Надежда Соколова: Владелица замка «Темные пески»

Глава 1

«Замок «Темные пески» возвышается над плодородной равниной, как мрачный страж в самом сердце империи Драгораш. Его башни, сложенные из древнего, почти черного камня, добытого в глубинах Гор Драконьего Хребта, увенчаны остроконечными шпилями, будто вонзающимися в небо. Каждый шпиль украшен железными флюгерами в виде воронов с распростертыми крыльями, скрипящими на ветру, словно предвещая беду. Стены, испещренные временем и покрытые местами цепким плющом цвета старой крови, излучают едва уловимый холод даже в летний зной – вечное напоминание о его прошлом. У основания стен, в трещинах между камнями, иногда можно разглядеть выцарапанные руны, почти стершиеся от времени, но все еще источающие слабый, мерзкий гул, если к ним прикоснуться.

Со всех сторон замок окружают щедрые земли: на юге и востоке простираются золотистые поля пшеницы и ячменя, перемежающиеся садами, где зреют сочные фрукты – яблоки, сливы и темно-красные гранаты, которые местные жители шепотом называют «кровавыми плодами». К северу подступают дремучие леса Иммерталь, полные вековых дубов, темных елей и вековых тайн; по их опушкам бегут ручьи, сливающиеся в полноводную реку Аштар, огибающую замковые владения с запада. Вода в этих ручьях всегда холодна, даже в разгар лета, а рыбаки избегают ловить рыбу в тех местах, где тень от замка падает на воду. А там, на западе, высятся суровые хребты Гор Драконьего Хребта, их заснеженные вершины теряются в облаках, а склоны хранят залежи железа и серебра, столь ценные для короны. В предгорьях, среди скал, прячутся старые шахты, где когда-то ведьмы добывали руду для своих темных обрядов, а теперь трудятся каторжники под присмотром надсмотрщиков Артарашей.

Считается, что в глубокой древности, задолго до восхода имперского солнца, замок принадлежал могущественному и тайному клану ведьм, именовавших себя Хранительницами Бездны. В его сумрачных залах и подземных склепах они творили свою черную волшбу, призывая силы, от которых стыла кровь в жилах. Говорят, что самые темные ритуалы совершались в лунные ночи в центральной башне, прозванной местными «Иглой Теней». Ее верхние ярусы до сих пор закрыты для всех, кроме главы рода Артарашей, а ключ от черных дверей, ведущих наверх, хранится в железном ларце под охраной трех заклятых стражей. Именно поэтому сами камни замка, от фундамента до зубцов стен, насквозь пропитались магией, впитав ее, как губка, и запечатав на века вперед. Эта магия до сих пор шевелится в тишине, проявляясь холодными сквозняками в запертых комнатах, странными бликами в сумерках и шепотами, доносящимися из глухих уголков. Слуги иногда находят на полу коридоров отпечатки босых ног, обведенные инеем, хотя никто не мог пройти там незамеченным.

Ведьм изгнал великий император Ракташар, да будут боги благословенны к его памяти. Его поход против Тьмы, длившийся десятилетия, завершился кровопролитной осадой «Темных песков». Легенды гласят, что последняя битва развернулась в самом Сердце Замка – в круглом зале под «Иглой Теней», где пол выложен мозаикой в виде спирали, ведущей вниз, в темноту. Падшие колдуньи, прежде чем пасть, наложили на стены свое последнее, яростное проклятие, и с тех пор ни один Артараш не доживал до старости без того, чтобы не увидеть во сне горящие глаза в глубине зеркал. Новые хозяева поселились в опустевшем замке относительно недавно, не больше двух веков назад. Их потомки, графы Артараш, завладели не только обширными землями, некогда принадлежавшими ведьмам, но и, благодаря удачным бракам, военным заслугам и порой сомнительным сделкам, прибрали к рукам соседние территории – плодородные долины вдоль Аштара и стратегически важные подступы к горным перевалам. Их герб – черный ворон на кроваво-красном поле – теперь красуется на знаменах над каждым поселением в округе.

