Неважно, что он был очень красивый. У него были задумчивые выразительные глаза и непослушные волосы, спускавшиеся чуть ниже идеально очерченной линии челюсти. Но Джулс убьет меня, если я соглашусь помочь. Спрыгнув со стойки, я продолжила заниматься своими делами, стараясь не обращать внимания на мелькнувшее в его взгляде отчаяние. Джулс установила правила не просто так. Она была умной и осторожной. Она оберегала нас. С тех пор как мама, выйдя на пенсию, передала Джулс бразды правления Новым Орлеаном и уехала в Альпы вместе с папой, сестра относилась к своей работе очень серьезно. Поэтому я проигнорировала нахмурившегося оборотня – я видела, как плотно сжались его губы, но прошла мимо.

– Я готов заплатить, сколько скажешь.

Он следовал за мной по пятам, пока я переворачивала стулья и ставила их на барную стойку, чтобы уборщики могли навести здесь порядок после закрытия. Расположившийся за стойкой Джей-Джей протирал стаканы и с интересом поглядывал то на меня, то на оборотня – происходящее явно забавляло его. Приподняв идеальную бровь, он усмехнулся. Это могло означать что угодно. Например: «Какой красавчик, смотри не упусти его». Или: «Он опасен, держись от него подальше». Когда-нибудь я научусь правильно трактовать глубинный смысл выразительного молчания Джей-Джея.

– Слушай, дело не в деньгах. – Я поставила третий стул на стойку и почувствовала, как широкая ладонь гостя сжалась на моем предплечье.

– Пожалуйста.

Я резко повернула голову в его сторону, и мои волосы, затянутые в тугой высокий хвост, со свистом очертили в воздухе полукруг. Я выразительно посмотрела на собственную руку, и только тогда он разжал свои пальцы.

– Извини, – пробормотал он. – Мне просто… нужна помощь.

Итак, теперь он точно был готов умолять. Его глаза попеременно светились то орехово-золотым, то холодно-коричневым цветом – да, похоже, в них действительно было что-то сверхъестественное. Это меня насторожило, признаю. Но правила есть правила.

Я уперлась рукой в бок и посмотрела в окно: несмотря на поздний час, на улице было оживленно. Мы закрывали «Котел» в полночь, но другие заведения на Мэгэзин-стрит продолжали работать.

Прикусив губу, я обернулась:

– Ты говорил об этом со своими?

– Со своими?

– Да, с оборотнями. Ликантропами. Со своей семьей.

– У меня нет семьи.

– Как, совсем?

– Совсем.

– Совсем-совсем?

– Разве я непонятно выражаюсь?

Он еще сильнее насупился, а его голос зазвучал так низко, будто он вот-вот зарычит. Именно из-за таких перепадов настроения Джулс ввела правило «Никаких оборотней», но озвучивать эту мысль вслух я не стала.

Прикусив верхнюю губу, я принялась размышлять. Оборотень как-то неестественно замер, словно кто-то нажал на паузу. Такое остановившееся выражение лица я уже замечала у вампиров, когда те пристально следили за окружающими. Мне стало не по себе. Я хотела было повторить, что не смогу помочь, и думала посоветовать ему обратиться к другим оборотням, но не успела. Парень, до этого сидевший в углу бара и явно перебравший наших коктейлей «Олд фешен» с красным апельсином^[3], со всего размаху толкнул Матео в спину.

Я и глазом моргнуть не успела, как человек-волк схватил парня за горло и пригвоздил к столешнице.

В груди оборотня нарастал угрожающий рык, и мои руки покрылись мурашками. И тогда я поняла, что он не просто угрожал. Он пытался придушить пьяного парня.

– Спокойно, спокойно, спокойно. – Я медленно подкралась к оборотню и положила руку ему на предплечье. Стоит отметить, предплечье было мускулистое, с выпуклыми венами.

Перепрыгнув через стойку, Джей-Джей на всех парах помчался к нам. Из-за этого оборотень зарычал еще громче, но парня, которого душил, так и не отпустил. Я помотала головой, глядя на Джей-Джея. Он замер на полпути и с расстояния уставился на нас.

– Тише, тише, тише, – мягко обратилась я к рассвирепевшему мужчине, собиравшемуся совершить убийство в нашем баре.

