Муж… точней почти уже бывший муж, снова зарычал сквозь сжатые зубы, вжимая педаль газа сильней, от чего машина ускорилась. Я взялась на всякий случай за дверную ручку.

– Тебя это не касается! Ни кто она, ни зачем! Поняла? Ты прекрасно жила и ни на что не жаловалась все это время…

– Значит давно, – подтвердила я свои мысли, кивнула и отвернулась от него.

Артур дернул меня за плечо, чтобы я на него посмотрела.

– Ты как сыр в масле каталась и жила бы так дальше! Если бы не твоя тошнотворная правильность! Тупая принципиальность! Решила в развод поиграть из-за своей дурости, капризов этих собственнических!

– Да иди ты! – я выдернула руку, машина вильнула на дороге, – это не игра! Я заберу готовое свидетельство через тридцать дней и больше не хочу иметь с тобой ничего общего. Найди себе другую Стэндфордскую жену! Куклу напоказ с пустой головой и на все согласную!

– Ах, так?! – он резко свернул с дороги и дал по тормозам.

Нас качнуло на сидениях, и я чудом удержалась на месте, уперевшись руками в приборную панель. Артур выскочил из машины и, не закрывая свою дверь, обошел капот к моей стороне. Я едва поправила волосы, сбившиеся на лицо, как он распахнул пассажирскую и отстегнул ремень безопасности, тут же выдернул меня из машины как неживой манекен.

При его росте и спортивном телосложении я для него была пушинкой, несчастные пятьдесят килограммов.

– Пошла вон! Дура принципиальная! – отшвырнул меня от себя. Я сделал несколько качающихся шагов, прежде чем поймала равновесие на каменистой пыльной обочине. Чертовы шпильки.

– Отлично! Вот и пойду! – злости во мне было все больше.

– Я хотел вернуть тебя в твою облезлую хрущобу! Но ты даже этого не заслуживаешь, катись туда, где тебе самое место! Не хочешь жить с богатым и успешным мужчиной, иди на трассу, найди себе вонючего дальнобоя, и пусть он тебя любит во все щели!

Кричал он, размахивая руками.

– Это ты катись к своей пластиковой замене! Пусть она заслуживает твою любовь покорностью! Мне она больше не нужна! И богатства свои засунь себе куда поглубже!

– Ты еще запоешь иначе! – он ткнул пальцем в моем направлении, – это ты сейчас такая смелая и самоуверенная на адреналине! Как возьмет реальная жизнь за задницу, сразу же и обратно приползешь! А ты приползешь, я тебе это гарантирую!

– В твоих мечтах! Жила я до тебя и после выживу! – закричала я, из леса за моей спиной с шумом крыльев вспорхнула птица, отчего я вздрогнула и оглянулась.

– Ага, я вижу! Не обосрись тут в свои стринги от страха! – из него желчь разве что не капала, лицо искривилось в отвращении. Господи, как же слепа была моя любовь!

– Я скорей умру, чем к тебе приползу! – холодный ночной ветер трепал мои волосы, мимо нас промчалась другая машина, на миг осветив фарами всю эту безобразную сцену.

– Еще и тридцати дней не пройдет, как ты вернешься! Я тебе гарантирую! Это из говна на вершину приятно взобраться, а вот из красивой жизни в канаву больно падать! Ты еще пожалеешь!

– Знать тебя больше не желаю, – ответила я уже спокойно, понимая, что с моей стороны мосты уже горят пламенем с трехэтажный дом.

– Ты мне позвонишь, вот увидишь! И попросишь забрать тебя обратно! Станешь ласковой и покладистой, как выброшенная, а потом снова подобранная кошка!

– Не знала, что ты зоофил, – решила напоследок съязвить я.

Артур покачал головой, резво развернулся и, пнув по дороге кусок чьей-то драной покрышки, вернулся в машину. Хлопнул дверью так, что я подпрыгнула. А потом с визгом шин и дымом развернулся на дороге через две сплошные и рванул обратно в сторону поселка.

Мир вокруг меня погрузился в кромешную тьму, остались только я, серое полотно дороги и черные тени деревьев плотными стенами с двух сторон. Я обняла себя за плечи и огляделась, часто моргая, пока глаза привыкали к темноте. Сразу стало холодно и пусто.

