* * *

«Курьеры, курьеры, сто тыщ одних курьеров», – напевала вполголоса Наяна, стоя на тротуаре и ожидая, когда мимо пронесется поток машин, почти сплошь состоящий из ярко-зеленых беспилотников курьерской службы. Настоящих «живых» магазинов осталось мало, все делают заказы онлайн и получают доставку со всем необходимым. Так было всегда, сколько Наяна себя помнила. Но за три года обучения и четыре года работы ей пришлось узнать много любопытного о том, как была устроена жизнь задолго до ее рождения. Например, на одной и той же улице длиной в полкилометра могло быть несколько продуктовых магазинов и столько же аптек, и восемьдесят процентов горожан покупали все сами, а не заказывали. Господи, это ж сколько времени приходилось тратить на покупки! Дойти до торговой точки, обойти зал, выяснить, что нужного товара нет, идти в следующий магазин… В те времена даже рынки еще существовали. Ровесники Наяны плохо понимали, что такое «рынок» или «базар», но вроде бы что-то похожее на длинные ряды одинаковых товаров, расположенные в одном большом помещении под крышей, а иногда и на открытом воздухе. Потом нужно было стоять у плиты и готовить что-то из купленных продуктов, потому что еще не изобрели умных варочных комбайнов, в которые достаточно просто забросить ингредиенты и установить программу. Лет сто назад начали пользоваться мультиварками, это, конечно, существенно облегчило жизнь, но мультиварка могла готовить только одно блюдо за раз, а нынешние машинки делают одновременно по три-четыре разных блюда. Не говоря уж о том, что для мультиварки продукты приходилось подготавливать вручную: чистить, резать, мариновать. Какая бессмысленная трата драгоценных минут и часов, которые можно было бы провести куда более приятно и полезно!

Так говорили все, и Наяна добросовестно встраивала свой голосок в общий хор, испытывая каждый раз противное чувство стыда. Стыда за то, что она не такая, как все. Стыда за свою ложь.

Больше всего на свете Наяна любила мыть посуду и делать уборку. Любила покупать продукты в магазинах, любила орудовать поварским ножом, превращая овощи, куски мяса или рыбы в аккуратные кубики, кружочки или брусочки. Любила чувствовать пальцами текстуру. И испытывала восторг каждый раз, когда могла сказать себе: «Было грязно – стало чисто. Было никакое – стало вкусное. И я это сделала своими руками!»

До двадцати двух лет она трепетно и старательно оберегала свою тайну непохожести. Ей не хотелось насмешек. Она стеснялась себя. Поколение не только ее ровесников, но и их родителей привыкло жить в умных домах в окружении умных приборов, которые делали все необходимое по одной только голосовой команде. «Найди творог трехпроцентной жирности от такого-то фермерского хозяйства и охлажденное филе палтуса, пусть привезут домой к семнадцати часам». Голосовой помощник передавал сведения компьютеру, тот производил поиск, оформлял заказ и оплату с привязанного счета. А человек валялся на диване и смотрел кино. Или сидел на работе и трудился для общего и своего блага. Всех забот – оторвать задницу и открыть дверь курьеру. Ну кто, будучи в здравом уме, усомнился бы в том, что это хорошо и правильно? Никто. И Наяна тоже не сомневалась. А то, что ей это почему-то не нравилось, относила за счет собственной дефектности.

