– Пепельница стоит пятьсот иен. Впрочем, нет, отдам за четыреста пятьдесят, – продолжил с той же скоростью господин Накано.

Лицо Такэо, как обычно, ничего не выражало. Он молча складывал у входа в торговый зал коробки со всякой всячиной, закупленной за сегодняшний день.

Когда покупатель ушел, шеф с шумом закрыл ставни до конца.

– Что-то есть захотелось, – заметил господин Накано.

– И правда, пора бы перекусить, – подтвердил Такэо.

– Действительно, не помешает подкрепиться, – согласилась и я.

– Значит, три порции кацудона, – подытожил шеф, взяв телефонную трубку.^[10]

Пока мы ужинали, господин Накано спросил:

– Так что у вас там с прессом для бумаг?

Однако мы с Такэо с безразличным видом отмолчались.

От обоих мужчин сильно пахло потом. Такэо, доев свою порцию, вдруг рассмеялся.

– Чего это ты? Что тут смешного? – подозрительно посмотрел на коллегу начальник.

– Пепельница, – коротко ответил Такэо и продолжил хохотать.

Господин Накано растерянно встал и отправился мыть чашку из-под кацудона.

На полке, сбоку от громоздившейся у входа горы коробок, одиноко стоял пресс для бумаг в форме черепашки – пресс в виде зайчика, всегда стоявший рядом, сегодня нашел нового хозяина. В темном помещении магазинчика раздавался шум льющейся из крана воды. Такэо продолжал смеяться.

Глава 3

– Да тут на двоих, – заметил господин Накано, достав из конверта для заказных отправлений авиабилеты.

Край конверта был буквально изорван. Несмотря на то что от владельца магазина старых вещей требуется аккуратность, наш шеф, по обыкновению, небрежно обращался с вещами.

– У Тамоцу Кониси тесть умер, – продолжил шеф.

– Понятно, – как всегда безразлично кивнул Такэо.

– Понятно, – сказала я одновременно с ним.

Вообще-то имя Тамоцу Кониси я слышала впервые.

– Кстати, а ведь Тамо всегда был даже чересчур воспитанным – настолько, что с него станется даже билеты на самолет прислать, да, – с откровенным восхищением поведал господин Накано. – Просит приехать на Хоккайдо. Можно хоть прямо в эти выходные. Если что, это по работе – за товаром поедем. Хотя тут, пожалуй, скорее оценка будет, чем обычная скупка.

Широко раскрыв глаза, шеф говорил, размахивая билетом, зажатым между пальцев. Мужчина посмотрел на Такэо, потом перевел взгляд на меня.

– А разве вы занимаетесь оценкой антиквариата? – удивленно спросила я, и господин Накано покачал головой:

– Нет, конечно. Да я и не разбираюсь… Интересно, с чего это Тамо именно ко мне обратился?..

Ворча себе под нос, хозяин магазина плюнул в салфетку. В последнее время шеф часто говорит о появившиейся проблеме с легкими.

– Лучше бы вам обоим не курить, – сказал он нам. – Сам-то я могу в любой момент бросить, если захочу, но в моем возрасте уже, знаете ли, хочется позволить себе маленькие шалости.

Не знаю, слушал ли его Такэо – вскоре парень, покручивая на пальце ключи от грузовика, отправился на улицу.

– А кто такой этот господин Кониси? – спросила я, вынужденная поддерживать разговор в одиночку.

– Школьный друг.

– Понятно, – кивнула я, хотя мне и не верилось, что господин Накано когда-то тоже был старшеклассником.

Интересно, шеф тоже носил школьную форму со стоячим воротничком? Шел ли он по улице вместе с тем самым «другом», на ходу поедая сэндвич с картофельной котлетой? Были ли его глаза когда-то яркими и чистыми, с не помутневшими от возраста белками?

– У Тамо еще со школы не было недостатка в девушках, – продолжил господин Накано, сделав неглубокий вдох и снова плюнув в салфетку. – Наигрался, в общем, а потом сошелся с богатенькой дамочкой, женился и переехал к ней на Хоккайдо.

– Понятно, – уже в третий раз кивнула я.

– Кстати, дамочка эта весьма привлекательная.