И не потому, что меня бросили ночью посреди дороги. А потому что в один вечер разрушилась моя семья, которой я отдавал всю себя не из желания заслужить подарки и богатства мужа, а потому что любила и считала, что это лучший способ показать эту любовь.

Может, вызвать такси? Я вытащила телефон из сумочки, долго пыталась его включить, глядя на трещины через весь экран, а когда он все же ожил, меня ждало уведомление от банка, что все мои карты заблокированы. Прекрасно! Меньше соблазнов ими воспользоваться.

Стоять не было смысла, и я медленно и осторожно пошла в сторону ближайшего фонарного столба, если меня будет хотя бы видно на дороге, я смогу поймать попутку до ближайшей заправки или даже до Москвы. Немного наличности я все же успела запихать в свою сумочку.

До фонаря осталось всего пара метров, когда меня со спины догнала темная машина и притормозила, коротко просигналив. Ну вот! Мир не без добрых людей, кто-то сам решил подвезти одинокую девушку, бредущую ночью по дороге.

Я подошла и открыла пассажирскую дверь, чтобы спросить, куда он едет.

– Сколько берешь? – спросил меня лысоватый толстый мужчина в дорогом пиджаке, – мне просто минет по-быстрому. Тороплюсь.

Глава 7

– Три штуки хватит? – спросил он, сальным взглядом облизывая мои ноги и грудь в вырезе платья. – Хорошие сиськи, дашь помацать, еще сверху накину.

Ко мне вернулся дар речи. Да так внезапно, что я сама удивилась.

– Сам себе отсоси! Хамло! – захлопнула дверь с такой силой, что мужик сразу выскочил, встал по ту сторону машины и заорал.

– Ты охренела? Мало что ли?

– Тебе точно не по карману! – зачем-то крикнула я и сердито сжала кулаки. Принял меня за дорожную проститутку! Сволочь!

От возмущения меня бросило в жар, я развернулась и упрямо пошла дальше быстрым шагом. Нет, под фонарем я стоять точно не буду, что-то у людей возникают неправильные ассоциации с ночными мотыльками.

Машина толстяка промчалась мимо меня в опасной близости, обдав пылью, поднятой колесами с края дороги. Я прокашлялась и отряхнулась.

– Жирный импотент! – крикнула ему вдогонку, точно уверенная, что он меня не услышит.

Пройдя фонарь, я снова погрузилась в темноту. По привычке подняла левую руку, чтобы посмотреть на часы, которые обычно там ношу, но там висел только золотой браслет. Точно, я сняла часы, чтобы крупный экранчик не портил образ. Телефон показал, что уже почти полночь.

Почти сразу же это подтвердила какая-то птица, прооравшая из леса, потом что-то серое и мелкое прошмыгнуло у меня под ногами, а в довершение что-то громко зашуршало в чаще совсем близко. Хрустнула ветка. Город засыпает, просыпается… всякая живность!

– Ой, мамочки! – я ускорилась, желая лишь побыстрей добраться до следующего фонаря. Даже не знаю, что страшней, озабоченные мужики или какой-нибудь дикий зверь из леса. Интересно тут волки водятся?

На каблуках по неровной обочине было очень неудобно идти, недавно прошедший дождь размягчил короткую полоску земли у асфальта, и на ней остались колеи от колес машин, сворачивавших для остановки. Каблуки иногда тонули в тех местах, где были лужи, и земля еще не достаточно просохла.

На меня по очередности накатывала то грусть, то обида, то жуткая злость. Хотелось то заплакать, пряча лицо в ладони, то закричать, распугивая всех хищников в радиусе километра. Но хищники и сами не выходили, решив, что во мне маловато вкусного, кожа да кости. А вот люди за рулем проезжающих автомобилей были другого мнения. Что им всем не спится в такое время, куда все едут?

Один внедорожник только замедлился рядом, опуская стекло на ходу, как я уже крикнула туда.

– Я не шлюха!

Водитель, которого я даже не видела, офигел и сразу же поднял стекло обратно, вжимая педаль. И секунды не прошло, как я глядела на красные стоп-сигналы, жалея, что не узнала, что он хотел сказать. Может быть, этот был нормальный и хотел меня подвезти.

Следующий ночной «попутчик» случился только спустя минут десять и еще один фонарь. Этот даже не стал притормаживать, просто посигналил мне, напугав до полусмерти. Я подпрыгнула от неожиданности и чуть не свалилась в кювет, заросший крапивой.

