– Наоборот, это была на удивление обычная семья. Они были не настолько богатой семьей, как сказала жена прокурора Хона, но и не очень бедной. Родители, казалось, были в хороших отношениях, и на всякий случай я даже ходил проверять соседей, но ничего особенного не узнал.

*Тишина*

Ничего подозрительного.

До Ун жевал молча, будто обдумывая каждый кусок, как доказательство.

Детектив Джан, не дождавшись реакции, тоже откусил свой бургер.

В офисе наступило короткое затишье – некомфортное, но нужное.

Когда последние обёртки были скомканы, До Ун наконец поднял голову.

– Слушайте… – сказал он, – Пока едите.

Он встал и начал медленно ходить по комнате. Остановился у окна.

– Во-первых… – начал он, – Похоже, прокурор Хон и правда ни о чём не догадывается.

Джан кивнул с согласием. Хотя и неохотно.

– Я встречусь с ним лично, – продолжил До Ун. – И ещё…

Он повернулся к ним.

– Мы нашли другую жертву.

Детектив Джан посмотрел на него, нахмурившись:

– Что?

Он тут же перевёл взгляд на руководителя Чхве.

Тот, вместо ответа, просто отвёл глаза.

Молчание выдало всё: расследование велось за спиной Джана.

– Главное, что выяснилось, – сказал До Ун с нажимом, – в ходе этого дела…

– Жена прокурора Хона… Связана с нашей группой.

– …Что?! – голос детектива дрогнул.

– Именно из-за этого, – голос До Уна стал ниже, – информация о повышении просочилась наружу.

Джан медленно сел, как будто только сейчас понял всю глубину происходящего.

Он смотрел на До Уна с выражением, в котором смешались недоверие и осознание.

Глава 36

До Ун закончил все дела уже глубокой ночью.

Сэ Вон не ответила на его звонок – вероятно, легла пораньше, чтобы отдохнуть перед завтрашними съёмками.

Он не стал тревожить её и вернулся в свою резиденцию. Но как только переступил порог, тут же пожалел. Дом встретил его гнетущей тишиной. Всё здесь напоминало пустую гробницу.

Чтобы хоть немного успокоить душу, До Ун открыл шкаф и достал бутылку виски, которую хранил на особый случай.

Налив себе в стакан, он вдохнул терпкий аромат и подошёл к окну. Сегодня он не сумел решить сразу две важные проблемы. Попивая виски, До Ун медленно прокручивал в голове недавние события.

Первая – разговор с председателем Гоном.

До Ун предложил ему приехать в гости – формально с целью обсуждения дел. Но истинной его целью было другое: устроить совместный ужин с Сэ Вон. Познакомить её с председателем. Начать путь к признанию.

Проблема заключалась в чрезвычайно плотном графике председателя Гона. Несмотря на то, что До Ун немного поторопился, он не мог изменить расписание председателя Гона по своему усмотрению. Председатель не давал никаких обещаний и сказал, что приедет, когда у него будет время.

Для До Уна это был слишком слабый ответ.

Вторая проблема – прокурор Хон.

Тот уехал в отпуск, отключив телефон. Даже сотрудники офиса не знали, куда именно он отправился.

Оставалось только ждать. До конца отпуска – ещё несколько дней, но До Уна не отпускало тяжёлое предчувствие.

Он допил виски.

С сожалением налил ещё. Открыл телефон и нашёл фотографию Сэ Вон – ту самую, где она была в ханбоке, снятую во дворце Кёнбоккун.

Улыбка невольно тронула его губы.

Он легко чокнулся бокалом с экраном телефона, как бы предлагая ей тост.

*Дзынь*

До Ун почувствовал, как на сердце у него немного отлегло.

В то же время Сэ Вон всю ночь провела с широко открытыми глазами и не смогла уснуть.

Она лишь притворилась, что легла пораньше, – знала, что не выдержит, если До Ун приедет.

Но ночь без него оказалась особенно одинокой.

Слёзы не прекращались. Она пыталась спрятаться под одеяло, закрыть глаза, но даже одна мысль о До Уне снова вызывала рыдания.

Боясь, что утром проснётся с опухшими глазами, она прикусила губу и пыталась успокоиться.

– Думай пока только о съёмках… – пробормотала она себе.