Это стремительное возвышение и расширение владений Артарашей, разумеется, вызвало глухое, а порой и открытое недовольство окрестных дворян, чьи роды считали себя куда более древними и заслуженными, но менее удачливыми. На пирах в соседних замках шепчутся, что Артараши платят за свою удачу слишком высокую цену, и что их предок, первый граф, заключил сделку с тем, что до сих пор шепчется в стенах «Темных песков». Но эти разговоры быстро затихают, стоит лишь кому-то неосторожно вспомнить, как внезапно угасли родовитые соседи, осмелившиеся бросить вызов вороньему дому».

Я прервала чтение сухого исторического фолианта, закрыла тяжелую кожаную обложку с потускневшим золотым тиснением, на котором едва угадывался герб моего рода – ворон с распростертыми крыльями, обвитый чертополохом. Книга издала глухой стук, когда я отставила ее в сторону, и облачко пыли поднялось с пергаментных страниц, закрутившись в луче закатного света. Пыльный запах древних чернил, тлена и чего-то горьковатого – возможно, следов защитных заклятий – смешивался с ароматом воска, которым натирали темное дерево стола. На его полированной поверхности отражались блики заката, словно лужицы расплавленного золота.

Сквозь высокое стрельчатое окно моих покоев, расположенных в южной башне, лился теплый, густой свет угасающего дня. Свинцовые переплеты делили вид на равнину на части, как в старинной витраже, лишенном цветных стекол. Там, за зубчатым краем крепостной стены, за бескрайними полями, уже тронутыми вечерней синевой, садилось огромное багровое солнце. Оно окрашивало облака в оттенки пурпура и золота, а длинные тени от башен замка ложились на землю, словно щупальца, тянущиеся к дальним хуторам, где крестьяне уже зажигали в окнах тусклые огоньки. Воздух наполняла предвечерняя тишина, нарушаемая лишь криком пролетающей вороны – старой знакомой, что каждый вечер садилась на край моей башни – да далеким лошадиным ржанием со двора, где конюхи готовили стойла для гостевых коней.

Приближался вечер. Вечер приема. Уже совсем скоро подъедут кареты, запряженные вороными жеребцами с серебряными подковами, заполнив обычно суровый внутренний двор шумом, светом фонарей и гостями. Я знала, что среди них будут и те, кто улыбается мне в лицо, шепча за спиной проклятия, и те, кто мечтает увидеть, как род Артарашей падет, как пали когда-то ведьмы. Следовало подумать о платье, в котором я, графиня Маргарита горт Артараш, выйду встречать этих гостей – и соседей, и завистников, и союзников в одном лице. Выбор должен был быть безупречным: ни слишком роскошным, чтобы не вызывать лишних пересудов, ни слишком скромным, чтобы не дать повода усомниться в моей власти.

На самом деле меня звали Маргаритой Андреевной Артарашевой. Мне было тридцать семь. И не так давно – казалось, всего вчера – я жила на Земле, в том мире, где магия была сказкой, а благородные рыцари – картинками в книжках или героями сериалов.

Моя жизнь там была выкрашена в оттенки серого. Я работала мелким клерком в небольшой, ничем не примечательной компании, занимавшейся чем-то вроде логистики или бухгалтерского аутсорсинга – детали уже стирались из памяти, как ненужный мусор. Офис находился на четвертом этаже стеклянно-бетонной коробки с вывеской «Бизнес-Плаза», где лифты вечно пахли дешевым освежителем с ароматом «морской свежести». Мой рабочий день начинался с давки в переполненном автобусе, где пахло потом, дешевым парфюмом и утренней тоской. Я сидела, прижав сумку с бутербродами к груди, и смотрела в запотевшее окно на серые дома, серые дороги, серые лица.

Офис располагался в унылом бизнес-центре на окраине города, в помещении с вечно гудящими кондиционерами и тусклыми люминесцентными лампами, мерцавшими, как умирающие светляки. Моим царством был крошечный уголок с древним компьютером, который гудел, как пчелиный рой, каждый раз, когда я открывала больше двух файлов одновременно. Стол был завален стопками бумаг, требующих бесконечного вбивания цифр в таблицы или составления однотипных отчетов, которые никто никогда не читал до конца. Начальник, вечно недовольный и помешанный на «KPI», мог наорать из-за опечатки, а потом полдня ходил по офису и рассказывал анекдоты, словно пытаясь загладить вину. Коллеги делились на сплетников, тихонь и таких же выгоревших, как я.

