Из кабинета Джулс, как обычно, доносилась тихая музыка, под которую она занималась своими делами. Матео проследовал за мной в прихожую, затем мы миновали скромный кабинет и арку, которая вела в просторную гостиную и кухню. Мы продолжили путь по коридору в кабинет, из которого доносилась музыка. Похоже, в главной части дома сейчас находилась только Джулс.

Клара и Вайолет, видимо, легли спать в бывшей каретной, располагавшейся за гаражом. Иначе я бы застала их на кухне возле холодильника. Изадора и Ливви были в отъезде. Стало быть, Джулс сейчас одна. Хорошо. По моей вине вот-вот разразится скандал, и я не хотела, чтобы сестра отчитывала меня при свидетелях.

У входа в кабинет я резко остановилась, прислушиваясь к музыке. В коридор просачивались звуки волынки, флейты, ударных инструментов и кельтской арфы – играла ритмичная мелодия любимого фолк-коллектива моей сестры. Что ж, это хороший знак. Если бы из динамиков доносилось горловое пение той монгольской метал-группы, исполняющей песню о сокрушении врагов, я бы вытолкала оборотня за дверь и предложила ему зайти завтра.

Глубоко вздохнув, я посмотрела на Матео. Он был на голову выше меня и стоял очень близко.

– Твое дело – помалкивать. Можно только отвечать на вопросы. Мои или Джулс.

– Это еще почему?

– Потому что моя сестра не любит работать с такими, как ты. А еще она Сифон.

Он вздрогнул от этих слов. Да. Сифоны, также известные как Стража, обладали большей силой, чем Обнуляющие ведьмы, которые умели замораживать сверхъестественные силы других существ. Джулс могла не просто заморозить силы. Она могла забрать их. Навсегда. Сифон был существом куда более могущественным, чем столетний вампир. Вот почему Новым Орлеаном правил наш Ведьмовский ковен, а не Рубен Дюбуа, повелитель вампиров этого города.

Матео посмотрел в сторону открытой двери, его била крупная дрожь. Проклятие любого оборотня состояло в том, что ни при каких обстоятельствах он не может избавиться от заточенного внутри него зверя. Однако он мог лишиться сверхъестественных способностей, которые приходят вместе с проклятием. Необычайной силы и скорости, более продолжительной жизни, а также творческого дара, который каждый оборотень непременно получал в дополнение к волчьей сущности.

Делая вид, будто ничего особенного сегодня не произошло, я вошла в святыню своей старшей сестры, натянув на лицо самую беспечную и жизнерадостную улыбку, на которую была способна. Джулс уютно расположилась на козетке около окна, поджав колени, на которых лежала открытая книга. На столике рядом стоял бокал красного вина. Как только мы вошли в кабинет, она оторвалась от книги и уставилась – нет, не на меня, а на оборотня у меня за спиной.

Капитулируя, я подняла руки вверх.

– Подожди, ничего не говори. Позволь мне все объяснить.

В первый момент она даже не сдвинулась с места. Ее голубые глаза со стальным отливом посмотрели сначала на Матео, потом на меня, затем снова на него. С напускным безразличием она захлопнула книгу и, отложив ее в сторону, встала, скрестив руки на груди. Из шести сестер она была самой субтильной и невысокой. Джулс носила короткое прямое каре, мягко обрамлявшее ее четко очерченные скулы и острый подбородок. Прическа, правда, не придавала мягкости ее взгляду – в глазах сестры отчетливо читалось: «Тебе конец».

– Джулс, познакомься, это Матео. Он…

– Я знаю, кто он. Что он делает в нашем доме?

Код «красный», Джулс включила материнский тон. Ладно, по крайней мере, она не стала с ходу вопить как сирена.

– Он говорит, что на него наложили заклятие, которое не дает ему обернуться в полнолуние. – Повернувшись лицом к Матео, я заметила, что его взгляд прикован к моей сестре. – Когда последний раз ты оборачивался волком?

– Три месяца назад.

В его голосе уже слышалось чуть меньше отчаяния, и я гадала, чем вызвана такая перемена. Вряд ли поведением моей на редкость неприветливой сестры.

