– Как дела? – спросил он у грустных демонов, работавших в архиве. Они уже совершенно ничем не занимались, а только вяло перебирали бумаги, скопившиеся за сутки нервных поисков контракта.

– Тебе-то что от нас нужно? – сжав губы, поинтересовалась демонесса, исполняющая обязанности начальника архива.

– Да так, проведать вас решил, – улыбнулся Мазгамон. – Контракт не нашли?

– Ты издеваться сюда пришёл? – прошипела демонесса, запустив в него сразу канцелярский нож и нож для вскрытия писем. Мазгамон едва успел пригнуться, и всё это добро пролетело в нескольких сантиметрах от его головы. – Иди сам проверь, если такой умный, – и она указала пальчиком с обломанным красным ногтем на дверь за своей спиной.

– А вот пойду и проверю, – заявил демон перекрёстка и направился в воцарившейся тишине в один из залов. – И какие демоны меня дёрнули во всё это ввязаться? – тихо спросил сам себя Мазгамон, беря стремянку и приставляя её к стене. – Наверняка это аура невезения Фурсамиона на меня начала распространяться. Как ещё объяснить, что мне так в последнее время не везёт?

Открыв ячейку, в которой должен был храниться контракт, он положил его на место и уже протянул руку, чтобы её закрыть, как дверь в эту часть архива распахнулась.

– Ты уже вернулся? – От голоса Велиала Мазгамона прошиб холодный пот, и он, что-то невнятно заскулив, сорвался вниз и очень неудачно упал на спину. Открыв глаза, демон увидел склонившихся над ним Гавриила и Велиала. Архангел и Падший с любопытством вглядывались ему в лицо, словно хотели что-то увидеть.

– С курицей всё в полном порядке. И с женой. Они обе живы и здоровы, – пролепетал демон, с трудом заставляя себя не зажмуриться.

– Жаль, – скривился Велиал. – Здесь ты что делаешь?

– Я решил проверить всё ещё раз, – простонал Мазгамон, не спеша подниматься. – Ну, контракт, в смысле. Так вот, он на месте лежит, где ему и положено лежать, в своей ячейке, – и он всё-таки зажмурился.

– Что? – недоверчиво спросил Гавриил. – Я же лично осмотрел каждую ячейку в этом месте.

Мазгамон приподнялся на локтях и открыл глаза, глядя, как Велиал протянул руку, и в неё тут же влетел этот проклятый контракт. Переглянувшись, братья развернули его и принялись изучать.

– Либо это была чья-то неудачная шутка, либо… Это ещё что такое?! – взревел Гавриил, отчего все ячейки одновременно открылись, и контракты начали разлетаться по сравнительно небольшому помещению. Мазгамон не удержался и, вскочив на ноги, подлетел к сверлящим друг друга убивающими взглядами Гавриилу и Велиалу.

– «Вы все лохи», – прочитал он оставленную на обороте надпись и нервно хихикнул. Вот же Фурсамион – сволочь! Если бы его, Мазгамона, поймали с испорченным контрактом в руках… О последствиях он старался даже не думать.

– Это твоих рук дело? – повернулся Велиал к побледневшему Мазгамону.

– Ваше Темнейшество, о чём вы вообще говорите… – демон замахал руками.

– Велиал, – процедил Гавриил. – Здесь явно чувствуется отпечаток именно твоей ауры, а не этого… кто это вообще такой?

– Моей? Гавриил, ты начинаешь заговариваться! – В небольшом помещении стало очень холодно. Велиал, не скрываясь, расправил свою ауру, накрывая всю комнатку этого злополучного архива огромной тенью от своих крыльев.

– Вот об этом я и говорю, – Гавриил тоже не стал сдерживаться. В комнате запахло озоном. По полу, потолку, стенам начали пробегать глубокие трещины, а от силы, которую излучали эти двое, бедного Мазгамона вдавило в пол. – Ты вообще знаешь, что сделает со мной Михаил из-за испорченного контракта?

– Максимум, отправит тебя ко мне на постоянное место жительства. Да я таскался с тобой целый день, даже чаю предложил с печеньками. Каким образом я мог что-то сделать с контрактом! Ищи среди своих прихвостней! Они же чем-то занимались всё время, пока тебя не было, – Велиал сжал кулаки. Штукатурка посыпалась на голову Мазгамону, а само здание Адской канцелярии ощутимо тряхнуло.

