– Насть, – останавливаю подругу, пока ее опять не понесло дальше, – я правда уже хочу поехать домой и… – но она не дает мне продолжить.

– Мира, ты нормальная вообще, нет? Какое домой? На тебя такой мужик глаз положил! А ты ему даже шанса не даешь.

Не знаю, почему Настя так уверена, что если «такой мужик глаз положил», то это достаточный повод, чтобы «дай ты ему номер, что тут такого?», «а вот я бы на твоем месте…» или вот как сейчас открыто говорить, что я должна куда-то там с ним ехать. За последнее время это порядком поднадоело, тем более что мои возражения Настя каждый раз демонстративно игнорирует. Поэтому я не считаю нужным что-то еще ей говорить или объяснять. В другом месте и в другом состоянии, может, и стала бы, но сейчас точно нет. Боюсь наговорить гадостей.

– Насть, ты как хочешь, а я иду в туалет, а потом еду домой.

Поднимаюсь из-за стола и иду в сторону длинного коридора, ведущего к нескольким санузлам. Отворачиваю кран с холодной водой и долго умываюсь.

– Мир, ну вот что ты истеришь? – Настя фурией влетает следом.

Несколько девушек, болтая поправляющих макияж около зеркал на стене и держащих сумочки друг друга, никак на это не реагируют. Только бросают на нас беглый взгляд и возвращаются к прерванному разговору.

– Насть, знаешь, мне уже надоело, что ты с каким-то маниакальным упорством пытаешь меня подложить под любого первого встречного мужика, который обратил на меня внимание.

Настя открывает рот, чтобы возразить, но выражение уверенности в своей правоте, ясно читаемое сейчас на ее лице, переполняет чашу терпения.

– И тебе не кажется, что все-таки это как-то нечестно по отношению к Паше? Как бы там ни было, но мы столько лет провели вместе и, наверное, я все же должна сначала с ним поговорить и расставить все точки над «и». Это ведь я все только в своей голове решила, а для него-то ничего не поменялось. И со стороны получается так, что мы с ним еще в отношениях, а я, по-твоему,..

– А ты просто истеричка неадекватная, – отрезает Настя, не дав мне закончить, – я как лучше для тебя хотела, но где уж нашей мисс принципиальность это понять, мы ведь все такие честные и правильные. На всех смотрим свысока…

– Насть, что ты несешь?

– А ничего! Задолбала! Истеричка. Вечно тебе все не так да не эдак. В общем, делай, что хочешь, а я возвращаюсь отдыхать.

Я оторопело смотрю на захлопнувшуюся с грохотом дверь, потом вздыхаю, еще раз умываю лицо и выхожу в коридор с твердым намерением вызвать такси и отправиться домой. Иду по коридору, на ходу вытаскивая из сумочки телефон, и врезаюсь, по ощущениям, в стену. В районе груди почему-то становится холодно, липко и мокро. Я несколько секунд озадаченно рассматриваю бордовое пятно на жемчужно-серой ткани платья и поднимаю взгляд. Максим стоит напротив с пустым бокалом в руке и тоже озадаченно смотрит на мое платье. Или на отчетливо проступающие сейчас сквозь мокрую ткань горошины сосков под ним, что вероятнее всего.

– Черт. Прости, я не специально.

Я повторно оглядываю безнадежно испорченное платье и опять вздыхаю. Прекрасное завершение прекрасного вечера.

– Понятно.

– На самом деле, я тебя пошел искать.

Поднимаю на него вопросительный взгляд и мужчина поясняет:

– Хотел узнать, все ли нормально.

От досады хочется треснуть себя ладонью по лбу. Конечно, все нормально. Лучше не бывает. Безнадежно испорченное любимое платье, пьяный неадекват, Настя… про нее вообще молчу.

– Все хорошо… эммм…

Почему-то мне неловко признаваться, что я знаю, как его зовут. Тогда он решит, что я им интересовалась, хоть и услышала его имя от Насти.

– Максим, – подсказывает мужчина, слегка усмехнувшись.

