– Да ты открой сначала, – засмеялась мама. – И потом, это не только мне, но и папе спасибо. Между прочим, он и покупал. Кстати, он просил тебе сказать, чтобы ты лично для него побольше снимков делала, желательно – со звуковым сопровождением, там есть такая возможность.

– Как это? – удивилась Катя, уже распаковывая подарок.

– Очень просто. Сфотографируешь что-нибудь для папы, а потом к этому снимку звукозапись сделаешь, там есть встроенный микрофон: дескать, милый папочка, это тебе от меня, я тебя очень люблю, скучаю и все такое.

– Ура! – достала наконец фотоаппарат Катя. – Какой он здоровский! Я теперь с ним не расстанусь. Можно я тебя сфоткаю?

– Ты сначала инструкцию внимательно прочитай, разберись во всем. Там куча всяких режимов. Да и аккумулятор, наверное, сначала зарядить нужно.

– Ладно. А потом можно будет?

– А почему же нельзя? Для того и фотоаппарат, чтобы им фотографировать.

Катя еще раз сказала спасибо, поцеловала маму и стала изучать подарок. Ведь и на самом деле нужно было с ним разобраться, пока не пришли гости. Надо же запечатлеть друзей и подруг на ее празднике, и будет обидно, если снимки вдруг не получатся. Можно, конечно, и на камеру телефона снимать, но самый лучший смартфон не даст такого результата, как даже не очень дорогая зеркалка.

– Круто, – оценила подарок и ведьмочка. – Вот это действительно полезная вещь. Будем всех фоткать, а потом на компьютере изгаляться над ними.

– Как это изгаляться?.. – растерянно заморгала Катя.

– Как, как! Очень просто. Рожки всякие подрисовывать, усы, бороды. Или головы менять.

– По-моему, это тебе нужно поменять голову, – сказала Катя. – Какие-то детские забавы тебе в нее приходят.

– Ой-ой! Какой она взрослой стала. Тринадцать лет – подумать только! На пенсию скоро.

– Положим, на пенсию я еще не собираюсь, но тринадцать лет – это все-таки не десять, чтобы такой дурью маяться, как ты предлагаешь. Тринадцать – это…

– …чертова дюжина! – закончила за нее «сестренка». – Слушай, я только сейчас сообразила: это же самый что ни на есть наш возраст! Это же… Это, знаешь, что у тебя сейчас на самом деле?..

– Ну, что? – спросила Катя, ожидая услышать в ответ очередную хохмочку.

– Это твое рождение как ведьмы! Тринадцать лет, да еще тринадцатого числа!

– И в тринадцать часов… – ахнула пораженная Катя. Совпадение, если это и впрямь было всего лишь совпадением, показалось ей небывалым.

– Вот! – торжественно провозгласила Катерина. – С днем рождения, ведьма!

– Спасибо… Ой, и тебя тоже!

«Сестренки» очень пожалели, что не могут обняться, чтобы поздравить друг дружку как следует. А еще вспомнили, что нужно научиться обращаться с фотоаппаратом, и сели изучать инструкцию.

Через пару часов, отсняв кучу кадров – в основном, виды из окна и себя в зеркало, – обе ведьмочки постановили, что фотографировать они умеют, и пошли на кухню снимать маму. Но мама сказала, что у нее еще не праздничный вид.

– И вообще, – сказала она, – хоть у тебя и день рождения, пожалуйста, помоги мне. Иначе мы до гостей не успеем.

Кате стало стыдно. Доказывала «сестренке», что она теперь не маленькая, смеялась над детскими замашками своей второй ипостаси, а сама ведет себя как несмышленыш. Мама тут бьется в одиночку, чтобы накормить ее гостей как следует, а она в игрушки играет! Ну, пусть не в детские, но все-таки…

– Конечно, мамочка, конечно! – отложив фотоаппарат, метнулась она к маме. – Тебе нужно было раньше меня позвать. Говори, что делать.

