– Это я, – голосок звучал уже чуть громче. – Глори.

И вдруг стена дрогнула. То есть так показалось Элеа, хотя на самом же деле просто отогнулся темный полог, закрывавший ту самую темную стену, и показалась рыженькая головушка верной помощницы.

– О, Глори! – воскликнула Элеа, на глазах которой выступили слезы. – Не может быть! Ты здесь!

Глори, не заставив себя ждать, выбралась из своего укрытия и подбежала к Элеа. Заключив друг друга в объятия, девушки рассмеялись, пока по их щекам катились слезы радости.

– Я не верю, что это ты, – шептала Элеа, рассматривая служанку. Те же волос с медным отливом, веснушки и озорной взгляд. – Ты настоящая!

– А то, леди! – хмыкнула Глори, сложив руки на бока. – И вы тоже, посмотрю, настоящая.

Они вновь рассмеялись.

– Расскажи, как ты здесь очутилась?

– Хмм, да все просто, – отозвалась Глори, тряхнув густой копной. – Меня ваша матушка снарядила в дорогу сразу же, как было решено с вашей свадьбой. Все слуги в доме собирали ваш багаж, хотя, по правде говоря, леди Таиса многое не отдала. Так что боюсь, приданое у вас совсем крошечное.

– Ох, не смеши. Наша семья бедна. О каком приданом можно говорить? Не думаю, что моему супругу, – Элеа скривила губы, стоило ей только заикнуться о своем новом положении, – сдались мои платья и башмачки.

– Так и есть, – закивала Глори. – Да толку нет от ваших нарядов тут. Здесь зуб на зуб не попадает. Так что придется что-то новое придумывать, иначе вы промерзнете до костей еще раньше, чем наступит утро.

Элеа громко вздохнула, и тогда Глори положила ей на плечо ладонь.

– Все будет в порядке. Я же с вами. Так что не бойтесь.

– Я не боюсь, Глори. Я просто не знаю, как теперь буду жить. Я вообще ничего не понимаю.

– Ой, я тоже так думала, – покачав головой, Глори взяла Элею под руку и подвела к креслу. Усадив ту, помогла стянуть дорожные сапоги, которые успели вымокнуть насквозь, пока Элеа добиралась до замка по мокрым от дождя дорожкам. – Меня ж вместе с сундуками погрузили в повозку и срочно отправили в замок в сопровождении нескольких стражей. Мы неслись сюда так быстро, словно за нами чудовища гнались. Я думала, что в повозке этой помру раньше, чем мы куда-либо доберемся. Но вот, спустя почти два дня без остановок и отдыха, я очутилась здесь. Мы успели прибыть в замок до непогоды. Вы даже не представляете, что тут творилось прошлой ночью! Такой ветрище поднялся, что я думала, этот каменный замок рухнет. Но нет, крепкий однако, выстоял. И говорят, даже ничего не поломалось. Разве что с воротами что-то случилось.

Элеа кивнула.

– И как ты здесь провела этот день?

Глори потрясла сапожками, из которым упала пара капель воды. Потом отошла к камину и поставила рядом с нагретым камнем сушиться сапожки.

– Страху я натерпелась, вот как я здесь, – произнесла служанка, но прежде взглянула на закрытые двери. – Тут так темно, холодно и мрачно, что порой думаешь, что вокруг тебя бродят призраки, а сама ты застряла меж двух миров. То ли жива, то ли нет. Но я понемногу начинаю обживаться. Думаю, и вы тоже привыкнете.

– Сомневаюсь, Глори. Очень сомневаюсь, – прошептала Элеа, тоже глянув на дверь. – А ты познакомилась здесь с кем-нибудь?

– Нет. Разве что Зира эта, которая меня сюда и отправила вас дожидаться, но я бы держалась от нее подальше. Странная она какая-то. То молчит и сверлит взглядом, то что-то ворчит себе под нос, что слов не разобрать.

– О, я уже заметила.

Они усмехнулись.

Потом в покоях повисла тишина.

Элеа сглотнула, а потом задала вопрос, который ее беспокоил больше, чем сам замок или слуги.

– А ты видела его? – прошептала она, с опаской оглядываясь по сторонам.

Глори не нужно было объяснять, о ком говорила Элеа.

– Нет.