– А я Мира. Спасибо за беспокойство, Максим, все в порядке. Я все равно уже домой собираюсь.

И снова невольно скашиваю глаза на темно-бордовое пятно, растекшееся по лифу любимого платья. Максим замечает мой взгляд.

– Если сразу застирать, должно отойти.

– Спасибо за совет. Я так и сделаю.

– Тут стиралка есть, – вдруг говорит Максим и кивает куда-то мне за спину.

Он издевается, что ли?

– Ну чего так смотришь, как на врага народа? Посидишь в випке, она закрывается, я тебе рубашку пока свою дам, – втолковывает мне мужчина и поясняет: – Чистую. У меня тут сменная одежда есть.

– А потом я в мокром платье домой поеду? – сама не зная зачем, продолжаю нелепый разговор.

Максим смешно закатывает глаза.

– А про сушилки ты ничего не слышала? Всего делов на полчаса. Потом такси тебе закажу в качестве компенсации за неудобства.

Глава 6

Мира

Сама теперь не понимаю, как ему удалось так легко меня убедить. В конце концов, не изнасилует же он меня. Максим приносит мне рубашку, смеется на мою просьбу принести еще и брюки, но и их тоже приносит, а потом уходит с моим платьем, предварительно показав, как запирается замок на двери вип-комнаты в конце длинного коридора на втором этаже. Правда, через несколько минут снова стучит в дверь.

Я впускаю его внутрь и отхожу к широкому окну в половину стены напротив двери. Вид из окна открывается красивый. Внизу парк с аккуратно подстриженным кустарником, цветочными клумбами и скамейками. Максим за моей спиной чем-то там стучит и звенит. Потом подходит ко мне со спины, я невольно напрягаюсь, когда он приближается почти вплотную, но он меня не трогает. Только встает за моей спиной, склоняется к уху и тихо говорит:

– Держи, – и, вытянув руку, протягивает бокал, этим жестом почти обняв меня за талию. Но при этом вроде как просто протягивает бокал.

– Спасибо, Максим. Думаю, на сегодня с меня хватит.

– Да брось. Это какое-то французское хрен пойми какого-то особого урожая. Если б я разбирался, сейчас бы заливался соловьем про букет и купаж. Но я только знаю, что хорошее. Для тебя специально бутылку открыл.

– Максим…

– Расслабься ты уже. Платье твое отстираем, отдохнешь пока немного, потом домой поедешь.

Я молчу и невольно задумываюсь, что, наверное, и правда слишком себя накручиваю. Да, он явно мной заинтересовался, но ведет себя в рамках приличий. А проявлять симпатию вроде как не преступление и к тому же никто меня не обязывает на нее отвечать.

– Да бери уже, – смеется Максим, и я все-таки беру бокал и делаю глоток. Вкусно.

– Макс, документы на столе оставил, – вдруг раздается позади меня низкий гудящий бас. Отчего-то по всей спине мгновенно рассыпается ворох мурашек. Я поспешно оборачиваюсь, но дверь уже закрывается.

– Прости, – говорит Максим, – забыл запереть.

А я почему-то мгновенно расслабляюсь и делаю еще глоток. Оставшееся время мы сидим с Максимом на диванах друг напротив друга, болтаем ни о чем и пьем вино. Оно жуть какое вкусное. Когда бутылка наполовину пустеет, я понимаю, что пора бы притормозить, и напоминаю Максиму про свое платье. Он уходит и через пару минут возвращается обратно. Пятно действительно отстиралось. Градус моего настроения одновременно с градусом алкоголя в крови стремительно ползет вверх. Максим тактично выходит за дверь, давая мне возможность переодеться. Я надеваю платье, иду к двери, щелкаю замком и влетаю в Максима, который в этот же момент входит обратно. Покачиваюсь от неожиданности, но он тут же меня ловит и придерживает за талию.

– Чего ж ты неуклюжая такая? – усмехается Максим и при этом продолжает меня держать.

– Максим…

– И даже не позвала помочь молнию застегнуть? – уже шепчет, склоняясь к моему уху, и все так же меня держит.

