Они всегда возвращаются (страница 2)
– Дождь очень сильный, – принялся объяснять он. – У нас всегда так в это время года. Поселок в низине. До ближайшей вышки километров десять, и когда начинаются эти нескончаемые дожди, связь пропадает бывает на несколько дней.
– Вот черт, – она удрученно огляделась. – Ну почему все так складывается?
В ее глазах кроме легко угадывавшегося страха, появились мольба и отчаяние.
– Скажите, вы – хороший человек?
– Солнышко, оглядись, – Игорь против воли усмехнулся. – Разве может плохой человек жить в таком доме?
Женщина сначала робко улыбнулась, а затем засмеялась в полный голос. Игорь тоже хихикнул, хотя не до конца понимал чему.
– Знаете, что я успела понять за свои двадцать с небольшим? – сказала она, проходя внутрь дома. – Человек, способный на самоиронию, ни при каких обстоятельствах не позволит себе плохого поступка.
Затем она резко остановилась и, обернувшись, посмотрела на него без малейшего намека на улыбку.
– Пожалуйста, не делайте ничего, что могло бы разбить мою последнюю детскую иллюзию.
Игорь развел руки и поднял вверх ладони.
– Договорились. Никаких проблем. Вы просто обсохнете и пойдете дальше. Хотя я так и не понял, куда вы там шли. И зачем вам это надо в такое время.
– Подруга, – ответила она, усевшись на край дивана, стоявшего по центру холла. – Я хотела догнать подругу.
– Ну да.
Он, по всей видимости, как и она, чувствовал неловкость. Ему казалось, что он тысячу лет не общался с женщинами. Нет, не в очереди на кассу в супермаркете и не на рабочих совещаниях, а вот так близко, без формальностей.
– Давайте хоть представимся. Игорь, а вас как зовут?
– Лиза.
– Ну вот. Вроде как теперь мы знакомы. Может расскажете, чем занимаетесь?
– Не хочу, – отрезала она, но потом, будто спохватившись, продолжила. – Ну просто это не важно. Ничем интересным, поверьте. Просто живу. Проживаю каждый день. Знаете, вот в кино или в книгах бывают главные герои, вокруг них вертится всё. Весь мир подстраивается под них ради того, чтобы они совершали какие-то свои сраные геройские поступки. А есть такие, как я. Просто статисты, те, кто нужны творцу только для придания атмосферы. Мы входим в кадр только на пять секунд, чтобы красиво пройтись мимо, пока герой признается в любви героине, а потом всё – смерть, будто нас и не было. У нас даже нет имен.
Игорь посмотрел на нее с удивлением. Он не ожидал такой жуткой тирады. От кого угодно, но только не от молодой, определенно не лишенной привлекательности женщины. Кроме того, что-то в ее словах заставило его задуматься. Нет, не о прожитой жизни, воспоминания о которой теперь словно подернуты утренним туманом, не о собственном предназначении, которое он так и не нашел. О чём-то более глубоком, чём-то, что скрывали толщи темной воды и напластования ила. А кто он в разворачивающемся перед ним странном фильме? Статист или герой? И кто написал этот абсурдный сценарий, который из брызжущего позитивом и пафосом янг-эдалта превратился в мелодраму, а под конец в кровавый мистический триллер?
– Я это поняла еще когда была подростком. Я родилась вдали от столиц, где вершится история, где тебе достаточно просто плыть по течению, чтобы почувствовать хотя бы иллюзию того, что ты часть того времени, в котором тебе выпало жить. Я не блистаю ни красотой, ни умом. От статиста этого не требуется.
– Какой-то грустный у вас рассказ о себе получился, – все что он смог выдавить.
– Уверена, у вас получится лучше.
– Это еще почему?
– Большой дом в коттеджном поселке на берегу водохранилища. Вокруг сосновый бор. Наверняка все это когда-то стоило немало денег.
