Вот таким бешеным мне и правда с людьми общаться нельзя. Но я больше всего в жизни не люблю быть беспомощным. С детства. Из этого состояния я готов выгребать как одержимый, а сейчас без вариантов.

– Останови, – прошу я Дениса. – Пройдусь…

Глава 11

Полина

Я прикрываю одной ладонью свободное ухо, а ко второму прижимаю телефон. Вокруг стоит страшный шум – это из-за того, что по дороге мимо меня проезжает машина скорой помощи. От сирены в ушах звенит.

Злюсь, пытаясь не потерять голос матери в трубке.

– …я не против, чтобы ты остановилась у нас, – говорит она. – Места хватает, но нужно смотреть ближе к дате. Даниил может болеть, а когда он болеет, очень капризный…

Мама разговаривает со мной по громкой связи, из-за этого в наш с ней диалог то и дело врываются вопли Даниила. Именно поэтому я злюсь, а вовсе не из-за сирены скорой помощи. Чем громче мать пытается со мной разговаривать, тем громче он вопит!

Я подумываю о том, чтобы устроить себе уикенд в столице, но желание развеяться тут ни при чем. Я просто… хотела ее увидеть. Свою мать. Думала, возможно, мы могли бы провести время вместе, ведь у нее в этом месяце день рождения. Она не планирует никакого праздника, может быть, только для узкого круга друзей. И я могла бы… присоединиться.

Я перехожу улицу в потоке с другими пешеходами, стараясь никого не задеть плечом. В час пик пешеходный переход похож на муравейник, поток людей меня просто подхватывает и выплевывает на тротуар.

Я останавливаюсь у рекламного стенда, концентрируясь на голосе в трубке.

– Так у тебя сессия? – спрашивает мама.

Когда мы общаемся, я сыплю информацией как дура. Слишком боюсь пауз, из-за них всегда возникает неловкость. Может быть, мне это только кажется, но остановить себя не могу. Чтобы не создавать чертову паузу, я тараторю:

– Да. Мне остался один экзамен. Вообще, ничего сложного, у нас тут… балльная система. У меня достаточно баллов, чтобы закрыть сессию. У меня эта сессия предпоследняя. Я имею в виду, что останется еще одна, летом, и все…

– Я периодически забываю, что у тебя последний курс. Время летит. Так, ты уже думала насчет работы?

– Я… да… – отвечаю быстро. – Я говорила. Поработаю помощником адвоката какое-то время… а потом… потом посмотрим…

– Говорила? – удивляется она. – Не помню…

– Помощникам… ничего не платят, – продолжаю я. – Ну почти. Но это для опыта, и этот адвокат – друг… папы. А вообще, я еще не решила, чем хочу заниматься. Просто я проходила в этой конторе практику, и я не против туда вернуться…

– Я могу обратиться к Илье, – упоминает она своего мужа. – У него большие связи, может, он найдет тебе что-нибудь в Москве…

– Супер… – отзываюсь я.

Но примерно на двести процентов я уверена, что она забудет о своем намерении, как только положит трубку. Это не впервые.

Я ее не виню. Я ведь не просила помощи. Это просто добровольное пожелание. Я бы и сама пережила потерю памяти, если бы у меня в доме так орали. Маленький Даниил не унимается ни на секунду!

– Нам уже пора на улицу собираться, – говорит мама. – Позвони мне через неделю, и решим, что делать… с твоей поездкой.

– Да. Хорошо…

Я отвечаю бодро, а когда кладу трубку, улыбка сползает с моего лица.

Я убираю телефон в сумку и оглядываюсь по сторонам, чтобы вспомнить, где нахожусь, но в голове все еще звучит голос матери и обрывки нашего разговора. И вечная неудовлетворенность собой.

Я тону в самоанализе. Перебираю сказанные слова, ругаю себя за то, что снова завалила мать ненужной информацией. Я миллион раз обещала себе этого больше не делать, но без толку.

Я злюсь на себя. Злюсь, злюсь, злюсь. И выхватываю из сумки телефон, когда он снова звонит. У меня в мозгах просто туман, ведь я снимаю трубку, даже не потрудившись понять, что номер на экране телефона незнакомый, а принимать звонки с неизвестных номеров я с недавних пор себе запретила.

Очевидно, даже такое ничтожное обещание самой себе я выполнить не в состоянии.

– Алло, – говорю я в трубку.

– Здравствуй, Полина, – произносит мужской голос на том конце провода.

Узнавание происходит на каком-то слепом уровне. Еще до того, как мозги встают на место, я понимаю, кто это звонит.

