметил, когда они караулили полковника Некрасова на рыбалке.

Ладно, неприятно, но такое я предполагал.

– Есть их контакты? – спросил я, и он быстро закивал.

Глава 7

После допроса двух продажных коррумпированных ментов расклад стал понятнее.

Они сами делают себе палки, подбрасывая разное на карманы, но бывает, что работают на заказ, чтобы кого-нибудь крепко подставить.

Хотя оба искренне не понимали, что плохого делают. Но это ладно, ими ещё займёмся, а вот эти два товарища, которые «заказали» им подставить Ярика, ничем не лучше их, а то и хуже.

Ствол Гантимурову и Филиппову дали чекисты, а кто завалил коммерсанта… ну, будем разбираться. А ведь явно, что такое происходит не в первый раз судя по тому, как всё оперативно оформили.

А не вмешайся мы ночью, уже утром было бы поздно.

Ну, изучаем дальше. И наше расследование будет быстрее и эффективнее, чем официальное следствие от прокуратуры. И за приговором не ржавеет, а исполнителем будет… не, такого они не ожидают.

Такого вообще никто не ожидает. Сначала посмотрим, насколько они в этом повязаны.

Другой человек уже разочаровался бы в системе, но я видал всяких сотрудников. И мразей вроде этих знал, но и нормальных мужиков было немало, кто действительно горел своим делом и работал, несмотря ни на что.

Разные есть, но гниль там, где она нам попалась, можно вырезать по ходу дела.

План, чтобы как можно быстрее стравить между собой противника, продолжался, а кто наш противник, мы с каждым часом знали всё больше.

Ну а эта насыщенная событиями ночь заканчивалась, и наступил полноценный рабочий день. Ровно в девять утра у меня зазвонила мобила.

– С добрым утром, Алексей Матвеич! – услышал я весёлый голос полковника Иванова.

Чекист с утра трезвый и до отвращения вежливый, но хоть «выкать» перестал.

– Я тут слышал, у тебя брат в неприятности влип? – спросил он. – В курсе деталей? Подъезжай, покумекаем, гляну, что там можно сделать с этим.

Ого, полковник предлагает помощь. Но он сам может огрести за компанию, если, как я думал, подстава Ярика – часть более сложной цепочки подстав. Тут надо осторожно, ну и обставлять всё так, чтобы нам были должны все, а мы – никому.

– Подъеду, Валентин, – отозвался я.

Нажал на газ и сразу рванул к «Большому дому» на Ленина. Город проснулся полностью, улицы заполнили маршрутки, которые стояли так, что троллейбусы не могли протиснуться к своим остановкам. Люди шли по своим делам, много молодёжи вокруг, хотя сессия в самом разгаре.

Стоянка рядом с управой ФСБ была заполнена, стояли чёрные «Волги», будто понаехало какое-то начальство. Так и вышло.

Иванов встретил меня на лестнице между этажами, где стояла большая кастрюля. Чекисты приспособили её под пепельницу. Ну, лучше кастрюля, чем очередной мёртвый цветок, в котором тушат окурки.

– Слушай, тут начальство понаехало, – виноватым тоном сказал он, пожимая руку. Выбритый и трезвый, и даже не с похмелья. – Так что времени мало. Давай так, ты много чем помогаешь, я тоже кое-чего… Но сначала скажи мне по чесноку: брат твой причастен к тому, в чём его обвиняет?

Это он спрашивает для очистки совести перед тем, как задействовать своё влияние. Но в любом случае Иванов действительно собирался помочь мне вытащить брата.

Не зря я с ними всеми поддерживаю контакт, вот это мне и вернулось. Но пока его помощью я буду пользоваться ограниченно. Ведь есть нюансы.

– А начальство не по твою душу приехало? – спросил я. – А то есть подозрение, что это не на Ярика подстава, а на всех нас. Включая и тебя.

– Не понял, – он уставился на меня, прищурив правый глаз.