– Ну да. Недостатка в зеленых бумажках я не ощущал. Но если продолжать говорить в ваших терминах, то, увы, я тоже далеко не главный герой. Немного поработал, где-то что-то купил, где-то что-то продал. Теперь есть стабильный пассивный доход. И что это дало? В детстве хотел походить по луне, затем хотел добиться справедливости во всем мире и поцеловать старшеклассницу. И в результате ничего.
– Старшеклассницу хоть поцеловали?
– Она даже не узнала о моем существовании.
– Ужас.
– Кстати, об этом я почти не жалею.
– Теперь она кажется вам страшненькой?
– Нет. Теперь она стала страшной. Спилась, работает продавщицей в овощном ларьке.
– Жесть.
Женщина замолчала и какое-то время просто разглядывала царившую в его доме обстановку.
– А у вас тут довольно уютно, – наконец сказала она, когда молчание затянулось и стало неловким. – Хотя, конечно, реновация и женская рука бы не помешала.
Игорь сдержал возмущение, хотя считал, что его дом находится в идеальном состоянии и содержится в безупречном порядке. К тому же со стороны гостьи это выглядело до неприличия невежливо.
Он, по возможности непринуждённо, потёр пальцем поверхность стола кухонной зоны и, вздохнув, отвел взгляд. Ну да, вероятно всю мебель здесь следовало ещё раз протереть или вообще вымыть с каким-нибудь средством.
– Вы совершенно вымокли и, судя по всему, никак не можете согреться, – произнес он. – Вам лучше принять душ.
– Вы шутите? – ответила она как-то излишне резко.
Он не понял, чего в ее интонации было больше – удивления или возмущения.
– Отчего же? Ванная комната прямо по коридору. Вы найдете ее без труда.
– Нет уж, – женщина упрямо дернула плечами.
– Я настаиваю, – он постарался, чтобы его голос прозвучал как можно холоднее и равнодушнее. – С вас капает. Наверное, под вами уже целая лужа натекла.
– А… – протянула она и улыбнулась. – Поняла. Переживаете. Хорошо.
Женщина встала.
– Только не забудьте, что вы мне обещали.
– Я всё помню. Я не разобью вашу детскую фантазию.
– Вот уже забыли, – произнесла она, покачав головой. – Не фантазию. Иллюзию.
– Возьмите синее полотенце с цветами. Я им не пользуюсь.
Бросив на него настороженный взгляд, женщина нерешительно скрылась в коридоре.
Лиза
1
Первым делом войдя в ванную комнату, Лиза задвинула щеколду и перевела дыхание. Мужчина с первого взгляда показался странным, и меньше всего ей хотелось оборачиваться к нему спиной. Разглядывая его, ее не покидало странное ощущение. Она могла поклясться, что видела его раньше, но совершенно не помнила, где и при каких обстоятельствах.
В тесном помещении ванной она почувствовала себя крохотным глупым мышонком, угодившим в хитроумную ловушку. Если Игорь…
…это его настоящее имя?..
…окажется маньяком, сейчас прекрасный момент, чтобы напасть. Но, с другой стороны, он мог наброситься на нее много раз до этого, и она никак не смогла бы ему помешать.
На вешалке висело два аккуратно сложенных полотенца: розовое с ромашками и синее с большими желтыми цветами. От первого шел сильный мускусный аромат. Второе на ощупь казалось жестким и шершавым, как язык животного. Итальянский душ без поддона занимал большую часть помещения. Кроме него места хватило только для тусклого зеркала на полстены и длинной, но узкой раковины, на которой возле смесителя из стакана с помутневшим дном торчали две зубные щетки.
Лизе нестерпимо хотелось снять с себя мокрую одежду и забраться под сильный обжигающий поток воды. Пробираясь по неприметным тропам незнакомого леса, всё, о чем она мечтала, чтобы бесконечный – то мелкий и моросящий, то крупный и проливной – дождь хотя бы на минутку стал теплее. Выбравшись из бора на грунтовую раскисшую дорогу и увидев впереди темный силуэт дома, Лиза поняла: еще несколько минут – и ее окоченевшие, покрытые гусиной кожей ноги подогнутся. Упав на холодную, плотоядно чавкнувшую под ней землю, она больше не сможет подняться и останется лежать на обочине, слушая шепчущую песнь дождя и вдыхая запах мокрой, пожухлой травы.