– Ты прав, – неожиданно успокоился Гавриил, сворачивая свою ауру. – Нужно в этом разобраться. Но, если окажется, что ты к этому причастен, я обрушу на тебя всё небесное воинство…

– Смотри, не навреди сам себе в своих стараниях, – усмехнулся Велиал. – Гибели небесного легиона тебе не простят. А теперь забирай свою пернатую компанию и вали из моего дома!

– Мы ещё не закончили, – отрубил Гавриил и вышел из архива.

– И зачем Фурсамиону нужен был этот контракт? – тихо спросил Велиал у очухивающегося Мазгамона, когда звуки шагов Архангела перестали до них доноситься. – Я общался с ним и прекрасно могу распознать его ауру.

– Понятия не имею, о чём вы говорите, – тряхнул головой демон перекрёстка. – Я, правда, всего лишь хотел всё перепроверить…

– Это занятно, и мне даже начинает нравиться. Да, кстати, на премию можешь не рассчитывать, – Велиал с любопытством разглядывал всё ещё лежащего на полу Мазгамона. – Да вставай уже, хватит валяться. Мне до отмены приказа Люцифера тебя ещё нужно охранять. Позор какой, – добавил Падший и вышел из хранилища.

Глава 5

Я успел красиво накрыть стол и приготовил свечи. Небо снова начало затягиваться тучами, и в комнате стало темно. Хлопнула дверь, и с моей руки сорвались восемь светляков, по количеству свечей, и, повинуясь приказу, устремились к каждой из них. Фитили вспыхнули почти одновременно, наполняя комнату мягким, тёплым светом.

– Очень красиво, – прошептала Настя, подходя ко мне сзади и обнимая. При этом она прижалась грудью к моей спине, и это было… волнительно.

– Решил попробовать ещё раз организовать для нас романтический ужин. В прошлый раз нас прервал так не вовремя эта скотина – Мазгамон. Ну что, дубль два? – развернувшись, теперь уже я обхватил её за талию, притягивая к себе. – Кстати, я нашёл кольцо. Сегодня же наша помолвка.

Вытащив найденное в сейфе пухлого извращенца кольцо, я надел его Насте на палец. Практически сразу тонкий ободок дрогнул и ужался точно по пальцу, не сдавливая его, но и не позволяя кольцу свалиться. Настя как зачарованная смотрела на это элементарное магическое действие, а потом перевела сияющий взгляд на меня.

– Денис, у меня слов нет…

– Так, давай уже поужинаем. Егорыч, точнее, его пассия расстарались. Пахнет просто фантастически, – и я отодвинул стул, помогая девушке сесть. – Надеюсь, что на этот раз нас никто не побеспокоит, потому что я как никогда близок к тому, чтобы забыть своё приобретённое совсем недавно человеколюбие. И даже клятва врача не сможет сдержать мою демоническую сущность, так что кто-то может пострадать.

Настя только негромко рассмеялась, расправляя салфетку и обводя взглядом стол. Блюд было на самом деле не так чтобы много, но выбрать было из чего.

Поужинать мы успели. Мы даже успели убрать стол, и я помог вымыть посуду, честно вытирая её полотенцем, ставшим мокрым практически сразу. Тусклый свет единственной лампочки создавал на кухне обстановку как бы не более интимную, чем в комнате. Хорошо, что я зажёг эту проклятую лампочку заранее. Не представляю, как бы сейчас под столом ползал, разыскивая выключатель.

Где-то вдалеке сверкнула молния, и прогремел гром. Мы с Настей невольно посмотрели в окно.

– Надо же, не со стороны Петровки. Неужели, это самая обычная гроза, а не порождение Мёртвой пустоши, – пробормотал я. – Как-то даже не верится. Неужели идиоты, лезущие на пустошь в поисках приключений на задницу, закончились?

– Сомневаюсь, – улыбнулась Настя. – Просто вот именно сейчас все в лесу, грибы собирают. Здесь работы не так чтобы много, вот и сдают дикоросы. Да то, что с той же Мёртвой пустоши удаётся притащить. Тем и живут.

– И знаешь, похоже, неплохо живут, – я усмехнулся. – Что-то мне пока не попалось ни одного слишком нищего дома. Запущенные – да, но даже этот неудачник Юрчик слишком обездоленным не выглядит.

