Мэр подняла глаза и улыбнулась ему, хотя Асен заметил, как ее рот на миг досадливо скривился. Она явно не планировала открывать Асену свою должность. Судя по всему, рассчитывала на быструю интрижку с купцом, никак не на что-то серьезное.

– Антон, приятно тебя здесь видеть, – сказала она, и мужчина наклонился, чтобы обменяться призрачными поцелуями в обе щеки. – Это Костас. Он утверждает, что заработал состояние, торгуя шелком в Стамбуле.

– Приятно познакомиться, – произнес Асен, добавив несколько посторонних слогов к слову «приятно» (боже, его акцент становился все резче с каждой новой репликой).

– Шелк, да? – спросил Антон, энергично пожимая руку Асена. – Паучий или виссон?

Асен, который почти ничего не смыслил в шелке, решил, что безопаснее всего будет сослаться на трудности перевода.

– Извините, не расслышал. Не могли бы вы повторить?

К счастью, мэр не дала им углубиться в детали торговли шелком.

– Не важно, – сказала она Антону. – Костас, судя по всему, надеялся на встречу с Константином сегодня вечером. Не знаешь, он будет?

– Боюсь, что нет, Мими.

Теперь, когда у Асена было время его рассмотреть, стало ясно, что Антон – один из дружков Карайванова. На эту мысль наводила как его мускулатура, так и пистолет, плохо спрятанный под пиджаком.

Асен едва удержался от желания закатить глаза. На публике мэр Белограда занимала жесткую позицию по отношению к контрабандистам. А здесь – расцеловывала их в обе щеки.

– О, но почему нет? – спросила мэр.

– Ну, вы же знаете. Он в последнее время на улицу носу не кажет.

Асен не ожидал другого ответа. Константин Карайванов был известен своей осторожностью, которая много лет позволяла ему успешно скрываться от полиции. Он бы ни за что не вышел к такому огромному сборищу.

– Но знаешь, что я слышал? – сказал Антон. – Он нашел способ покинуть свое логово.

– Что за способ? – Мария подняла бровь, отчего рубины сверкнули.

Антон бросил быстрый взгляд на Асена: тот изо всех сил строил из себя не понимающего их иностранца, рассеянно смотрел по сторонам и делал вид, что не прислушивался к разговору. На мгновение Антон запнулся, но затем его желание доказать мэру свою особую связь с Карайвановым победило.

– Он говорит, что нашел способ сделаться неузнаваемым. Уж не знаю, верить или не верить… К старости он стал очень… кхм, суеверным. И все время посылает за той ведьмой, чтобы она предсказывала ему судьбу.

– Он планирует изменить внешность? – спросила Мария, которая, напротив, внимательно слушала. – С помощью операции?

Асен старался не показывать, насколько ему интересен ответ на этот вопрос.

Антон открыл рот, но, прежде чем он успел что-либо сказать, его прервал громкий голос из громкоговорителей: «Пожалуйста, займите свои места!» От неожиданности Асен, до этого целиком поглощенный разговором между мэром и Антоном, вздрогнул.

– Прошу меня простить, – сказала Мария и взялась за протянутую руку Антона. – Надеюсь увидеть вас после аукциона, Костас.

– Я тоже надеюсь, Мария. – Асен одарил ее своей самой чарующей улыбкой.

Он наблюдал, как Антон ведет ее к лестнице, как они поднимаются на балкон. Черт возьми.

Впрочем, не все было потеряно. Мэр, казалось, хотела вновь увидеться с ним позже. Это давало Асену время успокоиться и не испортить дело своей плохой игрой.

Он прошаркал к месту в середине ряда, надеясь, что, если он усядется прямо по центру, никто не попросит его уйти. К нему направлялась престарелая дама, и сердце Асена пропустило удар.

Кожа бледная, почти прозрачная, глаза налиты кровью.

«Этого не может быть», – сказал он себе. Откуда здесь, вдали от Чернограда, взяться упырю?

Но затем дама устроилась на сиденье слева от него, и он понял, что не обращение сделало ее кожу мертвенно-бледной. На тоненьком пушке ее щек виднелись частицы иссиня-белой пудры. А стеклянный блеск очей, заметный лишь под определенным углом, указывал на контактные линзы.

