– Тебя, – утверждает он, звеня своим стаканом о мой и указывая на наши напитки. – Это твой мальчишник.

Я не могу удержаться от смеха. Я рассказывал Деймону об идее Хэлли жениться на наших собственных условиях, и он согласился, что это хороший план. Мне даже удалось убедить его стать моим свидетелем, в то время как свидетельницей Хэлли будет, конечно, Мэдди, несмотря на то, что она все еще со мной не разговаривает. И все же я не могу себе представить, что он будет участвовать еще в чем-то, кроме формального посещения торжества.

– Никаких стриптизерш и только мы вдвоем, что это за мальчишник? – спрашиваю я с улыбкой, делая глоток.

Деймон закатывает свои темные глаза, блестящие от выпивки.

– Умоляю тебя, ты уже несколько месяцев не трогал женщин и ненавидишь всю оставшуюся команду.

Ладно, он проницателен, когда выпьет, отдам ему должное, но все же я начинаю защищаться.

– Я не ненавижу остальную команду. – Ладно, может быть, я ненавижу Нову и его придурошных соседей по дому, которые думают, что они – божий дар для женщин, но со всеми остальными все в порядке.

– Ну ладно, тогда я ненавижу их всех, – произносит он с пьяной улыбкой, чокаясь со мной стаканом, и я лишь смеюсь, потому что это тот самый Деймон, которого я люблю.

Этот надломленный парень, ставший моим другом на первом году обучения, с которым я связался из-за наших дерьмовых отцов и их непристойных требований. Тот, кто молча был на моей стороне эти три года и помог мне пройти через многое, понимает он это сам, или нет, и тот, кто будет стоять со мной рядом завтра, пока я буду обмениваться фальшивыми клятвами с подругой.

Словно прочитав мои мысли, он кивает в сторону пакета с одеждой в моей руке. – Что там?

Я бросаю взгляд на сумку, зажатую между костяшками пальцем, и вздыхаю.

– Это попытка смягчить удар для той, кто выходит за меня замуж.

Между нами повисает тишина, потому что он слишком хорошо понимает это бремя. Уверен, именно поэтому я никогда не видел, чтобы он пытался навязать кому-то отношения. Потому что как можно строить отношения с кем-то, когда у тебя полный бардак в отношениях с отцом? Зачем втягивать кого-то в решение твоих проблем, когда ты сам не можешь с ними разобраться?

Завтра день моей свадьбы, и я пока не могу до конца осознать, насколько это все изменит. Конечно у отца все еще будут рычаги давления, но я буду уже не один на линии огня. Хэлли может быть моей лучшей подругой, во всяком случае, когда-то была ею, но став моей женой, она вступит в совершенно другую игру, и пусть она и самый подходящий игрок, это все равно будет чертовски сложным матчем.

Ладно, в печали и в радости.

Глава 9
Хэлли

«Дилемма с платьем»

Сегодня я выхожу замуж, и вместо того, чтобы проснуться отдохнувшей после долгого сна в мой большой фиктивный день, я сижу в машине в пижаме и морожу задницу. Почему, вы спросите? Ну, потому что я выхожу сегодня замуж и до сих пор не сообщила об этом родителям. Моим добрым, любящим и понимающим родителям, которые поддерживали меня во всем всю жизнь, и вот она я, их единственная дочь, которая не сообщила о том, что выходит замуж. Каким словом меня можно назвать?

Все закрутилось так быстро, что я совсем забыла о них, но засыпая вчера, я поняла, что как только мэр Питерс узнает, что я связала себя узами брака с его сыном, причем не по его правилам, он сделает все, что угодно, чтобы вывернуть ситуацию в свою пользу. Что будет включать в себя распространение новостей со скоростью лесного пожара. Не то чтобы люди не знали, что я обручена с Джошем, мэр оповестил об этом буквально весь Фэрфилд между своей вечеринкой и анонсом в газете, но мои родители больше не живут здесь, и новости до них не дошли.

Так что вот она я, сижу на подъездной дорожке к их дому и размышляю, стоит ли мне зайти внутрь или съехать с моста, ведущего в их город. Оба варианта меня ужасают. Кожа на пальцах уже кровоточит, потому что я сильно ее содрала, и я не могу слушать никакую музыку, потому что снова и снова репетирую в голове свой разговор с родителями. Они еще не проснулись, я знаю это, потому что в доме не горит свет, что не удивительно, учитывая, что еще только 6 утра, и я нервно кусаю губу в ожидании.