Снова отвечать той же фразой я не стала, на сей раз повернувшись к начальнику. Кажется, он хотел еще что-то рассказать, но, увидев, что я начала листать записную книжку, молча встал.

– Такэо, – крикнул господин Накано, тоже отправляясь во двор. Им предстояло снова отправиться за товарами.

В этот раз шеф и Такэо направлялись в дом к знакомым Масаё. Она сказала, что хозяева дома – землевладельцы, так что можно ожидать неплохого «улова», но господин Накано, напротив, заявил, что в таких домах часто неожиданно мало стоящих вещей.

Услышав шум мотора удаляющегося грузовика, я без особой причины вздохнула. Мы с Такэо договорились встретиться этим вечером. Я сама его пригласила.

– Давно у меня свиданий не было, – сказал коллега, усаживаясь за стол. Встретиться в этом довольно старом кафе предложил он сам.

– Не подскажешь, чья вон та картина на стене?

– Сэйдзи Того.^[11]

– Навевает ностальгию…

– Да? Я не разбираюсь как-то.

– Ну ты же художника узнал!

– Ну что вы, это случайность.

– Кстати, можешь не «выкать».

– Простите, привычка.

– Ну вот опять!

– Ой.

Вечером парень пришел в магазин весь мокрый от пота, но сейчас от него пахло приятно – до меня доносился едва уловимый запах мыла.

– Девушка так и не вышла на связь?

– Представьте себе – ни разу, – резко ответил Такэо.

– Ну вот опять!

– Ой…

Такэо заказал себе черный чай.

– С лимоном, пожалуйста, – обратился он к сотруднице кафе, чуть склонив голову. Сделал он это настолько незаметно, что я даже затрудняюсь сказать, действительно ли он склонился или лишь опустил подбородок. Все его движения порой кажутся мне какими-то неловкими.

– Часто сюда ходишь?

– Ну да. Тут и недорого, и народу мало.

Я улыбнулась. Такэо тоже улыбнулся. Кажется, нам обоим было неловко.

– Может, поедим? – предложил парень, на что я согласно кивнула.

Мы отправились в ресторанчик, где подают жареную курицу. Там я взяла куриные печенки, жареные крылышки и фрикадельки в соусе. Также в меню меня привлекла куриная кожа в маринаде, поэтому я решила заказать и ее, а вот Такэо поморщился:

– Маринованная… С уксусом, значит?

– А что такое? Не любишь маринады? – поинтересовалась я.

– Меня каждый день заставляли принимать уксус, – ответил парень.

– Это кому же такое в голову пришло?

– Бывшей.

– Но зачем?

– Она думала, что это полезно.

– Ерунда какая-то. Ну какая может быть польза от уксуса? – спросила я, рассмеявшись, но Такэо не ответил.

В конце концов парень взял миску риса и тоже заказал маринованную куриную кожу, а также малосольные овощи. Не успела я и глазом моргнуть, как он прикончил заказанную еду. Я же маленькими глотками допивала остатки коктейля.

– Я же тебя пригласила – я и заплачу, – сказала я, но Такэо взял счет, быстро встал и отправился на кассу.

Поначалу он шел легко, но, приблизившись к кассе, вдруг споткнулся на ровном месте. Я сделала вид, что ничего не заметила.

Когда мы вышли из ресторанчика, я заметила:

– Совсем как настоящее свидание.

– Настоящее свидание? – переспросил Такэо.

Вечер был не такой уж поздний, а потому по улице еще ходили, переговариваясь, зазывалы в черных костюмах.

– Может, еще немного выпьем? – предложил коллега, и я согласно кивнула.

Мы сошли с оживленной улицы и заглянули в неприметное питейное заведение, где Такэо взял себе дешевый бурбон с содовой, а я – пинаколаду. Потом мы заказали саке.

Выпив по паре рюмок, мы ушли из бара. Такэо на ходу взял мою руку. Так мы и шли, неловко держась за руки, до самой станции – только тогда парень разжал пальцы.

– Увидимся, – попрощался он и пошел к поездам. Я стояла у турникета, провожая его взглядом, но Такэо даже ни разу не обернулся.

Мне все еще хотелось есть, а потому я заглянула в магазин и купила пудинг. Вернувшись домой, заметила горящую лампочку автоответчика. Сообщение оставил Такэо. Там было всего два слова: «Было здорово».