Асен едва не закатил глаза. Какая-то странная мода недавно появилась среди белоградской знати: богатые люди одевались под черноградских чудовищ. Теперь, когда это привлекло внимание Асена, он даже не мог сосчитать, на скольких гостях сверкали парики из волос самодивы, не говоря уже об ожерельях из зубов упыря и диадемах из чешуи русалки. Мужчина справа от Асена надел меховую шапку из караконджула с высокой тульей, а кто-то через пару рядов впереди нарядился в жилет из шкуры волколака.

«Забавно», – подумал Асен. По ту сторону Стены шапки из меха караконджула изготавливали, чтобы люди зимой не мерзли. А здесь подобные головные уборы считались признаком богатства.

Спустя недолгое время свет погас, что помешало Асену и дальше разглядывать публику. Несколько мгновений молчаливого ожидания – и на сцену вышел высокий мужчина и помахал толпе. Асен нахмурился, сразу узнав его: это был его новый знакомый, Антон.

Асен хотел было поаплодировать, но никто больше этого не делал, и он опустил руки на колени.

– Добро пожаловать, добро пожаловать, друзья! – Антон встал за кафедру красного дерева и взял с нее аукционный молоток. – Как замечательно все выглядят! Разве в приглашениях не было указано, что сегодня мы без дресс-кода?

Толпа взорвалась смехом. Асен промолчал.

– Сегодня вечером мы представим вам немалый выбор ценных вещей, включая, конечно же… – Антон подмигнул толпе, – наш большой сюрприз. Давайте начнем!

На этот раз раздались аплодисменты. Асен спохватился не сразу, но тоже похлопал.

Целой вереницей Антон выносил на сцену магические артефакты, толпа встречала каждый охами и ахами. Там было все: от простого талисмана в виде кроличьей лапки до древних проклятий, запечатанных по баночкам. Асен неловко заерзал, когда на торги выставили бутылку в форме сердца с кроваво-красной жидкостью внутри. То было любовное зелье – отвратительный, в сущности, инструмент. Не только из-за эффекта, который, конечно, давал нечестное преимущество, но и из-за способа приготовления. Асену встречались самые разные рецепты, но в каждом фигурировали ингредиенты, получаемые от «девственниц», «юных дев», «невинных прелестниц», ну и так далее.

Асен нарочно запомнил, как выглядел пожилой господин, который приобрел этот лот. Позже надо будет передать его описание Вартанян.

Наконец, когда Асен уже начал беспокоиться, прожекторы на сцене загорелись еще ярче. В зале же сгустилась почти кромешная темнота. Антон выждал, пока не улягутся все шепотки, и объявил:

– А теперь – сюрприз!

Несколько дружков Карайванова выволокли на сцену клетку. Асен выпрямился на своем месте и напряг усталые глаза, чтобы сфокусировать внимание на освещенном силуэте внутри.

Раздался громкий вопль, походивший на клекот хищной птицы, и Асен сразу понял, что – вернее, кто – находился в клетке. Он едва верил своим глазам, но вот монструозный абрис начал обретать форму, покрытую восковыми перьями.

Существо снова завизжало – пронзительно и ужасно знакомо. Асен узнал бы этот звук где угодно: он ведь провел целую ночь, слушая его в заключении на вершине башни Змея. На сцене была юда.

Пока клетку выкатывали на сцену, публика помалкивала, но вскоре в зале раздался тихий ропот. Голоса становились все громче.

Асен наблюдал, как юда билась в своей клетке, врезалась грудью в прутья. Их глаза – юды и Асена среди толпы – встретились. Глаза чудовища были яркими, полными мольбы и до неуютного человечными.

Выглядела она совсем настоящей. Чего, конечно, не могло быть. Во-первых, юда не могла задержаться в человеческом мире после Темных дней. И во-вторых, юда не могла пересечь Стену.

Но разве всего несколько месяцев назад Маламир не смог вывезти в Белоград караконджула? Как-то ведь он уговорил создание запрыгнуть в круг телепортации.