– Раньше ты бы мне только мешала, – подмигнула ей мама, – двум женщинам на кухне не место. А вот теперь – в самый раз. Раздвинь стол в гостиной, застели его скатертью и начинай расставлять-раскладывать приборы. А потом станешь носить туда с кухни то, что я тебе буду давать.

– Слушаюсь, мэм! – дурачась, вытянулась в струнку Катя.

– Какая я тебе мэм? – засмеялась мама.

– Ну, тогда мам, – рассмеялась в ответ Катя, чмокнула маму в щечку и побежала в гостиную выполнять ее поручения.

Первым из гостей, на полчаса раньше срока, пришел Павел. Когда Катя позвонила ему утром и пригласила на день рождения, он так искренне обрадовался, что даже Катерина немного смягчилась, хоть и буркнула потом, что спор все равно остается в силе. А теперь, глядя на такого счастливого, словно он сам был именинником, парня, Катя и вовсе убедилась, что настояла на своем не напрасно. Спор спором, а дарить людям радость – это, оказывается, так приятно!

Павел церемонно раскланялся, произнес витиеватую поздравительную речь, галантно вручил Кате букет алых гвоздик и коробку конфет, а потом сразу отправился на кухню, где вручил еще один букет Катиной маме, чем привел ту в неописуемый восторг.

– Вот! – горячо зашептала Кате мама, когда Павел, подхватив наполненную салатницу, понес ее в гостиную. – Вот каким должен быть настоящий мужчина: вежливым, предупредительным, галантным! Я очень рада, что у тебя появился такой друг. Это тот самый новенький, о котором ты говорила?

– Тот самый, – сказала Катя, а потом в разговор влезла и ее вторая ипостась: – Только настоящий мужчина, в первую очередь, должен быть защитником и добытчиком. И вообще, быть надежным, сильным и смелым.

– Ого! – округлила глаза мама. – Тебе лишь тринадцать исполнилось, откуда такие взгляды?

– Разве они неверные?

– Пожалуй, что верные. Смотря что ты подразумеваешь под словами «добытчик» и «сила». И потом, ты разве считаешь, что Павел слабый и трус?

Катя хотела перехватить у «сестренки» ненужную инициативу и завершить этот нелепый разговор, но он прекратился сам собой, потому что за новыми поручениями вернулся сам Павел.

– Я же говорила тебе, что он выпендрежник, – зашептала в голове у Кати «сестренка», – смотри, как перед твоей мамой выделывается!

– Ничего он не выделывается, – заступилась за парня Катя, – просто хочет помочь, вот и все. И перестань, пожалуйста, заводить с мамой разговоры на такие темы. Очень тебя прошу.

– Я могу и вообще замолчать, – фыркнула Катерина.

Однако на сей раз Катя не поддалась на провокацию. Ее вдруг почему-то по-настоящему задело упрямство второй половинки.

– Ты лучше не замолкай, а наоборот, объясни мне, зачем ты стала спорить с мамой? Откуда ты вообще можешь знать, каким должен быть настоящий мужчина? Ты и обычных-то много ли видела?

– Я видела одного, – с вызовом ответила Катерина, – и мне этого достаточно.

– Кто же этот счастливец? – ехидно спросила Катя.

– Это мой папа. Он именно такой, как я сказала твоей маме, и лучше его никаких мужчин быть не может.

Катя смутилась и мысленно обругала себя. Ведь знала же, как любит Катипапа «сестренка», неужели не могла догадаться, в чем тут дело? Но и непонятная обида за незнакомого, в сущности, Павла, в ней так и не погасла, а тут еще подлила в огонь категоричность ее второй ипостаси.

– Никаких? Совсем-совсем? А мой папа? Ты его видела? Ты его знаешь? И если уж ты так боготворишь своего, ответь мне, а что сделал бы он, окажись сейчас на месте Павла?

– Он бы не оказался, – буркнула Катерина.

– А ты представь, – не унималась Катя. – Вот он пришел сюда поздравить меня… ну, пусть тебя, с днем рождения. Что бы он сделал? Как бы себя повел? Поздравил бы мою маму тоже? Подарил бы ей цветы? Стал бы помогать накрывать на стол?

