Я не знала, что на это ответить. Ну да. Он был милым. Очень милым. И красивым, и невероятно талантливым. А еще он не разбирался в поп-культуре – и был очарователен в своем неведении. Да кто в наше время не знает, что Дарт Вейдер – отец Люка Скайуокера? Матео. Вот кто. Это просто смешно. И ужасно мило. Признаюсь, его отвисшая челюсть – лучшее, что мне довелось увидеть за этот месяц. А может, и за этот год.

– Ты улыбаешься. Значит, ты больше не сердишься на меня?

Вытащив еду из микроволновки, я достала вилку из ящика.

– Клара, я не сержусь на тебя.

– Но ты рассердилась, когда я наложила на Матео заклятие радости. Вот, видишь, ты опять хмуришься.

Я накрутила фетучини на вилку и отправила еду в рот, лишь бы не отвечать.

– Реакция взрослого человека. – Сестра улыбнулась, кинула ложку в раковину и убрала мороженое в холодильник. – Хочешь знать, что я думаю?

Я прожевала, проглотила, а затем запихнула в рот еще одну слишком большую порцию фетучини.

– Я говодная, – пробубнила я с набитым ртом. Да, в этом была вся я. Вела себя совсем как взрослая. Заедала чувства.

– Мне кажется, тебе нравится этот оборотень.

Я хотела хмыкнуть, но вместо этого подавилась пастой. Клара забрала контейнер у меня из рук, поставила его на столешницу и принялась стучать мне по спине, пока я наконец не проглотила кусочки еды и не сделала глубокий вдох.

– И поскольку он тебе нравится, ты не хочешь, чтобы сестра помогала ему вместо тебя. Очевидно, что твой дар снимать заклятия оказывает на него такой же положительный эффект, как и моя магия. Вот поэтому-то он в тебе и нуждается. – Она погладила меня по спине. – Ты просто немного ревнуешь. Но это нормально. Он тебе нравится.

Я хотела было возразить, но потом вспомнила, с кем я разговариваю. Клара умела читать мысли людей как никто другой. Она была Аурой, и в этом заключался ее дар. Она знала, что думают и чувствуют люди, и, черт возьми, в данном случае тоже была абсолютно права. Я действительно ревновала! Это было так глупо.

– Мы просто друзья, – вкрадчиво призналась я.

– Друзья, – повторила Клара так, словно пробовала новое слово на вкус. Она вернула мне контейнер с фетучини. – Что ж, годится.

– Ты думаешь?

– Ты не хочешь быть ему другом?

– Конечно я хочу быть ему другом.

– Тогда я не вижу проблемы.

– Потому что нет никакой проблемы.

– Тогда почему ты жуешь фетучини в час ночи и рычишь на меня?

– А почему ты ешь мороженое в час ночи?

– Иви. – Клара рассмеялась так, словно я сказала какую-то глупость. Собственно, так оно и было. – Ты же знаешь, что я сластена. Я могу есть мороженое «Тутти Фрутти» или лимонные пирожные в любое время дня и ночи. На черепаховый чизкейк это правило также распространяется. Просто ем, и все. – Пожав плечами, она улыбнулась, давая понять, что это – факт. И это было так.

Это была правда. Клару всегда тянуло на сладкое. Как она при этом умудрялась оставаться такой худенькой – тайна за семью печатями. Они с Вайолет изначально были стройнее остальных сестер, поскольку фигурой пошли в отца. Неважно, сколько тортов или пирожных поглощала Клара, вес она не набирала. Меня вполне устраивала моя мягкая округлая фигура, но я точно знала – калории от фетучини добавят объема моей попе. Но это не имело значения. Углеводы мне сейчас были нужнее, чем худая пятая точка.

– Всем нужны друзья, Иви. А ему – особенно.

– Почему ему – особенно?

– К тому же из друзей получаются самые лучшие любовники. – Она чмокнула меня в щеку. – Спокойной ночи.

– С чего ты вообще завела разговор об этом?

Хихикнув, сестра закрыла дверь, а я, повысив голос, сказала:

– О любовниках и речи не было.

Я смотрела в окно, наблюдая за тем, как Клара возвращается в каретную.

