– Если это правда, и Купцов хочет скинуть деньги с балкона, то это… Не благотворительность. Это – кость собакам. Так нельзя с людьми. Если это неправда и он просто всех хочет разыграть, то он еще бОльшая свинья. Для чего это все?

Антон кивнул на телефон. Марина подняла глаза к потолку и задумчиво проговорила:

– Кто же знает, какие цели он преследует.

Антон снова покачал головой, подошел к окну и, положив руки на подоконник, замер.

Он помнил Илью мальчишкой. Тот был младше Антона лет на пять, потому дружбу с ним Цаплин не водил.

Илья Купцов родился в Большом Брюхе. Его отец занимал руководящую должность в администрации города, был достаточно влиятельным человеком, но потом резко пропал, прихватив с собой несколько миллионов бюджетных рублей. Деньги, которые, по слухам, предназначались на строительство жилья для бывших работников заводов и пенсионеров. Так называемые "жилищные" деньги. Скандал тогда был оглушительный. Приехала люди с проверкой, вели допросы.

Илья с матерью, пережив предательство Купцова-старшего, уехали в Москву, и долгое время о них ничего не было известно. Но буквально около года назад Илья появился в соцсетях. В интернете он позиционировал себя как успешного бизнесмена. Фотографии из офиса в Москва- сити, с отдыха на заграничных курортах – везде Илья Купцов счастливо улыбался и смотрел искренними голубыми глазами. Может быть, этой своей акцией разбогатевший Илья решил вернуть награбленные отцом деньги? Совесть проснулась?

– Может, он действительно хочет помочь людям? – нерешительно сказал Антон, обернувшись.

– Возможно, – отозвалась Марина. – Но всё равно это как-то… унизительно.

– Что – унизительно?

– Стоять под окнами и ждать, когда Купцов начнёт бросать деньги.

– Да, ты права. Это унизительно.

Антон вспомнил всех тех людей, к которым он приходил за уплатой налога. Вспомнил брезгливое выражение их лиц. Их можно понять – зарплаты в Большом Брюхе были крошечные, градообразующих предприятий нет, безработных, как собак нерезаных, а еще он, Илья, заявляется на порог: здрасте, мол, выворачивайте карманы.

Он бы хотел сказать людям, что этот налог призван изменить будущее, как твердило начальство Антона на собраниях, и нужно лишь немного подождать. Но стоило только заикнуться об этом, как в него летели обидные слова.

И теперь он представил, как все эти люди, которые еле-еле сводят концы с концами, стоят под балконом, задрав головы вверх, и послушно ждут, когда на них посыпятся доллары.

Антон стиснул челюсти. Это ужасно.

Он сделал очередной круг по комнате и остановился напротив безмятежно раскинувшейся на простынях супруги. Глядя на неё сверху вниз, он решительно сказал:

– Вот что: нельзя позволить, чтобы люди пошли туда.

Марина снова приподнялась на подушках. Муж выглядел непривычно серьёзным.

– И что ты сделаешь?

Антон пожал плечами:

– Не знаю, надо подумать.

Марина поначалу хотела пошутить, что им следует взять мётлы и лопаты, чтобы притвориться дворниками и пятого июля идти к этой гостинице и этими мётлами прогонять каждого, кто подойдет туда, но натолкнувшись на странный огонёк в глазах мужа, она передумала. И теперь внутренне радовалась, что не сказала свою глупую шутку.

Муж выглядел растревоженным и смущенным, словно эта новость за считаные секунды нарушила в нём привычный жизненный ритм.

– Только прошу тебя. Что бы ты ни задумал, будь осторожен. – сказала она.

Вскоре она встала с постели, приняла душ. После надела легкое платье, накрасила губы, поцеловала Антона и упорхнула из ипотечной квартиры. Сегодня у нее было много дел…

Глава 2. Немного о Большом Брюхе и о том, как Витя Кипиш решился "на дело"

Большое Брюхо получил свое название благодаря знаменитому человеку, основавшему этот городок в семнадцатом веке. Купец Пётр Петрович Большебрюхов, родившийся в Москве, но всегда стремящийся к тишине и уюту, в молодости ушел из родного города в поисках такого уголка на земле, где можно было бы основать обитель своей мечты. Трёхнедельные поиски привели купца в живописное место на берегу широкой реки.

