– Похоже, но не совсем. Там другой уровень и другие люди. Про «600» не вполне верно, там сколько не взрывай – особенно на картину не повлияет. В нашем клубе фигуры значительнее. Там – да, страшно представить. Но там и охрана соответствует. Сегодня как раз меня должны были из кандидатов в действительные члены переводить, раз в год проводят подобные мероприятия. В прошлом году поставили испытание – увеличить в пять раз инвестиционный портфель под личным управлением. Почти получилось.

У меня в голове как будто замигала зеленая стрелочка. Так иногда бывает, когда чувствуешь, что прямо вот здесь и сейчас надо сделать что-то важное, что поможет в достижении цели. С другой стороны – было неприлично похоже на разводняк.

– И много не хватает?

– Прилично. В прошлом году было два миллиарда почти, условие в том, чтобы стало десять. Плодово-овощной инвестор вложился всем, чем мог, но оказалось и этого недостаточно. Около четырехсот миллионов я за сегодня точно не смогу найти. Останусь кандидатом еще на год. Коллеги приходили почву прозондировать – им проще, у одного папа – он покосился на потолок, – у другого семья перевела фонды к нему под управление, да еще, оказалось, один из моих ключевых клиентов – их старинный приятель. Я три года с ним работал, но буквально пару недель назад он вывел активы в другой банк, в Сашин как раз. Они с испытанием справились, молодцы, ребята.

Но искренней радостью за коллег и ребят-молодцов там и не пахло. Рассказ был трогательный, конечно. И в его правдивость можно было верить, можно было сомневаться. Я решил поверить.

– Сергей, а давай на «ты»?

– Давай, конечно. Мы ровесники, наверное.

– Смотри, я по-простому изложу сейчас, а ты мне что-нибудь посоветуешь, ладно?

– Да, разумеется.

– У меня на счету, как я уже говорил, нечаянно нарисовалось слишком много денег. Я даже близко не представляю, что с ними делать, а главное – как это делать правильно. Дальше мысли «раздать долги и закрыть ипотеку» я за два дня не продвинулся. Хотя нет, вру, были мысли купить пять квартир и их сдавать. И еще про пиджак с кармана́ми, но это лирика. Но, сдаётся мне, хуже поступить невозможно, только если потерять или пропить. Пропить столько я не смогу точно. Потерять – значительно проще. И мне нужен ответственный человек, который посоветует, что делать дальше, чтобы деньги работали нормально, а не так, как я про квартиры думал.

– С квартирами мысль довольно в лоб, конечно. Прямое такое решение: как потратить много денег? Конечно, купить недвижимость в Москве. Но тут надо думать чуть дальше. Кто будет заниматься сдачей в аренду, ремонтами, обслуживанием, налогами. Ну и с точки зрения выгоды это решение не самое удачное. Я бы рекомендовал подумать над несколько другими направлениями: два-три депозита в разных банках с нарастающими процентами и инвестиции. Есть хорошие проверенные фонды, я могу порекомендовать. Через полгода денег станет пусть не вдвое, но процентов на 28-30 больше, гарантированно.

– Вот, я знал, у кого спрашивать. Про разные банки я тоже думал, нельзя класть все яйца в одну штанину, это точно.

– Как ты сказал? В одну штанину? Надо будет запомнить, очень правильная мысль!

– А вот с инвестициями сложнее. Я, признаюсь, даже учебник по финансовой грамотности прочитал как-то пару лет назад. Нарочно. Целиком, весь. И понял только одно: сложные проценты для меня реально слишком сложные. У меня же высшее гуманитарское образование, мне циферки эти трудно даются. А формулы – те вообще как серпом…

– По штанине?

– Ага, по ней самой. Смотри: если ты мне поможешь сделать так, чтобы деньги работали правильно и хорошо – я те самые необходимые четыреста кладу в твой портфель, ты с ним гордо идешь в клуб и хлопаешь им по фасаду Сашу и второго, семейного, который клиентов переманивает. Идет?

– Так не бывает.

– Как?

– Ну вот так, как сейчас. Я планировал закрыться в кабинете, надраться чистым виски и прогулять заседание. И тут открывается дверь и приходишь ты. С деньгами! Так не бывает. Это чудо какое-то.

