Он пытался представить, куда бы она могла пойти. Без машины далеко не уехать. Хотя… такси. Она вполне могла поехать в терминал и направиться обратно в Сеул. Но пока это лишь гипотеза, действовать наугад было нельзя.

До Ун вышел из лифта в лобби и подошёл к молодой сотруднице, выглядевшей приветливо и невинно. Он вытащил карту VIP и заговорил с ней мягким, спокойным голосом.

План сработал идеально.

Услышав, что речь идёт о якобы украденных вещах, сотрудница быстро повела его к менеджеру. Тот, не желая поднимать шума, выслушал До Уна и без промедления разрешил просмотреть запись с камер.

Через несколько минут До Ун уже наблюдал нужный ему момент. Сначала – Сэ Вон, осторожно входящая в уборную. Затем – высокая, уверенно идущая женщина в той же одежде, что и Сэ Вон. Любой, кто смотрел бы на экран, сказал бы, что это Со Хи.

На записи было видно, как «Со Хи» входит в приватную комнату. До Ун сжал губы. Он ждал, ждал, пока из уборной выйдет Сэ Вон… но этого не происходило. Время на камерах шло вперёд, а она так и не появлялась.

Доброжелательная сотрудница кивнула с нервным выражением лица.

До Ун ничего не сказал. Он лишь взял из рук девушки табличку «На ремонте» и аккуратно повесил её у двери уборной.

– Спасибо, – сказал он с лёгкой, вежливой улыбкой. А затем, не теряя времени, вошёл внутрь. Тяжёлая дверь с глухим звуком закрылась за ним.

Уборная была просторной, безупречно чистой, и полностью пуста. Персонал, как и просил До Ун, проследил, чтобы никого внутри не осталось.

Только одна кабинка оставалась закрытой.

И оттуда доносился сдавленный звук рыданий.

– …Хон Сэ Вон.

Словно по волшебству, всё затихло. Сэ Вон замерла, не веря своим ушам. Его голос, такой знакомый, раздался в этой гулкой тишине.

– Ты действительно спряталась там, где я не мог тебя найти…

До Ун не делал ни шага вперёд. Он стоял у двери и говорил тихо, спокойно:

– …Давай выйдем и поедим вместе. Если тебе тяжело видеть моего отца – тебе не обязательно возвращаться туда. Просто… Мне тяжело знать, что ты здесь, в таком состоянии.

Ответа не последовало.

Он вздохнул:

– Если ты не выйдешь, никто больше не сможет воспользоваться туалетом. Я никого не впущу.

Его слова были не угрозой – это было просто констатацией. Но он знал: Сэ Вон слишком хорошо воспитана, слишком заботится о других, чтобы позволить себе доставлять им неудобства.

Предположение До Уна оказалось верным.

Ручка на двери дрогнула. Затем медленно повернулась.

Дверь отворилась. Сэ Вон вышла – лицо заплакано, макияж смыт, губы покусаны. Её вид тронул До Уна до глубины души.

Он не сделал ни одного резкого движения. Он просто смотрел.

Злость, которую он чувствовал раньше, смешалась с жалостью и болью. Он понимал, почему она поступила так. И она, казалось, тоже всё понимала.

Сэ Вон не поднимала голову. Смотрела в пол. Стояла в растерянности, словно не знала, что делать дальше.

Прошло несколько секунд. Потом, с трудом набрав воздуха, она медленно заговорила…

Глава 40

– …Пойдем поедим.

Голос Сэ Вон прозвучал тихо, почти неуверенно, но в нём чувствовалась чёткая решимость.

Она медленно поднялась, не взглянув на До Уна ни разу.

Он не шевелился. Просто наблюдал за каждым её движением.

Сэ Вон подошла к раковине и долго мыла руки, будто хотела смыть с себя не только слёзы, но и беспокойство последних часов.

Когда она наконец выключила воду, в уборной вновь воцарилась тишина. Настало время посмотреть на До Уна.

– Раз… два… три, – тихо сосчитала Сэ Вон, прежде чем повернуться к нему с натянутой улыбкой.

Сегодня До Ун выглядел особенно хорошо: тёмно-серый костюм, волосы аккуратно собраны – всё говорило о важности этого дня.

– Но я не могу войти в ту комнату. Я обещала.

