Ему ещё нет восемнадцати, и всё же основное обучение на Морока закончено. Уже как пару лет Александр позволял ему ездить самостоятельно в ближайшие поселения, единственное – следовало предупредить заранее.

– Всё ещё ищешь книги или записи Малахия?

– Точнее, собираю коллекцию, меня все купцы в ближайших городах знают и шлют послания, если находят что-то интересное.

– Съездить с тобой?

– Нет, это недалеко, к вечеру вернусь.

Илья заметил на губах Александра улыбку, мельком брошенный взгляд, словно тому потребовалось убедиться, что Илья действительно вырос. Они не говорили о том, что он будет делать после официального завершения обучения, Илья не хотел об этом думать.

По услышанным историям, жизнь Морока многие собратья считали проклятьем: бремя, тренировки, незавидная судьба и ненависть от окружающих. Илья слышал, но сердцем не понимал. Его жизнь ему нравилась. Да, тренировки и регулярные убийства мертвецов были не самым приятным занятием, но его окружали теплом и любовью. Илья не знал и не видел презрения или пренебрежения к себе, будучи в компании тех, кто его понимает. Тех, кто получил схожее бремя. По сравнению с пережитым Анной, Агатой и Александром, его жизнь и вовсе не знала забот. Ни материальных, ни физических ограничений. Его любили, а каждый день был насыщен знакомой рутиной с перерывами на интересные ему книги или иной спокойный отдых.

Илья перенял от прадеда тягу к исследованиям, и если королевская библиотека имела ограничения, то связи, влияние и деньги открывали Илье дороги для поиска новых источников информации. Он регулярно связывался с купцами, выискивая через них диковинные находки и рукописи. Разумеется, Илья был в поисках чего-то уникального: оружия, личных вещей Мар и Мороков, каких-либо документов древности, способные раскрыть старые тайны, а может, даже артефактов самой Мораны и Тени, которые, по записям прадедушки, когда-то действительно ходили по земле.

Настоящие родители Ильи позволили ему забрать с собой в Ашор абсолютно все сохранившиеся от Малахия Зотова записи. И с возрастом Илья отыскивал всё больше информации, включая имена других историков, чьи работы могут быть интересны. Прадедушка записывал каждый слух и сказку. Мороки раскрыли ему некоторые секреты, и благодаря всем заметкам Илья имел направление для дальнейших исторических поисков. Не говоря уже о подсказках, оставленных в записной книжке Кристиана, которую он составил благодаря знаниям своего наставника – Андрея. Кристиан сохранил приобретённый опыт для Александра, а тот в свою очередь позволил взглянуть на заметки своему ученику, потому что Илья не отставал, услышав, что Кристиан был потомком Мары. Той самой Веледары, о которой прадед упоминал в своих записях. Илья пришёл в неописуемый восторг, узнав, что Малахий не ошибся в догадках: у Веледары и Ирая Костореза был ребёнок, но, к несчастью, спустя несколько колен род Мары оборвался на Кристиане.

Хотя за годы изучения собранных рассказов Илья понял, что не всему написанному прадедом стоит верить, так как Малахий делал умозаключения на основе имеющихся у него материалов, а они не всегда были полными или достоверными. Так, Илья начинал сомневаться, верен ли вывод про кончину Веледары. Илья тоже видел хроники Мар и читал записи Ясны, но отметил некоторую несостыковку в том, что ниже не записали имя новой Мары, которая должна была перенять способности. Везде давалось, а там как будто забыли. Могли ли Мары намеренно соврать о кончине Веледары, чтобы защитить и, может, даже освободить её от долга ради ребёнка? Несмотря на всё, политическая ситуация была сложная, а Веледара оставалась княжной ашорской. Однако этими идеями Илья не торопился делиться с Александром без веских доказательств, зная, что наставник назовёт его оптимистичные выводы юношеской мечтательностью, которую может позволить себе разве что изнеженная аристократия, но не Морок. А потом наверняка отправит мечи точить или помогать подковы коням менять. Александра не волновало, что у них есть специально обученные люди и слуги, Илью он вынуждал учиться всё делать самостоятельно, особенно когда дело касалось оружия и коня. Так Илья побывал подмастерьем у кузнеца, конюха, повара и даже прачек. И, лишь оказавшись на продолжительной охоте за нечистью в лесах, уяснил, зачем ему знать, как стирать собственную одежду. Наставник поблажек не давал, заставляя учиться не только дичь или рыбу на ужин ловить, но и готовить. Просто никогда не было, но окружённый большой семьёй Илья так и не растерял своего оптимистичного взгляда на мир, что Александра то ли радовало, то ли раздражало. Иногда Илье казалось, что наставник сам не может определиться.