– Помнишь, я тебе говорил, как двое твоих коллег за Некрасовым на рыбалку ездили? Так вот, выяснил, твои коллеги… то ли те же самые, то ли новые, но я думаю, что это «рыбаки». Так вот, они связались с двумя ментами и дали им ствол, из которого якобы замочили коммерсанта Журавлёва. А повесили всё на брата.

Я рассказал ему о том, что узнал, утаив только, как мы ночью меняли пули и портили ствол. Это пока знать никто не должен.

– И вот, дали контакты, – я показал картонную визитку, которую забрал у Гантимура. На ней выбит только городской номер. – И я думаю, что как только ты начнёшь отдавать какие-то распоряжения, тебя тут же начнут давить. Якобы, выгораживаешь подельника. И начальство понаехало, могли под эту дату готовить всё.

Иванов осторожно взял карточку за края, подумал и решительно пошёл по лестнице наверх. Я за ним, узнать, куда он торопится.

Полковник влетел в ближайший кабинет. Я глянул в открытую дверь. Перед пузатым монитором сидел бледный аналитик в очках и раскладывал пасьянс. Слева от монитора кто-то поставил большой кактус размером с бутылку.

– И чего сидим? – грубо спросил Иванов. – Отчёт по контейнерам где?

– Так, на визе у главного, Валентин Сергеич! – аналитик поднялся и выпрямился.

– А что по Румянцеву? Сделали?

– Ещё нет, Валентин Сергеич, нужно зайти к Пронину…

– Вот и зайдите! – отрезал Иванов.

Аналитик торопливо выскочил, а полковник взял стоящий на столе телефон, новенький, кнопочный, с громкой связью, и набрал цифры, которые я дал.

Телефон зазвенел в соседнем кабинете. Иванов остался на месте, и не похоже, что он сильно удивился, просто удостовериться хотел, сто пудов.

А я всё же вышел и глянул, что там за помещение. Дверь закрыта, а табличка рядом с ней гласила, что внутри располагался отдел по контрразведывательному обеспечению стратегических объектов. И руководитель отдела – майор Вербицкий.

А я его знал, правда, недолго. Значит, он отправляет своих людей совсем не для того, чтобы работать по основному направлению. Хотя здесь ещё как сказать, некоторые предприятия, где разместился Александров, те, где добывают редкоземельные металлы, как раз могут относиться к стратегическим объектам.

Правда, деятельность у майора одна – крышевание, за которую он и может уехать надолго. И уедет, но ждать ещё десять лет, когда его, наконец, повяжут, мне нельзя.

– Если найдёшь что-то серьёзное – неси мне, – тихо, но отчётливо сказал Иванов, выйдя в коридор. – Найду на него управу.

– Только небыстро это будет, – медленно произнёс я.

Придётся действовать проверенными методами.

– Давай так. Дай мне контакт того, кто может выйти на ту самую группу боевиков брата Джабраилова. Ты говорил, что есть возможность.

– Ты ещё и этим собираешься заниматься? – удивился полковник.

– Я всем одновременно занимаюсь. На месте не сижу, а это всё ещё большая проблема. Давай сделаем, Сергеич.

– Вот чую – снова всё к одному идёт, – Иванов недобро посмотрел на меня. – Опять пальба будет.

– Столько вооружённых людей в городе собралось – конечно будет. Вопрос только – где это будет, и в кого стрелять будут. А то с тех станется и на рынке палить из автоматов. А раз вы их не прижали до сих пор, значит – нет рычагов. Официальных.

– Ну ты, Коршунов, даёшь, – он покачал головой.

– Так если начальство приехало по твою душу, ты всё равно ничего сделать не сможешь. Прижмут так, что голову поднять некогда будет. А мы на воле ходим, над нами начальников мало.

– И что ты им передать хочешь?

Мы замолчали. Мимо нас прошёл мужик в костюме, который оглядел меня очень внимательно, но заметив недовольный взгляд полковника, торопливо отправился дальше.

– Как что, всё по делу, как есть, – я хмыкнул. – Скажем, что Шах помогает вам Магу закрыть, а ещё скорешился с азербайджанцами, чтобы овощебазу им продать.