Но она боялась, что стоит ей расслабиться, как хозяин дома ворвется и накинется на нее. Или он мог оказаться извращенцем и прямо в этот момент наблюдать за ней. Лиза огляделась, выискивая скрытую камеру, но не обнаружила ничего подозрительного. Стены идеально ровные, никаких щелей и дырочек в соседнее помещение, что выглядело несколько подозрительным, учитывая, в каком запустении пребывал дом и окружающий его участок.
Когда некоторое время назад она доковыляла до него на подкашивающихся ногах, то сразу решила, что тут никто не живет. Дом стоял посреди заросшего отцветающим иван-чаем и тимофеевкой поля – одинокий и темный. Дорога к нему не вела: в пятидесяти метрах от него она отворачивала в сторону и уходила дальше к поросшему ольхой овражку. Колкая сухая трава хлестала по бедрам, пока она пробиралась к забору и покосившимся приоткрытым воротам, рядом с которыми между столбами висела большая рекламная растяжка. На ней крупными буквами было написано «ПРОДАЕТСЯ». Участок внутри пребывал в запустении. Плитка подъездной дорожки потрескалась, пространство между ней заросло. Дорожки терялись среди мятлика и овсяницы. Все окна дома закрывали рольставни.
На широкой террасе стоял засыпанный листьями грязный плетеный стол и немногим более чистый старый видавший виды диван. Лиза решила, что даже если ей не удастся пробраться внутрь, она может переждать непогоду здесь. Пожалуй, у нее даже получится поспать и набраться сил.
Прежде чем дернуть ручку выглядевшей тяжелой металлической двери, она робко постучала. Меньше всего она ожидала, что после третьего стука дверь распахнется и на пороге появится высокий мужчина с неопрятной бородой и пустыми, лишенными эмоций глазами. Первой ее реакцией при виде мужчины был испуг. Она всегда считала – именно так и должны выглядеть маньяки.
Она включила воду. Из лейки ударили желанные горячие струи. Но она все еще никак не могла решиться и скинув одежду, позволить им смыть с себя запах хвойной сырости и жирную налипшую на ноги грязь.
Лиза на цыпочках вернулась к двери, бесшумно отодвинула щеколду и с колотящимся от страха сердцем выглянула в коридор. Мужчина по-прежнему находился в холле. Он сидел на краю дивана где недавно сидела и она, сжимая в руке одноразовое полотенце. Посмотрев на него со стороны, что-то в его лице вновь показалось ей знакомым. Не исключено, что они действительно раньше встречались. По крайней мере, не извращенец, решила она и набравшись смелости, все-таки забралась в душ.
Стоя с закрытыми глазами под слабоватым, но таким чертовски приятным, напором воды, и пытаясь вспомнить где и при каких обстоятельствах могла видеть хозяина дома, Лиза неожиданно поняла, как мало помнит из того, что случилось с ней до ссоры с Марией. Собственные воспоминания казались чужими, словно она помнила свою жизнь по рассказам других. Только слова и факты, никаких картинок. Вся ее жизнь выглядела скучной книгой классика русской литературы: мелкий шрифт, многостраничные абзацы и полное отсутствие иллюстраций. Родители, учеба в школе, учеба в институте где она познакомилась и подружилась с Марией. И преподаватели, и другие студенты их всегда принимали за сестер. Они все делали вместе, их дружба была для Лизы важнее всего в этом мире. Как две капли одного дождя, как два лепестка одного цветка: они видели друг в друге собственные отражения. И ссора, произошедшая между ними в ротонде, казалась невозможной и немыслимой. Разве могут поругаться дым и пламя костра? Могут поругаться эхо и голос?