– Чего ты пристала? Откуда я знаю? Наверное, поздравил бы. Наверное, стал бы. Он ведь культурный человек, несмотря на то, что в лесу живет. Он восемь языков знает, у него ученая степень есть, кстати. По химии.

– Вот, – внезапно успокоилась Катя. – А ты говоришь – выпендривается. И вообще, давай-ка прекратим этот спор, а то на меня уже мама странно поглядывает.

– Ладно, прости. И насчет твоего папы тоже. Я ведь и впрямь его не видела. Может, и он – настоящий мужчина. А вот у твоего Павла все равно еще до мужчины нос не дорос.

Катя вздохнула, но пререкаться больше не стала. Она и в самом деле уже опасалась, что мама заподозрит неладное: дочь застыла посреди кухни, хмурится, фыркает, да еще, небось, и губами шевелит!

– Ой, мам, что-то я задумалась, – отбросив челку, быстро проговорила она, подхватила вазу с фруктами и шмыгнула из кухни.

Глава десятая, в которой собираются гости, а торжество долго не может начаться

Ровно в пять, хоть часы проверяй, пришел Иван Митрофанов. Он был у Кати впервые, да и вообще раньше мало с ней общался, поэтому выглядел очень растерянным и смущенным. Потоптался в прихожей, не зная, что делать сначала – раздеться или вручить подарок, потом все-таки сунул Кате пакет, невнятной скороговоркой пробормотал что-то вроде «поздравляю, желаю, чтобы здоровье и счастье…» и опять стал переминаться с ноги на ногу.

– Мерси, – сказала Катя, сделав небольшой книксен. – Раздевайся, проходи, очень тебе рада.

Не успел Иван снять куртку, как в дверь снова позвонили. Это была Наташка. Увидев Ивана, она сказала «ой», и ее румяные щечки стали ярче обычного. Потом она вытянула шею, пытаясь рассмотреть, кто уже есть в комнате, и вопросительно посмотрела на Катю. Та, догадавшись, что подруга высматривает Павла, едва заметно кивнула и подмигнула ей.

– Ага, – успокоилась та и торопливо сбросила курточку.

Ваня все еще копался, перекладывая что-то из кармана куртки в пиджак. Наташка протиснулась мимо него по стеночке, все-таки задев локтем мальчишечью спину, и чуть ли не бегом бросилась в комнату, но на полпути замерла, шлепнула себя по лбу и повернулась к Кате:

– Это… как там… С днюхой тебя, Катюха! – и громко захихикала: – Днюха – Катюха! Здорово, да?

– Очень, – вежливо улыбнулась Катя. – Проходи, Наташа, в гостиную.

Девочка сделала пару шагов и опять влепила себе затрещину:

– Тьфу ты! А подарок?

Она развернулась, постояла рядом с Митрофановым, который все никак не мог расстаться с курткой, потом все-таки снова протиснулась между ним и стеной и подняла с пола возле входной двери пестрый пакет. Озадаченно глядя на Ивана, Наташа сделала глубокий вдох и в третий раз стала пробираться мимо одноклассника. Наконец, пакет был вручен имениннице, а Наташка, облегченно выдохнув, с чувством выполненного долга зашагала в гостиную.

Иван тоже в итоге сумел побороть свою привязанность к верхней одежде и следом за Наташей покинул прихожую. И очень вовремя, потому что дверной звонок вновь заиграл призывную мелодию. Это был Лешка Безбородов, который хоть и тоже пришел к Кате впервые, вел себя вполне спокойно: поздоровался, сказал дежурные поздравительные фразы, достал из пакета перевязанный ленточкой целлофановый сверток, вручил его имениннице, быстро разделся, провел пару раз по голове расческой и прошел в комнату, откуда уже слышались голоса одноклассников.

Именинница постояла еще пару минут в прихожей, надеясь, что не заставит себя ждать и последняя из приглашенных, Ирина, но Катерина буркнула: «Да ну ее, пошли к ребятам». Кивнув, Катя развернулась и направилась в гостиную.