Парадокс начинался за воротами. Туи скрывали от любопытных глаз вовсе не классические газоны, а деревенские грядки. Глеб понятия не имел, зачем Вера насадила все в таком количестве, но с ранней весны и до поздней осени она возилась с растительностью, вручную пропалывая, подвязывая и заботливо укутывая черной аграрной пленкой, чтобы оградить от лишней грязи. Кусты душистой клубники, сахарной малины, глянцевой смородины, сочащегося соком крыжовника. За ними грядки с травами и овощами: краснобокие помидоры, хрусткие огурцы, наливные перцы, запашистый укроп, петрушка, розмарин и множество других трав, названия которых Глеб даже и не знал. За грядками Вера поставила кованую беседку и увила ее виноградом. Беседка была любимым местом Веры и Оли в теплое время года. Посреди нее – маленький столик, обнаруженный Верой на какой-то помойке. Заботливо очищенный, ошкуренный, покрытый золотистой краской и выложенный мелкой разноцветной плиткой. Рядом всегда заварной чайник с травяными настоями и две чашки. Два кресла-качалки. Иногда Глебу казалось, что он лишний в этом тесном обществе, но Вера уверяла, что он умрет со скуки, читая с ними книги в беседке. В его распоряжении гостиная и телевизор, ведь он предпочитает кино, правда?

Возле беседки, в тенистом уголке, Вера оборудовала декоративный пруд. Пригласила рабочих вырыть котлован по ее эскизу, остальное сделала сама: застелила дно водонепроницаемой пленкой, разбила на уровни – на верхнем высадила мелкие водоросли, чуть глубже укоренила большие кувшинки, а на глубину запустила парочку апельсиново-золотистых карпов кои. Толстые твари быстро освоились, размножились и теперь мешали друг другу в тесном водоеме. Они настолько обнаглели и разомлели в домашних условиях, что даже разрешали чесать себе спинки. Раз Глеб намекнул жене, что неплохо бы отловить парочку и зажарить, но в ответ получил такой взгляд, что больше не возвращался к этой теме.

Оставшееся пространство сада занимали розы. Дикое противоречие всем правилам ландшафтного дизайна. Прогуливаясь по двадцати соткам, Глеб иногда ловил себя на мысли, что он будто переходит из одного измерения в другое: разбегается на бабкиных грядках и прыгает в утонченный шик английского особняка. Но было что-то такое в этом спланированном хаосе, что заставляло Глеба считать их скромную обитель лучшим местом для жизни.

Излишне говорить, что перестройкой и ремонтом дома тоже руководила Вера. Она глубоко погрузилась в вопросы несущих стен и балочных перекрытий – в итоге ни одному строителю не удалось ее обмануть. И, что было совсем за гранью фантастики, строительные работы закончили раньше срока и за меньшие деньги, чем изначально планировалось. Глеб гордился женой, хотя никогда об этом не говорил. И дом свой считал шедевром. Но их резиденции было далеко до дома, в который привезли Глеба. Тому не требовались ремонтные работы и участие Веры. Розы здесь казались бы чужеродным элементом, как если бы кто-то вздумал выращивать рассаду на борту космического корабля.

Ультрасовременные материалы, лаконичный дизайн, совершенные системы безопасности. Въехав в просторный, хорошо освещенный подземный гараж и выйдя из машины, Глеб с провожатым подошли ко входу в индивидуальный лифт. Когда хромированные двери беззвучно открылись, человек, сопровождавший его, приложил магнитную карточку к номеру этажа. Двери захлопнулись, как упаковка под вакуумом. Спустя несколько секунд лифт вознесся на самый верх и мягко выпустил Глеба в другую жизнь. Он сделал шаг вперед, выходя в просторный белый холл, и присвистнул. Кажется, этот пентхаус подарил одной восходящей актрисуле тайный поклонник: что-то об этом писали в глянце и говорили по телевизору в перерыве между футболом.

Ситуация становилась понятной. Варианта оставалось два: его взывала или сама актрисуля, или ее состоятельный ухажер. Людей, которые в их городе обладали такими деньгами, можно было пересчитать по пальцам одной руки. Впрочем, хватило бы и одного.