– Ты по-прежнему ищешь информацию о нашем гербе? – поинтересовался Александр, с внезапной охотой поддержав разговор, когда Илья прекратил мельтешить и болтать без умолку.

– Ага, я уже раскопал, что символика шакала появилась на гербе намного раньше, чем было записано. Какой-то дурак либо ошибся, либо не хотел выяснять, но не Валадан ашорский создал этот герб при объединении северных земель, он его перенял у Сератского княжества вместе с названием. Судя по тому, что я нашёл, герб был создан первым сератским князем и не менялся с самого основания.

– С чего ты так убеждён?

Илья расслышал улыбку в голосе наставника. Он тоже любил выяснять правду, но не испытывал необъяснимого стремления своего ученика докапываться до самой главной первопричины с остервенением, словно от этого зависит жизнь.

– Валадан родился здесь, в Ашоре. На севере, – с нажимом дополнил Илья, обрадованный шансом поделиться. – Тут водятся волки, а не шакалы.

– Ты говоришь, что шакала в символику поместил князь сератский, но и его княжество было на севере, просто ближе к горному хребту. Получается, и он не мог видеть шакалов в округе, – возразил Александр. Наставник не выглядел таким же воодушевлённым, но его интриговало, какие контраргументы будет использовать Илья.

– В этом и есть главный интерес. Упоминается, что основатель Сератского княжества был одним из тех, кто пришёл из-за гряды. Скорее всего, и там он был князем. В архивах библиотеки он записан как Зоран сератский, и теперь я ищу, из какого он мог быть древнего города. Шакалы водились в средней и южной полосе той местности. Это несколько сужает круг.

– Разве Зорана не Северным волком прозвали? – припомнил Александр, на что Илья воодушевлённо закивал, едва не захлёбываясь от радости, что его наставник подумал о том же, о чём и он, когда нашёл эти записи.

– Вот именно! Его считали истинным предводителем! Волком, ведущим свою стаю, но никак не шакалом, которые держатся по одиночке! – пылко затараторил Илья, перестав глядеть под ноги и едва не споткнувшись о неровную кладку дороги. – Не мог же он выбрать герб случайно?! В этом есть какой-то секрет. Символика должна что-то значить!

Александр скептически изогнул бровь.

– Не во всём нужно искать тайные послания. Может, он хотел изобразить волка, но художник был криворуким и в дальнейшем потомки увидели не то, что было задумано изначально.

Илья разинул рот, готовый возразить, но остолбенел, сбитый с толку бесхитростной мыслью. Александр тоже остановился и, не выдержав, засмеялся. Илья не мог справиться с неприятным удивлением. Сильнее всего он ненавидел тайны, ответ на которые оказывался пустышкой, простым недопониманием или отсутствием той самой загадки, к разгадке которой он думал, что шёл.

– Нет, – отчаянно простонал Илья, на лице отразилось оскорблённое выражение в ответ на очередной смешок Александра. – Нет! Там что-то есть, я уверен! Разве не странно, почему Валадан, присоединяя Сератское княжество, не оставил свой герб? Нам известно, что название было взято из-за договорённости с отцом Алии, его жены, но почему он сменил свой герб на чужой?

В глазах Александра появилась нужная заинтересованность, он не мог отмахнуться от очевидной несостыковки. Валадан тоже был Мороком, и Илья не мог отделаться от раздражающего зуда близкой разгадки. Казалось, что Валадан выяснил нечто важное, что заставило его отказаться от своего родового герба ради другого. Это слишком серьёзный поступок, чтобы являться прихотью или простой ошибкой.