Девушки вновь замолчали.

Глори работала в доме леди и лорда Торнтон много лет. Бо́льшую часть этого времени рыжеволосая служанка прислуживала Элее. За годы, проведенные бок о бок, они научились понимать друг друга без слов. Находчивость и веселость служанки всегда помогали Элее чувствовать себя хорошо. Она знала, что могла положиться на Глори и рассказать ей секреты, или же попросить совета. И Глори никогда не отворачивалась от своей хозяйки. Вместе они мечтали о светлом беззаботном будущем. Элеа обещала, что возьмет Глори в замок, когда сама станет принцессой. И вот они оказались в замке. Элеа вышла замуж, ее верная помощница рядом.

Да только замок был похож на огромную ловушку, в которую угодили глупые пташки. Да и сам супруг Элеи что-то не спешил знакомиться с женой.

– Я здесь чужая. Со мной никто не говорит. – Глори пожала плечами. – Но я умею слушать, очень внимательно слушать, – тихонечко добавила служанка, присев рядом с Элеей. – И вот что я слышала: говорят, что хозяин замка живет в башне. В самой высокой башне, которая здесь есть. Он почти не покидает своих покоев. И кажется, слуги его боятся, но в то же время чуть ли не боготворят. Хотя я могу ошибаться. Страха в их глазах больше.

Сглотнув, Элеа едва ли могла поверить словам служанки.

– Матушка сказала, что он якобы король, – горько усмехнулась, вцепившись пальчиками в подол дорожного платья. – Она сказала, что я выхожу замуж за короля. Мне кажется, это была какая-то игра слов. Я так и не поняла ее шутку.

– Боюсь, что это не шутка, – прошептала Глори, положив поверх дрожащих ладоней Элеи свои теплые, заботливые руки. – Его называют Королем Стужи. И кажется, теперь я знаю почему.

Удивлённо взглянув на служанку, Элеа не сразу поняла, о чем та говорила. Но Глори, легонечко сжав ладонь, потянула Элею за собой. Они подошли к окну, которого почти не было видно из-за темных портьер.

Глори отодвинула портьеру в сторону, и Элеа ахнула, выглянув в окно. Уже стемнело. Небо было черным и холодным. Из тяжелых синих туч на землю медленно опускались белые снежинки, они кружили в воздухе, словно танцевали, подхватываемые ветром. Завораживающее зрелище. И такое пугающее.

– Холодно тут.

– И красиво, – шепнула Элеа, решив, что подумает обо всем, что с ней произошло, утром. А пока она просто насладиться моментом.

Глава 9

Он слышал, как кто-то поднимался по ступеням самой высокой башни замка. Сюда приходили немногие: почти все слуги боялись приближаться к покоям своего господина, а он и не тешил себя надеждами, что когда-то всё изменится и его народ перестанет бояться.

И все-таки сюда кто-то шел.

Гулкие звуки разносились по башне, отражаясь от каменных стен.

Раз. Два. Три.

Он не хотел считать количество шагов, ведь сам знал, что чтобы подняться в его покои, нужно преодолеть без малого сто восемьдесят шесть ступеней.

И все же считал, продолжая стоять у единственного окна.

Незваный гость вот-вот должен был войти, когда он взглянул на чернеющее небо. Будет снег. Он знал, что так произойдет.

В дверь легонько стукнули. Потом не дожидаясь приглашения, отворили дверь и вошли.

Вновь легкий шорох – это звук чужих шагов.

Гость принес на своих плечах запах дороги и дождя.

– Ты все-таки вернулся, Серлас, – произнес и медленно обернулся.

– А ты надеялся, что меня остановят сломанные ворота, Маркас?

– Нет, – и он покачал головой. – Если бы я хотел остановить тебя, то придумал бы что-нибудь оригинальней.

– Как устроенный накануне буран?

– Это была случайность, – кисло улыбнулся собеседник, рассматривая старого друга. Пожалуй, единственного, кто не боялся забираться так высоко.

Серлас прошел по покоям и устало опустился в кресло.

– У тебя опять холод собачий.

– Не люблю огонь.

– А жаль. Мне бы не помешало чутка обогреться после дороги.

– Мог бы и не подниматься сюда.

– И лишить себя удовольствия видеть вас, ваше величество.

