Наталия Девятова: Валаам

Валаам

1.Надежда

Всё началось с книги. Она оказалась не только лучшим подарком, но и сыграла ключевую роль в невероятной истории, приключившейся со мной. Но обо всём по порядку.

У нас с подругами есть традиция: каждый год мы встречаемся в дни рождения и по большим праздникам. Поздравляем друг друга, делимся новостями, но главное – общаемся вживую.

На этот раз мы встретились, чтобы отпраздновать мой день рождения, и, поздравляя меня, Оля спросила:

– А ты читала Ивана Шмелёва?

– Нет, даже ничего не слышала о нем, – честно призналась я.

– Тогда вот: книга – лучший подарок. Держи, думаю, тебе понравится. И Ольга протянула мне большую красивую книгу.

Мы потом еще долго болтали, ведь не обо всём можно поговорить по телефону, а втроем тем более, и как-то так получилось, что все вместе решили: пришло время по нашей традиции съездить куда-нибудь на экскурсию. Наперебой стали предлагать друг другу всевозможные поездки, но каждый раз появлялись какие-то препятствия, и очередной вариант приходилось отклонять. Так и не придя к единому мнению, договорились дома все хорошенько обдумать и обсудить позднее.

После встречи с подругами я поехала к себе на дачу. Ближайшая электричка шла со всеми остановками, из-за чего время в пути увеличивалось вдвое, но я не очень огорчилась, так как у меня с собой была книга-подарок. Она-то и поможет скоротать час в пути. Народу было немного, поэтому, выбрав уютное светлое местечко у окна, я достала книгу, предвкушая обещанное мне удовольствие от чтения. По своей давней привычке, знакомство с литературными произведениями начинаю с последних страниц, так поступила и на сей раз. Раскрыв книгу практически в самом конце, увидела название рассказа – «Старый Валаам».

«Перед нами высокий темно-зеленый остров. Пеной кипит округ него озеро-море. Ближе – остров дробится на острова. Видно проливы, камни, леса. Древностью веет от темных лесов и камней. Из-за скалистого мыса открылся Монастырский пролив, великолепный. Слева, совсем на отлете, каменный островок, на нем белая церковка, крест гранитный, позади – темный бор. Это маяк и скит, страж Валаама и ограда – Никольский скит…»¹

В воображении моем рисовались сказочные картины дремучего леса, полного мудрых тайн за семью печатями и неразрешимых загадок… Погрузившись в этот волшебный мир красоты и покоя, я не заметила, как пролетело время.

«Перхушково», – хриплый голос, объявивший название остановки, вернул меня в действительность.

«Это же моя станция!» – спохватилась я и, захлопнув книгу, стремглав помчалась к выходу. Едва я успела выскочить из вагона, как двери электрички закрылись, и она двинулась дальше.

Подъехал автобус, на котором мне предстояло добраться от станции до дачи. Он, как всегда, был переполнен, но, если надо уехать, просочишься в салон всеми правдами и неправдами. Пропустив мимо ушей все нелицеприятные эпитеты в свой адрес, я всё же сумела протиснуться на вторую ступеньку от входа. Однако, достать из сумки книгу и продолжить чтение не было никакой возможности: я стояла, как стойкий оловянный солдатик – не могла даже руку поднять, чтобы схватиться за поручень. Впрочем, необходимости в этом не было: тело оказалось зажато со всех сторон теми, кто, как и я, не захотел ждать целый час следующего автобуса.

«Скорее бы приехать и опять погрузиться в чтение», – торопила я время. Едва переступив порог дома, сбросила верхнюю одежду и, удобно устроившись на диване, вновь раскрыла книгу.

«У нас в июнь-месяце льдинки еще похаживают, а уж сады цветут – благоухают, дыхание ангельское такое… вон куда уйдешь, а все слыхать, как черемуха подает себя… по всему-то монастырю, томит даже, окошки уж прикрываем, размаривает душу»².