Но как только мысли переходили к съёмкам, тут же всплывала тревога.

До Ун просил сказать, что у неё есть жених. Это действительно могло упростить разговор с Гон Тэ.

Но…

Со хи.

Сэ Вон чувствовала: если она скажет такое при Со Хи – это будет настоящей декларацией войны.

– Ах…

После множества головокружительных мыслей ей, наконец, пришло в голову лицо До Уна. Сэ Вон отчаянно хотелось увидеть его улыбающееся лицо. Она даже подумывала рассказать обо всем До Уну честно. Однако…

Слова Со Хи продолжали будоражить её разум.

– Допустим, я не думаю, что это случится, но даже если оппа женится на тебе – он потеряет всё.

Размышления об этих словах снова вызвали у нее слезы.

На следующее утро Сэ Вон вышла из дома очень рано, передав заботу о матери сиделке, которую заранее нашла. Она всё ещё не была уверена, стоит ли говорить о помолвке.

Но, к счастью – или к сожалению – этого разговора так и не состоялось.

Потому что Гон Тэ внезапно произнёс сенсационную фразу:

– Я собираюсь в армию, – сказал он, улыбаясь беззаботно.

– Что?! – Сэ Вон не поверила своим ушам.

Конечно, она понимала, что когда-нибудь это произойдет. Избегание призыва на военную службу абсолютно не соответствовало характеру Гон Тэ. Но теперь, когда это происходило по-настоящему, её охватил страх.

– Почему…

Он ведь еще молод. У него впереди – целая жизнь, карьера, путь, успех.

* * *

Она и сама не поняла, как сорвалось с губ:

– Почему именно сейчас?..

И тут же осознала – вопрос был лишним.

– Я вернусь. Начну всё заново, – сказал он.

Хотя слухи о личной жизни Гон Тэ постепенно затихли, его популярность тоже шла на спад. Это, без сомнения, беспокоило его: ведь он так и не успел утвердиться как настоящий актёр.

– Сонбэ… – Сэ Вон позвала его, движимая внезапной жалостью, но прекрасно понимала, что ничем не может помочь.

– Приезжай ко мне на встречи, приходи с До Ён, – сказал Гон Тэ с лёгкой улыбкой.

Сэ Вон не смогла ответить той же улыбкой.

– Сегодня у нас концепция «последнего путешествия Гон Тэ» перед армией, – раздался голос продюсера Юн.

Юн, заметив потухшее выражение лица Сэ Вон, будто бы намеренно старалась говорить весело, чтобы немного разрядить обстановку.

– Сэ Вон, давай работать с улыбкой. Тогда ему будет легче уехать.

Сэ Вон кивнула, заставив себя улыбнуться. И правда – в этих словах было что-то важное.

Согласно сценарию, перед уходом в армию Гон Тэ в последний раз навещал родной город. Сэ Вон сопровождала его – они прошлись по школьным коридорам, заглянули в знакомые кафе.

Конечно, ни о какой помолвке или «женихе» речи быть не могло. Сегодня Сэ Вон смотрела на Гон Тэ не иначе как младшая сестра на старшего брата, которого провожает в армию. Именно это ощущение объединяло её с бесчисленными фанатами, что будут смотреть трансляцию.

– Я обязательно приеду к тебе на встречу.

Только к самому концу съёмок Сэ Вон в полной мере осознала: Гон Тэ действительно уходит.

Он тепло улыбнулся – и от этой искренней, привычной улыбки ей стало ещё грустнее.

Он оставался до конца таким же, каким всегда был: честным, выдержанным – настоящий Ко Гон Тэ. И именно это произвело на Сэ Вон сильнейшее впечатление.

«Раз уж этого нельзя избежать – нужно принять это и быть сильной», – подумала она.

– Я приеду завтра.

Звонок застал врасплох.

Новость была приятной, но всё же неожиданной. До Ун спешно внес её в свой перегруженный график.

– Хорошо? – переспросил председатель Гон, когда не дождался немедленного ответа.

– Да… А примерно во сколько?

– К обеду.

– Хорошо.

Звонок прервался так же внезапно, как начался.

До Ун, некоторое время задумчиво глядя в экран телефона, будто бы очнулся и сразу набрал другой номер. Почти сразу в офис вошёл руководитель Чхве.