– У тебя самого маска… – Илья понизил голос и подошёл ближе, чтобы прохожие не разобрали его дальнейших слов, – …маска шакала. Разве тебе не интересно? За этим точно скрывается какая-то тайна.

Александр одарил ученика снисходительной улыбкой со знакомым скептическим наклоном головы. Возможно, и было интересно, но его внимания требовали другие, реальные заботы.

– Если в символику и был вложен какой-то особый смысл, то прошли сотни лет. Все, кто знал тайну и для кого она была важна, – мертвы.

Напоминание об этом оставило неприятный осадок, но Илья не позволил и в этот раз сбить себя с толку. Он тряхнул светлыми волосами и, недовольно ворча себе под нос, вышел на главную площадь перед дворцом.

Яркие лучи солнца окутывали, согревая весенним теплом. Илья вдохнул полной грудью, наконец оставляя позади смесь запахов базарной улицы. Облицованный мрамором дворец возвышался впереди, а отражающийся в окнах свет то и дело слепил. Илья прикрыл глаза ладонью и осмотрелся, видя, как знакомая малышня пытается ободрать цветущую черёмуху. Александр тоже их заметил и свернул к Марку, который со скучающим выражением лица наблюдал за Яриной и Мстиславом: они пытались достать нижнюю ветку, но ни двенадцатилетнему принцу, ни тем более его семилетней сестре не доставало роста. Помимо этого они пихались и толкались, споря о том, кто кого должен подсадить. Мстислав был выше сестры на целую голову, однако стоило им оказаться вместе, и оба начинали вести себя как пятилетки. Марк не встревал, расслабленно положив руку на меч.

– Помочь им не собираешься? – спросил Александр у своего друга.

– Жизнь – череда испытаний. Нужно уметь принимать безвыходные ситуации, – многозначительно изрёк Марк, не удержавшись от ухмылки. Ему явно было скучно, и детская ссора оставалась единственным развлечением.

– Это дети и черёмуха. Она отцветёт раньше, чем они признают поражение.

Немного поразмыслив, Марк согласно кивнул, однако в итоге Александр встал рядом с другом в схожей задумчивой позе, и никто не предпринял попыток помочь или отговорить детей от бесполезного занятия.

Илья фыркнул и хотел было опустить для принца и принцессы ветку, как дети сами его заметили. Ярина восторженно завизжала и, позабыв о черёмухе, бросилась к Илье. Девочка налетела на него, заехав головой прямо в живот, от чего Илья едва не согнулся, но тут же через силу выдавил улыбку, потому что принцесса продолжала радостно кричать с перерывами на смех.

– Илья! Ты куда уходил? – лепетала Ярина. – Ты уезжал?

– Нет, только на базар заглянул. Завтра поеду в…

– За чудовищами?! Упырей убивать поедешь?! – встрял Мстислав, тоже потеряв интерес к дереву.

– Не в этот раз, – неловко поправил Илья, пока Ярина так нетерпеливо дёргала его за рукав, что юношу то и дело покачивало. – Я просто…

– С дядей Александром поедешь? – как и его сестра, не слушал Мстислав. – Мне можно с вами? Вы обещали, что однажды поедем вместе!

– И меня! Меня возьмите! – не отставала Ярина, со всей силы задёргав Илью.

Юноша бросил взгляд, полный мольбы о помощи, на своего наставника, но Александр ответил улыбкой и знакомым «сам разбирайся» выражением лица.

– Нам пора внутрь, – напомнил Марк принцу и принцессе. – Ваши крики полплощади слышит. Несдобровать нам всем, если и до вашей матери долетит.

Дети немного присмирели, помня, как часто Анна просила их вести себя спокойно на людях и тем более не кричать так, что даже во дворце слышали. Брат с сестрой, как по команде, обернулись на высокие окна, проверяя, нет ли их матери поблизости.

– Покажи глаза! – взволнованно потребовала Ярина, когда Анны в окнах они не обнаружили.

– Да-да! Покажи! – присоединился к мольбам Мстислав.