Это обещание она дала Со Хи. Та, в свою очередь, отказалась от гордости и согласилась прийти сюда – только чтобы Сэ Вон смогла спрятаться, где её никто не найдёт.

Поэтому Сэ Вон пряталась в уборной. Коридор был узким, и стоило сделать один неверный шаг – и они могли столкнуться.

Даже если бы Со Хи сразу покинула отель, Сэ Вон не рискнула: на пути всё ещё были Джи Вон, переполненный лифт, хаос в лобби, такси, которое не всегда можно поймать вовремя. Всё это делало побег почти невозможным.

Она рассчитывала, что, если просто немного подождать, трапеза закончится, и всё пройдёт тихо.

Но До Ун нашёл её слишком быстро.

Как всегда… Он находил её и тогда, когда она в слезах выбежала из конференц-зала… И даже вчера.

– Хорошо, – сказал До Ун наконец.

Он действительно хотел показать Сэ Вон своему отцу. Но прежде – он хотел услышать её. Услышать её объяснение. Почему она сбегает, даже не попытавшись поговорить?

Он первым подошёл к двери и открыл её.

Девушка-сотрудница всё ещё стояла у туалета.

До Ун неловко улыбнулся ей – с лёгким оттенком вины.

– Спасибо. Я сам с ней поговорю.

Сотрудница удивилась, увидев, что Сэ Вон выходит вместе с ним. Судя по всему, она считала, что Сэ Вон – робкий, спокойный человек, и не ожидала от неё такого.

До Ун не сказал больше ни слова. Он просто открыл дверь в комнату напротив той, где находился его отец, и вошёл.

Комната, к счастью, оказалась пустой. Тихое убежище посреди напряжённого вечера.

Как только они успели присесть, вбежал официант. Эти комнаты были доступны только по брони. До Ун молча показал свою карту VIP.

– Мы ненадолго, – сказал он твёрдо, но с мягкой интонацией.

Глаза у него улыбались, и вряд ли кто-то мог бы отказать такому взгляду.

– Тогда… Я принесу меню, – растерянно пробормотал официант.

– Не нужно. Просто принесите что-нибудь, что приготовят быстрее всего.

– Простите?

– Что-нибудь теплое.

– Понял… – официант быстро вышел.

Когда сотрудник вышел из комнаты, между ними снова воцарилась тишина.

Сэ Вон сидела с опущенной головой, как будто несла на себе груз вины. Смотрела на свои пальцы, будто в них было написано, как поступить.

До Ун первым нарушил молчание:

– Это обещание, которое ты дала Чхве Со Хи… Оно действительно так важно?

Лицо Сэ Вон потемнело. Она будто ещё сильнее сжалась.

– До такой степени, что ты забыла о своём обещании мне?

– Дело не в этом… – отозвалась она тихо.

Как До Ун и ожидал, эти слова задели её. Она подняла голову, в её глазах вспыхнула искра.

Их взгляды наконец встретились.

До Ун прищурился – молча, но выразительно, как бы говоря: «Продолжай дальше».

Это выражение всегда волновало Сэ Вон.

Как бы ни складывались обстоятельства, уголки его глаз, родинка под левым глазом – всё это гипнотизировало её.

Но она быстро отвела взгляд. Она знала – не сможет сказать то, что хочет, если будет смотреть в эти глаза.

– …Прости, – сказала она почти шепотом.

Сэ Вон чувствовала, что, как бы она ни пыталась объяснить, До Ун всё равно не поймёт. Поэтому, как часто бывало раньше, она просто извинилась:

– Скажи мне, о чём, чёрт возьми, ты думаешь? – резко бросил До Ун.

Сэ Вон прикусила губу.

Он не давил. Ждал. Спокойно. Но это спокойствие было обманчивым, как натянутый канат перед разрывом.

– …Нам следует прекратить это, – наконец выдохнула Сэ Вон.

– Что? – голос До Уна невольно стал громче.

– Директор… нет. Управляющий директор. Я знаю, что вы не с лёгким сердцем начали это. Так давайте остановимся, пока всё не стало ещё труднее.

– Хон Сэ Вон.

До Ун изо всех сил старался просто слушать. Но не смог. Его голос был твёрдым, сдержанным, но в нём уже пульсировала злость:

– Что ты обо мне думаешь, если позволяешь себе говорить такие вещи?

Он действительно злился. И это лицо – по-настоящему сердитое – Сэ Вон никогда раньше не видела.

