Имперский вор. Том 3 (страница 9)
Проблема, собственно, в том, что уже два дня Палей и Токсин меряются силами. Пока – с переменным успехом. Конечно, только потому, что Палею я запретил перекидываться в волка. С другой стороны, перед их очередной «дуэлью» мы с Лексом вытрясли из Токсина целую гору всяких пузырьков с непонятными зельями. Так что ещё непонятно, кто кого добил бы.
Причиной выяснения отношений, как понимаю, стало нелестное замечание Бородина о красоте великой княгини Анастасии. Чего Палею оказалось достаточно. Хотя вроде как он говорил, что влюблён в неё Макс Горчаков…
Парней я поделил на поддержку и боевиков. Если Ильин с его огнём и Палей с его агрессивной водой как раз боевики, то Лекс – определённо поддержка. Ментал в дуэлях не то чтобы запрещён, но практически бесполезен. Первое, чем мастера-наставники снабжают своих бойцов, – это артефакты защиты именно от ментального дара. Конечно, против химеринга они были бы бесполезны, но тут мало сильных менталистов. А те, которые есть, изо всех сил пашут на корону и подотчётны в своих действиях.
Токсин может работать в обоих направлениях. Хочешь – поддержка, хочешь – атака. Что касается меня – останусь в нашей команде неизвестной переменной. Любой наставник опирается на роли бойцов в команде. Поэтому моя задача – сделать так, чтобы никакой мастер меня не просчитал. Атака, защита, поддержка – буду переключаться по мере необходимости, ломая противнику все его тактики и стратегии.
– Кстати, что думаете о том, чтобы научиться воплощать оружие? – поворачиваюсь к Ильину.
– Это возможно, но нецелесообразно, – отзывается он. – Для удержания вызванного оружия в статическом состоянии нужна просто прорва сил. Где их взять? Артефактные мечи или воплощение духовного оружия по особым техникам родов – да, такое возможно. Но в простой дуэли… Легче кинуть сосульку, камень или огненный шар, чем поддерживать меч.
– Ровно наоборот, – возражаю я. – При любой атаке базовым плетением вы выплёскиваете свою силу в противника, истощая дар. Вспомните, как три дня назад Серж валялся на полу, выпустив всего с десяток сосулек. При этом совершенно неважно, попал он в противника или промазал. Всё равно потом потребуется медитация и восстановление. Но оружие – лишь продолжение вашей руки. Всё, что вам нужно, – контроль эфира. Тогда он остаётся при вас, превращаясь в эфирное оружие, и расходуется лишь при соприкосновении с противником. Что, согласитесь, гораздо экономнее.
– Слушай, Каменский… – внезапно говорит Серж Палей. – Откуда ты вообще столько знаешь?
– Читал много, – отмахиваюсь.
– Ага-ага… Трактат великого одарённого Сунь Цзы «Искусство войны». Прям на китайском. Да?
– Тебе шашечки или ехать? – отвечаю расхожей фразой. – Хочешь побеждать – забей на Сунь Цзы и просто работай. Иначе так и будешь всю жизнь волчьим хвостом в дуэлях размахивать.
⁂
Что такое дежавю? Это когда утром, во время зарядки на плацу, к КПП подлетают аж два внедорожника. Да, дверь в казарму никто не открывает с ноги, но то, как капитан Баканов со своими бычками в хаки пробивает себе путь через КПП, видят все. И я, и аристо, и командный состав.
– Чё им снова надо-то? – бурчит Токсин.
– Нежданчик? – хмыкает Оленев. – Видимо, не так уж невиновен ваш любимый Каменский.
– Молчать! – обрывает шепотки и трёп Зверевич.
Но Баканов уже победил КПП и в сопровождении аж шестерых быков навострил лыжи в нашу сторону.
Молча наблюдаю за этим явлением следаков народу. Интересно, что случилось. Вроде бы адвокат Урусов был совершенно убедителен и не оставил никаких недоговорённостей. Так в чём тогда дело?
– Господин Каменский? – Капитан наконец подходит к нам, на ходу разворачивая какую-то бумажку.
– Я вас слушаю. – Выступаю вперёд из короткой шеренги парней.
– Капитан, потрудитесь объяснить мне цель вашего присутствия на территории вверенного мне лагеря, – цедит Зверевич, предупреждающе выставляя в нашу сторону ладонь.
– Держите. Ордер на обыск. – Баканов вручает майору свою бумажку.
Быки тем временем берут нас в кольцо.
– Да что случилось? – развожу руками. – Капитан, скажите по-человечески.
– Курсант Каменский, будьте добры пройти в штаб, – говорит Зверевич, пробегая глазами бумажку.
– Есть пройти в штаб, – отвечаю.
Ясно. Значит, случилось что-то, о чём нельзя говорить при парнях. Ну… в штаб так в штаб. Это и в моих интересах.
Пока я иду, «стадо» быков тянется следом. Оглядываюсь и фыркаю. Я в этом мире всего месяц с небольшим, а уже пугаю власти так, что для задержания восемнадцатилетнего курсанта требуется шестеро полицейских.
Дежавю усиливается, когда мы заходим в офицерку и Баканов заявляет:
– Ночью из отделения было похищено вещественное доказательство.
– Что вы имеете в виду? – надавливаю я, потому что на этом у капитана, похоже, заканчиваются слова, и он замолкает.