Варвара Шлевис вела в институте курс личностной коммуникации. Именно от молодого профессора Шлевис Наяна впервые услышала тезис о том, что повсеместное и постоянное использование айти-технологий приводит к утрате навыка командной работы. Человек прекрасно работает в одиночку за своим компьютером, но уже не умеет согласовывать решения с другими сотрудниками. Согласование, уточнение позиций, поиск взаимоприемлемого компромисса – умения, необходимые не только на работе, но и в частной жизни, а частная жизнь все больше и больше превращается в оцифрованное существование в обнимку с компьютером. Люди перестали скучать и – что самое страшное – перестали нуждаться в общении, они всегда могут развлечь себя самостоятельно и не выходя из дома. Для обмена информацией больше не нужна стала устная речь, ее заменили сначала короткие текстовые сообщения, потом половина слов превратилась в смайлики и эмодзи, потом оставшаяся жалкая половина сократилась до одной трети… И никто бы не спохватился, если бы не хакеры. Взламывая все подряд, в том числе и деловую переписку, они получили доступ к коммерческой тайне. Весь ход предварительных переговоров по любой сделке мог стать достоянием бизнес-конкурентов. Те, кто еще недавно так радовался, что не нужно больше тратить время на поездки и встречи, поняли, что придется возвращаться к старым методам переговоров и обсуждений глаза в глаза. Менеджеры и руководители постарше еще хорошо помнили, как собирались за столом переговоров, а молодежь с неудовольствием обнаружила, что устные переговоры лицом к лицу им не даются. Одно дело – написать письмо, когда можно не спеша обдумать формулировку, подобрать слова, несколько раз перечитать и подредактировать, почистить текст, и совсем другое – быстро отреагировать на то, что говорит собеседник, мгновенно оценить суть сказанного и за секунду найти весомые аргументы за или против. И при этом еще понять, действительно ли этот собеседник сказал то, что думает, или это блеф и ловкий ход. Уловить, собирается ли контрагент стоять до конца или упирается по инерции и готов вот-вот уступить. Правильно почувствовать настроение, вовремя пошутить и разрядить обстановку. В переписке этих нюансов нет, и негде научиться распознавать их и использовать.

Заниматься бизнесом и вести деловые переговоры Наяна не собиралась. Она с самого начала хотела стать инструктором в программе реституции, увлекалась историей постперестроечного времени, но слова Варвары Шлевис заставили ее призадуматься. Наяна понимала, что работа в программе означает взаимодействие с пожилыми людьми, то есть постоянный личный контакт, и очень серьезно готовилась, посещала в медицинской академии платный факультатив по геронтологии, но о том, что навыки живого общения нужны в каких-то еще областях, кроме программы реституции, даже не задумывалась.

Профессор Шлевис также вела факультативные занятия, на которых давала знания, выходящие далеко за рамки учебного плана. Разумеется, Наяна начала их посещать, надолго задерживалась после окончания и забрасывала Варвару множеством вопросов. Спустя год девушка-студентка стала приходить к профессору домой, где и познакомилась с Максимом, мужем Варвары. Изумлению ее не было предела, когда она увидела, как супруги Шлевис в четыре руки готовили ужин при помощи ножей, кастрюль и сковородок, притом что кухня была набита самыми современными приборами. Впервые она почувствовала облегчение от того, что может не врать и не притворяться, а взять в руки еще один нож и с наслаждением присоединиться к процессу.

– Я всю жизнь думала, что как-то неправильно устроена, и ужасно стеснялась, – призналась тогда Наяна.

– Это в тебе говорит здоровый инстинкт, – ответил Максим. – Ты подсознательно почуяла, что мелкие пальцевые операции и вообще мелкая моторика особым образом стимулируют определенные зоны мозга. Чем больше человек использует голосового помощника, чем меньше делает собственными руками, тем быстрее деградирует, можешь мне поверить.

– А как же постулат о том, что богатство общества определяется количеством свободного времени его членов? Нас так учили.

– И нас тоже, – усмехнулся он. – И наших родителей, и наших бабушек-дедушек и их бабушек и дедушек. Весь фокус в том, как использовать это свободное время. С кем-то общаться, чему-то учиться, что-то делать руками, шить, например, или плотничать, ну, ты поняла, о чем я. Это одно дело. А тупо сидеть перед монитором, играть в игрушки или смотреть кино – совсем другое. Руки-то не работают. Координация правой и левой руки не задействована. Навыки живого контакта не применяются. И что толку от этого свободного времени, если нет развития?

Наяна знала о существовании целого течения, которое называется «ретро», но с юношеской наивностью полагала, что поклонниками «ретро» являются старики, не желающие поспевать за бурным развитием технологий и не приемлющие ничего нового. Среди своих ровесников она не знала ни одного поклонника «ретро», потому и стеснялась, делая вид, что она такая же, как все. А с кем ей еще общаться, как не с ровесниками? Ей даже в голову не приходило, что у «ретро» есть целая идеология, в основе которой лежат знания в области нейрофизиологии и многовековые наблюдения. Политикой Наяна не интересовалась вовсе, информацию о дебатах, имеющих место в высших органах власти, не читала, и страшно удивилась, когда Максим Шлевис рассказал о том, что в парламенте идет нешуточное противостояние группировок «ретро» и «технарей». Первых поддерживают медики, педагоги и ученые-гуманитарии, вторых – силовики, бизнес и молодежь.