– Это жизнь, Сергей. Тут и не такое бывает. Снимай к чёрту этот галстук, давай говори, что делать будем?

Позже я не раз задумывался, с какого же перепугу я отдал практически первому встречному сумасшедшую кучу денег? И решил сперва, что это просто день такой был: я до конца не верил во все эти нечаянные миллионы, даже примерно не представлял ни их количество, ни что с ними дальше делать, ни тем более – как? А потом, поразмыслив, остановился на мысли, что это Боги так управили. Сам бы я тогда так точно не смог.

Глава 3. Проблемы начинают решаться. Улаживаем вопрос с будущим.

Жизнь – штука интересная. Не всегда веселая, но интересная – почти всегда. Если интересоваться, конечно. Если ныть, обижаться, сетовать, негодовать или как-то еще выражать несогласие с генеральной линией бытия – линия не поменяется. Поменяется все, кроме нее. Уйдет покой, за ним – здоровье, где-то между ними уйдут жена или муж. И останется уныло жаловаться на судьбу ей же самой. Этим занятием, противоречащим логике и здравому смыслу, сейчас многие занимаются. Особо ушлые граждане им ещё самоучители, марафоны и мастер-классы продают, как лучше жаловаться, чтобы мир тебя услышал и повернулся нужной стороной. Забавный подход. Мне всегда представляется обратная сторона слона, нависшая над муравьём, который истово наполняет Вселенную мольбами о том, чтобы слон повернулся к нему хоботом. Зачем, правда, не ясно. Но всегда заканчивается все одинаково. Вместо того, чтобы строить муравейник или вдумчиво тащить куда-нибудь гусеницу, чтоб там её потом съесть с семьёй и друзьями, муравей занят исправлением законов бытия силой разума. Итог предсказуем, конечно.

Мудрость – вещь сложная. К кому-то приходит под старость, в окружении денег и кучи болячек, которые почти полностью нивелируют удовольствие от материальных благ. К кому-то не приходит вовсе. Такие спасаются либо хитростью и удачей, либо наглостью, которая, как известно, второе счастье, а для некоторых – даже первое. Не хитрые, не наглые и не мудрые чаще всего повторяют карьеру муравья, описанную выше.

Обиднее всего понимать, что на месте муравья находишься ты сам. Со мной так тоже бывало. Сидишь без работы, набрав кредитов, и злобно поглядываешь на небо, эдак с претензией – когда, мол? Где все эти счастье, радость и веселье, которыми должна по идее быть наполнена человеческая жизнь? Но вместо небесной манны тут тебе звонят из банка и интересуются, когда ты деньги вернёшь? Ты соглашаешься на любую работу, любую зарплату и вообще готов уже практически на все. Начинается беготня по кругу, чтобы отдать чужим людям чужие деньги, которые всего несколько минут побыли твоими. От этого чувствуешь себя как-то обидно лишним, особенно если где-то рядом наблюдается чужой праздник жизни, для контраста. Для уверенности в своих силах, семейного благополучия и здоровья это всё губительно, конечно. И характер от таких испытаний у многих портится. Стоишь, бывало, в кругу коллег, а они обсуждают поездку в отпуск. А ты такие названия только в школе на географии слышал, да по телевизору. Океаны, джунгли, шедевры мировой архитектуры и кулинарии крутятся вокруг каруселью, ярко и с огоньком. И тут как на грех спрашивают тебя, как близстоящего участника обсуждения: «а куда ты хочешь съездить?». А ты в данный конкретный момент кроме как «да в табло тебе, куда еще?» и предложить ничего не можешь. Понимая при этом, что люди-то ни в чем не виноваты, особенно в том, что у них есть деньги и хорошее настроение, а у тебя – нет.

Лорд Сергей развил кипучую деятельность мгновенно. Две отрывистых команде Бадме – и пред его и моими очами предстали два банковских работника. Одна – невысокая дама лет сорока́, с коротким каре и в стандартной форме банка, которая была ей заметно маловата в животе и в, деликатно говоря, бедрах. И второй, тоже в форме, но ему она была наоборот великовата: тощая шея крайне свободно чувствовала себя в воротнике рубашки, и даже галстук в фирменных цветах ничуть ситуацию не исправлял. Я где-то читал, что по-хорошему брючина спереди должна ложиться на ботинок и образовывать один залом. У этого она образовывала целую гармонь.