Я почти физически ощутила этот дурманящий запах весны моего детства, где во дворе в изобилии цвела черемуха, наполняя воздух своим острым, пряным, слегка горьковатым ароматом. Отложила книгу и задумалась. Какая-то чарующая магия чувствовалась в каждой строчке рассказа Шмелёва о Валааме.

«Что же это за таинственный благословенный остров? Я обязательно должна побывать там, увидеть всё своими глазами, почувствовать эту благодать», – твердо решила я и набрала номер телефона подруги.

– Оля, я знаю, куда мы поедем. Мы поедем на Валаам!

Ольга засмеялась:

– Уже прочитала? Я знала, что тебе понравится! Конечно, поедем, только навигация там заканчивается рано, и в этом году мы уже не успеем, а в мае следующего, когда пароходство откроет летний туристический сезон, с первым же теплоходом обязательно там побываем!

Вот за что я благодарна подругам, так это за то, что, невзирая на работу, семейные обязанности, личные дела, ни одну из них не надо долго уговаривать куда-либо поехать: все они, как и я, очень любят путешествовать. Через неделю Оля уже нашла подходящую турфирму и забронировала путевки на первый теплоход, который весной откроет навигацию из Санкт-Петербурга на Валаам.

С тех пор не было и дня, чтобы я не думала о сказочном острове. Время от времени я брала книгу и перечитывала отдельные страницы, мысленно погружаясь в атмосферу дореволюционного Валаама начала двадцатого века. Я проходила «в монастырские ворота, которые называются – святые, над ними церковь Петра и Павла… еще ворота, и открывается монастырский двор. Справа – великолепный собор Преображения Господня. Какой лучезарный свет! Какие синие купола в лазури, золотое крестов блистанье! Собор Преображения Господня уходит в небо высокой колокольней. Тридцать три сажени! Гранитные колонны в окнах у крыльца. Гранитные кресты на камне. Все опоясано гранитом. Строено на века. И все построили монахи, сами. Не верится»³.

Я уже плыла по Ладожскому озеру, бродила по дремучим лесам острова, слышала перезвон колоколов, но нежданно-негаданно жизнь внесла коррективы в мои планы.

Описывая эти события, я вспоминаю одну историю, произошедшую со мной в далекой молодости, когда я была еще студенткой. Прошло много лет, но вижу всё как сейчас. Я спешила в институт на занятия. Бежала в многотысячном потоке, балансируя на высоченных каблуках-шпильках, и только на длинном эскалаторе в метро остановилась перевести дух. Был утренний час пик, эскалатор был полностью заполнен. Справа на каждой ступени стоял человек, а с левой стороны, рискуя упасть, люди бежали нескончаемым потоком. Вдруг стоявший впереди мужчина повернулся ко мне лицом, и только теперь я заметила, что это был старик-таджик. Темное от загара морщинистое лицо, узкие хитрые восточные глаза. Он был одет очень необычно по нашим городским меркам: поверх полосатой черной рубахи вычурный стеганый ватный бархатный халат, подпоясанный пестрым скрученным платком. Из-под халата торчали широкие шаровары, заправленные в кирзовые сапоги. Мне интересно было его разглядывать. Он, видимо, приехал из какого-то дальнего края, и после тихой размеренной жизни маленького аула шумная столичная толпа ошеломляла его, но держался он гордо и уверенно. Вцепившись в поручень, просто врос в ступеньку эскалатора и стоял, как скала.

– Скажи, дочка, куда все бегут? – спросил он.

Я и не сразу поняла его вопрос из-за сильного акцента.

– Кто куда. Кто на работу, кто на учебу.

– А зачем бегут? – не унимался старик.

Я пожала плечами:

– Опаздывают, наверное.

– Чтобы не опаздывать, выйди на десять минут раньше, и не надо бежать! – заключил он и внимательно посмотрел на меня, видимо, ожидая моего одобрения.

Его простая житейская мудрость буквально ошеломила меня. «И правда, почему, во сколько бы мы ни встали, нам всегда не хватает двух-трех минут, чтобы вовремя выйти из дому?» – подумала я, но ответить не успела, так как эскалатор спустил нас вниз, и, подхваченная тем же людским потоком, я вместе со всеми опять побежала дальше.

