Ира таким образом решила подстраховаться, сказав мне, что брачный договор никогда не будет лишним. Аргументировала это тем, что она очень много сил вкладывает в развитие клиник, привела большое количество пациентов, и сделала клиникам отличную репутацию благодаря своим профессиональным навыкам и умением идеально выполнять работу.

Винирами, которые она установила, улыбаются со сцены певицы, а актеры – с экрана телевизора.

У нее бесконечный поток пациентов. Запись расписана на месяцы вперед, поэтому ее увольнение сейчас никак не входит в мои планы.

Относительно дома, который я приобрел еще до брака, она тоже высказалась в своей манере:

«Я хочу быть уверена в завтрашнем дне. Жизнь может в любой момент преподнести сюрпризы. Я наслышана о том, на какие подлости идут мужья, когда заводят любовниц: оставляют жен без гроша за душой, выгоняют на улицу с одним чемоданом. Надеюсь, с нами никогда это не случится, но все же хочу быть спокойна за свое благосостояние. Сам знаешь, что, когда мы с тобой познакомились, этот дом был совершенно не таким, каким является сейчас. Да, ты купил его до брака, но здесь были пустые стены. Мы вместе в него вкладывались, вместе строили третий этаж, облагораживали территорию, поэтому считаю, что будет честно, если в брачном договоре мы укажем мою долю».

Я согласился.

На тот момент у меня даже мысли не было, что мы однажды разведемся и будем делить имущество.

Она вырастила моего сына, родила дочь, мы вместе занимались бизнесом, воспитывали детей, обустраивали дом, много путешествовали.

Казалось, что еще нужно для полного счастья?

Я никогда не смотрел на других женщин. Меня полностью устраивала моя жена: образованная, умная, идущая к своей цели. Она прекрасная мать и отличная хозяйка.

Но полгода назад я познакомился с женщиной, которая с первой же нашей встречи поселилась в моих мыслях.

Я постоянно думал о ней. Ее бархатный голос звучал в моей голове. Ее движения, взгляд, походка – завораживали.

В прошлом Оксана тоже танцовщица, как и Маргарита, мать Глеба. Не знаю почему, но я всегда был падок на них. Грациозные, худенькие, хрупкие, с идеальной осанкой, тонкой шеей, изящными кистями.

В них есть какая-то особая магия.

Глава 8

Александр

В Маргариту я тоже был по уши влюблен.

Когда она выступала на сцене, я смотрел на нее как на богиню красоты и гордился тем, что она моя девушка.

Когда она забеременела Глебом, я не находил себе места от счастья. Думал: поженимся, создадим семью. На тот момент я уже успел открыть свою первую клинику, взял кредит и купил недостроенный дом, которым планировал всерьез заняться.

Надеялся, что мы будем жить в нем долго и счастливо.

Но «богиня» решила избавиться от ребенка и отдать предпочтение карьере… Маргарите не нужна была семейная жизнь в загородном доме. Она ясно дала понять, что сцена и балет – это все, что ей нужно для счастья.

Я кое-как уговорил ее не делать аборт. После родов забрал сына, и первое время надеялся на то, что Марго одумается и приедет к нам.

Но этого не произошло.

Позже в моей жизни появилась Ирина. Точнее, она сначала появилась в моей клинике.

Я сразу понял, что у этой девушки железный характер и большое сердце – стоило только понаблюдать за тем, как она обращалась с моим сыном.

Ира четко знала, чего хочет от жизни. Усердно шла к своей цели, быстро всему обучалась, ни под кого не прогибалась. Она находила инвесторов, спонсоров, с которыми позже знакомила меня, и благодаря ее стараниям бизнес стремительно пошел в гору.

Стало очевидно, что рядом с такой женщиной я многого добьюсь, и она может стать матерью для моего сына.

Я выбросил из головы все мысли о Маргарите, с головой ушел в карьеру, мы достроили дом, переехали туда, к тому моменту уже родилась Даша и… хотелось бы закончить словами «Жили мы долго и счастливо», но, увы.

После того как я встретил Оксану, моя жизнь разделилась на «до» и «после».

Я понимал, что многим рискую, вступая в отношения с ней, но ничего не мог с собой сделать.

Эта женщина сводит меня с ума одним своим присутствием.