Дама, как выяснилось, руководила той секцией ада, то есть банка, конечно же, которая отвечала за грешных ипотечников. Ей была дана команда подготовить документы на погашение и снятие обременения. Паспорт я вручил Бадме, пока Сергей Павлович командовал, она через минуту вернула документ обратно, а работникам выдала копии. Дама покинула кабинет со скоростью, вызывающей недоверие к законам физики.

Сотрудник, глядя на которого толпились и пытались вырваться один перед другим эпитеты «унылый», «сутулый» и «мешковатый», оказался юристом какой-то хитрой инвестиционной направленности. Сергей надиктовал ему задач гораздо больше, причем из всего прослушанного я понимал более-менее уверенно только предлоги, союзы и некоторые цифры. В остальном – как техническая литература на немецком языке: какие-то аббревиатуры, проценты, доли и прочие специальные термины. Внимательно все записав, работник отправился на выход. Сзади он выглядел еще печальнее – собранный в гармошку пояс брюк, зажатый ремнем, обернутым вокруг талии в два оборота, за который была заправлена рубашка, смятая в комок. Душераздирающее зрелище.

–Так все плохо в банке с одеждой? – поинтересовался я.

–Не поверишь: сам такое купил, нарочно. – хмуро отозвался Сергей. – и второй год так ходит. Уверяет, что серьезно занимается пауэрлифтингом и вот-вот придет в идеальную форму.

–Шара?

–Что – «шара»?

–Ну, говорят, у математиков идеальная форма – шар. Ему бы пошло. А то на нем складок больше, чем на гофрированном шланге…

–Но специалист он отличный – не отнять. Час максимум даю, и все готово будет.

–Ты мне как-то в щадящем режиме можешь пояснить, что за шифровки ты ему надиктовал?

–Если без деталей – то он принесет пакет документов, по которым ты поручаешь мне беречь и растить твои деньги, ту часть, о которой мы условились. Когда их станет больше – из разницы меня премируешь. Если их станет меньше – я компенсирую ущерб.

–Да хорош! Такого не бывает же! Чтоб банк мне что-то платил?

–Ну, во-первых не банк, а я лично. А во-вторых привыкай – богатые в банк ходят с легкостью и удовольствием, потому что он им платит больше, чем они ему.

–Поди привыкни к такому… Я думал, придется чахнуть, как Кощей, Плюшкин или та алчная утка в цилиндре, что купалась в золоте, как ее, Скрудж что ли?

–Скрудж, да. Я тоже смотрел в детстве. Отчасти поэтому и в финансы пошел – очень хотелось богатым стать. Слушай, может пообедаем? Часа полтора есть в запасе. А тут рядом ирландский паб, почти похож на настоящий.

На выходе из кабинета Сергей что-то еще скомандовал цветку прерий на их цифровом языке, Бадма ответила привычным «Yep, boss!», и мы отправились в паб.

Там лорд за руку поздоровался с барменом, а тот кивнул на стоящие за спиной стройные ряды блестящих бутылок с виски, проведя ладонью по шее, дескать, раз без ошейника в обед – так не внедрить ли ячменного настоя? Я глянул на ассортимент – дай Бог если четверть названий знаю. Как тяжело быть богатым. Сергей от виски решительно отказался, и мы заняли один из столиков с зелёными диванами в глубине бара. Банкир без галстука, с закатанными рукавами и в кабаке был настолько похож на нормального человека, что я даже удивился такой дивной метаморфозе. Сидит, трескает фиш энд чипс как докер какой-нибудь. А что ботинки у него, поди, четверть миллиона стоят, а то и подороже – так их под столом не видно. Вообще, в антураже паба он был здорово похож на МакКонахи из «Джентльменов». Светлые курчавые волосы, льдисто-серо-голубые глаза, тонкий прямой нос с глубокой переносицей. Вон и яйца маринованные заказал.

– Слушай, а какие у тебя планы на вечер? – он оторвался от еды.

– Да я как-то опасаюсь загадывать. С утра день не задался: то денег привалило, что лопатой не отгрести, то вон с банкиром обедаю. Особых планов нет, короче говоря. – ответил я под его смех.