Я хочу возразить что-нибудь вроде, мол, это миф, что девушка не может самостоятельно застегнуть молнию на спине и просит об этом мужчину только для того, чтобы…

Но ничего сказать не успеваю, потому что Максим впивается в мои губы с поцелуем. Я теряюсь на пару секунд, не сразу понимая, что при этому чувствую. Одна часть меня, та, которая до макушки залита «каким-то французским хрен пойми какого-то особого урожая», говорит, что вроде бы этот поцелуй мне приятен. Другая твердит, что что-то определенно не так и все это неправильно. Не знаю, сколько времени это длится, но, когда его ладонь опускается на мою ягодицу, вторая мгновенно побеждает.

Я разрываю поцелуй и скидываю с себя его руку.

– Нет, – все, на что хватает моего красноречия в этот момент.

Я иду к двери и, уже выходя, оборачиваюсь. Максим не пытается меня догнать или остановить. Смотрит как-то насмешливо, приподняв одну бровь. Я хочу еще что-то ему сказать, но понимаю, что в этом нет никакого смысла, и закрываю дверь.

Оказавшись дома, с трудом стаскиваю с себя злополучное платье и плюхаюсь на кровать, предварительно поставив рядом с ней пластиковое ведро, потому что в такси меня развезло так, что я еле попала ключом в замок. Вот тебе и начало новой жизни.

Глава 7

Мира

Просыпаюсь я поздно. Выпиваю таблетку анальгетика, неторопливо принимаю душ, потом наливаю себе кофе, готовлю омлет и завтракаю, сидя перед телевизором, хотя по времени уже ближе к обеду. Паша так до сих пор и не появился. Он не то что не пришел домой ночевать, его до сих пор нет. Почему я не нервничаю? Потому что это далеко не первый раз и бегать за ним, унижаясь звонками, я давно перестала. Это раньше я в слезах обрывала его телефон, чтобы узнать, где он и что с ним, пока не поняла, что для Паши это в порядке вещей, а я «не даю ему и глотка свободы» и он «всего лишь ночевал у друга и это нормально». Если ничего ему по этому поводу не говорить, то он будет вести себя так, словно ничего такого и не случилось, если же попытаться донести, что для меня это вовсе не нормально, то все закончится тем, что я «достала со своими истериками» и все в этом духе. Поэтому звонить в таких вот ситуациях я ему перестала. Не буду и сейчас. Вместо этого надеваю свою любимую зеленую кофточку, черные джинсы и собираюсь пройтись по магазинам. Куплю для себя каких-нибудь приятных мелочей. В нашу «общую» двушку я уже давно ничего не покупаю. С ней вообще вышла незадача.

Когда Паша предложил мне съехаться и жить вместе с ним, я долгое время всячески отнекивалась, а потом сказала напрямую, что хочу жить только вместе с тем мужчиной, с которым мы будем состоять в официальном браке. Считайте меня старомодной, но для меня это было важно. Я никогда не понимала всех этих современных «свободных» отношений. Паша тогда сказал, что он хочет сначала купить квартиру, чтобы мы жили с комфортом, а не мыкались по съемным углам, а если мы распишемся, то я буду считаться его иждивенкой и ипотеку ему тогда не дадут, а без нее купить квартиру он не сможет. Мол, лучше платить ипотеку за свою, чем отдавать за съемную, поскольку на свою накопить тогда не получится. Я, будучи на тот момент еще студенткой, конечно, подрабатывала как могла, но устроиться официально возможности не было, поэтому по документам, да, считалась безработной. И в конечном итоге признала, что он прав. Только сидеть на его шее позволить себе тоже не могла. Поэтому продала небольшой полублагоустроенный домик в деревне, доставшийся мне в наследство после смерти папы, и эту сумму мы использовали как первоначальный взнос. Да и ипотеку я оплачивала наравне с ним. Паша говорил, что когда мы ее выплатим, то квартиру оформим в равных долях. А вот до свадьбы дело так и не дошло. Паша все говорил, что хочет пышную церемонию, а это дорого. Вот выплатим ипотеку и тогда уже…