В глубинах разума и веры. Гении науки о Боге (страница 6)
Таким образом, мы совершаем переход «от ученых Востока к ученым Запада», и он не является простым переключением фокуса, а отражает глобальное взаимопроникновение идей, интенсивный культурный обмен и непрекращающуюся убежденность ученых в том, что источником порядка в природе является что-то высшее. Основы систематической науки формировались в древности у разных народов практически одновременно, а спустя века это накопленное богатство открытий распространилось по пути торговых и культурных сношений в Европу, где, наложившись на философско-религиозные споры, оформилось в ту модель науки, которую мы считаем классической. Но это не означает, что в европейской культуре наука внезапно отделилась от Бога: напротив, очень многие, от Николая Коперника до Исаака Ньютона, утверждали, что видят в природных закономерностях отражение божественного гения. Факты убеждают нас, что даже самые смелые умы, будь то Кеплер, Кардано, Тихо Браге или Галилей, вовсе не считали веру предрассудком, а просто стремились скорректировать те пункты традиционной доктрины, которые, с их точки зрения, противоречили здравому научному исследованию. Поначалу эти инновационные идеи вызывали отторжение, иногда приводили к инквизиционным процессам и заключениям, как случилось с Кардано или Галилеем. Но постепенно сама религиозная мысль начала признавать, что истинная вера не боится фактов. Отсюда и возникает своеобразный «союз» – математика, астрономия, физика перестают восприниматься как опасные для веры, ведь если Бог сотворил мир по математическим законам, то изучать их – дело богоугодное.
Итог таков: пусть наши герои принадлежали к разным странам и религиям, но в конечном счете все они сходились в убеждении, что природа пронизана рациональной красотой. Сохранение и передача достижений восточных цивилизаций послужили «топливом» для западного рывка, а вера в божественное происхождение этой гармонии вдохновляла многих из тех, кто двигал науку вперед, от Изиды древнеегипетских мистерий до христианского Бога, от Конфуция и Будды до Аллаха, от даосского Дао до неоплатонической концепции Единого. История великого научного диалога – это история постепенного взаимного узнавания, когда переводы трудов аль-Хорезми открыли глаза европейским математикам на индийскую позиционную систему, открытия Ибн аль-Хайсама по оптике подтолкнули Роджера Бэкона и Кеплера к новым экспериментам, а заслуги китайских инженеров предвосхитили многие изобретения, которыми позднее гордилась Европа. И во всех этих узлах культурного обмена мыслители той эпохи все еще обращали взоры к небу не только телескопически, но и молитвенно, ибо воспринимали мир как сотворенный, наделенный целью. Формирование систематической науки базировалось на наблюдении, эксперименте, логической аргументации, но, как показала история, для многих первооткрывателей этот путь вел не к отказу от веры, а напротив – к еще большему благоговению перед тем, что называют волей Всевышнего.
Именно здесь уместно завершить размышления о переходе в книге от Востока к Западу. Можно констатировать, что это не «линейный переход эстафеты», а сложная и долговременная встреча народов и мировоззрений. В дальнейших главах будет рассказано, как в Европе постепенно сложился научный метод Нового времени и каким образом ключевые открытия – от астрономии Коперника, Браге и Кеплера до физики Галилея и Ньютона – повлияли на всю последующую историю цивилизации. Но нельзя забывать, что этот «европейский взлет» стал возможен благодаря глубоким корням, уходящим в китайские, индийские, арабские и греческие пласты знаний, где математики, врачи, астрономы, инженеры трудились порой под покровительством императоров или султанов, а порой в монастырях или кельях, неизменно соединяя любознательность с религиозной созерцательностью. Ценность этого понимания в том, что оно помогает нам видеть науку в подлинном межкультурном и духовном контексте, а не просто как результат усилий «отдельной» цивилизации. И когда мы переходим к рассмотрению выдающихся западных личностей эпохи Возрождения и Нового времени, мы делаем это с осознанием их глубочайшей внутренней связи – через идеи, тексты, переводы – с учеными Древнего Востока, Азии, исламского мира. Множество дорог, пролегавших и по Великому шелковому пути, и по морским торговым маршрутам, и по перевалочным пунктам на пути в Южную Европу, соединили эти миры, а жажда познания и религиозная вера у многих ученых шли рука об руку, вдохновляя их на новые открытия.