А Асен все гадал, сколько же времени пройдет, прежде чем кто-то еще до такого додумается. Вот насколько хороши были заклятия телепортации Карайванова. Асен помнил еще со времен его собственной работы на контрабандиста, как они впервые создали кольцо, способное телепортировать через Стену. Примерно в половине случаев оно служило надежно. В оставшейся половине разрывало владельцев на куски, из-за чего Асену и другим головорезам Карайванова целыми днями приходилось оттирать со стен кровь, кишки и мозги.

Ныне же артефакты телепортации, казалось, не только стали менее опасными, учитывая, как охотно ими пользовались контрабандисты, но и могли перемещать нескольких человек одновременно. Что дальше? Семьями будут туда-сюда прыгать? А там и общественный транспорт выйдет из употребления, если можно будет вместо покупки билета на поезд или паром просто нарисовать мелом круг и быстро пробубнить заклинание.

Единственная проблема состояла в том, что Асен знал, как создаются заклинания телепортации. Для этого требовались не только усилия искусной, опытной ведьмы, но и ее тень. Столь мощный артефакт можно создать, только убедив ведьму пожертвовать всей своей магией и умереть медленной смертью.

У любой магии имелась цена, и немалая. Это правило жило на подкорке у всех черноградцев, а вот белоградцы ни черта в подобном не смыслили.

– Прошу тишины! – крикнул со сцены Антон. – Тишины, пожалуйста!

Постепенно разговоры стихли. Раздавались только визгливые вопли юды.

– Она прекрасна, не правда ли? – Подойдя к клетке, Антон потянулся сквозь прутья, чтобы коснуться головы юды, но, когда та зашипела и щелкнула зубами, быстро отстранился. – Диковата, пожалуй, но так ведь даже веселее, правда? Хозяин сможет лично ее укротить.

К горлу Асена подступала тошнота. Хоть это и наверняка был трюк, в клетке вместо настоящей юды все равно находился живой человек. Должно быть, Карайванов похитил некую женщину, а дальше – кто знает? Использовал извращенную комбинацию зелий и хирургии, чтобы создать эту пугающе убедительную маскировку.

– Итак, дорогие гости! – хлопнул в ладоши Антон. – Могу ли я услышать ваши начальные ставки?

Рядом с Асеном вскинул руку мужчина в меховой шапке из караконджула. Прожекторы, которые, вероятно, были зачарованы на отслеживание движений, повернулись в его сторону.

– Двести грошей! – крикнул Антон. – Да ладно вам, это же настоящая юда! Вещая птица из Чернограда! За такую не дашь меньше четырех сотен, не правда ли?

Прожекторы снова переместились, теперь на балкон, освещая мэра, которая размахивала лорнетом.

– Четыре сотни от дамы в красном! – объявил Антон.

Что мэр Белограда будет делать с юдой? Мария была известным коллекционером экзотических птиц, но ухаживать за попугаями в вольере – это одно, а искать пропитание для юды – совсем другое.

Не говоря уже о том, что юды гораздо ближе к людям, чем к попугаям. Все это казалось неправильным. Абсолютно неправильным.

Асен знал, что нельзя привлекать к себе внимание, но все же он не задумываясь поднял руку.

– Шестьсот от темноволосого господина в среднем ряду! – объявил Антон.

Посильная сумма. У Асена имелись сбережения. Зарплата поступала на его счет в банке каждый месяц, и Асен, много лет прослужив в полиции, редко позволял себе раскошелиться, разве что время от времени заказывал одежду у портного.

– Восемьсот от дамы в красном! – крикнул Антон. – Тысяча от человека в меховой шапке!

Вздыхая, Асен поднял руку. В клетке томилось живое существо. Не мог он его там бросить.

– Тысяча пятьсот! Две тысячи!

Следующая минута прошла как в тумане. Сумма продолжала расти, у Асена кружилась голова. Он и представить себе не мог столько денег.

– Пять тысяч от дамы в красном! – выкрикнул Антон.

Мэр взирала на Асена сквозь лорнет, подмигивая ему.

Таких денег у него не было. Даже если бы он выгреб все до гроша из своего банковского хранилища и продал все свое имущество.

Вздыхая, Асен опустил руку.

Антон поднял молоток:

– Раз, два…