Джулс, уставившись на нас, не произнесла ни слова, но я практически слышала, как скрипят ее мозги в попытке переварить услышанное. Она размышляла над тем, выставить оборотня за дверь сразу или все же сначала выслушать его. Каким-то чудом она выбрала второй вариант.

– Почему ты думаешь, что это заклятие, а не обычная спячка?

Матео издал звук, напоминавший нечто среднее между покашливанием и смешком.

– Я слышал, что волки иногда впадают в спячку. Но внутренний зверь тогда ведет себя тихо и не беспокоит оборотня. В моем случае все происходит совершенно иначе.

Его глаза вновь вспыхнули золотистым пламенем, в остальном же он продолжал сохранять спокойствие.

– То есть? – холодно поинтересовалась сестра.

– Меня беспокоят… примитивные нужды.

Я почти задрожала, услышав его откровенное признание. И да, каждое слово оборотень будто прорычал. Однако казалось, словно он что-то не договаривал.

– Джулс, – начала я серьезно, – сегодня вечером в баре его случайно толкнул один из клиентов, и Матео, взбесившись, с большим трудом смог вернуть контроль над собой. Мне кажется, оборотни не настолько агрессивны в обычной жизни. Хотя, надо признать, я ни с одним из них не знакома.

– Я не хочу никому навредить, – запротестовал он. – Такое чувство, будто у меня внутри стоит какой-то блок. Мой волк пытается вырваться наружу, но что-то удерживает его внутри. Это противоестественно. Единственное объяснение этому – на меня наложили проклятие.

– Он представляет угрозу для окружающих, – добавила я. – Мы должны хотя бы попытаться ему помочь. В противном случае ответственность ляжет и на нас. Если вдруг он сорвется.

Я предоставила Джулс возможность самой сделать дальнейшие выводы. Матео сверлил меня взглядом, но я намеренно не поднимала на него глаз.

– А что ты чувствуешь? – спросила сестра у меня.

В этом-то и была загвоздка.

– Я точно не знаю.

Когда он схватил меня за руку в баре, я почувствовала что-то, но не смогла определить, что именно.

– Ты пробовала исследовать его разум?

– Не очень глубоко, – ответила я тихо: мне было сложно признаться, что в баре Матео действительно меня напугал. Как я могла попросить его посмотреть мне в глаза и разрешить проникнуть в его разум, когда он душил одного из наших клиентов. Но если бы я сказала Джулс правду, она бы вряд ли стала нам сейчас помогать.

– Попробуй еще раз, – скомандовала она, кивая в сторону Матео. – Здесь и сейчас.

Ладненько. Я подошла к Матео и сделала глубокий вдох. Согнув руки в локтях, я развернула к нему свои ладони.

– Держи руки вот так и прикоснись своими ладонями к моим.

Он не стал задавать лишних вопросов и быстро сделал так, как ему было велено. Вот умница. Мы взялись за руки, и тепло, исходившее от его тела, волной прокатилось по кончикам моих пальцев и ладоням.

Глядя в его карие глаза, вновь замерцавшие огненно-золотым, я направила волну магии в его сторону. Нежно. Очень нежно. Но даже этого было достаточно, чтобы в его груди зародилась вибрация, за которой последовал грубый рык. Я знала, что он рычит в знак предупреждения и что мне стоит быть осторожнее, но против собственной воли я испытала восхитительное чувство, накрывшее меня с головой. Оно отозвалось приятным покалыванием в каждой клеточке моего тела, словно это был удар молнии. По коже побежали мурашки.

– Тихо-тихо, не дергайся, – прошептала я так, словно обращалась к раненому и до смерти напуганному зверю. – Я хочу лишь взглянуть.

Вот так обычно я и проверяла, не наложено ли на человека заклятие. Кончиками пальцев я втолкнула в него свою магию, выискивая следы магии чужеродной. Обычно я могла определить тип заклятия, а также понять, какая ведьма наложила его.

Иногда бывало, что в человека рикошетом отлетало заклятие, изначально предназначавшееся кому-то другому. Такое случалось редко, но все же случалось. Но даже в таких ситуациях я могла определить, с каким заклинанием мы имеем дело, и успешно рассеять чужеродную магию.