Зарплата… Зарплата была ровно такой, чтобы перебиваться с нее на следующую зарплату. Аренда моей обшарпанной однушки в панельной хрущевке на самом краю города съедала львиную долю. Окна выходили на промзону, где по ночам горели тусклые огни складов, а по утрам гремели грузовики. Вечно что-то ломалось – то кран подтекал, оставляя ржавые подтеки на раковине, то лифт вставал (и приходилось тащиться на девятый этаж пешком, слушая, как за тонкими стенами соседи ругаются или смотрят телевизор на полной громкости), то соседи сверху заливали, и потолок покрывался желтыми разводами.

Денег хватало на самое необходимое: дешевые макароны, курицу по акции, самую простую бытовую химию с резким запахом, от которого першило в горле. Новую одежду я покупала раз в год, по большим скидкам, мечтая о красивом платье, которое никогда не наденет мелкий клерк. Оно так и висело в шкафу, затянутое в пакет, дожидаясь «особого случая», который так и не наступал. Отпуск – это неделя у родителей в деревне, где пахло навозом и свежескошенной травой, или, в лучшем случае, бюджетный пансионат у не самого чистого моря, где вода у берега была мутной, а завтрак в столовой состоял из холодной овсянки и чая с странным привкусом. Кино, кафе, книги – все это было редкой роскошью, тщательно планируемой тратой.

И вот в этой серой, предсказуемой, лишенной перспектив реальности я часто мечтала. Мечтала отчаянно, как глоток воздуха после долгого ныряния. Читала фэнтези запоем, пряча книгу под столом во время работы, смотрела исторические драмы на потрескавшемся экране старого ноутбука, представляла себя то могучей волшебницей, повелевающей стихиями, то благородной дамой в роскошных платьях, окруженной вниманием галантных рыцарей в сияющих доспехах. По вечерам, лежа в кровати с пружинами, оставлявшими синяки на боках, я закрывала глаза и воображала замки с тайными ходами, где за каждым поворотом ждало приключение, магию, которая окрашивала бы мир в яркие цвета, страсть, способную сжечь дотла, смысл, который так очевидно отсутствовал в моей жизни мелкого винтика в огромной бездушной машине.

Намечталась на свою голову, как оказалось. Буквально.

Однажды утром я проснулась (в своем теле, тридцатисемилетнем, но почему-то без привычной ломоты в пояснице) не в своей обшарпанной однушке с видом на трубы, а в огромной, прохладной спальне с каменными стенами, украшенными гобеленами с охотничьими сценами. Высокие готические окна пропускали свет, окрашенный в синеву рассвета, а вместо скрипучего дивана подо мной был широкий резной лож с балдахином из тяжелого бархата цвета спелой сливы. Первое, что я почувствовала – запах: не затхлость и плесень, а дымок камина, сушеных трав и чего-то неуловимо древнего, что витало в воздухе этих стен.

Здесь вместо начальника-хама были слуги в ливреях с фамильным гербом, низко кланяющиеся и называвшие меня "ваша светлость". Здесь вместо тупых отчетов существовала настоящая магия – странная, пульсирующая где-то под грудью сила, которая то замирала, то билась, как второе сердце. Она отзывалась на мои смутные желания: стоило лишь сильно захотеть – и свечи в зале зажигались сами, а в особенно эмоциональные моменты предметы вокруг начинали дрожать, будто в невидимом потоке.

И здесь, вместо бесконечного ожидания хоть какого-то изменения, старый управляющий замком, сухопарый мужчина с лицом, напоминающим высохший пергамент, на второй же день моего "правления" почтительно, но твердо объяснил: моя главная задача – выйти замуж и родить наследника, дабы продолжить славный род Артарашей и укрепить их владения. "Вашему дому нужен продолжатель, миледи, – сказал он, избегая моего взгляда. – Особенно… учитывая обстоятельства".