Подобно Петру Великому, Пётр Петрович как император стоял в окружении верных друзей и лицезрел живописную степь и холмы синеватых гор.

«Здесь!» – понял Большебрюхов. Так возник городок «Большое Брюхо».

Петр Петрович был человеком с богатым внутренним миром и на протяжении своей жизни любил собирать раритетные вещи. К своим шестидесяти годам он собрал внушительную коллекцию всевозможных монгольских, китайских украшений, предметов быта людей средневековья, а также картины известных и неизвестных художников.

«Ах, какая красота!», – повторял Петр Петрович всякий раз, когда входил в свой просторный и богато убранный кабинет, где все его сокровища хранились на бесчисленных полках длинных шкафов из резного дерева.

«Какое чудо человеческой мысли!», – дрожащим голосом вскрикивал он, глядя на темные полотна, висевшие на стенах. Всякий раз Петр Петрович смахивал слезу, бегущую по его пухлой щеке. Таким он был до конца своих дней.

Однажды зимним утром купец Большебрюхов, лежа на мягком диване и созерцая картину неизвестного художника Колокольчикова, отдал свою утонченную душу богу. И как только закончились пышные поминки, два сына почившего купца Большебрюхова перерезали друг другу глотки за право наследовать сокровища отца. Да-да, сыновья Большебрюхова тоже выросли людьми с утонченным вкусом, но, к сожалению, это-то их и погубило.

Так как они оба умертвили друг друга в отчаянной схватке, все, что собирал купец долгие годы, досталось властям городка. Надо отдать должное людям – они открыли музей имени Петра Большебрюхова и все его красивые и редкие вещицы стали в этом музее экспонатами.  Правда, картины известных художников при перевозке таинственным образом пропали, и остались только работы неизвестного художника Колокольчикова.

Кроме двух ржавых ножей, которыми были убиты сыновья Большебрюхова, здесь теперь хранились чу́дные украшения начала четырнадцатого и середины пятнадцатых веков. Это были по своей сути безделушки, сделанные из серебра, меди и бронзы; некоторые украшения были сделаны из золота, но этого драгоценного металла там было в таком ничтожном количестве, что они не представляли собой особой материальной ценности. Картины Колокольчикова поначалу собирались оставить на чердаке, однако работники музея рассудили так: коли картинами обладал сам Большебрюхов, значит, в них что-то есть такое, что прятать от глаз народа непростительно. Одно только имя Большебрюхова делало картины Колокольчикова немного ценными. Поговаривали, что картин Колокольчикова было шесть, и четыре из них хранились в музее, а оставшиеся две исчезли.

На трех полотнах была изображена сельская жизнь, природа. От них веяло спокойствием и уютной тишиной. Лишь одна из картин под названием "Правда" выделялась на фоне других. На полотне был изображён бородатый мужчина с письменами в руках и одетый в длинный черный плащ. Его окружали люди, вооруженные почему-то зелеными яблоками и ярко-красными помидорами. Почему же создавалось впечатление, будто люди вооружены едой? Все из-за их застывших поз и хмурых взглядов, обращённых на человека с письменами. Кто-то целился в человека яблоком, чей-то помидор уже летел прямо в его голову. Словом, было видно, что люди на картине относятся к бородатому с неприязнью.

Странная это была работа и противоречивая. Те, кто видел ее, говорил, что вместо фруктов и овощей у людей должны быть в руках вилы и топоры. Какому здравомыслящему человеку придет в голову вооружиться яблоком? Кто-то говорил, что люди на картине изначально не знали, что им хочет рассказать бородатый человек, потому пришли с помидорами и яблоками, чтобы полакомиться ими во время лекции. Но то, что он рассказал, им не понравилось.