В этот момент я заметила, что Зи сидит на столешнице и смотрит на меня. Подхватив его свободной рукой, я прижала тельце кота к себе, а его лапки закинула себе на плечо. Он всегда позволял брать его на руки так, как мне заблагорассудится, и ни разу не выказывал недовольства.

– Зи, я ни слова не сказала о любовниках. Да, он, конечно, очень милый и хороший. Признаю.

Зи заурчал как сломанный моторчик, и мы направились в сторону спальни: одной рукой я придерживала кота, а во второй несла полночный перекус – двойную порцию фетучини.

– Я бы даже сказала – сексуальный. Отрицать это бессмысленно.

Зи хрипло мяукнул.

– Вот именно. Это не значит, что я хочу с ним переспать. Я каждый день вижу кучу красивых парней в баре. Но мне и в голову не приходит кинуться к ним в объятия.

На этот раз Зи хранил молчание.

– Клара права. Быть друзьями – это хорошо.

Я посадила Зи на кровать. Переодевшись в ночную рубашку и шорты с изображением лепреконов, которые попивали зеленое пиво, я съела фетучини, почистила зубы и запрыгнула в постель.

– Зи, что бы мне почитать сегодня на ночь?

Но кот, свернувшись калачиком, уже спал.

Я изучила стопку книг на прикроватной тумбочке. Да, на ней лежали книги. Комиксы пришлось отложить в сторонку, вечерами я теперь отдавала предпочтение легкому чтиву – на столике громоздились «Демоны ночи», «Жеводанский зверь»^[35] и «Оборотни: История происхождения». Я совершила набег на библиотеку Джулс в надежде найти какую-нибудь информацию о проблеме, постигшей Матео. Вчера на ночь я читала книгу об оборотне из Жеводана, и после мне снились кошмары, поэтому на этот раз я решила обратиться к «Истории происхождения». Сухие факты – это хорошо. Они не слишком страшные. Так ведь?

В первой части были перечислены основные характеристики оборотня, его сильные и слабые стороны. Некоторые из них мне были знакомы. А некоторые – нет. Например, чтобы иметь возможность творить, каждому оборотню необходимо было регулярно оборачиваться волком, соблюдая таким образом баланс.

Самый интересный факт, который я узнала прошлой ночью и который я, разумеется, не обсуждала с Матео, касался животных потребностей оборотней. Жажда крови и секса исходила от волка, запертого внутри каждого из них. В книге говорилось о том, что оборотень хотя бы раз в месяц должен выпускать волка наружу, чтобы тот мог вдоволь поохотиться и утолить жажду крови. Я также узнала, что некоторые при необходимости могли оборачиваться чаще одного раза в месяц. Полнолуние никак не влияло на их способность принимать животное обличие, хотя многие сильнее всего испытывали желание обернуться волком именно при свете полной луны.

Но больше всего меня поразили факты, касающиеся либидо оборотней. От словосочетаний «ненасытная потребность», «грубое спаривание», «агрессивное поведение в постели» и, наконец, фразы «будет преследовать свою жертву до тех пор, пока не завоюет ее» у меня буквально глаза на лоб полезли. Сначала я подумала: «Ничего себе!» Это был интересный урок – у меня даже мурашки по телу побежали. А затем я призадумалась. Ни разу не замечала, чтобы Матео проявлял агрессивный сексуальный интерес к кому-либо. Пришлось лишний раз себе напомнить, что я просто выполняю свою работу и мы с ним только дружим. Если все оборотни испытывают такое зверское влечение к противоположному полу, это еще не значит, что они готовы спать с кем попало. Правда заключалась в том, что Матео просто не воспринимал меня в этом плане.

Ну и ладно. Подумаешь. Мне нужно было выполнить свою работу – разрушить заклятие. Пора бы уже обсудить с Джулс план дальнейших действий. Сегодня мне предстояло выучить еще один урок истории.