Я не могу назвать свои чувства временным помешательством, страстью, или же безумием.

Это нечто большее.

То, без чего я не могу и дня прожить.

Жаль только, что Ирина обо всем узнала именно сейчас, и именно таким нелепым образом.

Я хотел поговорить с ней обо всем, но позже. Например, летом. Когда новый медицинский центр начнет набирать обороты и приносить прибыль.

Пока что от этого проекта одни убытки, поэтому мне никак нельзя терять такого специалиста как Ира.

После раздела имущества ей достанутся три клиники, а также все ее пациенты, которых, к сожалению, не получится поделить поровну…

Отчетливо понимаю, что многие пациенты пойдут за ней.

Да, я очень виноват перед Ирой, но все же попробую поговорить с ней сегодня. Мне нужно, чтобы она пошла мне навстречу: отложила раздел имущества и поработала на прежнем месте хотя бы до лета.

Спустя три часа

– Глеб, у тебя что-то срочное? – зажимаю телефон между плечом и ухом, и продолжаю разгребать рабочие документы.

– Она обо всем узнала? – спрашивает сын.

– Да. Она поняла, что ты не был дома, и не приводил туда никакую Оксану.

– Ну ты бы хоть что-нибудь раскидал в моей комнате. Расправил бы кровать, что ли. Если честно я думал, что ты сам догадаешься создать видимость что я был дома.

– Поздно уже говорить об этом, – вздыхаю я, откладываю документы и устало растираю переносицу. – Я так понимаю, она звонила тебе. Спрашивала, зачем ты меня прикрывал?

– Ха, – усмехается сын, – не звонила, а приезжала. Только что разошлись с ней.

– Приезжала? – резко оживляюсь я. – О чем вы с ней говорили?

– Пап, я ей все в лицо высказал. Какая теперь разница, вы же все равно разведетесь. Может, я вообще больше с ней не увижусь. Хотел, чтобы она знала, что я в курсе всего, что она сделала. Я и так полгода терпел, хватит. Сказал все, что о ней думаю, и ушел, не дав ей возможности оправдать свой гнилой поступок.

– Глеб! – плотно сжимаю губы. – Да ты хоть понимаешь… – резко замолкаю, чтобы из моего рта не вырвался отборный мат.

Я вне себя от ярости.

Какого черта он влез?!

Все, что я наговорил Глебу об Ирине – неправда. Я был вынужден это сделать, когда он застал меня с Оксаной.

Мне нужно было, чтобы сын встал на мою сторону, а не побежал рассказывать Ире о том, что у меня есть любовница.

Глава 9

Александр

– Что конкретно ты ей сказал?! – стиснув челюсти, еще раз спрашиваю Глеба.

– Что это из-за нее я столько лет не видел родную мать.

– Я так понимаю, ты рассказал ей о нашем с тобой разговоре… – вздыхаю я.

– Нет, я просто сказал, что знаю правду. Какая ей вообще разница, кто мне это сказал? Ладно, у меня пара идет. Мне нужно идти. А, погоди! Можешь мне денег закинуть?

– Еще?

– Да, мне надо на это… кросы новые хочу. Закинешь?

– Куда ты дел деньги, которые я тебе два дня назад перевел? Опять во что-то вляпался? Снова подсел на ставки?

– Нет, конечно, – фыркает сын. – Я же сказал, что завязал с этим. Мне что, кросы нельзя купить?

– Еще раз спрашиваю, куда ты дел деньги, которые я тебе перевел? Их хватило бы не на одни кросы!

– Монитор новый купил, – огрызается он. – Все, допрос окончен? Или тебе фотку монитора с чеком скинуть?

– Глеб, если я узнаю, что ты опять играешь на ставках, то…

– Что за вечное недоверие? – перебивает он. – Ну, поиграл на ставках, залез в долги, с кем не бывает? Я понял, что все это разводняк и давно уже завязал.

– Надеюсь! – строго изрекаю я. – Не забывай, как я полгода назад покрывал все твои долги. Все, иди на пару. Сейчас закину тебе на кросы. А ты это… Ире не говори, что это я тебе рассказал правду. Мы собираемся разводиться. Не хочу, чтобы она со злости начала вставлять палки в колеса. Ты прекрасно знаешь, что она может пойти по головам.

