Король кивнул и нырнул в том месте, куда упало украшение. Так продолжалось долгое время, но Паньлун продолжал спать, а Энделлион – упрямо искать браслет. И только когда солнце спряталось за вершинами гор, я решил поступиться всем и вытащить короля из воды во что бы то ни стало. Проверка больше не имела смысла, а простудившийся по вине небожителя правитель стал бы огромной проблемой. Ци можно скрыть от небожителей или демонов высшего ранга, но существа, подобные драконам, обладали более тонким чутьем. Значит, все слухи о короле были не более чем россказнями на тропинках, подслушанными на дорогах^[47]. Однако Энделлион опять опередил мои намерения и, вынырнув, гордо поднял кулак с зажатым в нем браслетом.

Радостно вручив мне украшение, правитель шмыгнул носом и чихнул.

– Скорее одевайтесь, и сегодня нам придется задержаться у наставника Фу Дэшэна. Вам нужно обсохнуть и согреться.

– Вы меня не поблагодарили, Юань Фэнь, – хмуро сказал Энделлион и скрестил руки на груди.

Я посмотрел на браслет, который не один раз послужил причиной бед и недоразумений.

– Благо…

– Нет-нет. – Энделлион замотал головой. – Так будет несправедливо. Получается, что я выпросил похвалу, хотя по моей вине вы его и уронили.

– Тогда чего вы хотите? – Я не понимал этого человека. Его эмоции менялись быстрее кружащего ветра и вводили в заблуждение.

– Нам так и не представилась возможность поговорить, Юань Фэнь. За спасенный браслет я хочу задать вам четыре вопроса, но ответы должны быть предельно правдивыми.

Четыре вопроса. Стоило ли объяснить ему значение его просьбы^[48]?

– Пусть будет так, – согласился я. – Но последний ответ прозвучит до того, как я ступлю на землю ордена.

Энделлион согласно закивал, надевая рубашку, и мы двинулись вдоль берега к выходу из ущелья.

– Ваш первый вопрос? – Мне хотелось достать веер и спрятаться за ним. Своим пристальным вниманием король вызывал неудобства.

– Повелевая Тысячами Вод, вы сможете спасти корабль от морской бури?

– Вопрос не в том, могу ли я спасти, а в том, какие изменения это за собой повлечет. Если буря вызвана гневом морского демона, то схватка с ним неминуема, но если причиной бедствия является стихия и она правит в своих владениях, то этим я вмешаюсь в течение жизни.

Светлое лицо короля омрачили тени. Мой ответ явно претил его убеждениям и представлениям о справедливости. Но когда ты живешь не первую сотню лет, то влияние ярких человеческих эмоций проходит, оставляя кристальную истину: как под карнизом нельзя не склонить головы^[49], так и смерть каждого человека выведена на его полотне жизни. Они могут бороться с ней и выходить победителями из битвы, но она все равно придет за ними в предписанный час. Так думали небожители и поэтому предпочитали не вмешиваться во многие события, предоставляя их судьбе. И это послужило еще одной причиной моего уединения: наши стремления напоминали огонь и лед. Иногда они могли существовать вместе, но чаще разрушали друг друга. Порой Боги забывали, что бессмертного тоже можно убить.

– Не спешите делать выводы, не выслушав до конца, Энделлион, ведь моего ответа еще не прозвучало. Я приложил бы все усилия, чтобы предотвратить саму возможность попасть в морскую бурю. Однако если столкновение с бушующей стихией неминуемо, то я постарался бы ее успокоить и защитить корабль от разрушения.

Незамедлительно из-за темных туч выглянуло солнце – улыбка осветила лицо Энделлиона. Но его благодушие длилось недолго, поскольку он тут же решил сразить меня громом:

– Почему запрещены союзы между людьми и небожителями?

– Под союзами вы имеете в виду брак?

– Любовь, брак, романтические отношения – называйте это как угодно. – Он жестикулировал в такт своим словам, выдавая волнение.

Вопрос сразу вызвал у меня подозрения. Было ли это человеческим любопытством и попыткой лучше познать правила трех миров или же интерес рожден нечистыми помыслами? Тогда стихотворение на празднике приобретало вполне ясный смысл.