Но чем глубже я проникала в его разум, тем больше я чувствовала… сопротивление. Что-то отбрасывало мою магию назад, не позволяя ей проникнуть внутрь. Я не ощутила явных признаков колдовства – рассеянного электрического заряда, оставшегося от магии, которой здесь не должно было быть. Но я почувствовала присутствие могущественного существа, его волка; невидимое ограждение вокруг него и странную ауру, которая, отталкивая, не пускала меня внутрь.

Все это показалось мне очень странным. Заклятия обычно так не работали. Они от природы сами по себе не могли проявлять агрессию. Они просто находились внутри. Лежали, словно предмет на столе. Человек, оставивший на столе Матео предмет, явно добавил к заклинанию что-то еще. Не нравилось мне все это.

Матео зарычал еще глубже, и тогда, разжав пальцы, я сделала шаг назад. Вовсе не потому, что испугалась, – просто не хотела злить его внутреннего зверя.

На мгновение я просто застыла, глядя на Матео. Его глаза, сверкавшие до этого золотым, медленно приобретали свой привычный шоколадный оттенок. Грудь оборотня вздымалась и опускалась сильнее обычного, но в его взгляде я не увидела ни злости, ни ярости. Только удивление.

– Ну что? – спросила Джулс.

Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы переключить свое внимание на сестру.

– Да, внутри точно что-то есть. Но мне сложно сказать, что это за проклятие и какая ведьма могла его наложить, и я не знаю, предназначалось оно ему или кому-то другому. Все это очень… странно. – Я перевела взгляд на Матео. – Возможно, я просто мало знаю об оборотнях и свойственной им магии. Мне легче работать с людьми, другими ведьмами и даже вампирами. И мне кажется, что твой внутренний… волк по какой-то причине меня отталкивает.

Матео усмехнулся, но как-то безрадостно.

– Сомневаюсь, что тебя отталкивает мой волк.

Он пронзительно посмотрел на меня, и я вынуждена была признать его правоту. Значит, мы имеем дело с заклятием, подобных которому я раньше не встречала.

Джулс принялась изучать книжные полки, на которых громоздились книги о сверхъестественных существах: история происхождения, молот ведьм во времена Испанской инквизиции, заклинания, талисманы – в ее шкафу можно было найти практически любую литературу по этой теме. Я знала, какой том она искала, но вместо того, чтобы взять с полки нужную ей книгу, Джулс молча смотрела на нее добрых три минуты. Потом она развернулась к Матео – и я поняла, что она приняла решение.

– Может быть, кто-то желает тебе зла? Или затаил обиду?

Он провел рукой по волосам, взъерошив их еще больше, и ответил:

– Нет.

– Обычно мы не работаем с оборотнями, – сказала она будничным тоном.

Матео вздрогнул. Стараясь сохранять спокойствие, он сделал глубокий вдох, а затем сказал:

– Да, Иви говорила. – Переминаясь с ноги на ногу, он вытянул руки по швам. – Но я представляю опасность для окружающих, поэтому с меня необходимо снять заклятие.

– Понимаю.

Я потрясенно уставилась на сестру. Джулс обычно неукоснительно следовала правилам. Она подошла к нам поближе, ее руки все еще были скрещены на груди, но напряжения в ее позе больше не чувствовалось.

– Я не знаю, сможем ли мы тебе помочь, но я доверяю своей сестре. Если она считает, что ты опасен для окружающих, значит, так и есть. Мне нужно изучить кое-какие материалы, прежде чем мы продолжим наш разговор. – Кивнув в мою сторону, она добавила: – Иви тоже нужно подготовиться.

– Спасибо, – выдохнул наконец он. Повернувшись ко мне, с нажимом повторил: – Спасибо тебе.

Благодарность, адресованная мне, звучала более эмоционально и чувственно. Она была более личной. Уверена, она исходила и от человека, и от волка.

Стараясь унять дрожь, я сказала:

– Я провожу тебя. – И направилась к двери, пока Джулс не передумала.