– Ок, договорились.

С тех пор, как Глеб застукал меня с Оксаной, мне приходится буквально плясать под его дудку: крыть долги, переводить деньги на все его нужды.

Два года назад, когда он переехал в Ярославль, я отказался его спонсировать. Так и сказал: раз уехал от нас, значит, учись сам зарабатывать и обеспечивать себя.

– Я уехал не от вас, а от тебя, – прорычал он. – Потому что хочу свободы, ясно? Ты запрещаешь мне гулять до сколько хочу, играть в компьютерные игры, настаиваешь на том, чтобы я поступил в медицинский и пошел по твоим стопам. А ты спросил, чего я хочу? Мама, в отличие от тебя, адекватно смотрит на многие вещи. Она тоже врач, но не толкает меня в медицину, так как понимает, что родители не должны решать за детей, кем им нужно стать в будущем. И до тебя это пытается донести, но ты стоишь на своем.

Напоследок бросил с усмешкой:

– Занимайся воспитанием Даши. Делай из нее стоматолога, проктолога, психолога – кого угодно, а я поживу пока у Маргариты. Без твоего контроля, который мне уже по горло.

– То есть по-твоему лучше жить с той, которая тебя бросила? А о матери ты подумал? Ты только представь, что она чувствует. Она тебя с пеленок растила как родного сына, а ты уходишь к Маргарите, которой гастроли были важнее тебя.

Я понимал, что сын сбегает из дома из-за моего строгого отношения к нему. Ему захотелось свободы.

Что ж, я дал ему эту свободу.

Но оставил без денег, решив, что скоро он запоет по-другому и вернется.

Вот только домой Глеб не торопился. Ему прекрасно жилось без моего надзора. Так прекрасно, что скатился в учебе, стал зависать в компьютерных клубах, шататься до утра. Потом связался с компанией старшекурсников, которые его подсадили на эти долбаные ставки, и он залез в долги.

Маргарита вообще не следила за ним.

Откуда ей знать, как воспитывать парня-подростка, если она никогда в жизни этим не занималась.

Полгода назад Глеб стал поговаривать о том, что хочет вернуться домой.

Я решил, что он наконец-то одумался. Понял, что жить со мной и Ирой куда лучше, чем с балериной, которая ничего ему в жизни не даст, и ничему не научит. Ну, разве что, может показать ему, как нужно скакать в пуантах. Больше она ничего не умеет.

Мы с Ирой начали искать учебное заведение, куда он смог бы перевестись, готовились к его возвращению.

Но… я не думал, что он вернется домой так внезапно.

В тот день Ира с Дашей уехали в поселок на юбилей тещи. А я впервые привел в наш дом Оксану.

Она сразу дала понять, что не относится к тем девушкам, которые шатаются по гостиничным номерам. Я намек понял и повез ее к себе домой.

Мы прекрасно провели время, затем вместе отправились в душ, а когда вышли из ванной комнаты… встретились со свирепым взглядом Глеба.

Он сжал кулаки, оглядел Оксану, которая стояла в халате Ирины, прошипел мне в лицо «Мразь!», и быстро спустился на первый этаж.

Я бросился за ним.

– Подожди, я тебе все объясню!

– Что объяснишь? – кричал он на весь дом. – Что таскаешь баб, пока мамы и Дашки нет дома? Даже не надейся, что они об этом не узнают. Я сейчас же позвоню и расскажу о том, чем ты здесь занимаешься.

– Глеб, пожалуйста, выслушай меня. Я…

– Да пошел ты! – выплюнул он, и, зайдя в комнату, хлопнул дверью перед моим лицом.

Я был в полной растерянности.

Не знал, что делать.

Хватаясь за голову, широкими шагами ходил по гостиной и ждал, пока Оксана оденется на втором этаже. Затем вызвал ей такси и, собравшись с мыслями, вошел в комнату сына.

Он сидел на кровати, прижав к уху мобильник.

– Мать трубку не берет, – поднял на меня взгляд, полный глубокой ненависти и злобы. – Но ты не переживай, она сегодня же обо всем узнает.

– Для начала спроси у меня, почему я нашел другую женщину, – проговорил я, пристально глядя на сына.