– Прекрати, – произнес Маркас, чувствуя, как гнев охватил его. Так случалось порой, как с бураном, например, но в последнее время даже Маркас не мог отрицать – с ним что-то происходило. Выдохнув, он повернулся к Серласу боком и вновь выглянул в окно. Тучи над замком сгущались. Посыпался первый снег. – И где твой плащ?

Серлас сонно зевнул.

– Отдал его нашей новой королеве.

– Ты вновь издеваешься?

– Ни капельки, милорд, – произнес Серлас, вытянув ноги и, повернув голову вбок, чтобы лучше видеть собеседника.

Последние слова Маркас решил проигнорировать.

– И даже не спросишь, как всё прошло?

– Уверен, ты сделал всё, как и планировал.

Серлас тихо ухмыльнулся.

– Не хочешь знать, какая она?

– Это ведь неважно?

– И все же я расскажу, – произнес незваный гость, продолжая смотреть на хозяина замка. Маркас предпочитал же смотреть на то, как над замком собирались снежные тучи. Погода под стать его настроению. Что, впрочем, было почти естественным состоянием молодого повелителя Дербхейла.

Сколько себя помнил Маркас, столько лет над замком висели черные тучи. Солнце здесь бывало редко. Слуги шептались, что когда в этих краях было тепло и светло, но после того, как в замке появился наследник, все изменилось. Старые стены каменного дворца пропитались водой и холодом, в щели задували ледяные ветра. Вся долина погрузилась в уныние, хотя поговаривали, что чем дальше от замка, тем было теплее и светлее. Маркас был бы не против проверить слухи, передаваемые из уст в уста слугами, да не мог этого сделать. Ведь как было известно немногим – наследник Дербхейла никогда не покидал своего замка. Поговаривали, что он болен. Или уродлив настолько, что его мать, не выдержав, сошла с ума и выпрыгнула из окна самой высокой башни замка.

Но все то были слухи, к которым Маркас давным-давно привык.

– Ее зовут леди Элеа, и она прямая наследница дома Торнтон. Как я и хотел, нам попался лакомый кусочек, – рассуждал Серлас, врываясь в мысли Маркаса своим чуть осипшим от усталости голосом. – Она юна, свежа и кротка. Много вопросов не задает, выполняет всё, что ей говорят. И да, за нее лорд и леди Торнтон не дали ни гроша. Только тряпки в сундуки набили и служанку в придачу отправили. Но думаю, ты уже об этом знаешь.

Маркас, вынырнув из мыслей, медленно кивнул.

Он не хотел знать ничего о леди Элее, которая прибыла в его замок, чтобы стать женой наследника Дербхейла, но волей-неволей прислушивался к голосу старого соратника и того, кого Маркас по праву мог назвать другом. Если, конечно же, у него могли быть друзья.

– Семья Торнтон нынче бедствует. Говорят, у них не осталось прежних богатств. Только долги. Поэтому, когда я предложил им сделку с хорошей оплатой, леди Таиса без раздумий согласилась отдать нам свою дочь. Ее муж совсем не имеет права голоса в семье.

Маркас многое знал о старых домах. О тех, кто был бок о бок с королевской династией на протяжении многих лет и даже веков. Семья Торнтон была одной из таких семей. Поэтому Серлас так и радовался, когда получил в качестве будущей супруги для лорда Дербхейла наследницу старого знатного рода.

– Сначала я удивился, почему так легко удалось уговорить их отдать свою единственную, заметь, дочь. Но вскоре всё стало ясно.

Маркасу не понравился голос друга. Тот притих, подобрался. Против воли Маркас обернулся и взглянул на Серласа.

– До меня дошли слухи, что юной леди Элеей очень интересовался принц Киф. Да вот только нынче была объявлена его помолвка с принцессой из соседнего королевства. И как ты понимаешь, леди Элеа пришлась не ко двору.

– Она была любовницей… Кифа? – едва не зарычав произнес Маркас. Всё, что было связано с королевской семьей, его порядком раздражало, и Серлас об этом не мог не знать.

– Разве это важно?

Маркас резко отвернулся.

– Нет.

В покоях повисла тишина, которую вскоре нарушил нетерпеливый голос Серласа:

– Про королевскую семью не хочешь послушать, раз уж не хочешь ничего знать о новоё жене?