Голос казался безжизненным. На фоне были слышны объявления из динамиков на станции. Слушая эту короткую запись, я открыла пудинг и начала понемногу его есть. Трижды я перематывала запись, чтобы снова и снова послушать голос Такэо, а потом, как положено, нажала кнопку удаления сообщения.

На выходных господин Накано улетел на Хоккайдо.

Шеф звал с собой и Такэо, но парень отказался.

– А ты чего не полетел-то? – спросила потом я. – Да еще и даром!

Такэо пристально посмотрел мне в глаза и сказал:

– Я летать боюсь.

– Да ладно? – рассмеялась я.

– К тому же шеф наверняка заставит платить за жилье, – продолжил он, все так же пристально глядя мне в глаза. – Да и хотя бы часть стоимости билетов придется вернуть – в этом я тоже почти уверен.

– Да ну, не настолько же он жадный, – возразила я, но на самом деле проницательность коллеги меня даже восхитила: в душе я тоже думала, что господин Накано вполне способен на такое.

В пятницу утром хозяин магазина, даже не подозревая о наших догадках, отправился в аэропорт Ханэда. Оставшиеся билеты шеф уже сдал, а сам договорился встретиться с коллегой на Хоккайдо и с ним же отправиться в дом Тамоцу Кониси с таким видом, будто они только что вместе приехали из Токио.

– Ну вы и скупердяй, конечно, – заметила я, на что господин Накано с самым серьезным выражением лица ответил:

– Лучше бы ты оценила мою честность, Хитоми.

Нет, все-таки я его не понимаю.

Обратный билет, присланный Тамоцу, был без даты.

– Одним богам известно, когда я вернусь, – заявил шеф. Как раз в этот момент в магазин заглянула Масаё. Услышав слова барата, она так и прыснула со смеху.

– А что? Посетителей сейчас мало, так что я могу вообще оставить магазин на Хитоми с Такэо и уйти на покой, – продолжил мужчина.

– Ну, тогда я продолжу твое дело, – уверенно ответила ему сестра.

– Ой нет, с твоими-то предпринимательскими способностями нашей лавчонке точно конец.

– Ну ты даешь – свой же магазин «лавчонкой» обозвать…

– Да говорю же, такая лавчонка может обрести успех только с таким выдающимся руководителем, как я.

Сразу видно – родственники, обоих понять не могу…

В общем, шеф улетел. Масаё тем временем каждый день приходила проверять сейф. Там у нас лежит выручка, кассовая книга и бумажный талисман на процветание торговли из храма Тоёкава Инари. Талисман этот, к слову, как раз сестра шефа и купила. Она просила брата повесить амулет в магазине – например, на притолоку на входе, – но господин Накано упорно не желает размещать подобные вещи на виду у посетителей. ^[12]

Как-то раз он даже сказал Такэо, искоса поглядывая на лежащую в сейфе священную бумажку:

– Да понимаешь, какое дело – я же вырос на песнях Дженис Джоплин, ну какие талисманы?..

– Понимаю, – с обычным безразличием ответил ему парень.

На третий день после отъезда господина Накано пришла почтовая открытка. В качестве получателя значился «Магазин Накано».

– Так вот какое у нас официальное название! – удивилась я, на что Масаё отрицательно покачала головой:

– Ни разу такого не слышала.

Сестра шефа прочитала текст на обороте открытки и передала ее мне. Дочитав, я передала открытку Такэо, и он пристально уставился на нее, наклонившись ближе.

– «Здравствуйте! Пишу вам из Саппоро. Попробовал местный рамен. Баранину на гриле тоже. В Саппоро задержусь до послезавтра – у Исии там что-то случилось. В целом Хоккайдо, конечно, огромный, но уж очень бесформенный какой-то. Ну, всего вам самого хорошего! Харуо Накано». – Такэо тихо прочитал открытку вслух, а потом, озадаченно склонив голову, предположил: – Исии – это тот самый коллега, с которым шеф собирался к Кониси?

К слову, мы и сами как раз ели рамен, заботливо приготовленный Масаё. Она добавила много ростков пшеницы, китайского лука и побегов бамбука.

Посетителей почти не было.