– Понятно, что ты ничего этого не знаешь, – с улыбкой заметила Варвара. – Кто в молодости интересуется политикой? Только те, кто собирается делать в ней карьеру, а это единицы, поверь мне. Мы с Максом тоже такими были, да и вообще молодые люди лет до тридцати, а то и позже в политику не вникают. О чем там в правительстве дискутируют? Что в парламенте обсуждают? Какие реформы готовятся? Это может быть интересно людям твоего возраста только в остро-революционной ситуации, когда молодежь включается в протестное движение. А в стабильном государстве…

«Ну да, – мысленно согласилась тогда Наяна, – я, например, думала только о своей личной жизни и о будущей профессии. И все мои подружки об этом думали, и их парни. Какая политика, в самом деле? До тех пор, пока наверху принимают решения, которые не мешают нам жить и радоваться, мы ни во что не вникаем».

После близкого знакомства с супругами Шлевис Наяна обнаружила, что поклонники «ретро» есть и среди тех, кому меньше тридцати. Их не так много, но они есть! И точно так же, как сама Наяна, стеснялись себя и старались никак не проявлять своих пристрастий, чтобы не стать объектом насмешек. Лишь очень немногие брали на себя смелость открыто демонстрировать приверженность идеологии «ретро».

С тех пор девушка стала чувствовать себя куда лучше. Больше не нужно было ощущать себя ущербной и неправильной, не нужно стыдиться своих «странных» желаний. Просто следовало быть осторожнее и аккуратнее там, где имела значение принадлежность к партиям «ретро» или «технарей». Например, на работе в Центре подготовки. Вот и все.

Поэтому сейчас она, накупив продуктов в магазине, с удовольствием планировала процесс приготовления ужина. Светофор переключится уже через пять секунд, она перейдет на противоположную сторону и направится домой. Идти придется два квартала, сумка тяжелая, рюкзачок, куда она запихнула часть покупок, оттягивает плечи, но ощущение этой тяжести тоже доставляло радость. За последние полчаса Наяна ни разу не испытала горечи от того, что коммерческий заказ, похоже, сорвался. Она не умела подолгу расстраиваться, зато умела быстро смиряться с неприятным. Подруги называли ее «овцой», готовой покорно принимать удары и не бороться за себя, но Наяна не обижалась. Обидчивость – это вообще не про нее.

Оправа визора легонько завибрировала: пришло какое-то сообщение. Прочитать его, идя по улице, невозможно, стекла должны оставаться прозрачными, но можно прослушать. Наяна дважды прикоснулась кончиком пальца к оправе, что означало «голосовое сообщение», и из встроенного крохотного динамика послышался механический голос:

– Сообщение от абонента Юбер. Ты скоро. Знак вопроса.

– Сообщение для абонента Юбер, – негромко произнесла девушка. – Иду из магазина. Точка. Десять минут.

Юбер. Ее парень. Можно даже сказать, жених. Они живут вместе уже два года. Решили, что если проживут три и не разбегутся – поженятся. Нужно проверить, смогут ли они мирно сосуществовать на протяжении долгих лет. Конечно, разводы никто не отменял, и брак можно в любой момент расторгнуть, но какой смысл в краткосрочной супружеской жизни? Государство всемерно поощряет семейные ценности и стабильные браки, за пятьдесят лет совместной жизни назначаются огромные выплаты. Если потерять время в скороспелом и необдуманном первом браке, то второй брак может по естественным причинам не дотянуть до золотой свадьбы. Тот, кто придумал этот закон, убил разом двух зайцев: с одной стороны, поддержал семейные ценности, с другой – создал мощный стимул заботиться о собственном здоровье. Доживешь до преклонных лет, сохранишь себя, своего супруга и брак – получишь большие деньги, которые сможешь с удовольствием потратить или оставить наследникам. Здоровый образ жизни снижает нагрузку на здравоохранение, страховые компании тоже довольны. А интегральный показатель здоровья населения повышает престиж страны на международной арене. Кругом сплошная выгода.

Юбер – программист, работает не выходя из дома. И, конечно же, он ни разу не «ретро». Пристрастия Наяны он не разделяет, но и не смеется над ней. Ему все равно. Юбер с удовольствием ест то, что она готовит, и с таким же удовольствием поглощает готовую еду, которую привозит курьер.