Беда всегда приходит, откуда ее не ждешь. В этот роковой день, когда я спешила на работу, мне всё также не хватило двух-трех минут, чтобы вовремя выйти из дому. Нужный мне автобус ходил по расписанию всего раз в час, поэтому, опоздав на минуту, я в результате опаздывала надолго. Быстро закрыв на ключ входную дверь, я рысцой побежала к автобусной остановке. Была поздняя осень, и шедший всё утро снег ровным белоснежным ковром покрыл дорогу, припорошив все ямы и выбоины на асфальте. И вот, когда остановка была в каких-то нескольких метрах от меня, нога моя попала в одну из таких выбоин. Теряя равновесие, я упала и почувствовала, как в ноге что-то хрустнуло. В тот же момент острая боль пронзила, казалось, всё мое тело. Подъехавший автобус быстро открыл-закрыл двери и, набирая скорость, предательски скрылся за поворотом. От боли и обиды я заплакала. К остановке подбежал мужчина. Видимо, находясь в полушоковом состоянии, я, вытирая слезы, еще пыталась шутить: «Тоже не хватило двух-трех минут?» Мужчина помог мне подняться, но на ногу наступить я не могла. Превозмогая боль и хватаясь за всё, что было на моем пути, я всё же смогла вернуться домой. «Ничего страшного, – успокаивала себя, – ну подвернула ногу, наложу сейчас тугую повязку, не зря же в институте на занятиях по гражданской обороне нас учили оказывать первую помощь пострадавшим. Вот я себе сейчас ее и окажу. Полежу спокойно и через неделю снова буду бегать!»

Раздевшись, я ужаснулась: на ногу было страшно смотреть: она опухла и посинела. Однако я по-прежнему не допускала мысли, что могло случиться что-то серьезное. Достав эластичный бинт, наложила тугую повязку и позвонила на работу в отдел кадров.

– Девчонки, выручайте! Так не хочется по больницам мотаться, оформите мне недельку отпуска. – И рассказала им о своих злоключениях.

В то время я работала в бухгалтерии медицинского реабилитационного центра, с кадровиками мы не только были соседями, но и дружили. Поэтому сотрудницы отдела кадров без лишних уговоров согласились, но когда принесли проект приказа о моем отпуске на подпись главврачу, она удивленно вскинула брови:

– В отпуск? C чего это вдруг вне графика?

Пришлось им рассказать мою историю.

– Да она с ума сошла! Что за самодеятельность? Немедленно в травмпункт!

И прислала за мной служебную машину с водителем. С начальством не поспоришь, пришлось ехать.

Травмпункт был полон товарищами по несчастью, люди стояли, сидели и даже лежали на каталках, ожидая своей очереди. Кругом слышались охи, ахи и даже плач тех, кому боль не оставила никаких других шансов.

Врач, уставший от нескончаемого потока больных, посмотрел на снимок и вздохнул:

– Ничем не могу порадовать, голубушка, это перелом! Отправляйтесь в гипсовую.

– Как это?! – вырвалось у меня.

Но утомленный бесчисленным множеством глупых вопросов, подобных моему, врач ничего не ответил, только громко крикнул:

– Следующий!

– Доктор, а это надолго? Сколько будет заживать перелом?

– Не могу знать, всё индивидуально, в среднем месяца два-три…

Трудно поверить, но первое, о чем я тогда подумала: как же я теперь поеду на Валаам?

Да, вот уж не зря говорят: мы предполагаем, а Господь располагает! Помимо московских подруг, по моему приглашению к нашей компании присоединилась и моя питерская школьная подружка с мужем. Они долго думали, ехать или нет, и только после моих настойчивых уговоров наконец согласились, чтобы поддержать компанию.

«Вот заварила я кашу, всех подбила на поездку, а сама даже не знаю, поеду теперь или нет?» – переживала я.

Когда после несчастного случая подруги приехали меня навестить, я стала умолять их: «Только, пожалуйста, не отказывайтесь от путевок! На Валаам даже на костылях поеду!» – со смехом говорила я.