– Завтра отец будет здесь к обеду.

После ещё одного короткого звонка До Ун отдал распоряжение.

На лице руководителя Чхве промелькнуло замешательство – казалось, он уже стремительно прокручивал в уме возможные сценарии встречи.

Сэ Вон не ответила на вызов – скорее всего, съёмки ещё не закончились.

До Ун встал, всё ещё держа в руках телефон.

– Пожалуйста, постарайтесь распланировать завтрашний день так, чтобы мы успели съездить на объект, пообедать с ним перед отъездом, а потом…

Его слова неожиданно оборвались.

Руководитель Чхве обернулся – взгляд До Уна был устремлён на дверь кабинета.

На пороге стоял прокурор Хон.

Он молчал, не сводя глаз с бумажного стаканчика, в котором остывал зелёный чай.

Неожиданный визит. Прокурор, отправившийся в отпуск, выглядел встревоженным.

– Прошу прощения… – заговорил До Ун, ощущая, что Хон может просидеть в этом молчании бесконечно.

Прокурор, словно очнувшись, поднял глаза.

– Ах… я, наверное, не вовремя…

Он колебался, как будто всё ещё не решался начать разговор.

– …В прошлый раз Сэ Вон рассказала мне странную историю… – наконец произнёс он, не отрывая взгляда от чашки.

– Я… я просто сказал ей присматривать за моей семьёй. Сказал – и всё. Но потом… – Прокурор Хон замялся. – Нет, возможно, уже тогда у меня было странное предчувствие, будто что-то не так.

Он выглядел растерянным, словно сам не до конца понимал, где началась эта история. До Ун слушал молча, не прерывая.

Вдруг Хон резко поднял взгляд и спросил:

– Вы всё знали?

До Ун на мгновение замер, затем медленно кивнул.

– Вот как… – пробормотал прокурор, и в его голосе прозвучала странная смесь смирения и усталости.

До Уну стало любопытно: что именно удалось выяснить Хону? С какими мыслями тот пришёл? Но задать вопрос он не успел.

– Впрочем… – начал прокурор, будто предугадывая его намерение. – Мне нужно сказать вам нечто важное. Надеюсь, вы пойдёте навстречу.

При слове «сотрудничество» глаза До Уна сузились – как реакция на скрытую угрозу.

Прокурор продолжил говорить:

– Мне стало известно, что они встречались в гольф-клубе. С исполнительным директором.

Шло расследование: детектив Джан пытался установить связь между женой прокурора и вторым братом До Уна.

До Ун был слегка ошеломлён тем, как легко вскрылась эта информация. Однако сделал вид, будто давно был в курсе, и лишь кивнул.

– …Значит, вы знали, – произнёс прокурор, изучая его лицо.

И сразу, не давая передышки:

– Тогда я Вам скажу прямо.

Лицо прокурора стало мрачным, голос – предельно серьёзным:

– Я собираюсь подать в суд на исполнительного директора Гона. Как на соучастника мошенничества.

До Ун невольно нахмурился, думая, что ослышался.

– Причина проста. Чтобы избежать наказания, мы должны возместить ущерб. Но у нас с женой таких денег нет.

– Подождите. Вы хотите сказать… Что директор Гон должен оплатить ущерб?

Вопрос прозвучал почти абсурдно, и выражение лица До Уна соответствовало этому. Однако прокурор даже не моргнул.

– Да.

– Но…

Как бы его брат ни раздражал, До Уну пришлось признать очевидное: мошенничество – это всё, в чём была замешана жена Хона. А для Гона это, скорее всего, было обычной забавой.

– …Я знаю, что вы подумаете. Но другого выхода нет.

Прокурор Хон был подавлен. Те прегрешения, что он раскрыл, оказались куда сложнее, чем он мог вынести один.

– Разумеется, директор Гон не захочет платить.

Он замолчал на миг, затем, сглотнув, заговорил вновь:

– Пожалуйста. Убедите его сделать это.

– Что?., – удивлённо переспросил До Ун.

Прокурор слегка склонил голову в его сторону:

– Исполнительный директор сам не захочет попадать в судебный процесс. И, если быть точным, он несёт определённую ответственность. Даже если не знал, зачем там оказался, он всё равно был там.

До Ун резко встал. Его глаза сузились.

– Послушайте, прокурор…