Вчера я пропустила все пары и полностью погрузилась в подготовку к свадьбе. Я знаю, что Джош обещал все устроить, но как девушка я чувствовала, что мне предстоит еще многое сделать. Поэтому я поехала в салон, чтобы постричься, сделала маникюр, педикюр, а затем пошла удалять каждый лишний волосок со своего тела. И только когда я стала настолько же гладкой, как чертов угорь, я поехала по магазинам.

Я купила косметику, туфли и аксессуары до того, как наконец-то завалиться в свадебный салон в поисках платья. Спустя примерно тридцать платьев, я наконец остановилась на одном, которое не особо ненавидела, и у меня даже осталось время сбегать в ювелирный магазин и купить обручальное кольцо для Джоша. Я не уверена, что он вообще хотел его, так как он никогда не носит кольца, но я подумала, что на всякий случай стоит его иметь. Я до сих пор не могу до конца поверить, что выхожу замуж, и не просто выхожу замуж, а за него. За него, Джоша, моего лучшего друга и мальчика, которого я пыталась не любить с момента, как мне стукнуло девять, и который к концу дня станет моим мужем.

До того, как эта мысль успевает вогнать меня в панику, свет в доме родителей включается, и я понимаю, что это проснулся отец, чтобы сварить для мамы кофе перед ее утренней йогой. Он делает это каждый день с момента их свадьбы, и я надеялась, что мой будущий муж однажды будет делать то же самое ради меня, но, думаю, об этом я теперь буду молиться только во втором браке.

Мне всегда хотелось иметь отношения как у моих родителей. Они называют себя несчастными влюбленными, что на самом деле полная чушь, потому что они вместе уже двадцать пять лет и все еще смотрят друг на друга с обожанием. Они вместе прошли через все, и их любовь ни капли не пошатнулась. Если бы я верила в родственные души, я бы верила в них, потому что Джереми и Бет Сандерс вместе навсегда.

Чувствуя всю их любовь ко мне, я наконец-то решаюсь выйти из машины и подойти к входной двери. Я решаю не звониться, а просто использую свои ключи, чтобы войти, и когда появляюсь из-за угла на кухне, папа поворачивается и улыбается. Улыбается удивленно, когда понимает, что шаги принадлежат не маме.

– Мишка Хэлли, что ты здесь делаешь? – спрашивает он, называя меня прозвищем, которое у него украл Джош, когда мы были детьми, и делая шаг ко мне с беспокойством на лице.

– Мне нужно поговорить с тобой и мамой, – мягко произношу я, и голос звучит настолько неуверенно, что это только усиливает папино беспокойство, когда он смотрит на меня.

– Хэлс? – мамин голос настигает меня сзади и еще до того, как отец успевает что-либо сказать, я поворачиваюсь к ней с улыбкой.

– Привет, мам, – хриплю я оттого, что нервы поджаривают меня изнутри, и она без промедления притягивает меня к себе, чтобы обнять, но удерживает не дольше, чем я могу выдержать. Затем мама отстраняется и заправляет выбившийся локон мне за ухо.

Ее взгляд непоколебим, она внимательно меня изучает перед тем, как бросить взгляд на отца.

– Джер, сегодня горячий шоколад, – заказывает она отцу мой любимый напиток, который родители всегда готовили, когда мне было грустно, а затем снова фокусируется на мне. – Пошли, посидишь со мной в берлоге.

Я не заморачиваюсь с ответом, когда она берет меня под руку и ведет меня через кухню в то место, которое они обустроили под зону для отдыха. Здесь много книжных полок и большое кресло, где моя мама любит читать, а также огромный дубовый стол с компьютером, за которым работает папа. У окна стоит угловой диван, окруженный растениями, на котором мы обычно сидели во время игровых ночей. Это мое самое любимое место в их доме и кажется, будто оно существовало вечно, хотя они живут здесь всего несколько лет.