Я аккуратно протиснулась между ним и столешницей и положила обе ладони ему на грудь. Я почувствовала, как того трясет от гнева, и у меня перехватило дыхание. Он был такой горячий. Не просто очень сексуальный. А сексуальный и разгоряченный, как грозный вулкан, извергающий лаву. Прошипев сквозь зубы заклинание, я направила в него мягкий магический заряд – такой прием я обычно использовала, когда мне нужно было сдвинуть с места предмет с помощью телекинеза. Импульс не подействовал, оборотень так и остался стоять на месте, а вот его злобный взгляд теперь был обращен не к перебравшему парню, а ко мне.

– Матео, – мягко продолжила я. – Отпусти его. Ты же не хочешь навредить ему.

Его огненно-золотистые глаза вспыхнули, и он, резко вздрогнув, отпустил парня. Повернувшись к стене, уперся в нее руками и, низко опустив голову, стал жадно глотать воздух. Его темные волосы закрывали лицо.

Прикосновение было мимолетным, но я почувствовала кое-что. Тяжелее всего было принять волну болезненного отчаяния, которая, зародившись внутри него, буквально разрывала оборотня на части. Моя сестра Клара умела читать эмоции других людей, но я не обладала таким даром. Тем не менее мне было очевидно, что этот мужчина страдает. И очень сильно. Что я за ведьма такая, если отвернусь от человека, попавшего в беду? К тому же, скорее всего, я единственная, кто в состоянии ему помочь.

– Джей-Джей, – спокойно сказала я, кивая в сторону пьяного парня, – помоги ему вызвать такси, пусть едет домой.

– В чем дело? – заплетающимся языком спросил перебравший парень, потирая шею и выпрямляя спину. Кажется, он даже не понял, что пару секунд назад его чуть не прикончили.

– Ты уверена? Может быть, не оставлять тебя здесь одну? – спросил Джей-Джей. Он сжал кулаки и тем самым напомнил мне, почему подрабатывает у нас еще и вышибалой.

– Не беспокойся. – Я посмотрела на широкую спину Матео, который продолжал глубоко дышать. Он был почти два метра ростом, но сейчас сильно сгорбился. Ему было нехорошо. И он сожалел о произошедшем. – Все нормально.

Джей-Джей задержался на мгновение, затем поставил на ноги пьяного парня и выпроводил его за дверь. Вайолет ушла пораньше, так что сегодня бар должны были закрывать мы с Джей-Джеем. Я осталась с оборотнем один на один, и это должно было пугать до чертиков. Но мне почему-то не было страшно. Да, он поддался своим звериным инстинктам – однако мне показалось, что по натуре он не был агрессивным, просто страдания причиняли ему нестерпимую боль. Вздохнув, я приняла решение.

– Матео?

Он медленно расправил мускулистые плечи – значит, услышал меня. Оттолкнувшись от стены, он откашлялся и повернулся ко мне. Его руки безвольно повисли вдоль тела, взгляд был устремлен в пол.

– Прости. Подобное поведение неприемлемо.

– Да, – мягко согласилась я. – Ты потерял над собой контроль.

Кивнув, он наконец оторвал взгляд от пола. Его карие глаза теперь смотрели на меня. Я думала, что в них будет пламенеть ярость, но от нее не осталось и следа – в его взгляде я прочитала лишь глубокую печаль. Ту самую, которую почувствовала, когда прикоснулась к нему.

– Часто с тобой такое происходит? – с сочувствием спросила я.

– Никогда. Раньше такого никогда не происходило. Мне нужна… помощь. – Казалось, что это признание далось ему с трудом. А в помощи – и не малой – он действительно нуждался.

У меня даже кольнуло в груди.

– Ну да.

Я мягко улыбнулась ему, но Матео оставил мою улыбку без ответа – судя по напряжению, которое сквозило в его лице, он все еще испытывал мучительный стыд. Если я соглашусь ему помочь, сестра всыпет мне по первое число. Неожиданно я вспомнила маму.

– Хорошая ведьма видит правду, принимает добро и чтит свой дар.

– Но как мне чтить свой дар? – спросила я.

Она мягко взяла меня за подбородок и одарила мудрой материнской улыбкой.

– Делиться им. С теми, кто в нем нуждается.

Я вновь взглянула на оборотня. Решение принято.

– Ладно, пойдем со мной.