– Я на эту тему разговаривала с девочками, – Настя поставила последнюю тарелку на стол, не передавая мне. Уже поняла, что мокрым полотенцем ничего я вытереть как следует не сумею. – На заготовках реально можно много заработать. Если, конечно, работать.

– Например, в лес бежать, когда слой грибов пошёл, – я посмотрел на лампочку, потом на стол, и покачал головой. Нет уж, выключать свет я не полезу ни за какие коврижки. Повернувшись к Насте, я притянул её к себе, прошептав в губы: – Надеюсь, грибов в лесу много, и сегодня ночью все будут очень заняты.

Она сама качнулась ко мне, прижимаясь губами к моим губам, а я подхватил её на руки и понёс к кровати. Мы же помолвку празднуем, в конце концов, так что имеем право.

Уже позже, лёжа на смятой простыне, я гладил Настю по обнажённому плечу, разглядывая потолок. Три свечи погасло, но остальные всё ещё тускло освещали комнату. И от этого скудного дрожащего света на потолке образовывались изломанные, гротескные тени. Я рассматривал их и думал о том, почему не звонит телефон? Вроде бы нам дали расслабиться, что ещё нужно?

– Вон та похожа на голову в короне, – прошептала Настя, поднимая голову с моей груди и показывая на одну из теней.

– Ага, герцог Мурмур в профиль, просто вылитый, – усмехнулся я, глядя в том направлении.

– Это демон? – Настя сложила руки и уткнулась в них подбородком и теперь смотрела на меня с любопытством и какой-то странной нежностью, и я не знал, что меня больше заводит.

– Нет, – я покачал головой, отвечая на её вопрос. – Среди верхушки Ада мало настоящих демонов. Кто там у нас из герцогов не Падший? – я даже задумался, потому что сразу не сумел бы ответить на этот вопрос. – Буне, разве только. Не самый козёл, кстати. Может даже без замаха на душу чем-нибудь наградить, и вовсе не триппером. Конечно, если настроение будет хорошее. Кто там ещё, маркиз Шакс – ну этот дятел тот ещё. И в образе пернатой гадины обычно появляется, да ещё и Асмодею на всех стучит. Ронове – тоже не самый уродский гад. Но он однажды связался с Мурмуром… В общем, в плане эстетствующей мразотности у него всё впереди. – Я даже поморщился, вспоминая этих демонов, по силе почти сравнявшихся с некоторыми не самыми сильными Падшими.

– А ты кем был ты? – она всё ещё смотрела на меня, и в её глазах была целая буря чувств, кроме одного. В них не было отвращения.

– Я был всего лишь скромным демоном перекрёстка третьего уровня, – я снова принялся разглядывать потолок. Тени сместились, и теперь ни одна из них не напоминала мне Мурмура. – Командиром над десятком ещё больших неудачников, таких, как этот урод – Мазгамон. Ничего примечательного и страшного.

– За что тебя выгнали? Я так и не поняла, – Настя принялась рисовать пальчиком круги на моём обнажённом животе, и я чувствовал, как сокращаются мышцы.

– За то, что я идиот, других объяснений у меня нет, – тихо ответил я, закрывая глаза.

Внезапно Настя села, и я почувствовал её руки на своей груди. Но она меня не ласкала, а… Я приподнялся на локтях, с удивлением глядя, как изящные ручки укладываются для проведения перкуссии?

– Я могу поинтересоваться, что ты делаешь? – спросил я, когда она начала постукивать по среднему пальцу, прислушиваясь к раздающимся звукам.

– Перкуссию, – ответила она и посмотрела на меня улыбаясь. – У нас в группе не было парней, и я так и не освоила эту технику. На девушках её проводить довольно затруднительно, ну там грудь, и чаще не такая, как у меня, все дела…

– О, ну раз так, то, пожалуй, побуду твоим учебным пособием, – и я заложил руки за голову, давая ей больший доступ к моему телу.

Но Насте быстро надоело пытаться проводить перкуссию, тем более что для педиатров эта техника редко применяется. Уже очень скоро её руки начали скользить по моей груди, животу, спускаясь ниже… Я закрыл глаза, а потом резко перевернулся так, что она оказалась подо мной.