Жаль, что тогда, шесть лет назад, ее просто не убили на поле боя. Она бы отправилась в царство Накиры, богини смерти… В ее прекрасные, если верить легендам, сады, где вечно цветут розы и шумят водопады, где нет ни боли, ни печали. Встретилась бы там с отцом, героически погибшим в бою, с мамой, которую никогда не знала, и с мачехой, вырастившей ее как родную дочь. Обняла бы Айну и Наренну, маленьких принцесс – близняшек, которых не пощадила та война за Эльсинор.

Но она выжила. Не вопреки всему, не из – за собственных заслуг. Просто один гадкий, мерзкий мальчишка, самовлюбленный не в меру, отдал приказ не убивать ее. Хотел взять в жены первую красавицу королевства. Кассея отказала. Винсент Деналь не был милосерден, не дал ей просто умереть. Каждый раз, закрывая глаза, она видела его искаженное гневом лицо. Слышала слова проклятья. Кожей чувствовала окутавший ее черный вихрь. Вновь и вновь переживала ночь, когда стала чудовищем.

Пять лет Кассея провела в шкуре монстра. Лупоглазого, обтянутого скользкой зеленой кожей скелета с жиденькими волосами, от которого шарахались даже раненые солдаты в Эльсиноре. Ей повезло – уцелела не только она.

Испуганная, жалкая, Кассея спряталась на развалинах сгоревшей деревни и увидела его. Брата. Иллая, еле живого, на собственном горбу тащил герцог Омни, молодой парень, верой и правдой служивший ее отцу. Конечно, он ее не узнал. Да и брат, когда пришел в себя, тоже. Винить их было сложно. Она бы и сама не заподозрила в том отвратительном монстре юную рыжеволосую девицу.

С тех пор много воды утекло. Иллай вырос, возмужал, освободил Эльсинор и взошел на трон, а теперь планировал поход на Килденгард, дабы положить конец власти тех, кто однажды принес страдания на их земли.

Проклятье развеяли. Внешне Кассея стала прежней, но внутри… Внутри жила «леди» Беатрис.

Ласковое прозвище чудищу придумал сам Лиораэль, когда она, следуя за братом и герцогом Омни, нашла убежище в Сейгарде. Эльф принял в стенах академии всех. Ее в том числе. Не прогнал, пожалел. Накормил пирожками из столовой и обустроил ей пристанище в старой башне у болот, где она и жила, потеряв всякую надежду на спасение.

– Знаю, – прохладная ладонь легла ей на плечо. – И понимаю, Кас. Я правда тебя понимаю, пережить такое врагу не пожелаешь, но ты не стараешься. Этот треклятый учебник ты мусолишь с понедельника! Первогодки на бытовом факультете справляются за день!

Как любой приличный менталист, Лиораэль знал тысячу и один способ взбесить человека, не прибегая к магии.

– Не стараюсь? Издеваешься? За год я вновь научилась говорить, читать и писать! Осилила этот ваш дурацкий всеобщий язык! Ем я с ножом и вилкой, а не руками! Хотя руками, если уж на то пошло, есть в разы удобней!

Уголок пухлых губ едва заметно дрогнул:

– Руками и в самом деле вкуснее, да простят меня все эльфы Авалькины.

Его историю Кассея знала. Лиораэль родился далеко за горами Ильденвара и на людские земли никогда стремился. Преподавал ментальные практики в лучшей эльфийской академии, занимался наукой, но и для женщин, по слухам, время умудрялся находить. Это его и сгубило. Разбитое сердце хорошенькой вампирши Изабеллы вышло ему боком. Строптивая красотка не простила равнодушия и укусила бывшего возлюбленного в надежде, что, потеряв все, он приползет к ней на коленях.

Лиораэль не приполз. Не забыл предательства. Разлуки не выдержала она. Год назад Изабелла Фариарди появилась в Сейгарде и привела с собой клан. Красивая, яркая. Пылкая, зеленоглазая. Настоящая дикая кошка. Увидев ее, Кассея чуть не захлебнулась от ревности.

– Ладно. Сдаюсь, – безупречное мужское лицо возникло у нее перед носом. Очевидно, Лиор на корточки присел, пока она витала в облаках. – Бытовая магия – не твое. Вставай. Покажу тебе пару трюков.