– Идиот! – крикнула ему вслед, – сегодня день идиота за рулем?

Туфли ужасно натерли ноги, было больно идти, а в левой подозрительно хлюпало. Возможно, лопнула одна из мозолей или вообще растерла ногу в кровь. Сначала меня дернула мысль о том, что это дорогие, красивые туфли известного бренда и мне жаль их вот так портить, а потом я вспомнила, что это очередной подарок Артура. А ведь он так мог молчаливо оплачивать свои измены, переспал со своей блондинкой и купил мне сразу подарочек, и удовольствие получил, и совесть чиста.

От этой мысли захотелось снять туфли от отвращения и швырнуть их в кусты. От эмоционального порыва меня спасла только мысль, что я тогда пойду дальше босиком.

Давай, Ника, еще немного, километра два, и ты будешь на шоссе, ведущем в Москву! Там и попуток больше, и заправки есть, и даже, быть может, автобусные остановки. Хотя какие автобусы после полуночи? Но такси точно будет дешевле ведь…

Мои мысли прервал гул мотора и шорох шин позади, я рефлекторно отошла в сторону, боясь, что в темноте меня собьет очередной озабоченный водитель, желающий узнать, за сколько я сегодня продаюсь.

Оглянулась и сразу же расстроилась, очередной богач едет из поселка. Не машина у него, а звездолет, обтекаемо белый, сияющий в тусклом свете следующего фонаря, с огромной хромированной решеткой радиатора. Что-то китайское и безумно пафосное.

И этот стопроцентно спросит ценник, может, не три тысячи предложит, а пять. Хотя чем богаче, тем скупее бывают. Я отвернулась и просто пошла дальше, вычеркнув и этого извращенца из списка спасителей.

Машина поравнялась со мной и очень плавно поползла рядом, рыча мощным мотором, краем глаза я заметила, как опускается стекло у пассажирской двери. Ну вот, начинается аукцион, кто больше?

– Девушка, вас подвезти? – неожиданно прозвучало из темного салона, и я встала как вкопанная.

И не потому, что он спросил не про ценник…

У меня по спине поползли мурашки, и вся кровь отлила от лица, ударив в ноги, которые тут же перестали слушаться. В ушах зазвенело, и я несколько раз моргнула, чтобы прогнать наползающую тьму. Внедорожник-звездолет проехал чуть дальше, не ожидав от меня остановки, затормозил и мягко сдал назад.

А я думала только о том, что это не может быть он… мне послышалось, это галлюцинация на фоне стресса, шум покрышек, шуршащих по подсохшей грязи… Что угодно, только не он!

Не этот низкий бархатный голос, от которого у меня каждый раз подкашивались коленки, и отказывал разум. Его хозяин не мог здесь оказаться, он умер… Для меня «умер» после того, что совершил.

Я так и продолжала стоять, глядя в темный провал окошка на высоте почти на уровне моего лица. Огромная машина, просто гигантская и страшная тем, что… кого скрывает внутри.

– Что-то случилось? Вам нужна по… – его голос прервался, будто он тоже что-то понял.

Нет. Нет. Нет!

Я воткнула длинные ногти в ладонь, пытаясь удержать себя в руках. Включился свет внутри салона и…

– Помощь, – договорил он и тоже замер, потому что этот же свет озарил и мое лицо. Очень яркий свет, такой должен светить из райских врат, а не преисподней, куда я послала хозяина гипнотизирующего голоса. – Ника?

Он изменился, стрижка другая, более строгая и модная, похудел, скулы стали выделяться отчетливей, но странным образом это его только красило. А глаза… глаза ничуть не изменили свой цвет за эти два года. Да и как могли? Арктический лед, подводный айсберг, обжигающий своей холодной нереальной голубизной.

В этой голубизне я утонула когда-то. Захлебнулась насмерть. Если бы не Артур тогда, никогда не пришла бы в себя.

А теперь он здесь, передо мной, как насмешка над моим прошлым и настоящим.

– Я тебя не узнал, – сказал он, заставляя меня коротко вдохнуть, будто в лицо выплеснули ведро ледяной воды.

– Потому что это не я, – прошептала севшим голосом. – Тебе показалось. Езжай, куда ехал.