– Глеб Николаевич! – Борис Лобанов-Ростовский добродушно ухмыльнулся, встречая гостя в дверях квартиры.

На ум немедленно пришел детский стишок, который любила маленькая Оля. В нем шла речь о крокодиле:

Милых рыбок ждет он в гости
на брюшке средь камышей:
Лапки врозь, дугою хвостик
и улыбка до ушей.

Более точного сравнения и придумать было нельзя. Борис протянул руку, которую Глеб попытался уверенно пожать, но ничего не вышло: сравнение с маленькой рыбкой в гостях у крокодила прочно угнездилось в голове. Рука стала предательски потной и скользкой.

– Добро пожаловать в мою скромную обитель, – сделал слабую попытку разлиться соловьем Лобанов-Ростовский. – Рад видеть!

– Борис Вольдемарович, вот уж неожиданная встреча. – Глеб улыбнулся с фальшивым энтузиазмом, стараясь ничем не выдать волнения.

Что ему надо?

– Прошу, проходите, не стесняйтесь. – Борис сделал шаг в сторону, и Глеб, подгоняемый сопровождающим, вошел в огромную прихожую.

Каноническая белая пустота. Встроенные шкафы, молочные пол с потолком. Горничная словно вынырнула из недр одного из шкафов и, держа в руках вешалку, протянула руку за курткой Глеба.

– Анатолий, спасибо, вы свободны, – кивнул Борис курьеру, доставившему Глеба.

– Да, шеф. – Мужчина в черном костюме моментально исчез в шкафу. Не квартира, а портал в Нарнию (эту книгу Оля тоже любила). С опозданием до Глеба дошло, что это вовсе не шкафы, а многочисленные двери, ведущие в разные помещения: оттуда появлялся и там же исчезал персонал.

Глеб и Борис остались одни в белоснежной прихожей. Хозяин дома махнул рукой в сторону одного из порталов:

– Прошу, Глеб Николаевич, окажите честь.

Глеб подошел к белой двери, та открылась автоматически (наверняка сработал сенсор). Сделал шаг и оказался в параллельном измерении. В отличие от прихожей эта комната была зеленой. Глебу показалось, что он шагнул с белоснежного песка в недра болота.

Посреди комнаты стоял карточный стол, возле которого стоял пожилой крупье в белых перчатках. Глеб похолодел.

– Я вот что подумал, Глеб Николаевич, а не сыграть ли нам партию-другую? Мы так долго и плодотворно общаемся, что пора бы уже переходить на «ты» и начинать дружить семьями, – почти пропел Борис, присаживаясь за стол и делая знак крупье, чтобы тот распаковал новую колоду карт.

– На… – голос Глеба сорвался. – На что вы хотите сыграть?

– Начнем с небольших финансовых взносов. – Борис уставился Глебу прямо в глаза. – Совсем небольших. Но каждый раз ставка будет увеличиваться вдвое. Присаживайтесь, Глеб Николаевич, в ногах правды нет.

– Я так понимаю, что это предложение, от которого я не могу отказаться? – криво усмехнулся Глеб, пододвигая ближайший к нему стул.

– Совершенно верно. – Борис кивнул крупье, начавшему сдавать карты. – Знаете, люблю умных и понимающих людей. Недаром вы мне сразу понравились.

Глава 14

Поезд опоздал, и Даше это показалось дурным знаком. Она по-прежнему верила в знаки, и до сегодняшнего дня все шло без сучка без задоринки. А сегодня она проторчала почти два часа на вокзале, намозолив глаза дежурным, которые наверняка запомнили, что она встречала молодого человека, приехавшего из Беларуси. Ведь на их станции с каждым разом выходило все меньше и меньше людей. Даша никогда не приглашала одного и того же мастера дважды. Мало того, всегда старалась привлекать к работе только жителей ближайшего зарубежья. Те уедут, получив свое, и больше не будут появляться в ее жизни.