Он был замечательным ректором. Строгим, но чутким. Внимательным. Лиораэль терпеть не мог неуважения к студентам, грубости и панибратства. Потому Иллай и доверил ему судьбу Кассеи. Попросил взять ее под крыло.

– Овощи нарезать я вполне способна и руками, – фыркнула она для виду, но из кресла поднялась. – Как и вымыть тряпкой пол.

– Не заговаривай мне зубы. Ты сестра короля. Статус обязывает, – бросил эльф и смахнул со стола изящную фарфоровую чашку.

Хрупкая вещица стремительно спикировала вниз и столкновения с мрамором не выдержала. Разлетелась на осколки. Недопитый ею кофе разлился некрасивой лужей, забрызгав белоснежный ректорский ковер. Лиораэль, однако, остался бардаком доволен:

– Закрой глаза.

Подавив преисполненный скепсиса вздох, Кассея послушно сомкнула веки. Бытовую магию в Эльсиноре испокон веков считали глупостью, пустой тратой резерва. Даже ее отец, будучи королем, не гнушался пачкать руки, что уж говорить о брате. Иллай практически не держал слуг во дворце, но при этом спокойно управлялся с хозяйством безо всяческих там заклинаний.

– Расслабься, – вкрадчивый голос прозвучал прямо над ухом. – Почувствуй источник силы. Дай ей добраться до кончиков пальцев, как если бы ты призывала огненный хлыст.

Кассея прикусила язык, стараясь не отвлекаться на ровное дыхание эльфа у нее за спиной и на то, что пахнет он неизменно имбирем и смородиной. Свежо, пикантно и в то же время упоительно сладко.

Лиораэль действовал на нее как магнит. Мысли рядом с ним путались, и взрослая девица, что когда – то одним взмахом пушистых ресниц могла свести с ума любого, даже самого неприступного мужчину, превращалась в глупую курицу и непременно умудрялась себя опозорить, мямля нечто бредовое, пока щеки ее наливались цветом сочного томата.

Головокружительный эффект вампир производил и на других обитательниц Сейгарда. Правда, юные студентки, получив от ворот поворот, обиженно дулись и переключали свое внимание на Эннариона, племянника Лиора, не зная, что и там их ждет облом.

Элларинаэ избегали женщин. По разным причинам. Господин ректор когда – то обжегся и от потенциальных невест шарахался, как от огня, а Изабеллу Фариарди и вовсе обходил за версту, несмотря на то, что позволил ей остаться в академии и возглавить факультет колдовства. Подопечные его для Лиораэля существами были бесполыми и в качестве объекта вожделения им не рассматривались. Плотские потребности вампир удовлетворял исключительно в борделе и ничуть этого факта не стеснялся. Свято верил в то, что любовь за деньги честнее, и очередная жрица не предаст его, как это сделала бывшая подружка.

Эннарион же… Был с приветом. Со слов девиц, оскорбленных отказом. Кассея, наоборот, с ним сумела подружиться и поняла: высокий, статный зеленоглазый красавец влюблен в науку и слишком занят экспериментами в лаборатории, чтобы тратить драгоценное время на тех, кто ему не особенно – то интересен.

– Готово, – удивительно, но абстрагироваться от близости Лиора ей внезапно удалось.

Подушечки пальцев характерно закололо, намекая, что пламя готово вырваться наружу. Счастье ее, к слову, длилось недолго. Рука эльфа с комфортом устроилась у нее на животе, ощутимо надавливая там, где горела и пылала стихия:

– Никуда не годится. Ты черпаешь из резерва слишком много. Чтобы собрать из осколков чашку и очистить ковер, тебе не нужно столько магии. Если ты, конечно, не планируешь опять поджечь мой кабинет.

От проблем с контролем она пока не избавилась. «Леди» Беатрис, сидя на болотах, к дару своему не обращалась. Вернувшись в родное, человеческое тело, Кассея тут же натворила бед. Забыла, каково это. Быть магом. Академия полыхала трижды. Повезло, что демоны, построившие город, не поскупились и Сейгард возвели из мрамора.

– Не торопись. Дыхание должно быть ровным.

Он видел в ней… Друга. Ценный груз, вверенный ему королем. Подопечную, которой хотелось помочь. И никак не женщину. То самое бесполое существо, коими он считал и остальных студентов.