Был и еще один вопрос, который задавали ценители искусства. Что же сказал бородатый? Предположения сыпались как из рога изобилия.

В общем, картина всё время вызывала споры и даже ссоры между особенно взрывными ценителями искусства. Работникам музея эти ссоры не нравились, и вскоре "Правда" от греха подальше была отправлена на чердак, где тихо покрывалась пылью вот уже несколько лет.

Кроме музея городок славился буйной зеленью, разросшейся не только в немногочисленных парках, но и на восточной окраине города – в зданиях разрушенных заводов и авиационных ангаров, в которых ржавело и догнивало советское оборудование, всевозможные двигатели внутреннего сгорания, старые самолёты.

Цветущая зелень выгодно скрывала на земле битое стекло от бутылок, а пожелтевшие прошлогодние травы стелились по земле и были чем-то вроде мягких подушек, которые использовали подряхлевшие и серые на вид люди, периодически приходившие сюда. Они приходили, садились на траву и сонными глазами смотрели на выбитые окна зданий.

Но кроме повальной дремоты, сковывающей людей, в городе была одна страсть. Это неимоверная жажда местных жителей пить чай в любое время года. Чай здесь пили везде. В крохотных квартирках, в кафе и барах. Если по всей России стояли маленькие кофе-бары, то в городе Большое Брюхо чай- бары. Чай пили и зеленый, и черный, и китайский, и английский. Любой уважающий себя житель Большого Брюха имел на своей кухне не менее десяти сортов чая.

Небольшая часть городских жителей, у которых имелись деньги, проводили свои вечера в знаменитых «Чайных Приплясовой» – заведениях, принадлежащих дочери губернатора области.

И еще одна особенность города заключалась в том, что несколько лет назад губернатор области, Александр Михайлович Приплясов, велел расселить весь частный сектор по многоэтажкам, поскольку, по его мнению, «деревянные уродцы» портили облик города. Чтобы жители активнее покупали квартиры в многоэтажках, Приплясов запретил выдавать лесобилеты на вырубку леса, а также приостановил все поставки угля в город. Чем ему помешал частный сектор, жители до сих пор не поняли.

***

Двадцать восьмого июня, на одной из тихих и сонных городских улиц, молодой мужчина по имени Витя и по прозвищу Кипиш прочёл новость о том, что через неделю Илья Купцов "подарит" два миллиона долларов всем желающим. Витя пришел в сильное душевное волнение. Впрочем, это волнение с ним случалось всякий раз, стоило ему услышать что-то из ряда вон выходящее. Потому-то его и прозвали Кипишем. За свои неполные тридцать лет Витя много раз задумывал и осуществлял самые разные предприятия.

В детстве он жил с матерью и с дедушкой- инвалидом. Денег вечно не хватало, и потому Витя вырезал фигурки из дерева и продавал их в школе. После обеда он толкался на рынке, пытаясь всучить потенциальным покупателям книги из внушительной библиотеки дедушки. В восьмом классе он стал собирать велосипеды. Детали Витя искал на свалках и потому вечно попадал в поле зрения полиции, тогда еще милиции. И однажды осенью у какого-то ребенка в школе пропал велосипед. Обвинение сразу пало на плохо одетого мальчишку, который в то время всем предлагал подержанный велик. Конечно же, никто не поверил, что Витя сам собирает транспорт, потому он был поставлен на учет. А когда ему исполнилось шестнадцать лет, кто-то дерзко ограбил продуктовый магазин, и все сразу вспомнили о подозрительном юноше. Настоящих грабителей так и не нашли, и ограбление магазина было повешено на Витю. Сколько слёз выплакал Витя в детской колонии, сжимая до боли кулаки и вспоминая полицейского, который без разбирательств безжалостно вынес ему приговор: «Ну где искать-то их? (грабителей магазина). Ни следов, ни отпечатков. Вон, этого пакуйте, всё равно он уже засветился».

Когда Витя вышел из тюрьмы, дедушка к тому времени уже умер, а мать слегка тронулась умом.