Снова – тишина. Сэ Вон закрыла рот.

И в этот момент кто-то постучал.

Дверь приоткрылась, и сотрудник внёс еду:

– Рагу из морепродуктов, крем-суп и салат.

На столе оказался простой, но щедрый ужин с тёплым хлебом.

Как только официант вышел, До Ун тихо вздохнул. Это короткое вмешательство позволило ему немного остыть.

– Ешь, – сказал он уже спокойно.

Несмотря на слова До Уна, Сэ Вон не пошевелилась.

– Мы не уйдём, пока не поедим, – добавил он чуть мягче.

Лишь после этих слов она взяла ложку.

До Ун аккуратно придвинул блюда поближе к ней.

– Тогда давай поедим вместе, – упрямо сказала Сэ Вон.

Будто не оставляя ему выбора, она наблюдала, как он берёт кусочек хлеба и макает его в суп. Он попробовал и медленно расслабился – тепло разлилось по телу, и с ним пришла ясность.

– Скажи «женись на мне».

Он сказал это так, будто между делом – почти как комментарий про вкусный хлеб.

Сэ Вон, всё ещё заставляя себя есть, подняла голову. Показалось, что она ослышалась.

На лице До Уна снова появилась его обычная лёгкая, весёлая улыбка.

– Тогда я женюсь на тебе, – повторил он с тем же спокойствием.

Он, должно быть, догадывался, почему она всё это время убегала. И всё равно сказал это. Именно в этом и заключалась сила До Уна.

– Нет, не хочу, – ответила она с чуть более оживлённой интонацией.

– Я хочу поступить в колледж. Путешествовать. Делать много всего…

До Ун, слушая её, откинулся на спинку стула с выражением лица, словно наконец понял суть.

– Выходи за меня и занимайся этим на мои деньги.

– Что?., – глаза Сэ Вон округлились.

– Учись в колледже, путешествуй, делай всё, что хочешь, – сказал он серьёзно, без тени шутки.

Сэ Вон положила ложку и выпрямилась.

– Если ты женишься на мне, все эти деньги исчезнут.

Она говорила серьёзно. А До Ун ответил почти с равнодушием:

– Что, ты собираешься путешествовать по всему миру?

– Так что давай женись… – сказала она вдруг. Но затем, без паузы, продолжила – совсем другими словами:

– На Чхве Со Хи.

Все её игривые нотки исчезли.

Слова, которые она так долго держала в себе, прорвались неожиданно.

Со Хи… У неё была своя, особенная энергия – теплая, открытая, как будто от неё исходил солнечный свет. Энергия младшей дочери из богатой семьи, выросшей в любви.

Она не была особенно мудрой или спокойной, но с ней было по-настоящему уютно.

Благодаря этому ужин завершился спокойно: председатель Гон с удовольствием доел, несмотря на то, что До Ун так и не вернулся за стол. Он знал, что жизнерадостность Со Хи – это то, чего не достаёт До Уну, но при этом понимал: она не во всем ему пара. Однако Гон не видел причин быть с ней холодным.

– У нас ещё есть немного времени. Может, сходим в лаундж выпить кофе?

– Ух ты! Отличная идея!

Со Хи засияла от радости – её лицо светилось как у самого счастливого человека на свете. Сложно представить свекра, который отказался бы от такой милой невестки. Председатель Гон поднялся, пребывая в приподнятом настроении.

Но едва он открыл дверь и вышел в коридор, как застыл на месте.

В узком коридоре стоял До Ун.

Он был прислонён к стене и смотрел в пол. Лицо его было мрачным, как предгрозовое небо.

– Что ты здесь делаешь?

Голос председателя Гона снова стал тяжёлым. Если он собирался появиться с таким видом, то ему стоило бы просто оставить их с Со Хи вдвоём.

– …Причина, по которой я не могу жениться, наконец прояснилась, – проговорил До Ун твёрдо.

Но Гон не захотел этого слышать.

– Поговорим позже. Сегодня ты ведёшь себя… Дико.

Он слегка отступил, позволяя Со Хи пройти мимо.

Та медлила, чувствуя себя неловко, но всё же направилась к лаунджу – послушная воле старшего.

Когда председатель уже собирался последовать за ней, голос До Уна прозвучал снова.

– Я не хочу стать таким, как мой отец.