Помогая ей, Лиор частенько ее касался, направляя, советуя. Совсем не интимно. Равнодушно, отстраненно. Проводил длинными пальцами по оголенной коже, посылая импульсы ментальной магии, дабы вернуть ей утерянные воспоминания, массировал виски, успокаивая. Чертил завитушки на лбу, стимулируя сознание, чтобы к нормальному существованию Кассея могла вернуться как можно быстрее.

Красивый, холодный. Поразительно бесстрастный мужчина.

– Умница, – Лиораэль убрал руку и сделал шаг назад. – Представь, как осколки медленно поднимаются в воздух. Кружатся, парят, образуя новенькую чашку. Представила?

– Угу.

– Молодец. Тебе нужно запомнить всего одно заклинание: Es’an l’io art’ara.

– Великие боги, куда же без эльфийского. Es’an l’io… Els’an l’io art’ara? И что это значит?

Язык остроухих был той еще пыткой. Даже основы она освоила с трудом.

– Заклинание материализации. Незаслуженно забытое, – пояснил вампир и, кажется, обошел ее по кругу. – Открывай глаза.

Знакомая фарфоровая кружка с золотым узором представляла собой жалкое зрелище. Осколки парили над столом, но слепились друг с другом они кое – как. Там, где было донышко, сейчас зияла дыра, рисунок покосился, а ручка до сих пор валялась на полу.

– Выглядит скверно.

Лиораэль задумчиво нахмурился и прикусил губу:

– Я бы так не сказал. Для первого раза – шедевр. У Эннариона в детстве неделя ушла, чтобы склеить разбитый цветочный горшок. Любопытно… Думается мне, я понял, в чем твоя проблема.

Проблема? Интересно, какая из? Приступы, преследующие Кассею по пятам? Пробелы в памяти? Огненные сферы, то и дело срывающиеся с пальцев, несмотря на все ее жалкие попытки удержать силу под контролем? Хотя, положа руку на сердце, ее главная проблема стояла перед ней и что – то тщательно в уме прикидывала.

– Присядь, – кивнув на кресло, Лиор подвернул рукава балахона, в котором обычно вел лекции, обнажив мощные предплечья. – Будучи под действием проклятья, ты постоянно прибегала в академию посмотреть на брата. Из огненных ни у кого не было таких проблем с контролем, как у Иллая. Все эти годы, день за днем, ты наблюдала за тем, как он безуспешно пытался укротить собственный дар. То, что сейчас не выходит у тебя, тогда не получалось у него. Идем дальше. Твои приступы. Нечто похожее я уже видел.

– У Сианны? – медленно, но верно Кассея начинала понимать, к чему он клонит.

Девчонки к зеленому чудищу относились с брезгливостью. Морщили носик, визжали, как резанные, а особенно впечатлительные то и дело норовили упасть в обморок. Сианна Балиоре была другой. Доброй, понимающей. Она угощала «леди» Беатрис пирожками из столовой, в башню приносила гостинцы, презрительно не фыркала и глаза не закатывала.

– Верно, – Лиораэль кивнул и продолжил. – Она настолько боялась что – то разрушить, если сила сорвется с поводка, что сдерживала стихийные выбросы. Что в итоге? Обморок, бред, лихорадка. А теперь взглянем на это под другим углом. Есть вещи, которые ты щелкаешь, как орешки. Сложные эльфийские заклинания, порталы, щиты.

– Их я подсмотрела у тебя, – от стыда ей хотелось провалиться под землю.

Каждая собака в Сейгарде знала, что чудовище от красавца ректора пребывало в поистине неописуемом восторге. Пять лет «леди» Беатрис часами сидела под окнами его кабинета, забравшись на отвесную скалу, и томно вздыхала, не сводя глаз с объекта своей большой и чистой любви.

От такого позора не отмоешься. Местные студентки до сих пор хихикали у нее за спиной. Спасибо, хоть Лиораэль старательно делал вид, что память у него отшибло.

– Чары вроде тех, что наложил Винсент, не проходят бесследно. Сейчас ты подсознательно копируешь все то, что казалось тебе важным в шкуре Беатрис. Якорь, за который ты держалась, чтобы не сойти с ума. Кстати, если бы ты не носила эту безделушку, я догадался бы раньше.

«Безделушку» для нее изготовила Каталина Берлейн, знаменитый артефактор и по совместительству жена декана Стоуна. Демон – полукровка, смешливая, непосредственная. Некромант от супруги был без ума, как, собственно, и Кассея, пусть они и познакомились давно, до войны. До того, как принцесса стала чудищем.