Я протиснулась между столиками, прошла за барную стойку и направилась к выходу. Я шла, не оглядываясь, – и так знала, что оборотень следует за мной. Я чувствовала его. У этого оборотня была тяжелая аура. Хотя «тяжелая» не совсем верное слово, скорее «мощная». Так или иначе, ощущение было такое, словно мою спину обжигало пламенем. Мы прошли через пустую темную кухню, мимо кладовки – к выходу на улицу. Я сняла ключ с цепочки, которая висела на моем ремне, и отворила дверь.

Придерживая ее, я пропустила Матео вперед. Он вышел на улицу и засунул руки в передние карманы своих джинсов. Видимо, он думал, что так выглядит более безобидно. От этой мысли я хихикнула и закрыла за нами дверь. Как бы он ни старался казаться безобидным, таковым его точно не назовешь. Я только что своими глазами видела, на что он способен. К тому же сейчас он был похож на искрящийся электричеством громоотвод, в который попало двадцать молний.

– Что тебя так забавляет? – спросил Матео, вновь нахмурившись.

– Да ничего.

– Может, расскажешь?

Он шел рядом, пока мы двигались по переулку, который отделял «Котел» от нашего магазинчика «Мистика у Мэйбелл», расположенного на углу. Дом, в котором мы жили, тоже находился по соседству – всего в нескольких минутах ходьбы, через перекресток.

На улице было все еще жарко, но уже не так влажно – все-таки близился конец октября. Здесь нужно пояснить: прогулки по городу больше не ощущались как заплыв по тарелке с супом. По степени влажности воздух на улице теперь скорее напоминал собачье дыхание. Со дня на день должен был прийти холодный фронт, а вместе с ним – и долгожданная прохлада. Но наши молитвы пока не были услышаны, поэтому мы продолжали плавиться здесь, как в Мордоре.

– Хм-м-м. Дай-ка подумать…

На тротуарах все еще толпились люди, но свет уличных фонарей давал им ощущение безопасности. Это ощущение, правда, было мнимым – никакой свет не спасет, если парню, который идет рядом со мной, взбредет в голову разорвать человека на куски. Его настороженный взгляд перемещался с одного прохожего на другого.

– На работе был тяжелый день, а перед самым закрытием в бар заявился оборотень, который считает, что он проклят…

– Я действительно проклят.

– Умоляет меня помочь ему. Но когда получает отказ, решает умертвить одного из наших посетителей.

– Я не собирался его умерщвлять.

– Уверен? – спросила я совершенно серьезно.

В ответ – тишина. Матео посмотрел куда-то в сторону, темные пряди волос упали ему на глаза. Эх. Мы остановились перед железными воротами, за которыми виднелась парадная дверь – вход в наш дом. И только теперь он наконец повернулся ко мне лицом. Смерив меня взглядом с головы до пят, он задержался на моей груди. Что именно привлекло его внимание, я точно не знала: моя упругая грудь или футболка с черным котом. Кот держал в зубах человеческую кость, а надпись сверху гласила: «Выгуливаю хозяина».

Я надеялась, что сейчас Матео наконец-то улыбнется, но вместо этого он глянул на меня как на сумасшедшую (что ж, не он первый, не он последний) и вздрогнул, как в баре, когда словно пытался пробудиться от дурного сна. Не на такую реакцию обычно рассчитывает девушка, демонстрируя симпатичному парню свои прелести.

– Ты в порядке?

Матео плотно сжал губы, на скулах заходили желваки, затем он сказал:

– Ты даже не представляешь, что со мной творится из-за того, что я не могу обратиться.

Я живо вспомнила, как он прижал того парня к столешнице и попытался придушить его одной рукой.

– Мне кажется, я имею некоторое представление.

– Мне жизненно необходимо выпустить волка наружу.

Его лицо вновь исказилось от боли. Во взгляде читалась немая мольба. Ему уже не нужно было меня убеждать, я и так решила ему помочь, но вслух пока в этом не призналась. Очевидно, что Матео не лгал и не преувеличивал. Ему и правда была нужна моя помощь, и я решила прислушаться к своему внутреннему чутью. А не к правилам Джулс.

Сдержанно кивнув, я отворила железные ворота. Мы поднялись по ступенькам на крыльцо, и я предложила ему зайти в дом. Должно быть, я сошла с ума.