– Такие союзы недопустимы не только между человеком и небожителем, но и между человеком и демоном выше третьего ранга. Дело в смешении ци и ее искажении. Если после связи между человеком и Богом или демоном вдруг появится ребенок, он обречен на искажение ци. При смешении маны, ци и энергии Духа Земли, текущей в экнорианцах, происходит трансформация души и тела.

– То есть от такой связи рождаются…

– Будущие демоны ниже четвертого ранга, но по силе равные третьему, а иногда и второму. Неуправляемые, кровожадные, не поддающиеся подчинению. Для несчастных созданий существует лишь один исход: уничтожение любым способом. Но далеко не все небожители могут справиться с ними. После нескольких случаев между тремя мирами был принят непреложный закон о запрете порочной связи.

– И не было ни одного исключения?

Я лишь покачал головой. Ли Цзиньлун всего один раз показал мне через сновидение, как он с другими небожителями расправлялся с проклятым ребенком, которого до последнего защищала мать. Она рыдала и убеждала, что сможет справиться с ним, а потом встала на защиту монстра. Итог был один: ожесточенное сражение и смерть. В борьбе с полукровками умерли немало небожителей и заклинателей. В Хэйдересе Ахимот справлялся с этим намного легче. Без разговоров и ожиданий искажения ци он убивал всех проклятых детей. Ли Цзиньлун же ждал до последнего, ведь иногда превращения не происходило. Но об этом никому не стоило знать. Слишком опасно испытывать судьбу.

– Но ведь в домах блаженств посетителей обслуживают демоницы, и я даже видел девушек из Тинсингуо.

– Верно, девы из нижнего мира Тинсингуо и демоницы низшего ранга могут себе такое позволить. У них слабая ци, неспособная навредить. Впрочем, плотские утехи вполне допустимы, и на них не наложен запрет.

– Хм, значит, главное – не оставлять после себя детей, а все остальное допускается. Как интересно.

Многообещающая ухмылка Энделлиона мне не понравилась, впрочем, если король решил развлечься в Весеннем доме, то ничего непозволительного не произойдет.

– У меня осталось два вопроса, – грустно протянул Энделлион и ловко перепрыгнул толстый корень, выпирающий из земли. В наступившем сумраке он ориентировался намного лучше, чем я мог ожидать. – Наверное, то, что я собираюсь сказать, покажется вам странным, но мысли об этом не дают мне покоя. Скажите, Юань Фэнь, этот браслет был дорог вам? Чей-то подарок?

Король остановился и пристально посмотрел на меня, будто собираясь узнать тайну бессмертия.

– Простите, но я заметил, как странно вы на него смотрели и осторожно брали из моих рук. У меня сложилось впечатление, что он дорог вам, но в то же время вы желали избавиться от него.

Если первые два вопроса были больше похожи на попытку понять мои убеждения и узнать больше про законы трех миров, то третий казался способом скинуть верхние одеяния^[50]. Я не знал, как поступить. Истинную историю знали немногие, ведь она касалась детства Повелителя Тысячи Вод и моего дальнейшего восхождения. Но тому, кто сел верхом на тигра, трудно спуститься вниз^[51], поэтому, умолчав о позорных подробностях, я выбрал самый безопасный пересказ:

– В юности, когда я еще не встал на путь самосовершенствования, мое детство сложно было назвать жизнью в персиковой роще^[52]. После долгого времени, когда приходилось питаться на ветру и спать на росе^[53], мне посчастливилось отыскать легендарное озеро Драконьей жемчужины. Говорили, что тот, кто достанет с его дна сокровище, обретет силу. Глупые слухи, но я был ребенком, поэтому, увидев в водорослях блеск, нырнул в озеро. Но маленькое слабое тело не может достойно противостоять стихии. Воды легендарного озера обвили меня щупальцами и потащили на дно. Я почти утонул и еле выбрался на поверхность. Так у меня оказался нефритовый браслет и метка на груди.