– Сумку твою украли, Каменский! – не выдерживает он. – Где ты был этой ночью?
– Да здесь я был! – ухмыляюсь. – И доказать это может любой офицер, сержант или курсант. Даже раздатчица в столовой скажет вам, что еще в восемь вечера я спокойно уплетал там борщ. Вы не туда приехали, господин капитан. Советую вам вернуться в столицу и поискать своего злоумышленника там.
– Для начала мы поищем в казарме, – ощеривается Баканов.
Пожимаю плечами. Если у них есть ордер на обыск – вариантов нет. Но мне прятать нечего. Более того: кража случилась очень даже в мою пользу. Добраться до столицы мне было не на чем. Да и времени не хватило бы. Так что кража сумки-артефакта лишь докажет мою невиновность.
– Необязательно красть самому, – снисходит капитан. – Есть много способов договориться с нужными людьми.
– Хотите рассказать мне о них на будущее? – открыто ржу ему в лицо. – Научить, так сказать…
– Курсант Каменский! – обрывает Зверевич.
Ясно, ясно… не нарываюсь. Хотя очень хочется. Но поскольку я никого для кражи не нанимал, вывод один: или это кто-то заинтересованный в необычном артефакте (к примеру, люди графа Горчакова), или это…
…Шанк. Тем более что с момента приезда в лагерь я его не видел. То есть видел следы его жизнедеятельности в виде пары часов, сложенных в моей тумбочке, но не саму божественную длань. Украденное я тихо выбросил на плац. Хозяева подберут.
Час капитан Баканов пытается поймать меня на лжи и сыплет кучей вопросов. Спокойно отвечаю, чем привожу его в бешенство.
Далее приходится ещё час простоять около казармы, пока Баканов и его люди переворачивают там всё вверх дном. Ищите-ищите. Даже если сумку спёр Шанк, не думаю, что он оставил её в казарме. Он способен спрятать вещь так, что её не найдут никакие сыскари. Даже если она и находится сейчас в лагере.
Ещё три часа следаки обыскивают территорию лагеря. Баканов о чём-то довольно долго переругивается со Зверевичем, но это происходит далеко от нас, потому суть спора остаётся неизвестной.
Парни поглядывают на меня, явно ожидая ответов на невысказанные вопросы.
Пожимаю плечами и говорю:
– У следака обострение деменции. Почему-то он решил, что я могу находиться одновременно в двух местах.
Зверевич и Баканов уже направляются в нашу сторону. Точнее, в сторону КПП, около которого мы и столпились.
– …И держите своих сопляков в узде! – доносится до нас голос Баканова.
– Вы забываетесь, капитан! Попрошу вас выбирать выражения! – неожиданно рявкает рядом Лекс Львов.
А потом поступает совершенно неожиданное предложение от Зверевича:
– Хотите попробовать подержать в узде «этих сопляков» сами, господин капитан? Думаю, парни согласятся на спарринг с вашими людьми. Эти ребята – гордость нашей империи. Не просто так их ждёт обучение в Императорском училище. Или вы сомневаетесь в выборе его величества? Он лично отслеживает списки поступающих.
– Спарринг? – хмыкает Баканов. – Среди моих людей нет одарённых, кроме меня.
– Нервничаете? Зато у вас есть блокирующие дар артефакты.
Майор явно берёт капитана на слабо́. Теперь тому остаётся или признать, что он боится драться с восемнадцатилетками, или задействовать блокирующие дар артефакты – то есть опять же признать, что он боится нашего дара. Боится каких-то там «сопляков».
Над лагерем повисает напряжённое молчание.
– Согласен на спарринг под блокирующим артефактом, – выступаю вперёд. – Господин капитан, можете выбрать любого из своих людей, если не хотите сами.
Мне их блокираторы до Шанкровой коленки. Да, задействовать дар иллюзий я не смогу. Но у меня есть тьма. И уж божественную силу они хрен подавят своими артефактами. Это я знаю ещё с прошлого ареста.
Какое-то время капитан Баканов молча пялится на меня. Потом поворачивается к своим бычкам и кивает. Один из них тоже делает шаг вперёд.
– Тогда, князь, будьте добры надеть вот это. – Перед моим лицом повисают наручники-блокираторы. – На любую кисть.
Киваю, забирая артефакт и защёлкивая его на руке. Мгновенно наваливается сосущее ощущение пустоты. Словно меня отделили от мира непроницаемой мембраной.
Оцениваю противника. Высокий, крепко сбитый мужик. Он уже легко подпрыгивает на месте, выдавая как минимум знание бокса. И если в росте я ему не уступаю, то весовая категория у меня другая – килограммов на двадцать меньше. Значит, сближаться нам нельзя – задавит массой.
То есть это он думает, что нельзя. Ну… не зря ж я втирал вчера парням про тактику, стратегию и мою непросчитываемость. Сейчас мой противник видит перед собой довольно тощего паренька. И…
…сильно ошибается. Потому что я легко шевелю пальцами, пуская тьму по мышцам. Плетение укрепления. Теперь я и сильнее, и быстрее обычного человека. А его ждёт сюрприз. Пока он думает, что я буду держать его на расстоянии, я вполне могу сорвать дистанцию.
Жаль, не могу использовать когти и удавку. Окружающие уверены, что блокираторы не дадут мне задействовать дар. Пусть в этой уверенности и остаются.