Не проходит много времени, как к нам присоединяется папа, принеся с собой поднос с горячим шоколадом, взбитыми сливками, крошечными зефирками и шоколадной посыпкой. Он, очевидно, думает, что ситуация экстренная, а я не могу сдержать улыбку наблюдая, как папа кланяется, прислуживая нам, перед тем как сесть рядом с мамой и сфокусироваться на мне.

– Ты кого-то убила? – спрашивает он без промедления абсолютно серьезно, и я смотрю в ответ, не зная, что сказать, в надежде, что это шутка, и мама смеется. – Что? Ты знаешь, что, если она кого-то убила, я сяду в тюрьму вместо нее, но сначала мне нужно разобраться с некоторыми делами.

Понимая, что он супер серьезно, я заставляю себя ответить: – Нет, папа, я никого не убивала.

Его облегчение видно по тому, как опускаются плечи.

– Замечательно, а то я уже начал беспокоиться. – Он делает большой глоток горячего шоколада, не беспокоясь о молочных усах, которые остаются над верхней губой, облокачивается на диван и расслабляется.

– Но есть кое-что действительно важное, что мне нужно вам рассказать, так что я сначала скажу, а потом вы зададите вопросы, ладно? – Я бегаю взглядом между ними, отец уже выглядит расслабленным, зная, что я никого не убила, но мама смотрит немного настороженно.

– Ладно, – отвечают они в унисон.

– Мэр Питерс пытался принудить Мэдди к замужеству ради своего бизнеса, но она влюбилась в другого, поэтому Джош занял место сестры, с условием, что отец отстанет от нее. Поэтому теперь Джошу необходимо вступить в брак по расчету, и я согласилась стать его женой, чтобы помочь нарыть компромат на мэра и дать Джошу преимущество, и сегодня мы женимся, – я тороплюсь произнести каждое слово, едва останавливаясь, чтобы перевести дыхание, а затем слегка задерживаю его, ожидая осуждения, но его нет.

А на самом деле мама начинает хохотать так, что слезы текут из ее глаз, к ней присоединяется папа, и вот я сижу, словно идиотка, пока они оба сходят с ума.

– Ох, Хэлли. – задыхается она от смеха. – Я думала сейчас будет рассказ про наркотики, или действительно об убийстве, – пытается отдышаться она, но снова начинает хихикать. Мама держится за грудь, пытаясь успокоиться, а папа вытирает слезы с глаз, и они идеально дополняют друг друга.

– Вы не слышали, что я сказала? О том, что сегодня я выхожу замуж? – повторяю я, глядя на них в смятении.

Папа начинает смеяться снова, а мама смотрит на меня с любовью и отвечает: – Мы знаем, что ты сегодня выходишь замуж, дорогая, Джош нам сказал.

Челюсть падает от удивления.

– Что? Что ты имеешь в виду? Джош вам сказал? Нет. Это я говорю вам. Я выхожу замуж сегодня.

Они переглядываются, молча понимая друг друга без слов, как делают всегда, когда думают, что я веду себя нелепо, и это нервирует меня. Я беру кружку с горячим шоколадом и делаю глоток, просто чтобы убедиться, что я до сих пор чувствую вкус и я действительно нахожусь здесь, веду этот разговор.

Как обычно, отец, словно прочитав мои мысли, ставит свой напиток, наклоняется ко мне и берет мою руку в свою. Он делал так всегда, когда я была ребенком и не переносила объятия: садился рядом со мной, брал мою руку и рассказывал о том, как провел день. Сейчас это ощущается так же успокаивающе, как и раньше, и я не могу удержаться от того, чтобы сжать его пальцы.

– Мишка Хэлли, Джош приезжал к нам утром перед Днем благодарения. Он рассказал нам все, что происходило с Хьюго, и извинился за то, что втянул тебя в этот коварный план, – его голос звучит громко и четко, но я словно не могу понять то, что он говорит. Что? Джош приезжал к ним в День благодарения, как, черт побери, это возможно? – Мы втроем обсудили все, и когда он спросил моего разрешения жениться на тебе, я согласился.

Так много слов нужно осознать, но я концентрируюсь на последних двух.

– Ты согласился? – переспрашиваю я. – Он спросил твоего разрешения жениться на мне, и, несмотря на то, что ты в курсе, что это фальшивый брак, ты согласился?