Мастеров всегда отбирала сама. Ездила по выставкам, конгрессам, мониторила интернет. Условия были просты: семь дней жизни вдали от цивилизации и работа практически двадцать четыре часа в сутки с любыми материалами на усмотрение мастера (эту часть она тоже брала на себя, работая с поставщиками – не всегда легальными – по всему миру). Мастер творил в полном покое, получал за работу круглую сумму, и они расставались друзьями.

Руслан Суханов был не похож на ювелира. Простое, круглое, как блин, лицо с глазами-пуговками, на голове кепка, пальцы как сосиски. Если бы Даша не видела то, что он творит с камнями, в жизни не заподозрила бы у него наличие даже зачатков вкуса. Одетый в кургузый пиджачок, слишком широкие брюки, которые он удерживал поясом где-то в области талии, и запыленные туфли, он немного оробел, когда Даша подвела его к джипу и щелкнула сигнализацией.

– Садитесь, Руслан, чемодан берите в салон, – любезно предложила она.

Руслан замешкался на несколько мгновений, исподтишка любуясь статной красавицей, поразившей его еще при первой встрече: густые смоляные волосы, идеальной формы лицо и фигура. Одета вроде бы и просто – джинсы, короткая легкая дубленка, высокие сапоги, – но что-то Руслану подсказывало, что за эту простоту заплачены большие деньги.

Едва гость умостился в салоне, Даша тронулась в путь, по ходу дела объясняя условия:

– Как мы и говорили, вам предстоит прожить неделю в лесу в полном одиночестве.

– А там звери не водятся? – опасливо спросил Руслан. Он вырос в деревне и ужасно боялся волков.

– Вам они не грозят, если не будете высовываться из дома. Я бы не советовала бродить по округе. Дом с трех сторон окружен болотами. Человек, не ориентирующийся на местности, там пропадет.

– А если мне что-нибудь понадобится? – вконец оробел Руслан, которому эта история нравилась все меньше и меньше. И хотя внутри ювелирной тусовки слухи о безымянной благодетельнице, раз в полгода выбирающей молодой талант и отваливающей крупный гонорар за его работы, ходили давно и упорно, никто никогда не упоминал подробности: дом, лес, болото, звери.

– Вам ничего не понадобится. Внутри есть все необходимое: удобства, еда, различные напитки. Я заеду проведать вас через три дня и привезу что закажете. Все материалы, о которых вы просили, в доме. Там же находится и оборудование.

– Хорошо. – Руслан помолчал, следя за дорогой. Они выехали из областного центра и по пыльному полотну дороги направлялись к его временному пристанищу. Он попытался рассмотреть указатели по пути, но их не было. Местность производила впечатление пустынной. Возможно, они в окрестностях бывшего «почтового ящика». – А если люди будут задавать вопросы? – поинтересовался Руслан, пытаясь как можно больше узнать о том, куда едет.

– Поверьте, – красавица усмехнулась и поправила прядь густых волос, упавшую на глаза, – никто не будет задавать вам никаких вопросов. Вокруг просто нет людей.

– Почему?

– Потому что они считают это место проклятым.

Глава 15

Вера мчалась к выезду из города. Притормозила у четвертой от КПП заправки. Обшарпанная, скудно освещенная и безлюдная. Казалось, она погибает в судорожной попытке сделать последний вдох, урвать хотя бы немного кислорода у соседей-гигантов – празднично-светящихся во тьме представителей мировых корпораций. То, что нужно.

Оля по-прежнему спала. Вера остановила машину, Буран завозился на заднем сиденье, но она строго посмотрела на него, и собака снова положила голову на лапы. Вера кинула взгляд на дочь – та забыла рюкзак в школе. Что ж, отлично: мобильный наверняка остался там же. О том, что Оля не помнит наизусть номер отца, Вера готова поклясться. Одной проблемой меньше. Она достала из сумки мобильный, ловко поддела ногтем заднюю панель, извлекла батарею и достала сим-карточку. Разломив ее на две части, вышла из машины и бросила в ближайший мусорник. Затем направилась к небольшому офису, давно нуждающемуся в капитальном ремонте.