На обложке книги, лежавшей у меня на коленях, был изображен оборотень, чьи сузившиеся и слегка прикрытые глаза светились жутким желтым светом. По спине пробежал холодок, когда я вспомнила, в каком состоянии сегодня пребывал Матео, сидя на диване. Услышав рык, зародившийся в его груди, я обернулась – и заметила, что его глаза блеснули золотом. Буквально на долю секунды. Но матерь котья, именно в этот момент я поняла, что смотрела вовсе не на Матео. А на его волка. И от взгляда, которым тот одарил меня в ответ, у меня подогнулись колени. К счастью, Матео сумел быстро взять себя в руки – в противном случае мне бы, наверное, пришлось указать ему на дверь. Но он выглядел таким замученным и нервным, что у меня язык не повернулся попросить его уйти. В тот момент больше всего на свете мне хотелось как-то отвлечь его, чтобы он успокоился.

Слава богу, Клара наложила на него заклятие радости, потому что от моей помощи проку было ноль. Собственно, именно это и выводило из себя. Я-то думала, что мое присутствие успокаивает Матео, но сегодня он, наоборот, представлял собой один сплошной комок нервов. С чем это было связано, я не могла взять в толк.

Вздохнув, я открыла книгу на разделе, посвященном происхождению оборотней. Я знала, что их появление каким-то образом связано с ведьмой, которая, возненавидев своих мучителей, прокляла их в наказание за причиненные ей страдания. Скажу честно, изначально меня не очень интересовала вся эта история. Но, прочитав по диагонали шестую главу, я нашла то, что искала.

Цыганка Этелинда, как и многие другие ведьмы, скрывалась от Испанской инквизиции. Но однажды ее все же поймали и, бросив в подземелье, пытали по обвинению в колдовстве. Ее мучителем был капитан Диего Ортега, легендарный охотник на ведьм, прославившийся своими изуверствами: прежде чем убить ведьму, он подвергал ее пыткам. Жестокие методы, благодаря которым он пытался заставить Этелинду выдать имена других ведьм и места расположения ковенов, лишь сильнее разожгли в ней желание мстить. Когда ей в случае неповиновения пригрозили пыткой внутри «Железной девы»^[36], она произнесла предсмертное проклятье:

«Капитан, мужчины – звери. Да будет так. Кровь твоей крови до скончания веков будет проклинать твое имя и платить за твои преступления. В каждом сердце красота будет томиться рядом со зверем, и только сам мужчина волен решать, кто будет править, а кто пировать. Я проклинаю тебя, капитан Диего Ортега, и весь твой род по мужской линии».

Пока эхо заклинания еще витало в воздухе, Этелинда прижалась спиной к шипам раскрытой «Железной девы», скрепляя проклятие своей кровью и своей смертью.

Вот это да. Неслабое заклинание. В книге не упоминалось, какой именно ведьмой была Этелинда. Или каким даром она обладала. У каждой ведьмы была своя особая сила, хотя все мы так или иначе обладали способностями к телекинезу и у нас от природы была хорошая интуиция. Я продолжила чтение.

Ирония заключалась в том, что Диего не прекратил охоту на ведьм. Наоборот, его стали бояться еще сильнее – он считался самым безжалостным охотником на ведьм во времена Испанской инквизиции, своих жертв он искал в сельской местности, и нередко – в обличье зверя. Он дал своему волку полную свободу и пожирал каждую ведьму, которую ему удавалось поймать, превратившись тем самым в зверя, которым Этелинда его и нарекла.

На следующих страницах книги были представлены черно-белые иллюстрации женщин – очевидно, ведьм, – чья одежда была разорвана, а тела обезображены. Ужас. Похожие изображения были напечатаны и в «Жеводанском звере». Я быстро захлопнула книгу.

– Ладно. С легким чтением на сегодня закончим.

По-видимому, несколько столетий спустя один из отпрысков Диего переехал во Францию, в графство Жеводан. Про́клятые ведьмой потомки расселились по всему миру. Становилось немного не по себе от одной только мысли, что некоторые оборотни – и тому было множество доказательств – действительно позволяли своему внутреннему зверю одерживать верх. Я выключила ночник и зарылась в подушки с одеялом.

Матео не производил впечатления кровожадного монстра, который выслеживает и убивает ведьм. Совершенно чуждый образ. Он был, как Клара и сказала, хорошим парнем.

– Да нет, ерунда это все, – пробормотала я в подушку, проваливаясь в сон.