– Значит, ваша сила появилась потому, что вы побороли стихию и выжили? Даже в столь юном возрасте Юань Фэнь был таким сильным и целеустремленным. Но как вы не возненавидели воду и не испугались ее, а продолжили совершенствоваться, став Повелителем Тысячи Вод? Я слышал, что даже Повелителем Дождя стать безумно трудно.

Мысли Энделлиона уподобились суждению остальных. Мальчик, чью семью убили, нашел затерянное озеро, даровавшее ему силу Повелителя стихии. Только Фу Дэшэн знал о том, что Лончжу отняло у меня жизнь, а Хранитель вернул ее и до сих пор ждет свою плату.

– Я думал, что, став единым со стихией, смогу преодолеть страхи и достигнуть желаемого, но Владыка Тьмы каждый раз доказывал мне обратное. Так в нашу прошлую встречу я проиграл, не справившись с его силой.

– Что тогда произошло? – осторожно спросил Энделлион, будто боясь разбить фарфоровую чашу.

– Всего лишь урок от Владыки Тьмы, – улыбнулся я.

Часть 44

Борьба дракона и тигра^[54] на реке Хэйшэ^[55]

(шестисотая ступень восхождения Юань Фэня по Небесной лестнице 999 ступеней)

Вопли жителей Фэнчжихай напоминали крики из далекого прошлого, которые и по сей день звенели в ушах и преследовали меня днем и ночью. Я не мог их успокаивать и в то же время сражаться с Черным змеем. Он возвышался над рекой Хэйшэ, напоминая зловещего посланца свирепой бури, способной поглотить весь город. Извивающееся тело змея было длинным и мощным, напитанным силой реки. Его глаза сверкали подобно двум звездам в безоблачной ночи и испускали холодный, опасный свет. Хвост же хлестал по воде, превращая брызги в завесу тумана.

Обычно Черный змей просыпался раз в тысячу лет и не представлял опасности для жителей города, которые были готовы к его появлению. Они подносили ему дары в виде богатого урожая. Насытившись, змей вновь засыпал на тысячу лет. Взамен подношениям он даровал городу богатый улов, плодородную землю и защиту от проклятий. Сейчас же хозяин Хэйшэ гневно взметнул гигантскую голову, и из его пасти вырвался поток огня, который закрыл солнечный свет, погрузив все вокруг в желто-красный мрак. Я поднял волну, закрывая город ледяной стеной. Но она продержалась недолго. Раньше Черный змей никогда не извергал пламя и не просыпался раньше срока. Значит, кто-то потревожил его покой. Отголоски темной ци окружали змея и тянулись к одной из скал.

– Что вас привело в Тинсингуо, Владыка Тьмы? – Я усилил голос, и он пронесся через разделяющее нас расстояние.

– А я думал, что ты меня и не заметишь, Юань Фэнь. – Ахимот лениво прислонился к дереву, наблюдая за моими попытками унять гнев Черного змея.

– Это вы потревожили сон хозяина Хэйшэ? – крикнул я, уворачиваясь от очередного огненного плевка.

Вода почти не слушалась и не могла унять пламя из его пасти, что было непостижимым для меня.

– Я ничего не делал, Юань Фэнь. Всего лишь наблюдаю, как играет мое неразумное дитя.

Дитя? Я приземлился на узком выступе и внимательно прислушался к колебаниям ци. Только высокоранговые демоны могли скрывать ее от небожителей, а значит, здесь мог быть Князь Тьмы. Но зачем они явились в Тинсингуо?

Пока я спешно размышлял, кто еще трусливо скрывал свое присутствие, змей пришел в неистовство. Вода вокруг него бушевала, и волны накрывали берег, омывая стены города. Еще немного – и он мог затопить его. Не дожидаясь новой атаки, я взмыл над скалой и, пронзая воздух духовной силой, заставил стремительные потоки воды восстать против Черного змея. Она образовала водовороты, стремящиеся опрокинуть хозяина реки.

– Великий хозяин реки Хэйшэ, – воззвал я, уподобив голос раскатам грома, – Боги не потерпят слепой жестокости! Позволь мне унять твой гнев.