– Это Михаил, – представляется мужчина. – Михаил Абрамов…

Этот человек просачивается в мою жизнь. Незаметно, но ощутимо! Вчера от него прислали цветы. Мне. В честь сдачи последнего экзамена, и я с ним этой информацией не делилась. Я и цветы от него не принимала, потому что курьера встретила Марина.

Не знаю, как бы поступила, будь это я. Возможно, выбросила бы их в мусорку.

– Добрый день… – говорю ему.

– Рад, что наконец-то до тебя дозвонился…

Вежливость велит ответить на его радость собственной радостью, но я прикусываю язык. Сжав пальцами телефон, пытаюсь найти подходящий ответ, хотя больше всего на свете мне хочется послать его к черту.

– Я… была занята… – отвечаю я.

– Да-да. Экзамены, сессия… Понравились цветы?

– Очень красивые, – выдавливаю я.

– Замечательно. Я люблю дарить цветы. И подарки тоже люблю дарить. Я человек не жадный. Ты любишь подарки?

Меня колотит от желания положить трубку. И я проклинаю себя за то, что вообще ее взяла! Мой голос вибрирующий, когда на одном дыхании выпаливаю:

– Я… я… У меня рука замерзла. Я на улице. Извините…

– Мы, кажется, договорились на «ты», – напоминает он. – Раз замерзла, грейся. Да?

– Да.

– Хорошо. Тогда до встречи.

– До свидания… – отзываюсь я.

Я срываюсь с места, как только на том конце провода возникают короткие гудки. Эффект от этого разговора такой, что мне хочется зашвырнуть телефон под колеса проезжающего мимо троллейбуса. Я понятия не имею, как мне отделаться от внимания Абрамова. Особенно когда в будущие выходные встречусь с ним на свадебном банкете.

Я влетаю в двери знакомой кафешки как ошпаренная.

Сев за первый попавшийся столик, дую на руку, которая и правда окоченела. Я не спешу снимать верхнюю одежду, только стягиваю с головы шапку и расстегиваю на куртке молнию.

Здесь средний ценник, поэтому всегда полно студентов, но лично себе в их углеводном меню я могу позволить только пару салатов. Я на диете с семнадцати лет.

Сегодня людей не так много, потому что сессия – и университет полупустой. Пока я вожусь со своей сумкой и собираю распущенные волосы в пучок, официантка выкладывает передо мной меню.

– Можно мне зеленый чай? – говорю я ей.

– Принести сразу?

– Да…

Я наконец-то осматриваю зал, чувствуя, как пальцы онемевшей ладони начинает покалывать. Делаю взглядом полукруг, вскользь касаясь им окружающих меня лиц. Возвращаю его к меню, но в ту же секунду у меня в животе происходит маленький взрыв.

Я снова поднимаю взгляд, и он врезается в карие глаза сидящего через два столика от меня брюнета…

Глава 12

Полина

Сердце делает кувырок, после чего начинает колотиться так, что уши закладывает.

Карие глаза смотрят прямо на меня. Между нами и десяти метров нет.

Это ОН.

Дагестанец впился в меня взглядом. В мое лицо.

Я чувствую себя так, будто каждый сантиметр тела захватывает пожар, ведь даже четыре дня спустя оно все еще помнит этого мужчину! Не в каком-то абстрактном смысле, а в прямом, физическом: на моей заднице – пожелтевшие следы от его пальцев, а внутренние мышцы до сих пор напоминают о себе. О том, что у меня был первый в жизни секс. А моя голова… из нее его тоже не вымыло. Забыть свой первый раз оказалось не так просто. По-моему, это вообще невозможно…

Мой взгляд взмывает вверх, потому что дагестанец резко встает. Сдернув со спинки стула куртку, он направляется ко мне.

Сердце колотится все время, пока он идет к моему столику. Под воротником куртки у меня бешено пляшет жилка.

На нем та же самая толстовка, что и в день первой встречи. Я запомнила, потому что помню все досконально! Его лицо, его одежду. Вместо джинсов на нем спортивные штаны, но с его телосложением можно любое тряпье визуально превратить в дизайнерские шмотки.

Тело у него потрясающее!

Он усаживается за мой столик без разрешения, и мы смотрим друг на друга, когда лица оказываются на одном уровне.

На этот раз он гладко выбрит, но щетина все равно под кожей оставляет темный след.

Его взгляд – сверлящий. Он выстреливает им мне в лоб, потом смотрит на мои губы, на которых у меня красная помада.